Биометаллический одуванчик

Кузница Клыков

Дедал Шервиц оказался в затруднительной ситуации. Заурядный студент-первокурсник Академии Архитекторов не имел доступа к ее секретным архивам, но любопытство оказалось сильнее, и путем сложной комбинации, достойной самого Нарады, он раздобыл копию ключа и проник внутрь – для того, чтобы обнаружить за дверью ровные ряды бронированных шкафов-книгохранилищ. Их восьмиугольный колонны соединяли пол и потолок, и кроме них в зале больше ничего не было. Даже стен.

Дедал повернулся ко входу в архив и обнаружил, что дверь исчезла, позади были точно такие же сейфы-колонны. Он угодил в пространственно-временную ловушку, «защиту от дурака», созданную его преподавателями – Мистическими Архитекторами. Это было не наваждение – обмануть разум Шервица было так же сложно, как доказать кирпичу иллюзорность его бытия. Просто кто-то взял пространство внутри архива и соединил кольцом направления вперед-назад и вправо-влево, создав трехслойную сферу из пола, потолка и книгохранилищ между ними. Идти здесь куда-либо было бесполезно, нет стен – нет дверей. А попасть в секретный архив можно было только через дверь. Мистические Архитекторы знали свое дело.

Оставалось только ждать, пока кто-то придет и освободит нарушителя.

– А чтобы не тратить время зря, попытаться открыть сейф? – Дедал задумчиво рассмотрел ближайшую к нему дверцу бронированного шкафа. Замочная скважина была скрыта круглой металлической пластинкой, и он едва не сдвинул ее в сторону своими длинными тонкими пальцами. Вовремя опомнился: искажение пространства могло быть только первым уровнем внутренней защиты секретного архива.

– Но ведь не станут же преподаватели убивать своих студентов? – предположил он, но прикоснуться к замку все равно поостерегся. Его накажут уже за само проникновение на запретную территорию, следы даже попытки взлома книгохранилища усугубят ситуацию. Каким бы ловким, осторожным и предусмотрительным Дедал не был, в первую ловушку он уже попал, Мистические Архитекторы заняты разгадкой устройства Дворца Бесконечности и применяют полученные знания на практике. Разгадать их замыслы человеку с его уровнем посвящения просто не дано.

Оставив сейф в покое, Дедал решил просто обойти его по кругу. Разумнее всего было просто остаться на месте, чтобы не угодить случайно в какую-нибудь пространственную аномалию, но внутреннее волнение требовало высвободить свою энергию хотя бы в таком незамысловатом движении, иначе она могла выйти из-под контроля. К тому же, если это измерение состоит из множества отражений одного-единственного места – архива, то мистик в каком-то смысле все равно останется на одном месте, даже если пройдет тысячи километров.

Проверить эту гипотезу оказалось легко, и Дедал быстро выяснил, что тридцать семь книгохранилищ, расставленных восьмиугольником, являются базовым кирпичиком этого пространства. С восьми сторон его окружали их отражения – замок на этих сейфах находился с правой стороны. Но пройдя область с правыми замками, мистик оказался уже среди их отражений – точной копии реально существующего пространства, хотя и двигался по прямой. Он словно совершил переход из реального в зазеркалье и обратно, не замечая присутствие самого зеркала, и это приводило разум в смятение.

Чувствуя когти иррационального ужаса под кожей, Дедал спешно повернул обратно и вернулся к начальной точке своего короткого путешествия. Если пространственная ловушка состоит из копий реального пространства и их отражений, то ему лучше избегать последних. Зеркала... опасны.

Пересекая черту между отраженным пространством и настоящим, мистик заметил за одним из сейфов лист пожелтевшего от времени пергамента. Которого там точно раньше не было.

– И что это значит? – спросил он вслух. – Ловушка? Подсказка? Ключ? Дверь наружу? Откуда ты взялся?

Соблюдая все меры предосторожности, Дедал приблизился к листу. Он был похож на вырванную страницу книги. Чистую, только в центре была поставлена чернильная точка. Поставлена намеренно, а не случайно, наметанный черчением глаз Шервица отметил, что так точно ткнуть в лист пером наугад, без линейки, не получится.

Презрев возможную опасность, Дедал поднял лист и рассмотрел точку поближе. И понял, что это не чернила и не тушь. Это вообще не был след пера, а просто нечто очень угольно-черное, без четкой формы и объема. Двумерное, проекция, тень. Только тень чего?

