Библейские игры

5. Затяжной конфликт

В некотором смысле любой конфликт в Библии затяжной, ведь там, где заканчивается один конфликт, из него тут же вытекает другой или в игру вступает новая разрушительная сила. Фактически весь Ветхий Завет может быть рассмотрен как нагромождение конфликтов, с битвами, войнами и семейными междоусобицами, что является скорее нормой, чем исключением.

Что делает конфликт «затяжным», а я использую именно этот термин, это не только то, что он охватывает промежуток времени, измеряемый поколениями, но и вовлекает один или несколько тех же самых персонажей на этом растянутом промежутке времени. Определенно, старые персонажи могут исчезнуть, а новые появиться, но существует основная протяженность, состоящая из испытаний и несчастий, по меньшей мере, одного персонажа.

Самый типичный персонаж на протяжении всей Библии это, конечно, Бог, так что я буду настаивать, что затяжной конфликт требует продолжительного присутствия кого-то еще. То есть, конфликт затяжной, если он вовлекает одного (или более) человеческого персонажа(ей) в игры, которые охватывают два или более поколения. По этому определению, Адам и Ева, хотя и являются игроками в нескольких играх, не играют в эти игры достаточно долгое время, чтобы назвать их конфликт затяжным. С другой стороны, Иаков был вовлечен в ранние конфликты со своим братом Исавом и (косвенно) со своим сыном Иосифом, когда он был уже стариком, так что его семейный конфликт явно растянут во времени. Хотя характер этого конфликта менялся так драматично, и в конце Иаков был настолько отдаленным игроком, что я бы не спешил назвать его семейные затруднения одним затяжным конфликтом.

В затяжной конфликт, который обладает большей внутренней однородностью, вовлечен Моисей от рождения до смерти. Принимая сторону Бога, Моисей сначала долгое время боролся с фараоном за судьбу израильских рабов, принадлежащих последнему. После смерти фараона Моисей был занят успокоением людей от имени Бога около сорока лет, в течение которых они странствовали по пустыне.

Проблемы лидерства Моисея были с самого начала осложнены нестабильностью его отношений с Богом и растущей независимостью, а затем и уходом от Бога. Хотя Моисей никогда не был открыто неверен Богу в последние годы своей жизни, ему постоянно приходилось испытывать на себе Его гнев на его подданных, израильтян. Тому, что Моисей значительно преуспел в смягчении Божьего гнева, он обязан своей находчивости и проницательности Бога в формировании Моисея как лидера.

На самом деле, как я покажу, Бог и Моисей прекрасно дополняли друг друга: смягчая гнев Бога, Моисей был превосходен; используя примиряющие таланты Моисея, Бог был исключителен. Но, будучи более чем хорошим знатоком характера, Бог был способен просмотреть, а потом дополнить сценарии игры — сначала с непокорным фараоном, а потом с мятежными израильтянами — что с большим преимуществом показало Его внушительную силу. Бог может быть и не всеведущ, но в отдельных случаях Он выказывает замечательное предвидение.

Эта картина сильно отличается от иногда изображаемой картины Бога Исхода, Чисел и Второзакония, который часто кажется сильно расстроенным суматохой, которая продолжалась с неволи израильтян в Египте до их вхождения в землю обетованную. Но я верю, что, хотя и страдая от препятствий на одном уровне, Бог чрезвычайно развлекался на другом — в своей мастерски организованной кампании по самопрославлению, которую он не смог бы организовать, если бы ему постоянно не бросали вызов. Подлый и бездуховный, каким Он может показаться, Бог справляется с многочисленными противниками в этом затяжном конфликте, я полагаю, он на самом деле ищет хорошее оправдания для проявления своей мощи. В них нет недостатка, и Бог, правящий и непобедимый, рьяно использует их.

После того как Иосиф и его братья уходят со сцены, появляется новое поколение израильтян, которое составляет серьезную угрозу существующему порядку в Египте:

Чтобы справиться с угрозой возможного свержения, египтяне

Египтяне стали еще более жестокими и безжалостными, но все без толку. В отчаянии фараон решил, что нужны поистине чудовищные меры, так что он приказал, чтобы иудейские повитухи убивали новорожденных мальчиков, в основном потому, что девочки лучше ассимилировались с египетским населением, а мужчины всегда представляли угрозу восстания. Однако, будучи богобоязненными женщинами, повитухи ослушались приказа фараона, под предлогом того, что иудейские женщины более энергичные, чем египтянки, и во время работы рожали быстрее, чем повитухи могли добраться до них.

Тогда расстроенный фараон приказал, чтобы каждого новорожденного иудейского мальчика бросали в Нил. Но эта жертва оказалась непереносимой для одной левитянки, которая родила сына:

К счастью, когда сестра мальчика спросила дочь фараона, не нужна ли ей помощь, та ответила «да»; тогда сестра позвала свою мать, стоящую неподалеку, чтобы заботиться о сыне. Дочь фараона усыновила мальчика и назвала его Моисей.

Эта трогательная история не только говорит о разногласиях в доме фараона, но, как литературный прием, отлично дополняет иронию следующего эпизода в жизни Моисея. Уже будучи взрослым, Моисей увидел, как египтянин бил иудея:

«Напуганный» (Исход 2:14) этим ответом, Моисей, который думал, что убийство египтянина прошло незамеченным, быстро сделал здравомыслящий вывод: «Значит, обо всем известно» (Исход 2:14)!

Как игрок Моисей был прав: фараону донесли об убийстве, и он попытался убить Моисея. Но Моисею удалось бежать в Мадиам, где он по случаю женился и завел семью. Хотя он сожалел, что стал «странником в чужой стране» (Исход 2:22).

