Без права выбора

Глава 14

Сон долго не отпускал. Я нежилась в постели, не желая выбираться в реальность. Было тепло и так спокойно. Будто мир вокруг изменился: ушли невзгоды, пропали проблемы, а стоит открыть глаза — я увижу нечто такое, что потрясет меня до глубины души.

Но нет. Моя комната. Все та же кровать. Тоже моя!

— Агфар!

Я откинула одеяло и поднялась на ноги. Глянув в окно, через которое проникали теплые лучи дневной звезды, накинула на себя платок и выбежала в коридор. Перед выходом даже не посмотрела на себя в зеркало. И не обратила внимания на распущенные волосы.

Ворвалась в покои графа. Заскользила взглядом по застеленной синим покрывалом кровати, по расставленным в застывшей правильности креслам и стульям, по сияющему чистотой письменному столу. Будто не здесь я недавно боролась с болезнью Агфара.

Слуха коснулся звук его раздраженного голоса. Я подхватила юбку и побежала по коридору к кабинету. Распахнула двери и приросла к полу, встретив напряжение на лице графини, которая стояла посреди комнаты. Мужчина же не выдал своих эмоций. Лишь что-то щелкнуло в его кулаке.

— Это что? — первой ожила Илиная, указав рукой на меня. — Ты хоть понимаешь, какие пойдут слухи? В нашем доме расхаживает вот это!

— Извините, я позже зайду.

— Нет, останься! — приказала графиня и расправила плечи, готовясь к неприятному разговору.

Я перевела взгляд на Агфара в поиске поддержки. Но на что рассчитывала? Он сидел за столом, облокотившись на него, и не удосужился что-нибудь сказать или подать какой-нибудь знак. Внимательно смотрел на меня, выжидая. Чего?

— Хорошо, — согласилась я и прикрыла за собою дверь.

Прошла вглубь комнаты. Остановилась у начала ковра, на противоположном краю которого стояла воинственно настроенная графиня. Мы словно две противоположности. Ухоженная красота и растрепанная невзрачность. Я лишь сейчас, мысленно восхитившись красивым фасоном ее желтого платья, полностью очнулась ото сна и вспомнила, что не привела себя в порядок. Вот была бы потеха, явись я сюда в ночной рубашке. Хорошо, хоть спала сегодня в платье. А почему в нем?

— Присядь в кресло, Лисая, — посоветовал Агфар.

Брови его жены поползли вверх. Однако она быстро справилась с возмущением и обратила на меня взор. Ох, не следовало сюда врываться. Не надо было прерывать, по всей видимости, напряженный разговор супругов. Я совершила ошибку. И взгляд, которым одарила меня Илиная, стал тому явным подтверждением. Он не обещал ничего хорошего. Видимо, только что я нажила себе врага.

— Агфар, с какой стати? — удивительно, как от звенящего холода в ее голосе на окнах не появились морозные узоры. — Мне сесть не предложил.

— Ты сама в состоянии занять любое свободное место без моего на то позволения. Присядь, Лисая, — настойчивее повторил граф.

Я точно совершила ошибку. Казалось, сейчас меня растерзают коршуны. Один будет бесконечно нападать, а второй наблюдать за всем со стороны, дожидаясь, когда можно будет самому доклевать бездыханное тело. Я стянула на груди платок, словно им удастся укрыться, и заняла кресло возле двери.

Графиня вновь посмотрела на меня и, сделав глубокий вдох, сцепила руки в замок.

— Прошу, не разочаровывай меня, дорогой супруг. Я изначально была против твоей задумки, и ты знаешь, насколько мне неприятно присутствие этой девушки в доме.

— Илиная, — предостерегающе покачал головой граф.

— Слуги видели, как ты нес лифару по коридору. На руках! Как я должна реагировать?

Так вот как я оказалась в своей комнате. Улыбка коснулась моих губ. Чтобы не показать своей реакции на услышанное, я опустила глаза и принялась теребить край платка. Остальные же слова графини не особо заботили. Я словно нарастила толстую броню, и та прочно защищала от любых ее оскорблений.