Чем ближе мистик приближал лист с точкой к глазам, тем глубже погружался в бесконечность ее черноты. Ведь точка – это проекция прямой на перпендикулярную к ней плоскость, а прямая – проекция перпендикулярной плоскости на плоскость. Ну а плоскость – сечение трехмерного пространства, которое, в свою очередь, тоже просто проекция пространства четырехмерного.

Пальцы Дедала разжались и выронили лист пергамента. Развернувшаяся перед его сознанием тьма бесконечности, заключенная в точке, была наполнена символами, смысл которых он не мог понять, хотя они и казались ему странно знакомыми. Как-будто они уже были внутри него, являлись частью сознания, и он не прочел странным образом записанный огромный объем информации, а вспомнил ее.

Но это было не так. Символы вызывали в душе бесконечное отчаяние и безнадежность, а Дедал отказывался признать, что в глубинах его разума может храниться подобное. Как и в разуме любого другого человека.

– Это страница из Книги Искателей, – раздался за его спиной нежный мелодичный голос. Дедал обернулся, чтобы увидеть его обладательницу, и замер от удивления – эта девушка не могла существовать в реальности. На голову ниже его, с непропорционально большой головой и длинной тонкой шеей, похожей на стебель цветка, лепестками которого были ниспадающие густые длинные волосы, дотягивающие кончиками до самых щиколоток. Черные, как сама ночь, пряди чередовались с белоснежно-белыми; они должны были быть совершенно невесомыми, чтобы не причинять неудобства своей обладательнице – и были ими, завороженный мистик никак не мог понять, как это возможно.

– Это сон? – догадался он наконец и посмотрел на оброненную страницу. В тот момент, когда из черной точки развернулась наполненная информацией бесконечность, его разум угодил в иллюзию, подчинившую все органы чувств, и в реальности, созданной Мистическими Архитекторами, он продолжает стоять со страницей в руке. В данный момент все вокруг него и он сам было ненастоящим, но понять это ему помог только парадоксальный облик незнакомки. Если Дедал закроет глаза, то все его чувства будут утверждать, что он бодрствует.

– Да, – подтвердила девушка и положила длинные тонкие руки на свою осиную талию, но синяя атласная ткань ее платья даже не смялась под почти прозрачными пальцами. – Очень плохой сон. Ты должен немедленно проснуться.

– Почему? Кто ты? – продолжил задавать свои вопросы мистик. Девушка была чудом, грезой, абстракцией – и в тоже время была настоящей. Реальной. И это сводило его разум с ума, который утверждал, что не должен ее видеть наяву, что она плод воображения и может существовать только в качестве абстракции. Когнитивный диссонанс был настолько силен, что Дедалу захотелось исчезнуть. Перестать быть. Но он преодолел это чувство и заставил себя воспринимать девушку как реально существующий объект, признать существование в одной плоскости человека из плоти и крови и идеального образа. И решил не замечать странных пропорций тела и огромных глаз с черной радужной оболочкой, пронзительных и завораживающих. Девушка обладала абстрактной красотой, чуждой существам из плоти и крови.

– Эми, – представилась незнакомка, не обращая внимания на пристальный взгляд Дедала. И в отличие от него она не придавала никакого значения внешности собеседника, ведь и сам Шервиц ярко выделялся среди обычных людей – у него были длинные, вечно непослушные черные волосы, смуглая кожа и глаза разного цвета, карий и янтарный. И он был красив – бесконечные поклонницы и соперники были тому подтверждением.

– Я – Греза, и ты не должен меня видеть, – продолжила она. – Но реальность стала сном, а сон – реальностью. Это значит, что Черный Искатель близко, и ты – его цель.

– Мое имя – Дедал Шерви...

– Я знаю, как тебя зовут, – Эми перебила его с железной непреклонностью. – Ты обязан проснуться.

– Как?! – воскликнул парень. – Эта реальность ничем не отличается от моей, которая, как утверждают философы, тоже есть иллюзия, но в этой иллюзии люди рождаются, живут и умирают. Если я смогу «проснуться» здесь, то смогу выйти за пределы своего сознания и там, а значит, перейду на новый уровень существования...

– Проблема ясна, – ответила Эми с улыбкой. – Но в твоей реальности я существовать не могу, а значит, между «здесь» и «там» есть фундаментальное различие. Просто найди его.

Дедал попытался вопринять ее такой, какая она есть – и реальность перестала казаться ему такой уже железобетонной. Греза по имени Эми создавала контраст между существующим и несуществующим, и представляла единственную спасительную соломинку для его разума.