Прошли годы, старый фараон умер, но

Тогда Бог призвал Моисея, чтобы он избавил израильтян от рабства, но Моисея нужно было еще убедить. Бог терпеливо предлагал различные свидетельства: Он появился в виде куста, обьятого пламенем, но не тронутого огнем, Он сказал недовольному Моисею: «Я пребуду с тобой» (Исход 3:12) и «Я обратил на вас внимание и на то, что с вами делают в Египте» (Исход 3:16), и Он дал Моисею детальные указания, что именно сказать фараону, когда он предстанет перед ним.

Но Моисей все еще не мог поверить, что он призван выполнить эту задачу. Так что Богу пришлось сотворить еще несколько чудес, которые, как Он сказал Моисею, тот потом сможет повторить, чтобы убедить фараона — так же как и свой народ, — что он действительно избран представлять Бога. Бог даже облегчил страх Моисея по поводу того, что тот «не красноречив» (Исход 4: 10), сказав ему:

Когда Моисей все же попытался отговориться тем, что он негодный оратор, Бог потерял терпение и рассердился. Наконец он предложил прагматическое решение:

Возникает портрет Моисея как человека смиренного, страдающего от почти изнуряющих сомнений по поводу собственной силы характера и физических способностей. Он постоянно обеспокоен и нуждается в успокоении. Я сужу о Моисее на данном этапе развития его карьеры как о человеке нерешительном с ужасным отвращением к тому, чтобы быть вовлеченным в ситуацию, которая может содержать существенный риск. В целом он кажется неподходящим человеком.

В конце концов, старательные увещевания Моисея Богом и впечатляющие демонстрации Его чудотворных сил способствовали тому, что страхи и сомнения Моисея рассеялись. Но прежде чем послать Моисея в путь, Бог считает, что нужно дать последнее напоминание своему озабоченному слуге:

Заметьте, что это напоминание дано после предыдущего напоминания взять с собой посох, который Бог при сотворении чуда превратил в змею и обратно.

Если Моисей — малодушный человек, которому постоянно нужны подбадривания и напоминания, то этого никак нельзя сказать о Боге. Кажется, что он даже жаждет противостояния. Более того, Он не гнушается манипулировать ситуацией так, чтобы повысить драматическое напряжение. Сказав Моисею продемонстрировать все чудеса перед фараоном, он выбирает явную стратегию ухудшения конфликта с фараоном: «Однако я ожесточу его сердце так, что он не отпустит людей» (Исход 4:21).

Это явная манипуляция. До этого я показал (раздел 4.2), что Он подтолкнул Каина к убийству Авеля, приняв подношение Авеля и отказавшись от Каина, тем самым взращивая ужасную ревность в сердце Каина. Но это была манипуляция физическими обстоятельствами ситуации. Теперь же Бог готов попробовать ментальную манипуляцию в противовес тому, что человек обладает свободной волей (раздел 2.3).

У меня нет объяснения этой новоприобретенной способности Бога, хотя причины для ее использования довольно ясны (и будут обсуждаться позже).

Фактически ментальная манипуляция фараоном — один из нескольких примеров, которые я обнаружил в Ветхом Завете, в которых человеческий персонаж лишается свободной воли и, как таковой, способности делать собственный выбор (в качестве примеров см. Иисус Навин 11:20).

Хотя в конце фараон меняет свое решение и вполне действует по своей воле, так что Бог не обладает абсолютным контролем. Так же и Моисей, который вначале лишь изъявляет волю Бога, позднее приобретает независимость, так что он тоже является не просто устами Бога. Тем не менее, нужно подчеркнуть, как и в истории с Каином и Авелем, что изначально все находится в руках Бога, и только позднее его противники становятся полноценными игроками. Бог дает понять, что он властен над всем, но неподвластен никакой другой силе, когда дает ответ на вопрос Моисея о том, что сказать израильтянам, если те спросят имя Бога: «Аз есмь Господь» (Я тот, кто я есть) (Исход 3:14). Бог усиливает это довольно таинственное заявление, говоря:

Если законные основания власти Бога не совсем ясны из его заявления «Я тот, кто я есть», следующий этап развития истории дает некоторые намеки. Если Бог и может отделаться от экзистенциальных вопросов, вроде того, который задал Моисей, таинственными ответами, то у Него не получается скрыть свою роль в человеческих делах, когда он начинает действовать.

Это очень хорошо иллюстрируется на примере прибытия Моисея и Аарона к фараону, когда Моисей передает ему слова Господа, Бога Израиля (Исход 5:1):

Язвительный ответ фараона был следующим:

Фараон подтверждает свой ответ приказом о том, чтобы израильтянам больше не давали соломы для изготовления кирпичей, но ежедневная норма кирпичей должна оставаться прежней. Если дневная норма кирпичей уменьшится, израильские мастера должны быть наказаны, а фараон в гневе обвиняет их в уклонении от работы.

Выходя от фараона, израильские мастера встречают Моисея и Аарона, которые ждут их. Они проклинают своих незадачливых благодетелей и отворачиваются от них:

У Моисея и Аарона вполне есть причина задать вопрос о противоположном эффекте их действий.

В довольно мрачной ситуации Моисей вопрошает Бога:

Ответ Бога немного объясняет Его великий замысел:

Так что суровый фараон и безуспешные призывы Моисея и Аарона только подготовительные действия к главному событию.

Прежде чем начнется главное событие, Библия дает основное понимание мотивов Бога о необходимости этих подготовительных действий, которые я описал. Повторив свое раннее обещание возобновить уговор с Авраамом, Исааком и Иаковом и обещание спасти израильтян от рабства, Бог сообщает о своей роли в этой спасательной операции:

Отметьте связь между подлежащими этих двух стихов — шесть личных местоимений первого лица, модифицированных самоидентификацией Бога дважды как «Господь» и дважды как «Бог», употребляются с глаголами «освобожу», «искуплю», «избавлю». Не только не может быть сомнений, кто совершает все эти деяния, но Бог также и не скрывает, что его наказания будут «необычными», что «вы узнаете» о Его стараниях. И если Его место во Вселенной еще не совсем очевидно, Бог завершает последний стих финальным «Я Господь» (Исход 6:8).

