Большая Гонка

Глава 8

8

Фирюза позвонила уже через неделю. Сообщила о том, что сняла жилье, и что у нее есть интересные сведения для Алексея, но тут же потребовала за них плату. В качестве которой выступал телефонный звонок на Родину длительностью не меньше пяти минут. В принципе, это было немного, но вначале нужно было посмотреть какие именно новости она предлагает. Поэтому после непродолжительного совещания у начальника отдела, и небольшой нервотрепки по получению денег, напутствий, нотаций и тому подобного Алексей получил в гараже, все тот же «Форд-Кортина» и выехал за пределы консульства.

На этот раз, он никуда не торопился, от и до соблюдая правила дорожного движения. Одного раза, оказалось достаточно для понимания ситуации. И если в прошлый раз все закончилось вербовкой, то в этот вряд ли его помощь, понадобится кому-то еще. Хотя где-то в подсознании, Алексей, и подумывал о том, что не отказался бы от того, чтобы стать полноценным агентом, например, для тех же США, разумеется потребовав в качестве награды эмиграцию, и разумеется денег. А что-теперь-то теряться? Он уже шпион, предатель и прочая. Одним больше одним меньше, какая разницы, итог все равно один. Как говорится, сгорел сарай, гори и хата!

Слегка замечтавшись, о собственном особняке, на берегу горного озера, едва не пропустил красный сигнал светофора, ударив по тормозам, в последний момент. Это привело его в чувство. Какой на хрен агент, кому нужен человек занимающийся перебором официальной прессы, поступающей в консульство? С другой стороны, недавно разоблаченный генерал, тоже когда-то начинал лейтенантом, занимаясь примерно теми же делами, что и он, так почему бы и его личность не могла заинтересовать иностранную разведку? Впрочем, уже заинтересовала, правда несколько не та, у которой можно на, что-то рассчитывать, но лиха беда начало.

На этот раз его привела в чувство какая-то старуха, переходившая дорогу и ударившая его «Кортину» клюкой по капуту, из-за того что он не заметив ее попытался проскочить мимо. После пары минут скандала и угроз, ему все же удалось тронуться с места. Правда проехал он всего два десятка шагов, остановившись у какого-то киоска, где взяв пару стаканов ледяной минералки с газом, опрокинул один из них внутрь, а второй себе на голову, чтобы слегка остудить свои мысли.

Вообще, вся последующая неделя после того случая прошла на нервах. В первую ночь после возвращения домой, Леха вообще не мог уснуть и ворочался полночи, пока наконец не забылся тревожным сном. До самого пробуждения его преследовала доблестная советская милиция, гоняясь за ним почему-то, под предводительством батьки Махно, на лошадях и размахивая шашками наголо. Последний всю дорогу кричал:

— Анархия — Мать, порядка! Правильно сделал, Леха, приходи к нам назначу младшим дворником сразу!

И следом его чуть не загрыз маленький пушистый мопс, который вначале тащил за собой на поводке Юрия Никулина, в форме сержанта милиции, а затем ухватив Алексея за пятку, вдруг заорал голосом Доцента:

— Ты куда шлем дел, лишенец?

И это заставило его вскочить, как ужаленного, сон пропал, и до утра он не находил себе места ворочаясь в постели.

Вся остальная неделя, прошла на нервах, Леха вздрагивал от каждого шороха. Стоило за в общем коридоре за дверями его закутка, раздаться чьим-то шагам, как он тут же вскакивал, и вытягивался по стойке смирно, совершенно не понимая, зачем это делает. Любой вопрос, заданный ему, тут же интерпретировался им и он подспудно искал в нем подвоха, думая, что его хотят подловить на каком-то компромате, и вывести на чистую воду. Несколько успокоился он лишь к концу недели, увидев, что по большому счету, до него никому нет дела.

«Ну действительно», подумал он кому нужна эта стерва. По большому счету, эта вербовка требовалась чтобы отслеживать действия пусть и бывшего гражданина СССР, но по сути диссидента, сбежавшего из страны. Кем бы он там ни был, по большому счету, большого интереса он не представляет. Советский Союз он не порочит, с заявлениями не выступает, тихо мирно занимается своим делом, никого не трогая. Сем он может быть интересен, для спецслужб, да в общем-то ничем. Разве что собрав на него некий компромат, можно попытаться выйти через него на кого-то другого, например, Рауля Кастро. Хотя наверняка тат же Рауль, просто на просто пошлет всех лесом, а того же Назари, просто прикажет пришлепнуть как муху, чтобы не позорил своими делами его особу. С другой стороны, и дел-то за ним особых нет. Разве что покупка броневика.

