Без права выбора

Глава 33

Пять месяцев спустя

— Ты ходила в храм Безгласых? — спросил Агфар, сев на край кровати.

Я отвела взгляд. Не хотела, чтобы он об этом узнал.

— Зачем?

— Мне нельзя говорить, — покачала я головой и замычала от очередной схватки. А едва тянущая боль ушла, откинулась на подушку и, тяжело дыша, произнесла: — Это… ради его рождения.

— Лисая, — прижался он губами к тыльной стороне моей ладони.

До сих пор муж был против моего решения. Однако это недовольство никогда не перерастало в ссоры. Нам удавалось жить в мире и решать проблемы, сколько бы их не свалилось на наши головы. Но главное — это удавалось только вместе. Сложилось впечатление, что поодиночке у нас ничего не выходит. А стоило мне или Агфару прийти на помощь, как все тут же налаживалось. Потому мы довольно скоро смогли улучшить дела имения, почти очистили наши имена после скандала от разрыва с Илинаей и нашей поспешной свадьбой, сумели выстоять против недовольства родных и даже скрыть мою беременность.

Каждый вечер я засыпала в объятьях любимого человека и поражалась, как мне удалось его встретить. Почему Безгласые позволили?

— Поставь купол, — часто задышала я от новой схватки. — Слышишь? Сделай купол немедленно!

Комнату заполнил мой крик. Я выслушала указания повитухи и сжала простыни в кулак. Едва боль отступила, сосредоточилась на своей эши и покрыла сделанную Агфаром защиту белым слоем, в надежде защитить ребенка от прихода духа.

— Не отпускай, — простонала я, схватив ладонь мужа. — Никогда не отпускай.

— Не переживай, все будет хорошо, — снова повторил он, последнее время все чаще произнося эти слова. — Мы со всем справимся.

Видно, он тоже опасался приближения отведенного срока, хотя не подавал виду. Старался быть опорой и поддержкой. Оберегал от любых волнений. Но тоже переживал из-за необходимости отвезти нашего ребенка в Чернолесье. Заметно нервничал из-за родов, ведь страшился того, что все же наш завершенный знак Потоков не поможет и я не выдержу всплеска энергии, как и другие женщины.

— Да, — сглотнув, произнес Агфар, — все обязательно наладится.

— Не переживай, — простонала я и закричала от дикой боли.

Вскоре перед глазами заплясали черные пятна. Все превратилось в смесь моих стонов, указаний повитухи дышать глубже и напряженного взгляда мужа.

— Только не отпускай, — твердила я, все сильнее сжимая его руку. — Пожалуйста… Я одна не справлюсь.

В ушах зазвенело. Потолок заходил ходуном, и комната снова наполнилась моим криком. Внизу живота все рвало от нестерпимой боли. Казалось, я не выдержу ее, вот-вот задохнусь и окунусь в беспамятство, но вдруг воздух возле кровати задрожал.

— Нет, — замотала я головой. — Уходи!

— Лисая?

— Уходи, я же договорилась, что вы не поставите метку. Уходи… — словно в бреду произнесла я и махнула рукой, отгоняя невидимого духа. Посмотрела на Агфара и закричала со злости: — Я же просила сделать купол!

— Он стоит, успокойся.

— Уходи, — вновь повернулась я к другой стороне кровати и сквозь рыдания протянула: — Я сама привезу, не ставь метку.

Новый приступ боли. Звон, метания и ощущение, что не выдержу этой пытки. Муж не переставал говорить утешительные слова и тоже кривился, чувствуя пульсацию эши, которая росла с поразительной скоростью. Он забирал большую часть себе, отчего в запястье нестерпимо жгло. Терпел. Боролся с приближающимся выбросом энергии вместе со мной. И в какой-то момент пространство взорвалось, а потом заблестело, в то время как во мне появилась тихая пустота.

Казалось, остался лишь знак Потоков. Эши с ошеломительной скоростью описывала вытянутую восьмерку, вот-вот намереваясь найти неровность в соединенных линиях и вырваться наружу. Не течь по замкнутому пути. Выбраться в этот мир, унеся вместе с бурным потоком и мою жизнь.

— Поздравляю, у вас родилась девочка, — сквозь толстую вату донеслось до меня.