Почему же Бог так безжалостно продолжает играть придуманную им самим роль спасителя израильтян? Я думаю, на это есть по меньшей мере две причины. Во-первых, Он, возможно, предвидит — и не без причины — будущие проблемы с людьми, которых избрал в качестве своего народа, и процитированное заявление помогает утвердить Его великодушие, в то время как они находятся в затруднении. Во-вторых, что более важно, Бог, как я уже указывал, постоянно ищет похвалы и поклонения, а есть ли лучший способ достичь этого, чем «освободить… искупить… избавить» отчаявшихся людей?

Ясно, что чем ужаснее условия, в которых находятся израильтяне, тем достойнее похвалы и восхищения за их спасение. Моисей и Аарон необдуманно способствовали ухудшению этих условий. По моему мнению, в замыслы Бога входило сначала ухудшить и без того невыносимое положение избранного Им народа, а затем галантно прийти на помощь.

В теоретико-игровых терминах Бог играет с фараоном в игру тотального конфликта (см. раздел 2.4), которую я не буду рассматривать на данном этапе, так что, что лучше для фараона, то хуже для Него. Фараон может временно причинять зло израильтянам, Моисею и Аарону, может издеваться над рабами, которых он боится, но игра, которую Бог непременно хочет выиграть, имеет и другую цель, нежели просто освободить рабов — Бог хочет возвести свои достижения в n-ю степень.

В этой интерпретации есть один не дающий покоя вопрос. За исключением причин глубокой незащищенности, неясно, почему Бог не позволяет своим великим деяниям говорить самим за себя, вместо того чтобы суетиться по поводу этих деяний. Единственное объяснение, которое я могу дать, соотносится с ранним: предвидя, что израильтяне позже отойдут от Бога, он хочет, чтобы о Его «необычных наказаниях» помнили.

Какими бы ни были причины того, что Бог так беззастенчиво настаивает на Своей власти и славе, очевидно, что Он подготавливает сцену для итогового противостояния, которое, как он думает, укрепит Его образ. В дальнейшем я покажу, насколько тонко Бог управляет событиями, чтобы добиться своей цели.

Я утверждал, что Бог выражает в своих словах больше, чем простое уважение к условиям соглашения. Он делает безошибочно ясным то, что только Он один Господь и только Он определяет правила игры.

То, что Бог — единственный последовательный игрок в этой игре, выражается в дополнительных инструкциях, которые Бог дает Моисею перед тем, как он и Аарон встречаются с фараоном:

Заметьте повторение фразы, говорящей сама за себя, — «путем небывалых наказаний».

Когда фараон оказывается «упрямым» (Исход 7:14) — несмотря на демонстрацию Аарона своей способности превратить посох в змею, которая пожирает змей, заговоренных жрецами фараона, Бог усложняет конфликт. С помощью Моисея и Аарона он насылает все более и более жестокие бедствия на египтян. Хотя египетские маги с помощью своих заклинаний и преуспели в повторении первых двух бедствий — обращении воды в Ниле в кровь и нашествии на Египет лягушек, — после второго бедствия фараон признает существование Бога и избавляется от лягушек, только пообещав отпустить израильтян для жертвоприношения своему Богу.

Однако фараон успевает передумать и снова становится упрямым. Последовательные нашествия вшей, личинок насекомых, мора среди скота, пыли, которая дает гром и град, саранчи и тьмы, которую жрецы фараона не в силах были воспроизвести, каждый раз убеждали фараона уступить, но лишь временно. Потом фараон снова становится несговорчивым — как Бог и предсказывал, — и таким образом навлекает на себя и египтян еще более непереносимые испытания.

Град из седьмого испытания, который сравнял с землей все живое на открытом пространстве, уничтожая «и человека, и зверя, и все травы в полях» (Исход 9:22), вселяет страх даже в некоторых слуг фараона. Это первый признак того, что их готовность переносить невзгоды не безгранична. Тьма из девятого испытания, «которую можно было потрогать» (Исход 10:21), подразумевает, что в ощутимом мраке было трудно даже дышать, приводит фараона в такую ярость, что он угрожает Моисею смертью:

Ответ Моисея говорит о том, что развязка уже близится:

Развязка наступает с десятым испытанием, о котором Бог говорит Моисею, что оно будет последним:

И согласно Его слову, «был плач великий в Египте, ибо не было дома, где бы кто-нибудь не умер» (Исход 12:30). Фараон больше не мог выдерживать опустошающий эффект испытаний и призвал Моисея и Аарона:

Подходящее свидетельство того, что Бог, наконец, одерживает верх над своими врагами.

Но какова на самом деле игра, в которую Бог играет с фараоном? Прежде я раскрывал, как он играл с Моисеем в игру с успокоением, чтобы укрепить храбрость последнего и заставить решиться действовать. После того как Моисей и Аарон ухудшают положение израильтян, Бог также приносит им успокоение. В решающей борьбе с фараоном вопрос, который нуждается в ответе, — почему Бог насылает эти испытания. В конце концов, если Он полностью контролировал сознание фараона, не легче ли было для Него заставить фараона поскорее сдаться, чем переносить ужасы десяти испытаний?

