Без обмана F (СИ)

Глава 30

Интерлюдия. Цукимото Кай, штатный снайпер корпорации Тэнтёвадо

Цукимото Кай, бывший лейтенант сил самообороны, ныне числящийся в штате крупной корпорации из Йокогамы, лежал на крыше, затаив дыхание и не шевелясь.

Обычно он говорил себе, что главное в его работе — видеть перед собой не личность, а мишень. Убившему человека снятся кошмары. Поразивший цель забывает о ней в тот же миг. Как в биатлоне. Сразу после выстрела нужно хватать лыжные палки и бежать, концентрируясь на дыхании и трассе.

Но не сегодня. Сейчас Кай видел личного врага. Одного из той группы подонков, что извратили доброе и светлое учение Великого Пророка, превратили в простое зарабатывание денег.

Внутренний круг Пути Небесной Гармонии чересчур зарвался. Они присвоили себе право решать, кому жить, а кому умирать. Они, как стало известно через доверенных лиц в службе безопасности компании, разработали сразу десять сценариев покушения на Пророка. Кай хорошо запомнил этого человека. Его румяное добродушное лицо под развевающимся флагом с изображением хризантемы с девятью золотыми лепестками. Никого добрее он в жизни не видел. Настоящий Учитель, несущий в мир гармонию. А за спиной у святого шли самые обычные горожане и туристы, никак не причастные к планам руководства Тэнтёвадо. Тяжелая пуля, пробив навылет голову, имела все шансы навредить кому-то еще. Может быть, той девочке-младшекласснице из зрителей, ровеснице дочки самого Кая?

В тот раз снайпер впервые в жизни намеренно промахнулся. Специально выбрал траекторию так, чтобы зацепить штандарт над Пророком, но никого из людей. Флаг, закрепленный на самых настоящих самурайских доспехах, какие носили и предки самого Кая. Знамя с символом, предвещающим возвращение, как позже поведали новые соратники.

«Меня ослепила улыбка этого человека», — оправдывался стрелок перед коллегами. Наверняка ему не поверили и сгноили бы в допросной, если бы не своевременный побег и переход на нелегальное положение. И если бы не помощь заговорщиков, разделяющих его взгляды.

Сейчас ему требуется учесть много факторов. Расстояние, силу и направление ветра, массу пули из непривычной, кое-как пристрелянной винтовки. Сложно. Это будет, вероятно, самый непростой выстрел в его жизни. С крыши одного небоскреба — в окно другого, где как раз появилась цель. И попытка только одна. Промахнется — не жить ни ему, ни союзникам, ни тому, ради кого затеяли мятеж. Великому Пророку!

Враг очень удачно повернулся лицом и снайпер понял. Это тот самый момент. В его голове как компьютерная программа заработала, вычисляя векторы, умножая массу на импульс и делая поправку на сваливание пули на расстоянии. Палец плавно, как никогда прежде, потянул спусковой крючок. Выстрел! Главный и лучший для Цукимото Кая.

Фудзи Наото, исполнительный директор корпорации Тэнтёвадо, мертвым кульком свалился на пол. Вообще-то бывший лейтенант стрелял в середину груди. Выцеливать голову при работе на больших расстояниях — пижонство, недостойное настоящего профи, уместное только в видеоиграх. Но сейчас… он по нелепой случайности угодил точно в лоб. Наверное, это незримая воля Пророка направила пулю.

Кай знал, что его выстрел стал отмашкой. Сигналом для других восставших. Сейчас заговорщики захватывают власть в корпорации и где-то устраняют, где-то берут под вооруженный контроль членов внутреннего круга. Больше второе. Они ведь не кровожадны. Убитый только что Фудзи-сан был худшим. Остальные поймут свои заблуждения и раскаются. Добровольно отдадут рычаги управления компанией и, может быть, даже примкнут к новому руководству.