Я еще раз сжала простынь, не в силах даже выдавить звука, и выдохнула накопившееся в теле напряжение. Агфар поймал мою вторую руку, заставив посмотреть на него.

— Спасибо, — прошептала одними губами и улыбнулась повитухе, которая принесла малышку. Я часто заморгала, прогоняя слезы. — Девочка… У нас девочка. Так вот ты какая, моя искорка.

Она не плакала. Мотала ручками и ножками и постоянно причмокивала. Агфар же некоторое время сидел, опустив голову, и поглаживал мой локоть.

— Мы справились, — произнес он.

Поднял на меня глаза, и я заметила стекающую по виску капельку пота. Улыбнулась мужу. Провела ладонью по его щеке и вернулась к подавшей голос малютке.

— Она такая прелесть, — восхитилась я и затем повторяла это снова и снова.

Днями и ночами не выпускала ее из рук. Хотела насладиться последними минутами присутствия моей малышки, с трудом справляясь с желанием отказаться от собственного решения и убежать на земли тресанцев. Все месяцы беременности страшилась этого дня. Мечтала замедлить время, чтобы никогда не вести свою дочь в обитель Безгласых. Но как бы ни болело сердце… я уже не могла поступить иначе.

— Почему ты так просто согласилась? — спросил Агфар, когда до границы Чернолесья оставалось совсем немного. — Почему даже сейчас, когда души в ней не чаешь, все равно согласна отдать им?

— Агфар, — печально улыбнулась я и покачала дочку, которая едва не проснулась.

Хотелось рассказать ему все в малейших деталях. Чтобы понял мою позицию и не смотрел сейчас с непониманием и толикой осуждения. В будущем я открою ему тайны Безгласых. Но сперва придется найти место, где они нас не услышат.

— Как там Стэлла? — решила я перевести тему в другое русло.

— Ее семья обанкротилась и переехала к родне в Северный мыс. Ты говорила, что с ней должно произойти нечто ужасное, но мои люди день и ночь следили за этой восьмилетней девочкой. Ничего. Жива и здорова. В полном порядке.

— Разве?

А банкротство семьи — не несчастье? Разве необходимость поменять место жительства — не показатель чужого вмешательства? Я тоже наблюдала за ней, и не только. Прошедшие месяцы искала одаренных эши детей примерно такого же возраста и интересовалась их судьбой. По странному стечению обстоятельств девочки и мальчики переезжали в другие края. Иногда из-за состояния здоровья, бывало, из-за смерти родителей или, как в случае со Стэллой, по причине финансовых неудач. А когда-то нечто подобное приказали сделать мне. Безгласые собирались превратить меня в духа, как остальных, и направить к этой девочке, чтобы я любыми способами добилась ее переезда. Настаивали, угрожали, заставляли…

Первое время после освобождения это казалось странным, но потом…

Потом я вспомнила слова мисс Пампли, что духи существуют и одного из них она видела при родах ее сводной сестры. Тогда-то и появились недостающие куски картины.

Подобно тому, как у меня к восемнадцатилетию запястье стало чистым, Безгласые поступали с остальными. Во время родов духи впитывали потерявшую хозяина эши, которая витала в воздухе из-за смерти матери, а также прикасались к детям. Тогда-то знак Пары и исчезал. Они так делали, чтобы одаренному человеку было сложнее отыскать того, кто предназначен ему судьбой. Затем, по достижении определенного возраста, монстры снова посылали своих невидимых приспешников, чтобы те навсегда разделили двух детей или подростков, которым изначально суждено встретиться. Поэтому в Западном крае почти не наблюдалось случаев, когда сходились вместе люди с одинаковыми знаками. Вот только со мной все почему-то иначе.

— Я поняла! — охнула я и подняла голову на Агфара, решив поделиться с ним хоть частью своих мыслей. — Мы встретились из-за Найриты.

— Скорее из-за нанесенного тобою знака.

— Нет, — посмотрела я на мирно спящую дочурку. Поправила шапочку. Коснулась пальцами завязок на шее. — Из-за мачехи Безгласые с пяти лет перестали за мной следить.

— Следить? — прищурился граф и собрался уточнить, но смолчал, так как я предостерегающе покачала головой. Он тоже понимал, что любые сказанные вслух слова будут услышаны. Потому приходилось иногда общаться обрывками фраз или жестами. Говорить намеками. Зачастую просто молчать, дожидаясь момента, когда мы окажемся за пределами Западного края и расскажем друг другу все наши умозаключения.