Интересно, зачем ему броневик, да еще фактически списанный, без вооружения. Хотя с оружием здесь все достаточно просто, нужен тебе автомат зайди в оружейный магазин и купи то, что приглянется. При этом разрешение требуется только на хранение или скрытое ношение оружия. Купить же пожалуйста. Цены конечно кусаются, но для того же Назари, они вполне приемлемы. Так что вооружить броневик для него, как два пальца об асфальт. С другой стороны, его охрана и так вооружена. Но опять же никто по этому поводу не жалуется, разве что эта Фирюза, местные, так наоборот боготворят Сеньора Назари. Ведь он выкупил в частное владение почти четыре километра побережья, и если раньше, этот район считался не слишком благополучным, из-за чего, ему продали набережную почти за бесценок, то сейчас все происходит совсем наоборот. Все возмутители спокойствия, перебрались в другие места, если не сказать большего, а на побережье началось строительство отеля и парка развлечений. Причем наверняка то и другое, принадлежит именно Назари.

Встреча произошла в том же кафе, и можно сказать почти за тем же столиком. Фирюза сходу потребовала поездки на почту для совершения звонка, и лишь после разговора с Ташкентом, была готова отдать добытые ею сведения. Алексей был далеко не дурак, и поэтому не повелся на эти слова.

— Это не серьезно. Я, не собираюсь покупать кота в мешке. Вначале я должен ознакомится с тем, что вами добыто, и только потом я решу, стоят эти сведения оплаты, или же мне стоит отказаться от ваших услуг, и начать карательные меры в отношении вас. Кстати, вы ошибаетесь на счет экстрадиции. Вывезти вас с острова и отправить в Союз, проще простого. Просто никому это не интересно, поэтому можете не беспокоиться. А вот показать наше соглашение сеньору Назари, вполне в моих силах. Вы когда-нибудь слышали такой термин, как — Нелояльность в отношении работодателя. Поверьте, это гораздо страшнее экстрадиции. Вас просто вышвырнут из страны и все, причем неважно куда, без денег и документов. А ближайшая у нас либо Доминиканская Республика, либо Гаити с ее чернокожим населением и непрекращающимися бунтами. Вы мечтаете туда попасть? Могу устроить.

— Хам! — не сдержала своих эмоций Фирюза. Передавая Алексею несколько исписанных рукой листов бумаги. — Могли бы и пожалеть молодую женщину.

— Для этого у вас есть муж. А наши отношения давайте сохраним в чисто деловом русле.

В общем-то, ничего особенно нового, Алексей, в добытых своим агентом сведениях, не нашел. Раве что там имелся список руководящего состава, занятого на производстве в принадлежащем Назари предприятии, а также то, что фактически все здания и сооружения, находящиеся на побережье, за исключением разве что ранее поставленной вышки связи принадлежали именно ему. Здесь был и отель «The Place at the Sea», в котором когда-то поселили приехавшего из Венесуэлы художника с супругой, ресторан морской кухни «El Ancle», кафе «Bahías» и «La Boya» на веранде которого они сейчас и сидели, не говоря уже о производственном здании и строящемся курорте.

Конечно все это при желании можно было найти и в открытых источниках, но по совету начальства предполагающего нечто подобное, Алексей, решил все же вознаградить своего агента. Тем более, что конкретных вопросов Фирюзе не задавали, а на общие вопросы были получены такие же общие ответы. Заинтересовало разве что то, что Купленный броневик, оказался разобран на запчасти, а в соседнем цеху сейчас доводили до ума, новый кузов сваренный из алюминиевого сплава. Разумеется, ни о каких фотографиях речи не шло, но даже то, что было сказано оказалось достаточно интересным.

Алексей, внимательно прочел бумаги, сложил их в папку, и предложил своей визави пройти с ним в автомобиль. То, что он принял бумаги уже было хорошим знаком, поэтому Фирюза с удовольствием подчинилась и дальнейший разговор состоялся уже в машине.

— Фирюза! — Произнес, Алексей. — Ведь вы же знали о том, что это кафе принадлежит господину Назари. Почему, вы выбрали для нашей встречи именно его. Неужели трудно было догадаться, о том, что его работники могут сообщить от наших встреч, кому-то постороннему, например, охране Сеньора Арслана?

— Да, кому вы нужны? Не ищите шпионов там, где их нет!

— Я может и не нужен, а вот вы… Наверняка то, что вы являетесь супругой человека, входящего в руководство предприятия, принадлежащего господину Назари, им известно, так?

— Да, и что?