— Что она делала в твоих покоях? Почему находилась там поздним вечером? — не унималась женщина. — Агфар, уже поползли слухи!

Я в непонимании посмотрела на женщину. Как можно меня осуждать, когда сама даже не удосужилась заглянуть к супругу и поинтересоваться его здоровьем? Да, лекарь не пускал слуг, не позволял никому увидеть, что граф страдал неизвестной хворью, однако в числе посетителей Илинаи не было. Будто его болезнь — строжайший секрет. Словно Илиная не посвящена в эту тайну. Но даже если так, разве недавние бледность Агфара и темные круги под глазами не вызывали вопросов?

— Тебе нечего ответить? — подняла голос женщина, но тут же поджала губы, заметив заигравшие желваки на скулах ее мужа.

— Не веди себя как ревнивица, — с натянутым спокойствием произнес граф. — Слухи — последнее, что должно тебя заботить.

— Ты обещал расправиться с ней в кратчайшие сроки. Прошло больше недели, дорогой супруг! Я больше не хочу терпеть в своем доме лифару!

— В моем доме, — с мрачным видом поправил ее мужчина.

Она отшатнулась, будто получив пощечину. Захлопала ресницами. Повернула голову и впилась в меня взглядом, способным испепелить. Улыбнулась так, что затылок сковало холодом и появилось предчувствие чего-то нехорошего.

— Я держу свое слово, Илиная, — произнес Агфар, обращая на себя ее внимание. — Не смей упрекать меня в том, в чем не разбираешься. Неужто считаешь, что очень просто разорвать то, что по своей сути не рвется?

В какой-то момент я подумала, что он сейчас встанет и ударит по столу. Поднимет голос. Парой грубых слов приструнит ее. Однако мужчина остался сидеть, без особых эмоций глядя на свою супругу.

— И для этого нужно носить лифару на руках? Почему не с помощью эши?

— Илиная, ты сама все прекрасно понимаешь. Я не стану ни перед кем оправдываться.

— А если о лифаре узнает графиня ден Фаргос? — с вызовом посмотрела на него жена.

Губы Агфара недобро дрогнули, он откинулся на спинку стула. Сложилось впечатление, будто не хотел, чтобы обо мне узнала его мать. Я была наслышана о ней — строгая и принципиальная женщина. Она единственная в столице, кто нашла свою пару и родила одаренных детей, не умерев при этом. И я не знала, чего хотелось бы мне больше: познакомиться или не встречаться на ее пути.

— Я всегда считал тебя рассудительной, Илиная, так не давай повода в этом усомниться.

— Но, Агфар…

— Я намерен держать свое слово во что бы то ни стало. Повторюсь, слухи не должны тебя заботить. А теперь ступай, мне с Лисаей нужно поговорить.

Графиня всего миг смотрела на супруга. Она сдержанно улыбнулась, распрямила плечи и, словно лебедь, поплыла к выходу, напоследок стрельнув в меня многообещающим взглядом. Я не сразу смогла отвести глаза от закрывшейся за ней двери. Кончики пальцев заледенели, а в груди поселилась гнетущее ожидание расплаты. Она ведь не станет мстить?

— Мышка, — позвал Агфар и, положив на стол что-то очень знакомое, поднялся, — по поводу вчерашнего…

— Это моя заколка? — поразилась я.

Граф сгреб ее в руку, словно желая спрятать, и нахмурился. На миг задумался. Выдвинул ящик стола и положил туда мое украшение, тут же натянув на лицо знакомую маску отчужденности.

— Она сломана, — начал он и набрал в легкие воздуха, чтобы продолжить начатую речь, но вместо этого подошел к окну.

Я до конца не опомнилась от недавнего разговора супругов, став невольной свидетельницей, как снова попала в пещеру с лавой. Его напряженные плечи. Гордый стан. Казалось, любое слово могло стать последним. Малейшая оплошность — роковой.