— Найрита, сама того не осознавая, соединила нас, а потом спасла. И я ей благодарна. Удивительно, но плохие поступки иногда приводят к добру. Злодеяния заканчиваются чем-то хорошим. А жертва… оказывается спасением.

— Так ты думаешь, что… — пересел ко мне Агфар. Даже взял дочь на руки, посмотрев на нее другими глазами. — Да?

— Знаю, сейчас слепо верю непонятно во что. Но… но иначе все будет зря.

Я коснулась пухлых щечек моей искорки. Положила ладонь ей на живот и уткнулась лбом в плечо мужа.

— Я не хочу, — призналась только сейчас. Закусила губу и все же решила открыться, вывалив на Агфара свои переживания. — Сердце болит от одной мысли, что придется отдать ее Безгласым. Схожу с ума от своего же решения. Ненавижу себя, глядя в ее огромные голубые глазки. Получается, теперь я тоже монстр?

— Тогда мы вдвоем будем монстрами, — недовольно произнес он. — И ведь легче не станет. Лисая, придется жить дальше, отчетливо помня сегодняшний день и то, что мы собираемся сделать. Ты готова?

Я подняла на мужа глаза и вытерла слезы. Сжала его рукав. Поняла, что сейчас хочу одного: повернуть время вспять и вернуть тот миг, когда согласилась на условие Безгласых. Уж лучше умереть, чем вот так везти им новорожденного ребенка.

— Друг за друга боролись, а за нее не станем, — с грустью усмехнулась я, ощущая обжигающую горечь, которая стремительно разливалась по телу. — Отдадим ее, чтобы выжить самим?

— Мы еще можем передумать, — оживился Агфар, будто только этого момента и ждал, но я замотала головой:

— Нет! Нет, нельзя. Так нужно. Она сказала…

— Кто сказал? — выгнул бровь муж.

Я подняла глаза к небу и коснулась пальцами своего запястья, где теперь постоянно находились два знака. Они перестали исчезать после озера Очищения. Словно изначально должны были присутствовать там всегда. Это являлось еще одним доказательством того, что Безгласые намерено скрывали наши знаки.

— Лисая, — на миг прикрыл он глаза. До этого момента я не рассказывала, что дала обещание, следуя совету Айны. Многое умолчала, потому что не переставала ощущать присутствие возле нас монстров. — Я приму любой твой выбор, каким бы ужасным он ни был. Но больше не могу слушать, как ты плачешь по ночам в подушку. Мы способны противостоять им. С твоей помощью я попытаюсь одолеть Безгласых. Это лучше, чем сдаться без боя. Пойми, ты не справишься с муками совести, если сейчас отдашь им дочь.

Я поджала губы и положила голову ему на плечо. Он прав. Будет сложно.

«Передайте этого ребенка Безгласым», — вспомнилась просьба Богини, стоило мне вновь засомневаться. Впервые в жизни я осознанно сделала выбор, решив довериться Айне. Много раз раздумывала над ее словами. Прокручивала в голове. Обращалась к ее статуе, стоявшей в столичном парке, но она оставалась нема к моему зову. Я спрашивала и спрашивала, правильно ли поступала. Терзала себя раздумьями, сомневалась. Там, возле озера Очищения, я поняла, что она никому не желала зла. И слова из клятвы, что она наша мать, впервые восприняла всерьез, потому искренне поверила Айне, беззаветно, всей душой, отбросив предубеждения на ее счет. Оттого сейчас шла на злодеяние против собственной дочери. И дальше будь что будет. Найрита ведь тоже совершила гнусный поступок, но из-за него мы с Агфаром остались жить в одном городе и нашли друг друга.

Возможно, Богиня посоветовала так сделать ради нашего же блага…

— Не плачь, — вытер муж покатившуюся по щеке слезу и взял мою ладонь в свою. — Не отпущу, как и просила. Буду вечно держать тебя за руку. Никогда не отпущу!

Я втянула побольше воздуха и охнула, едва карета остановилась. Неужели это конец? Посмотрев на спящую дочурку, я забрала ее себе и прижала к груди.