— А то, что вы встречаетесь здесь с посторонним человеком и передаете ему, какие-то бумаги, это ни о чем вам не говорит? Учтите, здесь не СССР с его многомиллионным населением. Здесь остров, где все друг друга знают, будьте уверены, уже завтра, о вашей встрече со мной будет известно, как минимум охране, или вашему мужу. Кого вы предпочитаете?

— И что же делать. Я как-то не подумала, об этом.

— Думать нужно всегда. Следующий раз встретимся где-нибудь на нейтральной территории. После вашего звонка о подготовке ответов, мы встретимся скажем у стадиона «del Carmen» и будем решать наши вопросы где-нибудь в другом месте. За сегодняшнюю встречу я вас штрафую на две минуты, ведь это же ваша оплошность.

С этими словами Алексей передал Фирюзе восемнадцать песо на трехминутный звонок, или на что-то еще необходимое женщине, и небольшой листок с конкретными вопросами, на которые нужно было найти ответ. После чего, высадив собеседницу возле почты, распрощался с нею и уехал.

Правда недалеко. Уже на выходе из города, с ним поравнялся серенький «Понтиак», и Алексей, заметил в окне улыбающегося мужчину, того самого, из фургона. Тот просто махнул ему рукой, предлагая остановиться, и Леха, у которого тут же упало настроение, прижался к обочине и встал. «Понтиак» обогнал его, и находящийся в нем мужчина вышел из машины, прошел несколько шагов в обратном направлении, и сел в автомобиль Алексея.

Поздоровавшись с ним, протянул руку к папке, лежащей на заднем сидении, и произнес:

— Это она? — Леха в ответ, лишь кивнул головой.

Мужчина открыл папку, пробежал глазами по тексту, и закрыв папку положил ее на заднее сидение, видимо не найдя в ней, ничего интересного для себя. Затем достал бумажник, вынул из него две двадцатки и протянул их Алексею.

— За, что? — Удивленно спросил тот.

— Но, ведь вы же предоставили мне доступ к документам, а любая работа, должна быть оплачена. Здесь не СССР, с его вечными бесплатными субботниками, работой в обеденный перерыв и по окончании рабочего дня. Здесь капитализм. Сделал работу, получи за это вознаграждение. В противном случае люди откажутся с тобой иметь дело. Поэтому все должно оплачиваться. Я конечно не говорю, что скажем назначенный вами штраф, за выбор неудачного места встречи…

— Вы, что следили за мной? — Перебил собеседника Алексей.

— Ну не совсем за вами, но в общем-то, да. Просто та веранда излюбленное место вашей подопечной, почему бы зная, что она назначила место встречи именно там, не поставить микрофон? Это же, азы, оперативной работы, Алексей, вам ли этого не знать.

Последние слова несколько смутили Алексея, и он слегка покраснел.

— А вот за своими эмоциями нужно следить. — Улыбнулся собеседник. — Но все это со временем придет.

— Если это время наступит.

— Куда оно денется, уверен, вас еще и наградят.

— Посмертно.

— Не стоит о грустном. Всякое может случиться. От этого никто не застрахован. А деньги, полученные от меня, лучше не светить. Зайдите в хороший ресторан, пообедайте от души, выпейте бокал коньяка или же рома, ром, пожалуй, будет даже лучше. О полиции можете не беспокоиться, по местным законам пятьдесят грамм коньяка, вполне вписываются в норму алкоголя, принятую за рулем, но и злоупотреблять тоже не следует. И самое главное не гоните. Я не могу находиться постоянно рядом с вами, а следующая встреча с полицией может оказаться роковой. Удачи.

Фирюза вышла из телефонной будки, донельзя расстроенной и заплаканной. Хотя, рано или поздно это и должно было произойти, но женщина никак не предполагала, что это произойдет именно сейчас, в то время, когда она находится так далеко от родного дома, и лишена возможности попрощаться с горячо любимым отцом. Что поделаешь, возраст. Хотя шестьдесят восемь лет это не так уж и много, но учитывая то, что отец прошел всю войну, ничего удивительного в его столь раннем уходе из жизни не было. Увы, из-за этой скорбной вести, из головы вылетело все, что она хотела рассказать. И поэтому выразив свои соболезнования и посторавшись успокоить мать, как это было возможно, пообещала надолго не проподать, завершив на этом звонок.

Самым паршивым еще было то, что она не могла ни с кем поделиться своим горем. То, что она уже во второй раз разговаривает с Ташкентом Матео был не в курсе. До первой зарплаты было еще далековато, и тратить деньги на звонки было расточительством. Те несколько песо, что Фирюза тратила в местном кафе не в счет. Питаться было необходимо, а то жилье, которое им удалось временно снять, состояло всего из одной комнатушки и небольшой веранды. На веранде стоял кухоный стол, с микроволновкой, крохотных холодильник, в который кроме куска колбасы, и пачки сливочного масла помещался разве что батон, предназначавшийся для бутербродов.