– Я могу... дотронуться? – осторожно спросил он.

Греза протянула ему свою руку и мистик, поколебавшись немного, сжал ее пальцы в своей ладони.

– Ты – сон, – ответил он, не веря в то, что это возможно – почувствовать грезу кожей. Он не мог описать словами это ощущение, только последствие этого прикосновения – состояние радости, уверенности и покоя.

– Кто такой Черный Искатель? И зачем я ему нужен?

– Я не знаю, – ответила Греза. – Но он уже здесь.

В ее руке возник изогнутый клинок из странного серого металла. Лезвие на конце было расширено и в нем была сделана прорезь, из-за которой любое движение меча издавало мелодичный свист. Оружие было направлено на пустоту между сейфами.

Дедал сконцентрировался на ней – и содрогнулся. Воздух перед ним сгущался и искажался, образуя темные изломы, сквозь которые во все стороны начали тянуться черные до состояния двумерности щупальца, для которых не было преград даже внутри человеческого разума. Это был не призрак и не демон, не какой-то высший или низший темный дух – это был Искатель. Сущность, которая постигала, оставаясь при этом непостижимой. И меч Грезы не мог его остановить, потому что сущность так же представляла собой абстракцию, но уже иного порядка – тень чего-то, скрытого от глаз, находящегося в ином пространстве. А тень нельзя уничтожить, тыкая в нее острым предметом.

– Бежим! – он схватил Эми за руку и потащил прочь от Искателя. Девушка собиралась сражаться с ним не смотря ни на что и Дедал оценил ее самоотверженность, но победить в этом бою было нельзя. У них не было оружия против подобного врага.

Щупальца мрака сделали внезапный рывок и заключили Дедала и Эми в плотное кольцо, которое стало медленно и неотвратимо сжиматься. Черное тело Искателя закрыло собой все пространство секретного архива, оставив только пятачок пола под их ногами и круг света над головой. Он был бесконечен. И безмолвен.

– Что тебе нужно? – выкрикнул Дедал, пытаясь совершить невозможное – закрыть собой Эми. Греза старалась провернуть аналогичный трюк, и они кружили спина к спине вокруг друг друга, готовые отбиваться от врага чем угодно – и зубами включительно. Если бы только это могло помочь... Что вообще могло сейчас им помочь?

Искатель стянулся к ним еще ближе, накрыл собой, словно куполом, черной плоской медузой – и отпрянул. И словно платок фокусника, открыл их глазам картину совершенно иного пейзажа, не имеющего с библиотекой ничего общего – бесконечную снежную равнину под серым небом. Каменные плиты пола под ногами сменились холодным снегом, который не проваливался под ногами, а только сминался, словно плотный песок. Страшный холод проморозил тело до костей в то время, как сознание сдавила тягостная пустота безжизненного пространства, и если бы не теплое во всех отношениях прикосновение Грезы, Дедал окаменел бы всем своим существом и навеки остался в состоянии пространственно-временного стазиса. Это место не было предназначено для жизни простых смертных вроде него. Скорее, для таких, как Эми – девушка отреагировала на смену декораций вполне спокойно.

Где бы они не оказались, Искателю это место понравилось не больше, чем мистику. Он сжался в едва различимую точку и замер. Но Дедал продолжал ощущать его пристальное внимание к своей персоне.

– Смотри, – Эми указала рукой на едва заметный бугорок на горизонте, и Дедал понял, что видит намек на рукотворное сооружение. Не раздумывая, они выбрали это направление, постоянно оглядываясь на ставшего пассивным Искателя, который просто следовал за ними на почтительном расстоянии. Каким-то образом свойства этой реальности – холод и одиночество – лишили его способности атаковать. В какой-то момент Шервица перестало радовать бездействие живой черноты, он начал подозревать, что Искатель размышляет над тем, как достичь желаемого в новых обстоятельствах, но они уже подошли к свой цели так близко, что смогли рассмотреть ее.

Огромный белый курган был коронован кольцом из черных каменных глыб – кромлехом. На врытые в землю плохо обтесанные колонны сверху были установлены огромные монолиты-перемычки, образовывая п-образные проемы, сквозь которые было видно небо. И странный оранжевый свет.

– Ты слышишь? Пение, – произнесла Эми.