Интерлюдия. Такада Рюджи, новый директор по персоналу корпорации Окане Групп.

— Окане Групп — признанный лидер в секторе финансовых услуг префектуры Яманаси. Мы оказываем нашим клиентам всестороннюю поддержку по вопросам бухгалтерской отчетности, а также оптимизации налоговой нагрузки, — заученно вещала девушка-экскурсовод, показывая Рюджи его будущие владения.

Невероятно хороша! Такада насмотрелся на всяких женщин, в том числе несколько раз побывал на конкурсе Мисс Япония и однажды на Мисс Вселенная. Эта девушка при желании поднялась бы на сцену и забрала корону победительницы, одним взмахом ресниц указав недостойным конкурсанткам, где их место. И те бы ушли в слезах, устыдившись собственного несовершенства.

— Скажите, Акирахиме-сан, а почему вы не соблюдаете дресс-код? В стандартах внешнего вида корпоративного кодекса открыто указан запрет красить волосы.

— Вы такой строгий руководитель, Такада-сама, — с легкой улыбкой ответила рыжеволосая. — Увы, это мой натуральный цвет, доставшийся от бабушки. Поэтому перекраситься в черный как раз и было бы нарушением правил.

Явная недоработка предыдущего руководства кадрового подразделения. В кодекс следовало включить запрет на яркие волосы, а не окрашенные. Исправлять упущение станет настоящим кощунством по отношению к экскурсоводу. Нужно будет предложить этой девушке должность своего личного секретаря. А водить соискателей вакансий по этажам любая дурнушка сумеет. В конце концов, их цель — знакомство с компанией. И что о будущем работодателе запомнят претенденты после столкновения с Акирахиме-тян? Только то, что она нарушает стандарты внешнего вида еще и в длине юбки, а также количестве застегнутых пуговок на блузке. Решено! Вредно оставлять эту женщину свободно разгуливающей по небоскребу и отвлекающей своим видом сотрудников от работы. Лучше запереть в собственной приемной, а там… он ведь тоже не гранитный. Может позволить себе маленькие послабления в исполнении корпоративных правил.

Ох и тяжело же ему дался целый час в компании блистательной экскурсовода. Язык так и чесался сделать ей комплимент или пригласить на ужин. Но нельзя. Рано! Преждевременные действия могут стоить ему карьеры в компании. Не самой большой и богатой, но польстившейся на послужной список и не копнувшей достаточно глубоко, чтобы узнать истинные причины ухода с предыдущего места работы.

— Здесь находятся делопроизводители… — заканчивалась экскурсия в его будущей вотчине. Ох и богата же Окане Групп на красавиц. Среди трех замшелых кадровичек Такада узрел четвертую… тут к нарушению внешнего вида не придраться, но насколько хороша. Может быть, ему второй секретарь пригодится, пока не стало поздно и суровые семпаи не превратили цветущую красотку в свое мрачное подобие?

Во что-то такое, как Асагава Юзуки, уходящая с поста кадрового директора в другой департамент. Почти повышение. При в целом приятной для своих лет внешности более нерасполагающую к совместному времяпровождению даму и представить сложно.

— Ознакомились с компанией, Такада-сан? — спросила Асагава, когда он после расставания с притягательной Акирахиме заглянул к ней в свой будущий кабинет. Всё тут нужно будет переделать! Абсолютно всё. Например, обязательно мягкий диван для отдыха добавить. Но это потом, когда официально возглавит отдел.

— Да, благодарю вас, — с уважением поклонился Рюджи. — Позвольте сделать вам комплимент — вы проделали очень большую работу на посту. Хотя некоторые мелкие послабления, введенные вами в правилах, меня смутили. Романтические отношения на рабочем месте, например. Зачем их разрешили? Не сочтите меня брюзгой, но ни одна из по-настоящему крупных токийских компаний, где я работал, подобных вольностей не позволяет. Это один из тех моментов, которые я собираюсь изменить.