— Ты не передумала? — спросил Агфар, с ненавистью посмотрев на здание обители.

— Пойдем. Если тянуть время, то точно передумаю, — бодро сказала я и выбралась из экипажа, опасаясь своего шаткого состояния, когда сомнения беспощадно атакуют и уже тянет махнуть рукой на обещание. — Так нужно. Все это неправильно, но я должна. Я должна… Я должна. Искорка, прости меня, но я должна.

Слеза упала на ее ладошку. Я вытерла ручку дочери и попыталась успокоиться. Собралась держаться до последнего, но глубоко дышала, с трудом справляясь с влагой, подступающей к глазам. Смотреть на малышку было невмоготу. Трясущимися ногами я ступала на очередную ступень и уговаривала себя, что иначе нельзя. Нельзя ведь, да?

— Искорка, — всхлипнула я, прижав ее к себе.

Стиснула зубы, подавляя злость. Вскинула голову на застывшего каменного монстра, но не смогла выдавить ни слова.

— Помоги, — шепнула мужу.

— Мы пришли отдать дочь! — крикнул он вместо меня.

Я остановилась перед чернеющим входом. Видела четкую границу между светом и тьмой, а в памяти начали оживать события из прошлого. Моя отчаянная мольба. Нежелание становиться духом. Страх, что окончательно потеряю себя. Я усмехнулась. Теперь это казалось пустым по сравнению с тем, что мне предстояло сделать.

На мое плечо легла широкая ладонь. Я мысленно поблагодарила мужа и вдруг поняла, что слаба… Мне не хватит сил отдать монстрам своего ребенка. Я не выдержу душевных мук, не смогу даже оторвать ее от себя, ведь она моя… Моя!

И только я собралась сказать Агфару, что мы будет сражаться, как искорка замотала руками и задела дверной проем. Камень… посыпался в месте прикосновения. Я присмотрелась, различив в его глубине черную эши, напоминающую старую рану мужа. Резко выпрямившись, смахнула слезы и попыталась прикрыть боком свое открытие.

Что это такое?!

— Только не отпускай меня.

Граф кивнул и сильнее сжал мое плечо. Я же воспрянула духом, теперь беззаветно поверив в правильность своего поступка, и крикнула:

— Выйди и забери ее! Я выполнила обещание. Вот наше дитя.

Нам в лицо дохнуло холодом. Мы разом отступили и переглянулись, ожидая скорого появления чудовища. Не прошло пары минут, как под ногами заклубилась тьма, а после превратилась в Безгласого, заметно уменьшившегося в размерах с прошлой нашей встречи.

Я сглотнула.

«Айна, прошу, не подведи! Я верю тебе. Помоги!»

Я вытянула руки, неотрывно глядя на нашу девочку, и до скрежета зубов стиснула челюсти. Грудь наполнилась тяжестью. На плече ощущалось болезненное сжатие от ладони мужа. Однако я больше не пускала в себя сомнения.

Искорка заулыбалась чудовищу. Она потянулась к нему, словно сама желала попасть к монстру. Я затаила дыхание, глядя, как черное существо опускает ладонь на моего ребенка, с трудом удерживала руки, уговаривая себя стоять ровно и ждать. А стоило Безгласому коснуться кожи моей дочери, как тьма под капюшоном вздрогнула. Он дернулся назад, вот только малышка ухватилась за его палец.

— Лисая, — прошептал Агфар, пораженно глядя, как огромный монстр, едва не уничтоживший нас, уменьшается в размерах.

Черная эши разлеталась от него во все стороны. Будто горела и множеством искр взлетала в воздух. Сперва руки стали похожими на человеческие, затем туловище, ноги и под конец лицо. Перед нами предстал мужчина лет пятидесяти. Исхудавший, с посиневшей кожей и жидкими волосами, но уже точно не монстр.

Он закашлял. Еще раз попытался вырвать палец из крепкой хватки моей дочки, но даже этого не смог.

— Что вы… кхм… натворили?! — взревел он, полыхнув яростью в глазах.

Правда, тут же пошатнулся и упал перед нами на колени.

— Я почти достиг… могущества. Мне осталось немного, — уже совсем тихо сказал он и грохнулся спиной на ступень, на глазах старея и превращаясь в засохший труп.