– И удары молота, – подтвердил Дедал. Звуки, которых раньше не было слышно, звучали ясно и отчетливо, словно они проспали переходный момент от намека на звук до его вступления в полную силу. Мистик оглянулся, чтобы посмотреть на цепочку своих следов – под Эми снег не проваливался – и ничего не увидел. Они исчезли. Оставалось только напомнить себе, что это сон, и заняться решением насущных проблем, к которым вопросы пространственно-временного восприятия в данный момент не относились.

Когда они стали подниматься по склону кургана, Искатель отстал от них, оставшись у подножия, и Дедал понял, что их ведут. Они нуждаются в оружии против врага – и вот уже появилось место, которого тот страшится.

– Это не спроста, – произнес он задумчиво.

– Потому что это сон, – пояснила Эми. – Ты хочешь победить Искателя, но тебе неизвестно его уязвимое место. То есть, неизвестно твоему разуму. Но есть еще и подсознание, с которым сны связаны напрямую. Ты поставил перед ним задачу – и оно нашло решение, переместив нас туда, где Искатель не будет иметь силы. А еще это произошло потому, что ты держишь меня за руку. Я – Греза и могу менять ваши сны, ты используешь мою энергию.

Пальцы Дедала машинально разжались, но Эми проявила поразительную реакцию и не позволила телесному контакту прерваться.

– Осторожно! – тихо воскликнула она. – Если ты отпустишь меня, твое тело потеряет свойство абстракции и примет условия этой реальности, в которой нет места смертным, ведь для тебя не имеет значения, сон это или нет. Ты погибнешь.

– Или нас выбросит в пространство, в котором Искатель снова сможет напасть на нас, – предположил мистик, мысленно ужасаюсь своей неосторожности. Уже в который раз за последний час.

Чем выше они поднимались по склону кургана, тем громче становилось пение, и отчетливее – удары молота. Дедал не мог разобрать слов, низкие и могучие голоса тянули глубокие «о», «у» и «а», не акцентируясь на согласных. А когда вошли в каменный круг, остолбенел: в центре круглой площадки находился огромный горн, в котором пылало жаркое желтое пламя, и черная наковальня, по которой бил молотом огромный белый человек-волк. Он был покрыт шерстью с ног до головы, под которой извивались змеи тугих мышц, их ритмичный танец завораживал ощущением заключенной в этом теле мощи. Единственным предметом одежды были длинные черные штаны, подвязанные веревкой, искры раскаленного металла беспрепятственно сыпались на грудь и живот. Дедал едва удержался от того, чтобы не протереть глаза: добела раскаленный прут на наковальне звероподобный кузнец держал незащищенной ничем рукой. И на его вытянутой волчьей морде не было никаких иных эмоций, кроме сосредоточенного умиротворения.

Эми настойчиво потянула на себя руку Дедала и он понял, что человек-волк здесь не один. Еще шесть ему подобных существ сидели у подножия вертикальных монолитов, рассредоточившись по кругу. Все они были крупнее кузнеца, но в разной степени – если первый в восходящей последовательности размеров человек-волк был выше него всего на пару сантиметров, то замыкающий ее одноглазый гигант должен был быть не ниже трех метров, и все прочие казались рядом с ним настоящими карликами. На него нельзя было смотреть без страха и трепета, и мистик непроизвольно отступил, увлекая за собой Грезу.

– Идем, пока они нас не заметили, – прошептал он. Существа пока не обратили на них внимания, но кто мог знать, что произойдет, когда это случится?

– Они поют, – еще тише ответила Эми и крепко сжала его руку. – Это их песню мы слышим.

Дедал внимательнее прислушался к песне, которая на вершине кургана, казалось, лилась отовсюду. Невозможно было определить ее источник, но он наконец обратил внимание, что пасти зверолюдей приоткрыты, и как двигаются – незаметно, но двигаются – их мышцы груди и живота. Мелодия была размеренной и спокойной, ее ритм подобен ритму волн бесконечного океана, и стоило только сосредоточиться на ней, как душа и разум начинали раскрываться, охваченные древнейшим побуждением – прикоснуться к небу. И страх Дедала исчез, растворился в понимании происходящего. Они – на святой земле, в священном месте, и эти волки, наказанные человеческим разумом – или люди, наказанные волчьим обликом – священнослужители некой религии, неизвестной, но в основе которой точно есть любовь и доброта. На это указывало еще и то, что мистик и Греза были все еще живы – Дедал понял наивность своего предположения о том, что чуткие хищники могли не заметить его неуклюжего приближения.