— Сторонники решения привели очень объективные аргументы. Далее всё, безусловно, в ваших руках. Учтите, однако, что имеются несколько уже сформировавшихся пар.

— Будет переходный период, дающий возможность им разорвать отношения или найти новую работу. Увольнять кого-то, не разобравшись во всех нюансах, я не намерен.

— Или вступить в брак, — добавила Асагава. Внешне не показала, но, по-видимому, у нее есть свои любимчики из числа подчиненных, за них и переживает. Все они, женщины, такие, излишне романтичные.

— При условии работы в разных подразделениях — допустимый вариант, — примирительно ответил Такада. — Но они все у меня будут на особом контроле. Не в упрек вам, но дисциплину следует ужесточить.

Интерлюдия. Кагами, мико, младшая жрица храма Инари, треххвостая кицунэ

Людская молва говорит о том, что число хвостов у кицунэ прямо пропорционально ее возрасту. Дескать, каждые сто лет у красавицы-лисицы появляется второй, третий, четвертый и так далее до девятого хвост. Полнейшая чушь! Она, великолепная Кагами, опровергла дурацкие слухи на практике, став треххвостой в своем невеликом возрасте. Она, между прочим, даже столетний рубеж еще не разменяла. А между вторым и третьим хвостом в ее случае и вовсе каких-то жалких двадцать лет прошло.

Госпожа настоятельница, эта чванливая Хикару-но-Ёри, утверждает, что Кагами стала сильнее из-за усердного многолетнего служения Инари-саме. Предлагает и дальше оставаться в храме. Вот уж нет! У нее собственная теория — усиление через деторождение! И то, что именно по этой причине Кагами дважды оказалась взаперти, работает только на подтверждение ее версии.

Хотя проверять еще раз она, пожалуй, не хочет. Тем более, что о судьбе своих отпрысков знает самый минимум. Сын, показавшийся в пятнадцатилетнем возрасте толстым ленивым увальнем, вдруг оказался почти телезвездой и донельзя харизматичным мужчиной. Еще бы, с такими-то родителями! Она потрясающая, Хиро-сан ничуть не хуже, несмотря на то, что обычный человек, а не оборотень. Даже почти шестнадцать лет назад, когда Кагами решилась, выйдя на свободу, просто тихонько посмотреть на своего мужчину и их отпрыска, как-то так само получилось, что они оказались в одной постели. Словно это не она прекрасная ловушка для мужчин, а наоборот.

Причем продуктивно! А ей еще говорили, что шансы зачать от самого рядового человека исчезающе малы. Может быть, Ниида Хиро не так и прост? Вдруг он хитрый девятихвостый лис, который водит храмы за нос уже не одно десятилетие, притворяясь до зубного скрипа честным фермером? Конечно же нет! Он бы тогда Кагами здесь не бросил, вытащил бы, несмотря на то, что сбежать почти невозможно.

Жаль, что он всего лишь человек, конечно. Он, наверное, постарел. Ей теперь придется облик почти старушки принять, чтобы рядом с Хиро-саном быть. Лет пятидесяти! Ну и пусть. Играть с собственным видимым возрастом она умеет, знает, какие травки использовать. Хотя это дело непростое и небыстрое, несколько дней на то, чтобы постареть, уйдет, а обратно еще сложнее отматывать. Но она готова! Ее ничто не остановит. Если какая-то разлучница успела в ее мужчину вцепиться, той придется отойти в сторону.

В дверь тихонько поскреблись. Кагами узнала гостью еще по походке, по шагам в коридоре. Аяне-тян. Совсем молоденькая девочка, ровесница ее дочурки, вообще ничего не понимающая в окружающей действительности. Она, кажется, даже не перекидывалась ни разу.

— Входи, Инамори-тян, — сразу разрешила треххвостая.

— Здравствуйте, Кагами-семпай. А как вы всегда узнаете меня через дверь?

