Боги Стикса

Глава 18 Светская беседа

Получен негативный эффект — отравление. Вы находитесь на кластере 735−49–15. Регион — Юго-Восточное Побережье. Текущее количество возрождений — девяносто восемь жизней (минус одна от стартового). Текущие задания:

ОШИБКА! Задания Системой не определены!

Текущий статус — возврат в игру. До окончания действия отравления осталось пятьдесят девять секунд, срок может измениться в результате внешнего воздействия. Подсказка — не все люди дружелюбно настроены, опасайтесь врагов.

«А я, мать твою, сама не догадалась», — мучительно съязвила Шпилька, оценивая собственное состояние.

Состояние было откровенно паршивое. Желудок скручивался узлом, в конечностях ощущалась противная слабость, голова была ватной и неслабо болела.

Кстати, о конечностях — руки-то у неё, похоже, связаны чем-то вроде пластиковой стяжки. И на ногах что-то тяжёлое, вызывающее неприятные ассоциации с кандалами, которые надевали узникам в средневековье.

Воспоминания о том, что произошло, были довольно обрывочными. Вот она буквально только что была на прицеле у иммунного по имени Гаврик, и тот был очень недоволен тем, что она выбралась из деревни, где решили пошалить какие-то боты. А потом — яркая вспышка, грохот, тело Гаврика кровавыми ошмётками разлетается в разные стороны. Потом что-то прилетает уже ей под ноги и начинает дымиться. Дым с отвратнейшим запахом заползает в лёгкие, Шпилька заходится в кашле, пытается задержать дыхание и отбежать в сторону, но…

На этом воспоминания обрывались. Дальше была только темнота, обрушившаяся совершенно внезапно, и строки системного сообщения об оглушении.

— Очнулась? Ну наконец-то, я уж думал, так и будешь дрыхнуть до конца дороги.

Делать вид, что до сих пор в отключке, смысла не было, поэтому Шпилька открыла глаза и принялась осматриваться, демонстративно не обращая внимания на нависшего над ней человека.

Находилась она в небольшом, хорошо освещённом помещении с гладкими белыми стенами и расположенными вдоль них белыми же скамьями, на одной из которых и сидел её собеседник. Сама она, связанная по рукам и ногам, лежала на слегка покачивающемся полу, рядом, тоже связанная и в наморднике, мирно посапывала Лайма.

Помещение ничего не смогло подсказать Шпильке о её местоположении, поэтому после беглого осмотра взгляд пришлось сфокусировать на человеке на скамейке. И тут Шпильку ожидал сюрприз.

На одной из скамеек сидел человек, вообще ничем не похожий на рейдера. Вместо обычного камуфляжа на нём был чёрный комбинезон достаточно свободного покроя. Лицо было тщательно выбрито, голову украшал разноцветный ирокез, на бедре висела кобура, из которой выглядывала странного вида пистолетная рукоять.

Шпилька прищурилась.

Объект — иммунный, человечность — высокая отрицательная, — прозвище-идентификатор — Кислый. Вооружён парализатором ZS Sting, с большой вероятностью обладает неустановленными умениями Континента.

— Изучила? — выждав несколько секунд, поинтересовался он.

Вопрос был задан тоном, которым может спрашивать только человек, абсолютно уверенный в том, что на сто процентов владеет ситуацией. В принципе, так оно и было на самом деле, но он не учёл того факта, что в случаях, когда Шпилька оказывалась полностью беспомощной, на неё нападало лихое остроязычие и непреодолимое желание хоть чем-то досадить тому, кто её поставил в положение жертвы.

— Изучать шлюха будет, которая бате твоему подмахивала, — без раздумий выдала она и тут же замерла от страха, ожидая пинка под рёбра — обычно именно такая реакция следовала от тех, чью маму склоняли в том контексте, который применила Шпилька.

Странный собеседник, вопреки ожиданиям, остался спокоен.

— А ты чё, в одном борделе с моей мамашей работала? — снисходительно поинтересовался он. — Сочувствую, такая моль бледная, как ты, даже мамане не конкурент. Я прям даже и не знаю, с какого Стикса ты понадобилась нолдам живой. Я б на такую даже и не польстился.

— Про моль бледную бойфренду расскажи, — не отступилась Шпилька. — Пусть продолжает считать, что ты с ним по большой и светлой, а не потому, что тебе даже самые страшные бабы не дают.

Кислый коротко распрямил ногу и носком ботинка несильно заехал Шпильке по скуле.