Кузнец отложил в сторону молот и положил в горн раскаленный прут. Повернул к ним свою голову и обнажил длинные клыки – и только миролюбивый взгляд фиолетовых глаз позволил Дедалу понять, что это улыбка, а не враждебный оскал. И в этот же миг песня прервалась, остальные люди-волки смотрели теперь только на них.

– Добрый день, – Эми первой приветствовала людей-волков.

– Добрый день, Греза, – ответил кузнец. – И тебе, человек. Можешь отпустить ее руку – здесь с тобой ничего не случится. Ты находишься в Кузнице Клыков, и мы определяем законы реальности внутри этого каменного круга.

Дедал понял, что просто ответить на эти слова будет недостаточно, и совершив огромный внутренний шаг, отпустил ладонь Эми и решительно приблизился к кузнецу, протянув ему свою руку.

– Дедал Шервиц.

– Дженази, – белый человек-волк с фиолетовыми глазами аккуратно пожал его ладонь, но мистик в полной мере прочувствовал мощь, скрытую в его пальцах. Это было то же самое, что положить руку под гидравлический пресс, управляемый опытным оператором – одно лишнее движение разотрет пальцы в пыль, но мастер подобного не допустит. Нужна лишь отвага поверить в это.

– Нас преследует... Искатель, – Дедал запнулся перед тем, как произнести имя жуткого существа. – Нам нужна помощь.

Дженази обвел взглядом своих собратьев, задержавшись на самом крупном из них.

– Я не могу покинуть Кузницу, пока не закончу работу, – произнес он, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Никто из нас не должен покидать ее, пока ты не сделаешь этого, – прорычал гигант. – Грезе и человеку придется подождать, пока ты закончишь.

– А долго ждать? – осторожно поинтересовался Шервиц.

Ему не ответили.

– Они могут попытаться справиться с Искателем самостоятельно, – предложил другой человек-волк, второй по размеру в семерке. – Мы не можем покинуть Кузницу, но это могут наши имена. У Грезы есть меч – пусть Дженази закалит его, а один из нас поделится с ним своим именем.

Гигант и Дженази задумались над этим предложением.

– Это возможно, – ответил одноглазый. – Но согласна ли на это Греза? Что, если ей дорого имя ее меча?

– У меча может быть больше одного имени, – ответил кузнец. – Пусть имя одного из нас станет тайным для него, тем, что пробуждает его новое свойство. Ты согласна, Эми из Царства Грез?

– Да, – ответила девушка и протянула свой меч Дженази. Он принял его со всем почтением и взвесил в ладони.

– Идеальный меч, который не может существовать в реальности. Имя одного из нас изменит это, и им можно будет разить и наяву. Запомни это. И никогда не злоупотребляй этим свойством.

– Я запомню, – ответила Эми, и Дженази опустил клинок в желтое пламя. Металл мгновенно раскалился добела и он вернул меч Грезе.

– Возьми и отдай одному из нас. Братья-Клыки, назовите ваши имена.

– Шива, – отозвался первым одноглазый великан, и раскаленный клинок завибрировал, словно в страхе.

– Варуна, – назвался Клык, предложивший поделиться с мечом именем.

– Индра, – прорычал третий, и Дедал с сожалением подумал о том, что не ему решать, чье имя выбирать для оружия.

– Ваю, – этот Клык был самым лохматым среди собратьев, в его фиолетовых глазах скрывалось стремление к постоянному движению.

– Чандра, – пятый клык, наоборот, казался самым ухоженным, словно кто-то ежедневно расчесывал его густую белую шерсть.

– Марут, – представился шестой, и все замерли, ожидая решения Эми.

Греза колебалась недолго. Дедалу было больно смотреть на то, как она держит раскаленный клинок в своих тонких пальцах, и он выдохнул с облегчением, когда Греза подошла к Клыку и отдала ему меч.

– Варуна, – прорычал он... и вонзил его в свое тело.

И Дедал, и Эми воскликнули в ужасе, но Клык сразу же извлек клинок из тела. Металл остыл и принял прежний вид, а на теле Клыка не осталось и намека на рану.

– Вот и все. Теперь этот меч носит мое имя – Варуна. Будь с ним осторожна.

– Хорошо, – Дедал впервые увидел трепет на лице Грезы – когда она приняла свой обновленный меч из рук Клыка. Эми сделала пробный взмах и мистик понял, что песня клинка, производимая необычной формой, изменилась. Теперь она звучала с большей мощью, в ней угадывался могучий тембр Варуны.

– Благодарю вас. И клянусь, что отныне ни один Кошмар не побеспокоит ваш сон, – произнесла Греза. – Обещаю, что теперь все вы сможете спать спокойно.