Ох и пришлось же ей несколько недель помучаться прежде, чем дерзкая девчонка научилась разговаривать вежливо. Но справилась же. У нее талант не только к отращиванию хвостов, но и к педагогике, очевидно!

— По звуку шагов, — честно призналась Кагами.

— Опять шутите! Вы крутая, с вами весело, не то, что с остальными. Меня послали сказать, что вас Хикару-но-Ёри-сама ожидает на собеседование перед освобождением. Не понимаю, зачем это.

— Формальность. Хотят услышать заверения в том, что я перевоспиталась. У тебя тоже так будет. Спасибо, что сообщила.

Женщина быстро поправила наряд младшей мико, где потребовалось, воспользовавшись маленьким карманным зеркальцем для контроля. Ей необходимо сегодня быть безупречной, в том числе и внешне. Если за какую-нибудь мелочь заключение продлят на несколько месяцев, у нее сердце разорвется.

Внутри кельи, а по сути — полноценного рабочего кабинета Хикару-самы в прошлый раз ей довелось побывать пятнадцать лет назад и с той поры многое изменилось. Стало современнее. Поразительно тонкий ноутбук на столе, например. Кагами до сих пор видела такие только в рекламе по телевизору, им, младшим мико, разрешали пару часов просмотра ТВ в неделю, обычно какое-нибудь субботнее ток-шоу.

— Мое сердце радуется тому, с какой охотой ты явилась повидаться со старшей, Кагами-тян, — проговорила Хикару, как всегда, важно надувающая щеки. Подумаешь, пять хвостов! А самомнения — как у легендарной девятихвостой, каких и не осталось уже к нынешнему времени. Она лет через пятьдесят зазнайку-настоятельницу обязательно обгонит.

Но, надо признать, одеяние старшей жрицы, включающее белую хаори, красные хакама и черную шапочку эбоси, настоятельнице очень идет, выгодно подчеркивая ее формы. Наверняка это магия! Или пушап!

— Былая строптивость позади, госпожа. Я всё осознала и открыла свою душу свету Инари, — потупила глазки младшая жрица. Во-первых, из вежливости, во-вторых, чтобы более опытная кицунэ не прочитала во взгляде лукавство. Плевала она на богиню с вершины горы Фудзи. Все что ей нужно — выбраться отсюда и быть рядом с Хиро-саном… и детьми, да.

— Ты наверняка считаешь дни до того момента, когда сможешь выйти за ворота храма, Кагами-тян. Не так ли?

— Эти стены наполняют мою душу божественным светом, но внешний мир манит, не буду скрывать. В нём столько нового за эти годы появилось! И, может быть, моя любимая манга One Piece выходить закончилась. Так интересно, чем! Не сочтите за жалобу, но если бы храм позволял выписывать журналы, пребывание в его стенах было бы еще более просветляющим.

— Ох уж эта молодость, — Хикару снисходительно похлопала воздух перед собой, наверняка представляя под ладонью голову собеседницы. Воображала! По сравнению с былыми древними лисами она не меньшая девочка, чем сама Кагами. — Чем планируешь заняться после того, как опечалишь нас воим уходом?

«После того, как освободишься из заточения», следовало бы сказать, но поправлять она, безусловно, не стала.

— Найду свою дочку. Подружусь с ней… может быть, скажу ей полуправду, что очень хотела быть рядом все эти годы, но решала не сама. И с сыном познакомлюсь. Я видела его по телевизору. Далеко не красавец, но такой уверенный в себе — приятно поглядеть.

— Ты проверишь свою дочь на наследие Инари. И если выяснится, что в ней достаточно священной крови, отведешь в ближайший храм, — то была не просьба, а прямой и недвусмысленный приказ. — Пусть служит добровольно, раз в неделю. Запирать и перевоспитывать ее наверняка пока еще не за что. Взамен же… я скажу тебе точный адрес ее опекуна.