— Человек, — потрясенно сказал Агфар. — Он человек!

Я мотнула головой, тоже не поверив, и вновь прижала к себе дочку. Усмехнулась, внезапно ощутив спадающие оковы своего обещания, душившие меня пять месяцев. Перевела взгляд на то место, где недавно посыпался камень в дверном проеме, и сделала шаг по направлению к нему.

— Ты куда? — тут же последовал за мной муж, собираясь остановить.

— Смотри.

Дочка потянулась к тому месту. Всего одно прикосновение — и вроде бы твердый материал начал таять, словно лед в знойный день. Эши струилась вниз, и часть ее сразу растворялась в воздухе. Я сделала еще шаг и позволила искорке снова дотронуться до здания обители.

— Невероятно.

— Она будто исцеляет, — озвучила я свою догадку и прижала дочь к себе из-за грозного рева, раздавшегося изнутри.

Зато дочка обрадовалась, смехом отозвавшись на него. Тут же потянула туда ручки, снова желая к чему-нибудь прикоснуться.

— Или очищает, — после очередного появления Безгласого, который по собственной глупости превратился в человека, предположил Агфар. — Как на том озере. Может, это Айна наделила ее такой способностью?

— Не знаю, — уже широко улыбалась я, не в силах скрыть ликования. Воодушевление завладело сердцем. Я хотела с помощью таких простых манипуляций уничтожить то, что наводило на людей ужас. Стереть с лица земли это сооружение. Если выживут — пускай строят новое!

А еще я поражалась интересу искорки. Не переставала удивляться, с какой легкостью все превращалось в пыль. Шаг за шагом уничтожала строение, уже без страха встречала новых Безгласых, не боялась появления духов и позволяла своей дочери «играть».

— Тебе нравится? — обратилась я к ней, на что получила очередной всплеск детского смеха.

А едва от толстых стен осталась половина, как верхняя часть обрушилась на нас, но рассыпалась, напоровшись на бело-черную защиту. От поднявшейся пыли запершило в горе. Я прикрыла тканью дочь, а Агфар рассредоточил крупицы, тем самым очищая воздух.

— Озеро Загрязнения? — насмешливо выгнула я бровь, увидев на месте обители небольшой заросший пруд. — Не знаешь, было ли у Айны еще одно, как в той пещере? Может, Безгласые намерено прибрали его к рукам, чтобы уничтожить источник ее силы?

В волосах вдруг загулял ветер. Я передернула плечами и обернулась. Заскользила взглядом по бескрайним просторам Чернолесья и потом вернулась к пруду.

— Богиня освободилась, — облегченно вздохнула я и посмотрела на свою искорку. — Ну, что, малышка, поехали домой? Мамочка даже не выбрала тебе имя.

— И это все? — муж развел руки в стороны, едва я направилась к нашей карете. — Лисая, уничтожив одно здание, мы не покончим с Безгласыми. Они придут за дочерью. Конечно, здесь больше ничего нет, но… еще не все закончено.

— О, нет, — обернулась я возле экипажа. — Тут витают духи. Много! Их превратили из людей в существ, не имеющих тела, и теперь им некуда деться. Ты прав, это не все…

Агфар двинулся к нам и остановился в полушаге от меня. Он положил ладонь на щеку. Тоже улыбнулся, затопив мое сердце теплом с помощью этого простого движения губ.

Я посмотрела в бездонные голубые глаза и пожала плечами. Что тут сказать?

— Спасибо, что сдержал обещание.

— Иначе не мог.

— Спасибо, что был рядом, не отпускал, поддержал в моем безумном решении. Спасибо, что не оспорил мой выбор…

Он нежно поцеловал меня. Агфар бережно обнял одной рукой, а второй легонько сжал мою ладонь. А искорка снова засмеялась, словно поддерживая нас.

— Что, тоже хочешь домой? — спросил муж, обратившись к дочке. — Поехали, тебя еще ждет знакомство с бабушкой.

— Агфар, — позвала я и на миг закусила губу. — Все-таки спасибо, что появился в моей жизни.

— Это тебе спасибо, — коснулся он моего носа и, обернувшись на спокойный зеленый пруд, где недавно находилась обитель Безгласых, с хищной улыбкой забрал у меня дочь. — А ты у нас та еще проказница.