На причину, по которой Бог желает затянутого конфликта, содержится намек в нескольких хвастливых заявлениях, в которых Бог обещает стать спасителем израильтян в минуту кризиса (который Бог сам же помог углубить и продлить). Но у Бога была на уме и другая цель, о которой он сообщил Моисею и Аарону перед их визитом к фараону (первая часть инструкций Бога цитировалась в самом начале этого раздела):

Другими словами, Бог не просто хочет спасти избранный народ, что Он мог бы сделать, просто сделав фараона менее упрямым и более сострадательным.

Он также хочет преподать урок фараону и египтянам, что у него и получилось после десятого испытания. В самом деле, фараон не только попросил благословения Бога, как я уже обозначил ранее, но и египтяне сами ускорили исход:

Так они поменялись ролями с египтянами.

Таблица 5.1. Итоговая матрица для игры Бога с фараоном (на одного игрока)

Ключ:

Итоги только для Бога:

4 = наилучший вариант; 3 = почти лучший вариант; 2 = худший вариант; 1 = самый худший вариант.

Рациональный итог обведен кружком.

Игра на одну персону, сыгранная Богом с фараоном, может быть смоделирована, как показано в таблице 5.1. Два стратегических выбора Бога — прекратить или продолжить испытания. У фараона, на самом деле, нет стратегических выборов, как в настоящей игре на двух игроков. Скорее, из-за того, что Бог контролирует его поведение, его можно рассматривать как «состояние природы» и его два возможных состояния или быть «подчиняющимся» или «непокорным» (в зависимости от смысла).

Однако эти состояния не возникают случайно, как принято считать в теории решений; они тоже выбраны Богом. Так, Бог фактически может выбрать как стратегии — прекратить или продолжить испытания, так и состояния природы — сделать фараона подчиняющимся или непокорным (в зависимости от смысла).

Последствия каждой пары Его выборов (одной стратегии и одного состояния природы) кратко описаны в таблице 5.1. Если Бог прекратит испытания, Он получит Свой почти наилучший исход (3), когда фараон сотрудничает, будучи послушным, или Свой худший результат, когда фараон остается непокорным. Последний исход получается потому, что Бог показан бессильным перед лицом сопротивления фараона.

С другой стороны, продолжая испытания, Бог представляется жестоким, его почти наихудший исход возникает, когда фараон подчиняется, но он бы получил свой лучший результат (4), если бы фараон сопротивлялся (до определенного смысла). Я утверждаю, что этот исход самый лучший для Бога, потому что Его возможности и сила полностью раскрываются в продолженном наказании непокорного фараона; если фараон подчинятся в конце — как оно и случилось — тогда этот незабываемый урок о тщетных попытках противостоять Богу будет передаваться следующим поколениям.

Бог преподает этот болезненный урок фараону, сделав верный выбор по вертикали и горизонтали в таблице 5.1 (второй ряд, вторая колонка). Из отрывков, процитированных ранее, ясно, что этот урок был близко принят к сердцу и фараоном и его египетскими подданными. Но, как я покажу далее, игра с фараоном не окончена, потому что фараон вскоре меняет решение и предстает новым игроком, вне ментальной досягаемости Бога.

В разделе 5.4 я рассматривал противостояние Бога и фараона чисто с точки зрения Бога, на том основании, что все козыри были у Бога. Но эту историю также можно интерпретировать как историю, в которой фараон все-таки достигает момента, когда ожесточенное сопротивление кажется бессмысленным, не лучше, чем самоубийство в рассрочку. В этой интерпретации фараон, хотя именно Бог делает его упрямым, в конце получает независимость от контроля Бога и приходит к выводу, что в его же интересах позволить израильтянам уйти.

Вот почему в таблице 5.1 я наделяю Бога властью сделать фараона упрямым, но только до определенной степени. Способность Бога управлять ситуацией теряет свою силу, когда фараон сдается, и эта интерпретация согласуется с фактом обладания фараоном свободной воли и возможности делать свой собственный выбор.

Но предусмотрительно ли действует фараон или это часть более великого замысла Бога, позволить фараону потерпеть временное поражение, чтобы потом проявить себя более упорным противником Бога, которого Бог может наказать раз и навсегда, не боясь прослыть немилосердным? В этом Библия противоречива. С одной стороны, когда израильтяне бегут из Египта, Бог манипулирует ситуацией так, что

С другой стороны, в следующем стихе Библия сообщает, что у фараона были свои причины, кроме той, что он видел, в каком трудном положении оказались израильтяне, чтобы преследовать их:

Не зная, является ли фараон инструментом Бога или нет, я предлагаю взглянуть на игру с преследованием по-разному. Во-первых, рассмотреть игру, как если бы фараон был независимым игроком, который должен решить, преследовать ему израильтян или нет. Тогда Бог/Моисей должны решить, помогать или не помогать израильтянам. Исходная матрица для этой игры показана в таблице 5.2, я варьирую ее следующим образом:

Таблица 5.2. Исходная матрица в игре с преследованием

Ключ:

(x, y) = (Фараон, Бог/Моисей)

4 = наилучший вариант; 3 = почти лучший вариант; 2 = худший вариант; 1 = самый худший вариант.

Новое противостояние (2, 4): почти наихудший исход для фараона, ведь хотя потеря израильских рабов и может обернуться катастрофой для Египта, он больше рискует, вступая в конфликт с Богом/Моисеем; наилучший итог для Бога/Моисея, ведь они (особенно Бог) наслаждаются возможностью показать свою власть.

Отсутствие помощи (4, 1): наилучший вариант для фараона, ведь он получает легкую победу над безоружными израильтянами, наихудший вариант для Бога/Моисея, ведь они не приходят на помощь израильтянам в беде.

Помощь, которая не нужна (3, 2): почти лучший исход для фараона, потому что он бы предпочел не преследовать израильтян, когда их защищает Бог/Моисей, почти наихудший исход для Бога/Моисея, потому что они будут помогать людям, вполне способным постоять за себя (если их не преследовать).