— Милорд, вы выглядите отдохнувшим. Вам уже лучше?

Агфар опустил взгляд.

— А то, что отнесли меня в комнату, будем расценивать, что выставили за дверь силой, да? — не сдавалась я.

«Ну же, поговори со мной! Произнеси слова благодарности. Пожалуйста, не разочаровывай».

— Мышка, ты никогда не задумывалась, что наша жизнь состоит из моментов? — вдруг улыбнулся Агфар.

Я поразилась, насколько изменилось его лицо. Черты смягчились. В уголках глаз появились маленькие морщинки, придавая графу особого шарма. Казалось, передо мной предстал другой человек. Не тот отвратительный мужчина, большинство слов которого раздражали до скрежета зубов, а некто душевный и располагающий к себе.

Он потер бровь и направился обратно к столу. Сел на него полубоком, поправил писчие принадлежности — выжидал. Или настраивался.

— Один и тот же момент мы можем воспринимать по-разному. Не знаю, чем продиктовано твое вчерашнее стремление помочь, но для тебя самой было бы лучше, чтобы ты этого не делала.

— Вы осуждаете меня? — повела я головой.

В животе начала образовываться сосущая пустота. Я уже не раз разочаровывалась в людях и знала, что от Агфара ничего хорошего ждать не стоит. Вот только продолжала наивно верить в лучшее. Не может же человек быть настолько потерянным!

— Милорд, вы…

Я поднялась. Собралась подойти к ближайшему окну, но остановилась напротив мужчины и стянула на груди края платка.

— Я благодарен тебе, мышка, — тепло улыбнулся граф. — Не помню, когда за последний месяц так крепко и долго спал. Я также ценю твое участие и то, как держишь слово. Но ради себя самой, для собственного же благополучия ты должна была убежать.

— И оставить вас умирать? — поразилась я до глубины души. — Неужели считаете, что в нашем мире все такие же, как…

— Как кто? — блеснули глаза Агфара.

Я прикусила губу, не собираясь заканчивать фразу. Следовало немедленно перевести тему разговора в другое русло, чтобы не накликать на себя беду. Я заскользила взглядом по просторному кабинету в поиске подсказки, но не нашла ничего более подходящего, как спросить:

— С вашей рукой все в порядке?

— Пока не беспокоила.

— А рана? Эши не проявилась?

— Если хочешь, можешь сама проверить, — беззаботно отозвался мужчина.

Я недоверчиво прищурилась и тут же кивнула. Не мешало бы посмотреть. Если лекарь вытянул не все крупицы — снова начнется заражение. Лучше обнаружить их раньше, чем позже. Ох, не хотелось бы мне снова переживать вчерашний день и слышать режущие слух болезненные стоны.

Агфар начал расстегивать жилет. Откинул его на стул и взялся за завязки на рубашке. Я подошла ближе и думала, что он оттянет ворот или разрежет ткань, как поступал прежде, но вместо этого тоже снял, оголив торс.

Дыхание перехватило от вида тренированного смуглого тела. Широкая грудь. Плоский живот с небольшим рельефом. И плечи с завораживающими буграми мышц.

— Не смущайся, мышка, ты вчера все видела.

«Разве?» — мелькнула мысль, и я оторвалась от непозволительного изучения мужского тела. Вот только глаза снова опустились на его грудь. Во рту пересохло. Не представляю, почему я не отвернулось, как полагалось по правилам приличия. Продолжила стоять и пожирать его взглядом, ощущая, как уже полыхают щеки.

— Плечо, мышка, — напомнил Агфар. — Ты хотела проверить рану.

— Да, — спохватилась я и шагнула к мужчине, отметив, что он неудачно сидит. Не тем боком.

Почему бы не переместиться на другой? Неужели сложно хотя бы сейчас пойти навстречу и чуть податься вперед? И отчего взгляд такой напряженный?

