Без права на престол. Как расцвели и погибли пять великих династий [Литрес]

Глава первая. Дитя смерти приходит в мир

Тициан, портрет Карла V с собакой, 1533 г.

Шел 1519 год, когда императором Священной Римской империи провозгласили Карла V из династии Габсбургов – красавца, унаследовавшего черты своего отца, Филиппа Красивого.

В это время в Москве жена Василия III из династии Рюриковичей – Соломония Сабурова – молится о ребенке. Вот уже 15 лет она не может забеременеть, но не унывает, уповает на бога, посещает богомолья. И Василий с ней, любимой своей княгиней. Но еще не знают они: и шести лет не пройдет, как он отправит свою голубушку в монастырь. Постригут Соломонию в монахини, так и не родит она, горемычная.

Продолжит род Рюриковичей Василий III по большой любви с другой женщиной. Родит она наследника своему великому князю, и назовут в будущем его Иваном Грозным. Или, как в Англии скажут, Ivan The Terrible.

В то же время в Лондоне король Генрих VIII из династии Тюдоров уже 10 лет женат на Екатерине Арагонской, родной тетушке Карла V. Король в Лондоне, как и Василий III в Москве, ждет вестей о беременности жены. Хотя, в отличие от Василия, у английского короля уже растет ребенок – дочь Мария, в будущем ее прозовут Кровавой. Девочке 2 года, но правителю нужен сын.

Через три года Генрих VIII и Карл V договорятся о браке Марии и старшего сына Карла V, еще даже не рожденного, – Филиппа II. По прошествии 14 лет король Англии разведется с Марией Арагонской и женится на своей возлюбленной фрейлине Анне Болейн. Та родит ему девочку, которая станет главной невестой Европы – Елизаветой I Тюдор.

Во Флорентийской республике в том же 1519 году тоже произошло знаменательное событие, связанное с рождением долгожданного ребенка.

Итак, представьте, что вы во Флоренции, на дворе май того самого 1519 года. Перед вами колыбель, где беззаботно, как все дети, спит девочка. Чуть вздрагивают ее черные ресницы. Это маленькая Екатерина Медичи.

Ее по грудь спеленали узкой полоской кружев. Так пеленали ее отца, деда, всех во Флоренции так пеленают, – детки с узкими пеленами и хвостиками, как у рыбки, есть на картинах Возрождения и в этом богатом доме.

Окна приоткрыты. Доносится аромат лимонных деревьев. Журчит фонтан где-то во внутреннем дворике. В палаццо Медичи тихо. Все погружены в траур.

Если выйти на улицу, краем уха можно услышать последние новости со всех концов света – год богат на события. Испанцы начали завоевание Мексики. Империя ацтеков обречена. Второго мая скончался во Франции Леонардо да Винчи – да, вдали от родной Италии, но зато на руках короля Франциска I, его друга.

Доменико Гирландайо, «Захария записывает имя своего сына», фреска в церкви Санта-Мария Новелла, 2 пол. XV в.

Однако главные новости – местные:

– Вы только подумайте! Молодая мать умерла на шестой день после рождения Екатерины!

– А отец, наш герцог? Не прожил и двух недель! И что же Медичи будут теперь делать? Наследников у Лоренцо Великолепного не осталось. Только сирота. Эта девочка – дитя смерти, не иначе!

– И то правда! Да и ей самой, бедняжке, много ли осталось? Не к добру она родилась.

«Дитя смерти» – такой ярлык вешают в родном городе на несчастную, но очень богатую девочку. Ну разве виноват младенец в смерти молодых родителей?

Конечно, не сразу, постепенно Екатерина поймет, что она – единственный прямой потомок старшей линии правителей Флоренции, что за ее спиной – старинный, богатый и влиятельный род банкиров, без покровительства и щедрости которого, может быть, и не было бы никакого Возрождения.

Ее прадедушка – Лоренцо Медичи Великолепный, покровитель Леонардо и Боттичелли, а его младший брат Джулиано когда-то был влюблен в самую красивую девушку Флоренции – Симонетту Веспуччи. Конечно, Екатерина Медичи узнает эту историю любви, когда подрастет.

Аньоло Бронзино, портрет Лоренцо Медичи, м-ду 1565–69 гг.