Успешный побег без помощи (1, 3): худший исход для фараона, потому что он мог бы вернуть израильских рабов без серьезного противостояния; почти лучший исход для Бога/Моисея, потому что израильтяне сбегают, хотя и без пользы для Бога/Моисея, которые могли бы показать свою власть.

Так как фараон делает свой выбор, преследовать или не преследовать израильтян до того, как Бог/Моисей решают, приходить ли им на помощь, правильной репрезентацией игры с преследованием будет итоговая матрица 2×4 (Таблица 5.3). В этой игре стратегия Бога/Моисея «око за око» является доминантной; предвидя этот выбор, фараон преследовал бы израильтян, даже если он получает только почти худший свой результат.

Таблица 5.3. Итоговая матрица к игре с преследованием

Ключ:

(x, у) = (Фараон, Бог/Моисей)

4 = наилучший вариант; 3 = почти лучший вариант; 2 = худший вариант; 1 = самый худший вариант.

Рациональный вариант обведен кружком.

«Рациональность» этого исхода для фараона кажется сомнительной в свете того, что на самом деле произошло в игре с преследованием. Когда египтяне догнали израильтян, Моисей ответил на их крик:

В самом деле, с помощью Бога Моисей разделил Красное море перед израильтянами, и как только они безопасно перешли его, приказал, чтобы вода текла вспять. Целая египетская армия была поглощена его водами.

В ретроспективе упорное преследование фараоном израильтян было для него большим бедствием, но я бы поспорил, что он не мог предвидеть такой итог, когда делал свой выбор. По меньшей мере, фараон мог бы предвидеть что-то вроде уже насланных бедствий, каждое из которых и так было предупреждением. Для фараона было бы рискованней потерять рабов без боя, что могло в гневе подтолкнуть египтян на то, чтобы свергнуть или убить его.

Наоборот, перспектива вернуть израильтян не предвещала ничего дурного. Фактически, когда египтяне настигли ошеломленных израильтян, израильтяне были на грани того, чтобы покинуть своего лидера:

Более того, когда Бог поверг египтян в панику, остановив колеса их колесниц, пока они пересекали разделенное море, они вполне смогли трезво поразмыслить над тем, что могло бы спасти их:

Но тогда для них уже было поздно.

Теперь противопоставьте эту интерпретацию разумного фараона и размышляющих египтян тому, что Бог предвидел весь ход событий:

Не оспаривая собственных мотивов Бога в поиске славы, которые вполне согласуются с его предыдущим поведением, нужно спросить, согласуется ли интерпретация игры с преследованием как игры на одного игрока, где Бог единственный игрок, с ее исходом. Особенно, если Бог делал стратегический выбор за фараона, сделал ли Он тот же выбор, который бы сделал сам фараон в игре с преследованием?

На этот вопрос можно ответить, если удалить предпочтения фараона из исходной матрицы в таблице 5.2. Тогда, считая «выборы» фараона состояниями природы, которые контролирует Бог, как и в таблице 5.1, что сделал бы Бог? Вероятно, основываясь на собственных предпочтениях, Бог позволил бы фараону преследовать израильтян — в Его терминах, сделал фараона и египтян «упрямыми», — а затем помог бы израильтянам, как и случилось на самом деле, что привело бы к новому противостоянию, которое бы закончилось в Его пользу. Таким образом, манипулирующий Бог, эффективно контролирующий мысли и действия фараона, объясняет, что происходит в игре с преследованием.

Так, теоретико-игровой анализ не различает, принадлежал ли фараон самому себе, как это предполагает рассмотрение игры как игры на двоих игроков, или был марионеткой Бога, как при игре на одного игрока. Обе интерпретации «работают» при объяснении исхода игры с преследованием.

Сам я больше склоняюсь к игре на двоих игроков, которая наделяет фараона свободной волей, так как это согласуется с местом человека в мире, в самом начале сотворенном Богом (см. раздел 2.3). Тем не менее, возможна и интерпретация, рассматривающая фараона как марионетку, особенно в ранней игре с продолжением бедствий. Возможно, правда кроется где-то в середине: хотя фараон и не совсем владел собой, он проявил огромную независимость в своем последующем противостоянии с Богом/Моисеем. Я бы добавил также, что его возрастающей самоуверенности немного недоставало строгой рациональности.

Фараон не был единственным, кто стал более уверен. В то же время Моисей, имея дело с фараоном, преодолел сомнения и страхи, от которых страдал раньше. Но только после смерти фараона и египетской армии Моисей столкнулся с неожиданным внутренним сопротивлением и оказался сильной и независимой личностью.

Как обычно, Бог подготовил сцену для последующих проблем, установив «строгий закон» (Исход 15:35) придуманный, чтобы испытать израильтян, странствующих по пустыне:

Моисею не пришлось долго ждать, прежде чем израильтяне начнут роптать насчет условий в пустыне. Сначала не хватало хлеба, недостаток которого Бог восполнил, даровав им манну небесную. Затем, когда не было воды, Бог через Моисея добывает ее. Бог также помогает Иисусу, близкому помощнику Моисея, победить напавших на них амалекитян.

Хотя израильтянам свойственно неподчинение, как, например, когда некоторые не соблюдают субботу, нет никакого серьезного вызова Богу, лишь через три месяца после исхода из Египта, когда они приходят к горе Синай:

Моисей, а позднее и Аарон, единственные люди, которым дозволено всходить на гору. В дыме, окружающем гору, говорит Бог, Его слова становятся Десятью заповедями, основными законами, которым Он требует подчиняться, чтобы соглашение соблюдалось и Израиль стал «священным народом» (Исход 19:6).

