Бизнес, кофе и ничего личного (СИ)

Глава одиннадцатая

Я стояла на носу корабля, всматриваясь в золотой горизонт. Красота моря была безмолвна и безжалостна. Облака величественно плывут над парусами, лёгкие, воздушные барашки пены растворяются в слепящёй бирюзе… И каждую секунду на линии горизонта то там, то тут вставал фонтанг брызг до самого неба. На мгновение зависнув, ослепительно блеснув, он опадал вниз кружевной шапкой пены.

Волны летели на рифы, разбиваясь тысячами хрустальных брызг об острые камни, и туда же летит наш прекрасный корабль…

Я обняла себя руками, как будто это могло помочь.

— Смотрите внимательнее! — штурман и старпом стояли каждый со своей стороны и подбадривали команду, что привязав себя веревками, теперь ощупывали и осматривали корабль снаружи. Каждый сантиметр. Очнь внимательно, но…

— Ничего! Чисто! — то там, то здесь раздавались крики.

— Понятно, что артефакт замаскирован, но я ничего не вижу даже магическим зрением.

Грег говорил спокойно, по его виду нельзя было догадаться, что мы все находимся в смертельной опасности. Он не поддавался панике, что было весьма мудро, вот только это не отменяло того факта, что с каждой секундой мы все приближаемся к неминуемой гибели… Уже слышен был гулкий рокот.

— Прикажете отдать якорь? — спросил у Грега помощник.

Капитан Браас отрицательно покачал головой:

— Бесполезно. Нас всё равно оттащит к рифам, а если потеряем якорь, то не сможем остановиться, когда найдем артефакт. Течение слишком сильное. Ищите!

— Ищем! — прорычал тот. — Но…

Я не верила. Все равно не верила, что моя история закончится, так и начавшись. Это… Это невозможно! Несправедливо. Неправильно…

— Ещё полчала — и будем пытаться уйти на шлюпках, — Грегори положил руки мне на плечи, — кок и Джим уже грузятся. Вода, продукты, артефакты. Это риск, но другого выхода у нас нет.

Он отвернулся и погладил борт корабля, словно прощаясь с родным человеком. Я коснулась его пальцев и прошептала:

— Мне жаль.

— Как думаешь: Парггецца или совет? — поднял он на меня черные как тьма глаза.

В его взгляде не было и тени надежды. Только упрямство. И нежелание сдаваться. Руки сжались в кулаки, вертикальная морщинка прорезала лоб.

— Не знаю, — прошептала я и подняла руку, чтобы разгладить её, стереть.

— Капитан! — от правого борта раздался крик.

— Иду.

Он поймал мои пальцы, поцеловал их. Миг — и он уже у противоположного борта.

— Где же эта дрянь, что все ищут? — вздохнула я, окинув взглядом палубу. — Море, море… Ну, помоги же мне! Помоги найти этот чёртов артефакт!

Я старалась вспомнить заклинание из книги, хоть какое-то, но… толком же я ее не читала. Как жаль.

Из-за борта показалось ухо. Я даже моргнула — думала, показалось от волнения. Ухо не исчезло.

— Ты? — я уставилась на знакомую мордочку. — Спасибо тебе. Ты разбудил меня и спас. Всех нас… — Знаешь, если бы я выжила — сварила бы тебе латте. С миндальным сиропом. Тебе бы понравилось. Очень вкусно. С лимонной плюшкой…

Нос Добби с плавниками заходил ходуном, словно и впрямь учуял запах вкусностей, глазки закатились в предвкушении.

— Только придётся обо всём этом забыть, — махнула я рукой. — Нас тащит на рифы. Где-то на корабле артефакт, который никто не может найти. Ты случайно не путешествуешь по мирам, чудо-юдо-рыба-кит, а? А то передал бы маме, что я… очень её люблю…

Я сдалась. Вдруг совершенно явно осознала, что умру. И так мне стало жалко себя! Слёзы хлынули ручьём — горячие, солёные…

— Ур-р-р?

Звук скорее появился в сознании — рот мой странный друг не раскрывал… Магия?

И вдруг он помчался по борту корабля, поманив за собой перепончатой лапкой. Я — за ним, удивляясь, почему матросы не реагируют? Почему никто ничего не замечает? Ушастый не скрывал своего присутствия — его было отлично видно! Неужели все настолько увлечены поисками, что… Или его вижу только я?

— Ш-ш-ш-ш, — снова раздается в голове.

Я едва поспеваю за чудиком — мокрые лапки несутся к самому носу корабля, и тут… Он прыгает в море! Я покрепче ухватилась за веревку и перегнулась, чтобы посмотреть. Меня качнуло, ноги поскользнулись — если бы не Грег, вылетела бы за борт, но я успела! Успела увидеть, как ушастый, повиснув на деревянной русалке, украшающей нос корабля, пальцем показывает на искусно вырезанную мастером шею морской красавицы и исчезает, растворяясь в пене летящих брызг…

— Кэролайн! Не надо. Возьми себя в руки, Керри. У нас ещё есть шанс спастись!