— Радуйся, что тебя живой и невредимой приказали доставить, а то бы сейчас за борт тебя вышвырнул — как раз черноту проплываем, — уже далеко не спокойным тоном процедил Кислый и задумчиво нахмурился. — С другой стороны, пару пальцев я могу тебе и сломать. Скажу, что так и было.

— Живой? — иронично приподняла брови Шпилька, но внутренне напряглась. — Кто тот идиот, который захотел меня живой? Умные предпочитают меня видеть исключительно мёртвой.

— Знавал я одного перца, Ромео звали, своему хрену не хозяин. Может, он? — издевательски пожал плечами Кислый. — Повезло, если он — поиграет и отпустит. А может, и денег даст, если постараешься. А может, ты сутенёру своему крупно задолжала? Тогда молись, Ромео для тебя — лучший вариант. Хотя он, наверное, и есть — кто ещё способен за твою поимку расплатиться чистым нодием?

При упоминании нодия Шпилька напряглась ещё сильнее. Она понятия не имела, кто такой этот Ромео, но нодием за неё вообще-то готовы были платить и ребята, намного более крутые. Например, те, кто называет себя богами. Скульптурист говорил, что сами они в этот мир стараются не соваться, но это же не означает, что у них тут нет приспешников и последователей. Может, этот Ромео — как раз один из них?

Если так, то она крупно попала.

— Хочешь сказать, ты, чмо радужное, даже нанимателя своего не знаешь? — ничем не выдала собственных опасений Шпилька. — Во дела, это где таких гамадрилов геморройных набирают?

Пол под спиной ощутимо вздрогнул, заставив Шпильку против воли прикусить язык. Рот наполнился солоноватым привкусом крови.

Кислый, побагровев, вскочил на ноги, хватаясь за рифлёную рукоять парализатора. Но, видимо, вовремя вспомнил, что эта пукалка на нормальное оружие похожа только внешне, и разжал пальцы. Плюхнулся обратно на скамейку.

— Если окажется Ромео — встретимся ещё на просторах Континента, — злобно пообещал он.

— Зачем ждать? — с издёвкой поинтересовалась Шпилька. — Развяжи, отстрапоню тебя прямо сейчас. Или боишься, что кто-нибудь войдёт и узнает о твоих наклонностях? Не надо их стесняться, просто будь собой. В Стиксе и не такое встречается.

Багроветь Кислому было дальше некуда, поэтому он побледнел. Сцепил зубы так, что скрип эмали стал слышен даже Шпильке, снова вскочил и на этот раз всё-таки заехал ей ботинком под ребро.

В глазах у Шпильки потемнело от боли, но она, превозмогая себя, всё равно продолжила свои издёвки:

— Бьёшь, как баба. Нижний, что ли? Так это ничего, все верхние когда-то были нижними. Неужели мама никогда тебе об этом не рассказывала?

Кислый без лишних разговоров снова наподдал Шпильке под рёбра так, что она сразу же пожалела о своём остром языке. Правда, остановиться всё равно не смогла, посчитав, что уже поздно.

Второй удар по рёбрам отозвался недвусмысленным хрустом и вспышкой боли, едва не отправившей Шпильку обратно в беспамятство. Но Кислому и этого показалось мало — вместо того, чтоб успокоиться, он одной рукой легко вздёрнул Шпильку за грудки, а второй, сжатой в кулак, два раза подряд пробил по зубам.

Рот снова наполнился кровью, но на этот раз смешанной с осколками зубов — парочку кулак Кислого, похоже, сломал. Шпилька, недолго думая, выплюнула осколки прямо в лицо обидчика. И демонически захохотала:

— Не отрицай свои наклонности. Во всём мире считают, что быть собой — это нормально. Ты к какому из двухсот гендеров принадлежишь?

— Ты что, тварь, думаешь, я отправлю тебя на респ? — заорал окончательно взбесившийся Кислый. — Даже не надейся, гадина!

Шпилька, честно говоря, и сама не до конца понимала, чего пытается добиться, провоцируя Кислого. Но задуматься конкретнее не успела — похититель резко разжал руку, отпуская пленницу, и Шпилька кулем свалилась обратно на пол.

Правда, Кислый тут же рухнул следом, приземлившись прямо на неё. А виной тому был ещё один толчок в пол, намного более сильный, чем первый.

И сопровождался он раздавшимся снаружи грохотом, который человек, не понаслышке знакомый с войной, перепутать ни с чем не способен.