Бог в деталях передает Моисею правила, которым нужно следовать, и наказания за неповиновение. Моисею также даются дотошные инструкции по постройке скинии, священного святилища для поклонения Богу.

Только после того, как Моисей еще раз восходит на гору, чтобы остаться там сорок дней и сорок ночей, народ становится неспокойным:

Тогда вера Аарона пошатнулась, и только позднее он попытался укрепить ее. Он сказал людям:

Празднество людей у подножия горы разъярило Бога, который приказал Моисею:

Последующее взаимодействие Бога и Моисея явно выдают в Моисее человека, владеющего собой:

Действия Моисея подчеркивают, что Бог, выступая в роли судьи, должен решать. Принимая во внимание, что Бог дал обещание Израилю и что это обещание уже хорошо известно, будет ли рационально для Бога на этом переломном этапе уничтожить творение рук Своих из чистого раздражения?

Такова суть дела для Бога, как точно подмечает Моисей. Именно на этом Моисей и строит свои неоспоримые доводы:

Бог, который ранее напоминал Моисею в божественной метафоре, «как Я нес вас (детей Израиля) на крыльях орлов и вознес к Себе» (Исход 19:4), не мог отвергнуть эту просьбу и смягчился.

Таким образом, Бог предстает вспыльчивым, но отнюдь не немилосердным. По его собственным словам, Он — «беспристрастный Бог» (Исход 20:5), но Он также сострадателен и даже сентиментален. Нужно подчеркнуть, что при учете огромного вклада Бога в Свой избранный, но «твердолобый» народ, и нежелания нарушать свое слово, отказываясь от соглашения с этим народом, это «милосердное» решение никак нельзя назвать глупым.

Но Моисей оказывается загнанным в угол. После своего заступничества перед Богом он приблизился к лагерю израильтян, неся скрижали, на которых были начертаны десять заповедей. Когда он увидел «тельца и празднество» (Исход 32:19), он впал в ярость:

Затем Моисей вырвал у Аарона признание о его роли в этом акте идолопоклонничества. Затем увидев, что люди «вне себя» (Исход 32:25), Моисей попытался предотвратить катастрофу, перехватив инициативу: «Кто здесь за Господа, пусть выйдет вперед!» (Исход 32: 26).

Риск Моисея оправдался, по крайней мере, в отношении одного племени во всем сборище:

Когда затем Моисей попросил Бога простить людей за их грехи, Бог прощал, но не без того, чтобы пообещать последующее возмездие.

При моем рассмотрении конфликта у горы Синай, он включает Бога, Моисея и израильтян в игру на троих игроков, чьи ходы изображены в игровом древе в таблице 5.4. Игра начинается с мольбы Моисея к Богу быть милосердным, и если Он будет, таковым Моисей должен решить, действовать ли с позиции силы, уничтожив скрижали и потребовав жертв, или свести к минимуму отступничество израильтян. При условии, что Моисей действует решительно, израильтяне — с левитянами, выделившимися среди прочих, — должны решить, согласиться ли с требованиями Моисея или отклонить их.

Таблица 5.4. Игровое древо для разделения у горы Синай

Ключ:

(x, у, z) = (Бог, Моисей, израильтяне)

4 = наилучший вариант; 3 = почти лучший вариант; 2 = худший вариант; 1 = самый худший вариант.

Рациональный вариант обведен кружком.

В четырех крайних точках игрового древа в таблице 5.4 я рассмотрел исходы, ассоциируемые с выборами каждого игрока от лучшего к худшему. Для удобства принятия решений, относительные классификации те, которые ассоциируются с игроком, принимающим решение на каждом разветвлении дерева.

Начиная с израильтян (левитов) внизу дерева, мне кажется, что они предпочтут подчинение (3), даже если оно повлечет жертвы, чем отступничество (2), которое может привести к их полному уничтожению, которым Бог ранее угрожал Моисею. Они бы, конечно, предпочли, чтобы Моисей свел к минимуму их отступничество и чтобы против них не принималось никаких ответных мер в дальнейшем (4), и менее всего предпочли бы, чтобы Бог уничтожил их как нацию (1).

При условии, что израильтяне выполняют требование Бога насчет жертв, Моисей предпочел бы действовать решительно и уничтожить скрижали (4), чем свести к минимуму их отступничество (2), особенно после того, как он защищал их перед лицом Бога. Наихудший исход для Моисея был бы, если бы израильтяне ослушались его (1), а его почти наилучший результат получился бы, если бы он позволил Богу осуществить свою первоначальную угрозу (3); в последнем случае Моисей мог бы успокоиться, уверенный, что сделал все, что мог, чтобы спасти свой народ, и ожидать, что он станет основателем нового «великого народа» (Исход 32:10) после того, как их уничтожат.

В конце концов, Бог, предвидев, что Моисей будет действовать решительно — и израильтяне (левитяне) выполнят его требования насчет жертв, — предпочел бы быть милосердным (4), чем уничтожить свой избранный народ (3). Наихудшим исходом для Бога было бы наблюдать дальнейшее отступничество (2), или увидеть, как Его верный слуга Моисей пытается свести к минимуму это отступничество израильтян (1).

Что касается предпочтений, я полагаю, что игра на троих игроков, сыгранная у горы Синай, была рациональной для всех сторон. Я бы назвал игру Моисея особенно мастерской прежде всего из-за его продуманной защиты своего народа перед Богом, и потому, что он преуспел в том, чтобы привлечь левитов па свою сторону после поразительной демонстрации своего гнева.