— Вы не могли бы… нагнуться? — попыталась я произнести беззаботно, будто меня не волновал открывающийся вид.

Разум кричал, что нужно отойти. Негоже молодой девушке находиться так близко возле оголенного мужчины. Однако врываться ночью к нему в покои — тоже верх неблагоразумия. Я отбросила прочь опасения и встала на носочки, чтобы рассмотреть плечо.

Дотронулась до повязки, вопросительно посмотрела на Агфара и, дождавшись разрешения, оттянула ее край. Увиденное порадовало. Нигде я не заметила черных точек. Провела пальцами вдоль зашитой мистером Хиксоном раны и собралась проверить кожу с другой стороны, как ощутила ладонь на талии.

Тело отозвалось дрожью. Я судорожно выдохнула и отвернулась, внезапно осознав свою ошибку. Это ловушка! А рана — предлог.

— Милорд?

Поняв ход моих мыслей, граф сел ровно, и я оказалась зажатой между его ног. Широкая ладонь скользнула по спине. Надавила на поясницу, подтолкнув меня сделать шаг.

— Что вы делаете? — заволновалась я, упорно продолжая смотреть в сторону.

Страшилась повернуться к нему. Казалось, в голубых глазах встречу насмешку, а в выражении лица замечу триумф. Конечно, глупая мышка попала в капкан. Не повод ли для радости?

— Некоторые моменты мы жаждем забыть, — негромко заговорил Агфар, возвращаясь к недавно начатой теме.

Он коснулся моих волос, перекинул их через плечо. Я задержала дыхание, опасаясь продолжения. Каждый раз, когда граф прикасался ко мне подобным образом, все заканчивалось плохо. Неужели опять задумал неладное?

— Другие моменты мы вспоминаем ночью перед сном, вновь и вновь возвращаясь к ним. Боясь, что никогда больше не переживем такие же яркие эмоции.

— Милорд, вы намекаете на какое-то событие из прошлого или собираетесь поведать нечто интригующее? Делитесь опытом? Хотите чему-то научить? Может, решили ответить на один из моих вопросов? — быстро заговорила я, стараясь не обращать внимания на его нежнейшие прикосновения к плечу, шее, уху. — Думаю, крайне неуместно разговаривать в… таком положении. Я осмотрела рану — там ничего нет. И была бы признательна, если бы вы… Милорд? — занервничала я, едва он начал прижимать меня к своей груди.

— Посмотри на меня, мышка.

Я замотала головой.

Остерегалась прикоснуться к Агфару, хотя уже ощущала через ткань платья тепло его тела. Не понимала намерений графа. Мысленно искала оправдания его поступку, но терялась в догадках и оттого волновалась еще больше.

Он сорвал с меня платок. Словно раздел, тоже оголил — не тело, так душу. Коснулся костяшкой пальца подбородка и повернул к себе мою голову.

— Я намерен тебя поцеловать, — произнес мужчина и двинулся вперед, ввергая меня в панику. — У тебя есть пара секунд, чтобы воспротивиться.

Но не успела я понять сути сказанного, как ощутила настойчивые губы на своих. Замычала. Уперлась ладонями в плечи Агфара и тут же услышала его шипение.

— Простите. Простите, милорд! Я забыла о ране. Она ведь не…

Мужчина вновь поцеловал и завел мои руки себе за спину. Сперва действовал настойчиво, но вскоре стал нежным и осторожным, словно не завоевывал, а пробовал. Дотрагивался до меня легко и почти невесомо. Пробуждал во мне незнакомые чувства. Я же смотрела на Агфара во все глаза и не собиралась верить в происходящее. Ощущала дрожь где-то глубоко внутри. Трепет. То, как приятно ныло в груди от каждого его прикосновения. Не сразу заметила, что затаила дыхание от поглаживания моих волос, которые никому не разрешала даже расчесывать.