— Грег, да я не собираюсь топиться!

— Всё хорошо, Керри. — он крепко держал меня в руках и не давал посмотреть, что было там, за бортом. — Я понимаю. Любая барышня на твоём месте…

— Грег! Грег, послушай меня! Иначе я за себя не ручаюсь.

Магия засверкала на кончиках моих пальцев и капитан выпустил меня из объятий.

— Я нашла! Артефакт! Он там — в русалке… Или на ней… Не знаю, но он — там! Поверь мне, Грег, пожалуйста.

— Передай мне энергию, — тут же приказал пират, побледнев.

Я потянулась за поцелуем и услышала… смех.

— Не совсем время, но…

Щёки вспыхнули, а матросы уже притащили верёвку и принялись обматывать ею капитана.

— Давай, — командует он.

Матросы потихоньку травят верёвку, Грег спускается, лапая деревянную девицу, но… ничего не находит.

— Керри, — командует он, поднимая голову и глядя мне прямо в глаза.

— Я не знаю — как! — возмущаюсь. — Лучше б нормально объяснил!

— Закрой глаза и представь, что мы целуемся, — орёт он с серьёзным видом.

Вот… зараза! Матросы гогочут, я злюсь, но делаю, как сказали — ничего, если мы все выживем, уж я придумаю, как поквитаться… Всё происходит словно само собой — нос корабля, русалку и Грега заливает золотое сияние.

— Забери меня Кракен… — вырывается у старпома.

— Нашёл! — кричит Грег, зло срывая с шеи русалки кулон с чёрным камнем, которого ещё секунду назад там не было!

— Не было его, — говорит штурман, сжимая кулаки. — Я сам русалку осматривал. Сам!

— Несите шкатулку, блокирующую магию! Отдать якорь! — командует Браас.

— Капитан, держи.

За бортом, рядом с Грегом, оказался старпом, и произошло это так быстро — я и глазом не успела моргнуть. Моряки переглянулись, и парень аккуратно вытащил из-за пазухи увесистую кованую шкатулку, сплошь расписанную странными, на вид весьма устрашающими символами. От этой штуки магией веяло за версту, я словно окаменела, не в силах оторвать от неё взгляд.

Крышка откинулась. Казалось там, внутри этой вещицы — тьма. Бездонная и непроглядная. Но… как? Это же просто шкатулка. Команда застыла, не дыша. Все, так же, как и я, не сводили взгляда с двух мужчин, висящих над водой и вцепившихся в русалку. Только сейчас я заметила, что всё это время губы капитана непрестанно шевелились — он что-то шептал, но из-за бушующих волн слов было не разобрать. Кулон медленно завис над его ладонью. Мерцая, вспыхивая чёрным пламенем, камень поплыл к шкатулке, завис над нею и… Исчез!

Крышка захлопнулась, и Браас поднял глаза к небу, видимо, вознося молитвы здешним Богам, и было за что! Кажется, мы спасены…

Отдали якорь. Я оглянулась, в надежде увидеть счастливые, радостные лица, но… Матросы были бледны, словно смертники на плахе — корабль по-прежнему шел прямо на Вдовьи рифы!

Ладони вспотели, сердце зашлось, дышать стало нечем… Это что же? Всё зря? Слишком поздно? Но этого просто не может быть!

И вдруг Грег, прижавшись к груди русалки, что должна была отвести все беды от нашего судна, начал… петь. Сначала совсем тихо, почти шёпотом, но потом всё громче и громче. Пение тут же подхватили остальные — странный, сложный мотив — сразу и не подхватишь, непонятные слова на незнакомом языке — песня лилась над морем, пропитывая магией солёный воздух. На втором куплете над океаном задрожало розово-золотое марево, и корабль замер…

Медленно, словно с неохотой, он стал разворачиваться! Пение превратилось в ликующий рёв, теперь матросы не просто пели, они выстукивали ритм сапогами по палубе, помогая звонкими хлопками.

Я почувствовала, с каким невероятным трудом достаётся мужчинам это чудо — каждый отдал весь ресурс без остатка. Грег пел — сильным, бархатным голосом, чёрные кудри пирата развевались на ветру, глаза горели огнём победы — как же он был прекрасен!

Неожиданно для себя я тоже поймала мотив, не зная слов, затопала вместе со всеми.

Море не любит слабых, но мы показали себя! Вырвали у судьбы право жить и бороздить волны под белым парусом. Мы достойны. Мы пройдём этот путь и найдём свой берег — берег, где мы все будем счастливы…

Едва стихли последние строчки, команда без сил повалилась на палубу. Грег, тяжело перевалившись через борт, застыл, убеждаясь, что мы уходим всё дальше и дальше от губительных рифов, и только после этого неспешно опустился на палубу, счастливо улыбаясь, смотря мне прямо в глаза…

— Штурман — к штурвалу, — белыми губами прошептал капитан Браас. — Надо продержаться минут сорок. Сможешь?