Какой бы сильной личностью ни представлялся теперь Моисей, однако без помощи Бога он не может восстановить стабильный порядок или добиться раскаяния своих людей. Бог с некоторым злорадством не всегда помогает ему решить задачу, и в этот раз Он учит его, что именно сказать израильтянам:

За этой неявной угрозой Бога последовало более великодушное заявление:

Однако, он показывает, насколько глубоко простирается Его злость, когда Он говорит, что Он, тот, кто

Так что Бог, будучи «милостивым» и «сострадательным», больше готов полагаться на угрозы, чем на обещания.

Несмотря на осмотрительность и цинизм Бога, Он возобновляет соглашение с израильтянами, и Моисей доставляет Десять заповедей невредимыми. Израильтян попросили принести жертвы и совершить подношения Богу, и была построена Скиния.

Странствия израильтян по пустыне далее описываются в Числах, где в характерной для Библии манере сообщается:

Дальнейшие проблемы возникают, когда затаенный гнев Бога растет, и обеспокоенный Моисей вопрошает:

Как Каин отказался от братской ответственности (раздел 4.2), теперь Моисей отказывается от, выражаясь метафорично, материнской ответственности. Однако Моисей — это не несдержанный Каин, готовый навлечь гнев на все общество. Скорее, его печальное решение направлено на то, чтобы уйти от этого:

Угроза ухода Моисея убеждает Бога в том, что Его благочестивым слугам тоже нужна помощь, и он приказывает Моисею выбрать семьдесят старейшин, чтобы разделить с ним бремя власти. Бог также подавляет ропот в отношении Моисея, в том числе и исходящий от Аарона и сестры Моисея Мириам.

После того как достигнута земля Ханаанская, с «молочными реками и кисельными берегами» (Числа 13:27), люди собираются занять эти земли, но они населены великорослыми людьми, живущими в больших и укрепленных городах. И снова люди приходят в отчаяние от предводительства Моисея и Аарона:

Именно Бог прежде всего обеспокоен, что люди «пренебрежительно откажутся» (Числа 14:11) от него, и именно Моисей еще раз заступается за людей, уповая на свой аргумент, что твердость слова Божьего будет под сомнением, если Бог откажется от Своей клятвы, данной избранному Им народу. На этот раз Бог, хотя и прислушивается к мольбе Моисея пощадить израильтян, недвусмысленно заявляет о Своем наказании:

Более того,

Это кажется достаточным возмездием, чтобы доказать, что «вы узнаете, что значит нарушать Мои планы» (Числа 14:34).

Но это наказание не решает проблем Бога или Моисея. Некоторые израильтяне продолжают высказывать жалобы — даже снова бросают вызов авторитету Моисея — ив итоге устраняются размышляющим Богом. Что касается Моисея и Аарона, так как Бог считает их не верными ему, ибо в пустыне Цин, пока народ роптал, вы ослушались Моего приказа» (Числа 27:14), им также не дано войти в землю обетованную. Из всех людей двадцати лет или старше, изначально бежавших из Египта, только Халеву и Иисусу, которые «оставались верны Господу» (Числа 32: 12), позволено пересечь реку Иордан и вступить в Ханаан. Именно Иисус с благословения Моисея вводит израильтян в землю, что была обещана Богом их отцам.

Возможно, главная загадка странствий израильтян в пустыне, это то, как они вообще умудрились выжить. Почти с самого начала Бог, расстроенный их неправедными поступками, постоянно готов уничтожить их. Их величайший проступок у горы Синай при соучастии Аарона случился всего лишь через три месяца после их бегства из Египта и содержал в себе нарушение двух первых заповедей из десяти:

Мое объяснение терпимости Бога к неоднократно повторяющимся преступлениям израильтян имеет мало общего с великой сострадательностью, которую Он чувствовал по отношению к ним. В то же время, хотя они были Его избранным народом и Он пообещал их предкам защитить их, Бог находит потомков упрямыми и неприятными, если и не совсем испорченными.

Что же следует делать при таком неблагоприятном повороте событий? В случае Бога, я полагаю, Он искал решение в самом лучшем из всех — Моисее — в надежде сделать его их защитником.

Однако, как я показывал, Богу пришлось постараться, чтобы в самом начале убедить неохотного Моисея, что он подходит для этой роли. В конце концов, с характером, укрепленным в борьбе с фараоном, Моисей был готов и способен выступать в роли буфера между Богом и Его избранным, хоть и неблагодарным и падшим духовно, народом.

Так, я считаю, что Моисей выступает в роли фона для Божьего гнева и вспыльчивого темперамента. Мне кажется, что Бог понял, что Его терпение будет испытано до предела постоянно жалующимися израильтянами, и Он хотел дать им достойного защитника, чтобы противостоять крайним мерам, на которые он захочет пойти или даже пойдет. Как я уже говорил, Моисей — до самого конца — отлично выступал в этой роли, несколько раз заступаясь перед Богом, чтобы отклонить его сокрушающий гнев и ревность. Обычно он добивался этого, играя на тщеславии Бога, напоминая Ему о том, как много Он потеряет в вере в Себя в будущем, если сейчас отступится от своей клятвы и уничтожит израильтян.

Хотя Бог не может угрюмо сидеть и бездействовать, когда вера людей дает трещину, соответственно, Он наказывает отступников, предварительно покрыв их позором, но всегда, подталкиваемый уже харизматичным Моисеем, он убежден сбросить груз старых ошибок.