— Раздели это мгновение со мной, — с надеждой в голосе произнес граф. — Обычный поцелуй, мышка.

— Милорд, — замотала я головой, вновь попытавшись отстраниться. — А как же ваша жена?

Он усмехнулся и припал к моим губам. Теперь начал терзать их. Коснулся горячим языком, ощутимо прикусил, вызвав противоречивые чувства.

— Ты хотела ответов, — жарко зашептал Агфар, проведя носом по моей щеке. — Так вот тебе ответ. Эши не просто связывает двух людей, а делает их зависимыми друг от друга. В народе принято считать, что мужчинам легко дается потеря супруги. Будто роды — это проклятье только женщин.

Я попыталась высвободиться, но ощутила давление на поясницу и поразилась, насколько сильно оказалась прижата к графу. Так нельзя! А как же наша неприязнь? Куда делась его грубость и жестокость? Где же резкие слова и вечное недовольство? Вместо всего этого Агфар припал к моим губам, начал сминать их, будто умоляя разомкнуть рот. Словно в данный миг жаждал лишь моего ответа.

— Получить ребенка, но потерять ту, с кем связан, как лишиться части себя. Самолично вырезать в груди дыру. Мышка, если бы ты обладала даром Айны, то поняла бы.

Агфар взял мою правую руку и, будто ужалив, коснулся губами запястья. Там, где при нашей первой встрече было два знака. Там, где больше не найдется подтверждения, что я обладаю эши. Он огорченно нахмурился и вновь подался вперед, чтобы поцеловать.

Я чувствовала себя безвольной куклой. Сдерживалась, старалась не поддаваться. Меня тянуло ответить на немые просьбы, ведь ощущала, что ему это нужно. Но не смела. Нельзя! Так быть не должно! Я ведь лифара, а у него есть жена. Почему лишь я должна об этом помнить?

— Милорд, прекратите, — попыталась я скинуть с себя чужие руки. — Агфар, вы мне казались рассудительным человеком.

— Больше не кажусь? — выгнул он бровь и выпрямился. — Ничего не изменилось, мышка. Я такой же отвратительный, каким и был. Ты уже видела мои не самые лучшие стороны и знаешь, на что способен ради достижения своих целей.

Я внутренне сжалась. Вновь вознамерилась высвободиться, но мужчина резко вжал меня в свою грудь, выбив весь воздух из моих легких.

— Со мной опасно связываться, Лисая. Но ты предпочла помочь, вместо того чтобы поступить правильно и спасти себя. Я погублю тебя, глупая мышка. Разорву связь и оставлю пустыню в твоей душе только потому, что в прошлом погорячился. Тебе нельзя оставаться рядом. Все очень запутано.

— Я вас не понимаю, — простонала я, теряясь в нашей близости и с трудом удерживаясь на плаву. Казалось, вот-вот утону в голубизне глаз мужчины. Сгорю от стыда и плавящих кожу прикосновений.

— Пообещай, что убежишь, — вновь зашептал он и наклонился ко мне. — Пообещай, что надежно спрячешься. Пообещай, что будешь помнить хоть что-нибудь хорошее обо мне.

— Вы так расстаетесь со мной?

Он остановился в опасной близости от моего лица и выдохнул в самые губы:

— Подари мне приятный момент, мышка.

— Это ведь как-то неправильно.

— Все в нашей жизни неправильно. Скажи, где ты видела мой знак Пары?

— Я не знаю. Он всплыл в памяти сам. А как вы сделали меня лифарой? — спросила шепотом и сама подалась навстречу.

Усмешка. Невесомый поцелуй. Агфар провел костяшками пальцев по моей шее, очертил линию подбородка, запустил руку в волосы.

— Эши не важны слова — лишь помыслы. Я держал вопрос в голове, а ты ответила открыто. Если бы произнесла «да» с вызовом, то ничего не получилось бы.

— И зачем вы сделали меня лифарой? Почему создали связь, из-за которой, по вашим же словам, сами будете страдать?