Сердце сжалось. Отдать добровольно свою дочь проклятой богине… но не на пятнадцать лет же, а на несколько часов в неделю. Приемлемо с почти любой точки зрения. Даже захотелось, чтобы девочка оказалась самой обычной. Хотя нет… быть вечно молодой лисой намного лучше, чем простой человечкой.

— Очень разумное предложение, Хикару-сама, я с радостью в сердце принимаю его.

Настоятельница назвала адрес. До боли знакомый. Это же ферма Хиро-сана!

— Да-да, по твоему лицу вижу, что ты поняла, Кагами-тян, — широко улыбнулась настоятельница. — Сейчас твою дочь зовут Ниида Тика, ее опекун — родной отец, по результатам генетического теста. Ты же в курсе, что это такое и как современные технологии определяют степень родства?

Какое замечательное имя! Как будто бы она сама придумывала! Тика-тян — чудесно звучит!

— В ток-шоу про это часто говорят, — выдала Кагами один из немногочисленных источников знаний о современности. Тридцать лет назад такого еще не было. Тогда генетические лаборатории воспринимались чем-то невероятно дорогим, для богачей. — Спасибо, что передали дочку Хиро-сану. Так намного лучше, чем если бы она оказалась у чужаков.

— Нет-нет, отец сам ее разыскал, в Токио. Такое вот счастливое совпадение. Должно быть, Инари-сама ему благоволила.

— Несомненно так, — опять спрятала глаза треххвостая. — Хиро-сан — он особенный! В нем есть огромная внутренняя сила. Никого еще с настолько же большим сердцем не встречала.

— Ох, ты даже не представляешь, насколько. Мы все заинтересовались и провели небольшое расследование. Я лично часть информации в архивах разыскала. Тебе интересны результаты?

— Безусловно! Ведь это мой мужчина, я хочу знать про него всё. Но что там может быть? Хиро-сан — обычный небогатый фермер. Честный, как бодхисаттва. И его отец был таким же.

— А дед? Что ты знаешь о деде Нииды Хиро?

— Ничего… мы не генеалогическое древо с ним обсуждали.

— Понимаю-понимаю. Молодость, гормоны, — госпожа настоятельница правдоподобно изобразила толику смущения. — Деда твоего мужчины знали под разными именами. Фудзита Макото, Тадаши Макото, Цукино Тенкай…

— Художник⁈ Я, кажется, слышала о нём, он…

— Он преступник! — жестко припечатала стерва Хикару. — Мошенник и негодяй, за которым больше века безуспешно охотились все храмы страны Ямато. Ученик худшей из кицунэ после отступницы Тамамо-но-Маэ. Я была совсем юной девочкой, когда та устроила настоящую резню в храме в Киото. К счастью, о ней позаботились. А ее ученик оказался в Хиросиме в тот самый день, когда американцы сбросили свою бомбу. Карма настигла его.

— Внук не может отвечать за преступления деда… но получается, что…

— Именно! Теперь ты понимаешь, откуда взялись ваши дети? В Нииде-сане есть толика божественной крови. Сына твоего мы проверяли трижды. В шестнадцать, двадцать два и тридцать. Ни единого признака наследия Инари. Обычный толстый увалень, обожающий рамён и сладкое. Ему повезло. Дочерью ты займешься сама. Приглядись к ней. У девочек шансы всегда выше…

Характеристика Макото-куна ее обидела. Может, он и чуточку полноват, но никак не увалень. Да какое право эта молодящаяся старуха имеет так про ее драгоценного сыночка говорить⁈

— Будет исполнено, госпожа, — склонилась Кагами. Еще одна уловка, чтобы спрятать взгляд. Хотелось немедленно схватить девочку и уехать из страны. В Китай, в Америку, в заснеженную ледяную Сибирь — неважно куда, лишь бы подальше от этих храмов и перевоспитания.