— Так точно!

Штурман вытащил из-под рубахи цепочку и с силой сжал в ладони розовый, похожий на бутон кристалл. Волосы мужчины окутала золотая пыль, а в воздухе запахло сиренью после дождя. Будто в моём мире — весна, в садике возле Казанского собора…

— Жена, — смущённо улыбнулся он, поймав мой взгляд, и, как ни в чём не бывало, пошёл выполнять приказ — уверенной, полной сил походкой…

Магия!

Мы сидели с Грегом на тёплой палубе. Рядом. Смотрели друг на друга, и… Он меня поцеловал. И хотя на корабле было достаточно много народа, мне показалось, что остались только мы: я, Грег, море и довольный, звенящий, несущийся по волнам корабль.

— Как его имя? — спросила я пирата, когда он, наконец, оторвался от моих губ.

— Что?

— Корабль.

— «Русалка», — улыбнулся Грег, провёл ладонью по волосам и снова поцеловал.

— А почему… Почему русалка?

— Когда-то, давным-давно…

— В далёкой-далёкой галактике бушевали звёздные войны, — проворчала я, больше от смущения, чем от того, что меня что-то не устраивало.

— Что такое звёздные войны? — быстро спросил он.

— Ты — первый рассказываешь сказку.

— Это не сказка. Когда-то давным-давно в нашем мире существовали русалки. Они охраняли корабли тех, кто заключал с ними договор.

— Заключал договор? — я улыбнулась, вспомнив парня в нотариальной конторе.

И вдруг так живо представила его, такого важного, в парике, протягивающего перо и бумагу обнажённой русалке, на зеленоватой коже которой бриллиантами переливаются капельки воды. Хвост недовольно подрагивает под столом, заставляя подпрыгивать молоточек судьи…

— Бывало, что капитану везло, и однажды он оказывал услугу русалке или кому-нибудь ещё из морского народа. Тогда ему в дар приносили жемчужину — знак того, что он имеет право на поддержку со стороны морских до конца дней своих.

— Что? — я уставилась на Грега в полной растерянности.

Надо же… Ушастик подарил мне жемчужину всего лишь за чашечку кофе… Но ведь я вовсе не требовала ничего подобного! Я даже его не угощала первый раз — он просто стащил турку! Может быть, оттого и такая щедрость? Стыдно стало? Но если морские такие щедрые и совестливые, что ж с людьми-то не договорились? Странно…

— Кстати, Кэрри. А как ты проснулась? И как смогла найти артефакт?

— Тут такая история…

Я, как могла, рассказала обо всём. Про украденную турку, про то, как «каютный» разбудил меня в моём собственном сне и как чёртик с плавниками показал, где именно спрятан артефакт.

Грег слушал, теребя небритый подбородок и играя соболиными бровями. Наконец мужчина поцеловал меня в нос, и произнёс следующее:

— Ладно, Кэрри. Не хочешь — не говори. Возможно, я всё ещё не заслужил твоего доверия. И потом… Я ведь не знаю, что было с тобой в том, твоём мире. В нашем-то случилось достаточно, чтобы ты ненавидела мужчин. Я понимаю…

— Что?! Грег, о чём ты?

Я подскочила, сжав кулаки, и возмущённо уставилась на капитана. Что не так? Я ведь всё честно ему рассказала — всё, как было! Но капитан так и остался сидеть на палубе, устало прислонившись к борту.

— Послушай, — вздохнул пират, и так лениво-снисходительно у него это получилось — вот так и треснула бы! — Керри, я — капитан Вольных островов. Я с детства в море! Я вырос среди матросов. Корабль — моя колыбель. Я знаю всех морских существ — вредных и безобидных. Чувствую, насколько холодна их кровь, знаю, чем бьётся их сердце. Поэтому рассказывать мне о неведомом морском госте это… Глупо, дорогая.

— Ах, вот значит, как…

Ну, погоди, капитан! Я сейчас тебе…

— Керри! — раздался крик Джима. — Сюда!

Грег вскочил, и мы, не сговариваясь, бросились к юнге, на противоположный край палубы.

— Они сейчас дно прогрызут! — Джим показал на забытое всеми ведро с зубастыми медузами.

— Они что… живы? — Грег так и застыл.

— Похоже, кофе их не убивает, — пробормотала я, чувствуя, как внутри всё ликует — кофе — не яд!

— Ты… думаешь? — капитан, растерявшись, посмотрел мне прямо в глаза.

— Ну… это лишь предположение, — пожала плечами, скрестив руки на груди. — Я ведь всего лишь иномирянка. Корабль никогда не был моей колыбелью. Я не знаю, чем бьётся сердце морских. Не чувствую, насколько холодна их кровь, капитан Браас! Я лишь говорю, что вижу. Медуз оставили в кофейном растворе на сутки, и они всё ещё живы. Что и требовалось доказать!