— Заметь, даже у тебя есть тайны, которыми ты не намерена делиться, — печально усмехнулся граф и вновь… поцеловал.

Так самозабвенно, что я не устояла. Разомкнула губы и почувствовала, как меня сметает лавиной чувств. Глухой стон Агфара, головокружение, вмиг ослабевшие ноги и его язык, который ринулся в бой.

Я слышала рваное дыхание. Пыталась совладать с собой и хотя бы попробовать ответить. Но не могла. Просто держалась за мужчину и чувствовала себя слабой девушкой, которую воин-завоеватель получил в качестве трофея, а сейчас наслаждался победой. Но не грубо. С отголосками нежности. С толикой аккуратности и страха, что вот-вот все прекратится и подарка не станет.

— Мышка, — на грани слышимости выдохнул Агфар и отстранился.

А мне было мало. Я хотела еще. Ощущать его руки на спине, в волосах. Чувствовать, как бьются в унисон наши сердца. Как изредка дрожат его пальцы, когда граф прикасается к моей щеке. Слышать, как горячий воздух разрывает его легкие, затем опаляя мою кожу.

— Дальше нельзя. Спасибо за этот миг, — усмехнулся мужчина и поцеловал меня в кончик носа.

— Но почему?

— Лисая, произошедшее сейчас…

— Нет! — вскрикнула, испугавшись его изменившегося голоса, и прижала ладонь к губам Агфара. — Только без грубости. Вы сейчас испортите приятный момент, о котором сами же просили.

Он убрал мою руку. На миг задержался на ней взглядом и поцеловал запястье, намереваясь поступить по-своему.

— Грубость хорошо отрезвляет мысли.

Я отступила. Еще смотрела в бездонные голубые глаза, в которых пока не было холодности. Страшилась ее. Не хотела никогда больше встретить.

— Лисая, — вздохнул мужчина и прочистил горло, — этот поцелуй…

— Да! — поспешно ответила я, перебив мужчину. — Я все понимаю.

Шаг назад, подальше от графа. Лишь бы не слышать… неприятных слов, способных ранить и отравить только появившийся росток светлых чувств к Агфару. Этот момент оказался слишком приятным и ярким, чтобы его так беспощадно уничтожить.

Я прижала к груди сжатые в кулаки руки. Видела решительность, переполнявшую мужчину, опасалась еще не прозвучавших фраз, знала, что примерно он скажет, и потому продолжала отступать.

Граф отыскал рубашку. Быстро надел ее и, напряженно усмехнувшись, вновь превратился в того угрюмого человека, который мне так не нравился.

— Как ты уже поняла, поцелуй — лишь мимолетная слабость.

— Не надо, милорд.

— Только не придумывай лишнее, здесь не замешаны чувства.

— Прошу, замолчите, — замотала я головой и бросилась к двери, но Агфар настиг меня там.

Сковал кольцом своих рук. Прижался носом к моей шее. Будто нуждался во мне, как уставший путник в глотке родниковой воды.

— Я тоже не хочу омрачать, мышка. И не буду. Но только не надейся ни на что. Лишь момент, хорошо?

Он не позволил развернуться. Обнял крепче, опалил горячим дыханием щеку.

— Приятный, ничего не меняющий момент.

Я судорожно выдохнула и позволила себе расслабиться. Оперлась спиной на грудь Агфара. Он прав. Жизнь состояла из разноцветных по эмоциям событий. Одни горели ярко и никогда не затухали, будто путеводная звезда, вели нас по выбранному пути. Другие наполняли дни серостью, мраком, тлеющими пятнами выжженных дыр.

А именно сейчас я словно ухватилась за кончик счастья. Вот так, в объятьях ненавистного человека. Мужчины, который омрачил остаток моих дней и запер в клетке четырех стен.

— Хорошо, — прошептала я и скользнула ладонями по его рукам, в конце переплетая наши пальцы. — Лишь момент.