Часто Бог пытается искоренить только плохих людей, но так как они встречаются повсеместно, эта работа никогда не может быть доведена до конца. Даже Моисей со всей своей цельностью не остался незапятнанным в глазах Бога, но вполне возможно, что это типичный риск публичного защитника, который принимает сторону — или, по меньшей мере, ассоциируется с криминальными элементами в лице такой внушительной власти, как Бог. Тем не менее, как сообщается во Второзаконии, Моисей уникально сыграл свою роль:

Я думаю, что загадка ревнивого, но терпеливого Бога, раскрывается, если понять, что Бог избирает Моисея для разрешения трудной ситуации, с которой, Бог знает, Он не сможет справиться сам. Тем более, что, зная о собственном вспыльчивом темпераменте, Бог намеренно избирает человека, способного охладить Его пыл. Так что Моисей действовал не только как своего рода спаситель своего народа от неминуемого притеснения в Египте, что также важно, как и то, что именно он вел народ в пустыне в течение сорока лет. Хотя Моисею было отказано в награде войти в Ханаан, он был «приближен к Богу, лицом к лицу» (Второзаконие 34:10), что, как считают некоторые, означает, что Моисей был единственным смертным, кто видел Бога.

В заключение я рассматриваю всех главных игроков в игре, разыгранной в пустыне, как действующих рационально: Бога, потому что Он вдохновил Моисея выступить на стороне израильтян, чтобы выявить в Нем самое лучшее и в то же время не подорвать будущее доверие к Нему; Моисея, потому что он принял эту роль, хотя и временами неохотно и, наконец получил свою награду, и наконец, израильтян, потому что они бунтовали, когда условия оказывались слишком трудными, и иногда добивались улучшения, но даже если нет, всегда были спасены от полного уничтожения.

В разделе 5.8 я сделаю выводы и попытаюсь показать, как затянутый конфликт, который начинается с рождения Моисея и заканчивается его смертью, включает в себя ряд игр, связанных общим набором стратегических вычислений.

Если в Библии и есть хоть один персонаж, обладающий непомерным предвидением, то это, безусловно, Бог. Определенно, библейские персонажи не глупы, однако у Бога особое место в схеме бытия, потому что Он, больше чем любой другой персонаж, способен создавать игры, в которые Он хочет сыграть. Как я предполагал до этого, Он не кажется абсолютно всеведущим, но Он однозначно уникален в своей способности планировать свои ходы в целой серии игр.

Эта способность более очевидна в затянутом конфликте, изученном в этой главе, чем во всех остальных проанализированных играх, начиная от сотворения. Моисей дожил до ста двадцати лет и был благословлен с самого рождения. Это не значит, что Бог контролировал его раннюю жизнь, но тот факт, что Моисей справился с рядом трудностей, включая убийство, обозначает, что судьба — или руководящая рука Бога — была милостива к нему.

Библия не объясняет причин, по которым Моисей был избран возглавить исход из Египта, хотя это не значит, что Моисей был несчастлив в ссылке в чужой земле. Какими бы ни были причины подобного выбора Бога, Он усердно тренировал робкого и абсолютно не талантливого Моисея.

Возможно, Бог вычислил, что слишком грозный персонаж мог заставить фараона отдать своих рабов без борьбы. В любом случае, упорно старающийся Моисей с поддержкой Бога и навыками Аарона преуспел после нескольких неудач в борьбе с фараоном, в которой власть Бога была выявлена до конца, пока на непримиримых египтян насылалось бедствие за бедствием.

То, что насылаемые Богом испытания возымели желаемое действие, понятно; что не совсем ясно, так это почему Он впоследствии заставил фараона преследовать Моисея и израильтян. Наиболее похоже на правду то, что фараон решил, что у него есть отличный шанс перехватить рабов, пока они совершают побег; даже если Бог снова выступит на стороне израильтян, возможно, он не предвидел, что Бог уничтожит его одним ударом. Так что мне кажется, что после того, как Бог установил правила игры, фараон действовал вполне рационально, в соответствии с правилами, в той мере, в какой он воспринимал их.

Потребность Бога в самопрославлении не ограничивается уничтожением фараона; это только прелюдия. В решающей фазе затянутого конфликта, сторонами которого являются Бог и Моисей, наблюдается различный набор игроков и совершенно другой тон.

Теперь, когда Моисей уравновешен и силен в политике, он делает все, что в его силах, чтобы контролировать неуправляемых и неблагодарных людей. Со временем он теряет иллюзии, сожалеет о своей роли посредника и хочет выйти из игры. Но как Моисей управляет несдержанными пристрастиями Бога, умоляя спасти израильтян, так и Бог платит ему тем же, облегчая нелегкое бремя своего последователя.

Самый поразительный факт в финальной фазе конфликта это не союз Бога и Моисея. Этот союз всегда существовал во время их долгих взаимоотношений. Но природа их взаимоотношений предполагает то, что Моисей становится человеком, вполне владеющим собой. Трансформация вечно сомневающегося Моисея в сильную и волевую личность и есть то, к чему стремился Бог. Это делает Моисея не только служителем Бога, но и независимо действующим лидером своего народа, который так расстраивал Бога, хотя у них и было оправдание в том, что они заставили Его потрудиться, чтобы подчеркнуть свою гегемонию.

Если Моисей преуспел в том, чтобы в итоге спасти свой народ, Бог все равно может отлично продемонстрировать свою власть и мощь, чтобы удержать этот народ в узде. Мне кажется, Он нуждается и хочет этой демонстрации — и в этом основное сходство финальной фазы конфликта с предыдущим противостоянием с фараоном. Меняется состав персонажей, но не цели Бога и суровые методы, которые Он использует, чтобы достичь этих целей. Вот в чем постоянство затянутого конфликта, которое прежде всего бросается в глаза, по крайней мере в том, что касается Бога.

Если и наблюдается новый виток во второй фазе конфликта, то он происходит по мере трансформации Моисея из запинающегося слуги в самоуверенного и находчивого человека, выражающего волю Бога, что вполне в интересах Бога, но Он не может спокойно жить после такой перемены. Так что Бог, хотя и признает праведность Моисея и его величайшие достижения, отказывает ему в последнем прибежище в Ханаане.