– Наши кошмары будут тебе не по зубам, юная Греза, – усмехнулся Шива, и остальные клыки поддержали его горькими улыбками. – Но мы обратимся к тебе, когда наши клыки и когти будут сломаны.

– Что вы имеете ввиду? – спросила Эми с растерянностью.

– Закаты и рассветы, – ответил вместо старшего брата Дженази. – Идите, я должен продолжить работу.

И седьмой Клык снова взялся за молот, а остальные шестеро продолжили свою величественную песню.

– Вы куете меч? – спросил Дедал перед тем, как они с Эми покинули Кузницу.

– Клык, – ответил Дженази. И не стал объяснять, что это значит.

Искатель по прежнему ждал их у подножия кургана, чернея одиноким пятном на бесконечной белоснежной равнине. Ему было здесь не место, и Дедал предположил, что именно понимание этого помешало существу завершить свое темное дело. Но раз Искатель мог здесь существовать, был и способ осуществить его намерения.

И он продемонстрировал его, изменив свою природу и форму. Стал чудовищем из плоти и крови – человекоподобным великаном, покрытом угольно-черной кожей, с четырьмя руками и шестью пальцами на каждом. На месте глаз зияли дыры космического мрака, вместо рта – сгусток отвратительных склизких щупалец. Он был трех метров ростом и полностью обнаженный – скрывать монстру было нечего.

– Это единственная форма, в которой он может причинить нам здесь вред, – объяснила Эми и Дедал задумался над тем, как они будут сражаться, держа друг друга за руки.

– Эми... У нас проблема.

– Просто не отпускай меня.

Шервиц хотел спросить, каким образом, но Искатель уже бросился в атаку. Его пальцы удлинились и стали острыми шипами, он попытался пронзить ими Грезу – и серая сталь рассекла их с такой же легкостью, как и воздух. Но рук было еще три, и Дедал, схватив Эми за талию, рывком вытащил ее из зоны поражения черных когтей.

– Дай мне Варуну, – попросил он. – Не знаю, с кем ты привыкла сражаться, но это существо – не одно из них. К тому же это мой сон. Не думаю, что кто-то кроме меня сможет справиться с ним.

– Может быть, – с толикой недовольства ответила Греза. – Только будь осторожен.

Дедал взял ее меч в свою руку – и понял, что он не весит совершенно ничего. Как-будто его пальцы сжимали твердую пустоту. Только эта пустота была бритвенно острой и пела свою угрожающую песнь.

– Интересно, – произнес он и крепко прижал к себе Грезу левой рукой. – Держись.

Из отсеченных пальцев Искателя лилась угольно-черная жидкость, которую язык не поворачивался назвать кровью. Принятая им форма заставляла его чувствовать боль. И быть смертным, так что мистик был твердо уверен, что убив монстра, он закроет Искателю дорогу в эту реальность, и существо потеряет его след в многомерной Вселенной. Нужно было только нанести смертельный удар.

А в нанесении подобных удар Дедал был большим мастером. И мощно оттолкнувшись ногами от твердого снега, бросил свое тело вперед, продолжая крепко прижимать Эми. Монстр Искателя запоздало махнул лапой и промахнулся, Греза и мистик невредимые оказались у него за спиной. Издал жуткий то ли визг, то ли писк – и схватился за бок. Варуна рассек его туловище почти на всю глубину клинка, и только тонкий слой черной плоти не позволил чудовищу развалиться на две части. Но оно все равно, надломленное, рухнуло в снег, оскверняемый отвратительной жидкостью. И судорожно загребая его, испустило дух.

– Вот и все, – произнес Дедал, возвращая Варуну Эми. – С этим покончено. Только как мне вернуться обратно?

***

Дедал Шервиц был обнаружен в секретном архиве Академии Архитекторов через час после своего несанкционированного туда проникновения. Хранитель Архива был страшно возмущен тем, что юноша, которого он обнаружил спящим, набросился на него с кулаками только за то, что его разбудили, и страшно, нецензурно выражался. Если бы не этот инцидент, студента могли бы простить – он был далеко не первым ловкачом, проникшим в архив. Но оскорбление Архитектора и упрямый отказ признавать свою вину, раскаяться, вынудили Совет Академии исключить из нее Дедала Шервица.

Но он не особо расстроился. И с тех пор всегда засыпал с легким сердцем даже в самый тяжелых жизненных обстоятельствах.