Почему именно в холодильник. Все просто по веранде, чуть ли не строей перемещалось такое количество тараканов, что казалось оставь тот же батон на полчаса, и как минимум половина его будет сожрана, «местным шестиногим населением». Причем местные тараканы в отличии от родных Ташкентских прусачков выглядели настоящими мутантами размером с палец взрослого мужчины. Но заработка пока не было пожтому приходилось довольствоваться ием, что есть. Только одно то, что недавний шалопай и преступник, являющийся хоть и дальним но родственником, который вполне мог обеспечить ей приличное жилье, совсем не обращал на нее никакого внимания, позволяя ютиться в крохотной комнатушке предназначенной скорее для бомжей, а не для человека с высшим образованием, добавлял Фирюзе, столько злобы и ярости в отношении Руслана, что она не однажды поклялась сделать все, чтобы извести ублюдка. И однажды, самой занять подобающее для себя место, чтобы посмеяться над этим придурком.

Николай Юрьевич Козицкий, нервно расхаживал по кабинету, не зная, что предпринять. Тихий омут Пуэрто-Рико, который всегда воспринимался если не ссылкой, то скорее предпенсионным отстойником, совмещенным с начальной школой для молодых кадров разведки и дипломатии, постепенно превращался не пойми, во что.

Казалось, ну, что может произойти на острове находящимся под управлением Соединенных Штатов, при абсолютно лояльном населении. Раз в два-три года собирался референдум, на котором решался вопрос о присоединение к «большому брату» на правах пятьдесят первого штата, но так и не набиравший нужного числа голосов. Официально считалось, и это мнение поддерживали многочисленные средства массовой информации, что во всем виновата лень и «mañana», — «завтра», любимое слово местных жителей, предпочитающих откладывать на завтра все что угодно. Что в общем-то вполне в духе этих мест. Это в России, или в любом другом месте северных широт, для того, чтобы не умереть с голоду надо трудиться с утра до вечера, изо дня в день. Здесь же, достаточно протянуть руку вверх, чтобы сорвать какой-нибудь плод и не остаться голодным.

Поэтому, часть местных жителей, просто не приходила на голосование, откладывая этот вопрос на завтра, другие, думали, что именно его голос ничего не изменит, а третьих и так все устраивало. По большому же счету, скорее самому «Большому брату» было совсем не интересно брать под свою руку островок с довольно бедным населением и огромным внешним долгом, растущим не по дням, а по часам. Как плацдарм для нескольких военных баз, остров подходил идеально, контролируя с его помощью считай все Карибское море, включая Коммунистическую Кубу. Время от времени Конгресс США оказывал помощь острову, отправляя ему пару ящиков свежеотпечатанных долларов, для частичного погашения внешнего долга. Доллары благополучно оседали в многочисленных карманах руководства страны, а долг продолжал свой неумолимый рост. И всех все устраивало. США, тем что за резанную бумагу им предоставлялся плацдарм для военных баз и курорты на берегах южного моря, местные жители за возможность в любой момент отправиться в США на заработки без какой-либо визы, плюс чувство, заботы от руки «Старшего брата», который надежно защитит в случае какой-либо заварушки.

И тут на острове появляется бывший гражданин СССР, оказавшийся каким-то там наследником богатого и древнего рода, сбежавший вначале в Афганистан, а затем осевший и здесь. С одной стороны, и шут с ним, в конце концов, если его не задержали там, то кому он нужен здесь? Но вначале из Москвы, приходит ориентировка, явно говорящая о том, что данного индивидуума трогать не следует, но приглядывать за ним необходимо. Мало ли. Тем более, что довольно скоро выясняется, что он каким-то образом связан с Кубой. Не то, чтобы, он имеет коммунистические взгляды и так далее, совсем наоборот, но в то же время является личным другом брата «эль президенте», а это уже совсем другой уровень. Особенно когда выясняется, что с помощью того же Рауля Кастро, сеньор Назари проворачивает свои делишки, которые приносят ему очень даже неплохой доход. А затем, по первой же его просьбе Куба отправляет на Пуэрто-Рико, самый настоящий броневик, непонятно для каких целей.

А совсем недавно из Москвы, пришла очередная депеша. Причем не обычная ориентировка носящая рекомендательный характер, а совсем наоборот. Можно сказать, прямое распоряжение, касающееся того, что этот самый Ходжа, собирается участвовать в каких-то там гонках, и что ему требуется четвертый член экипажа. И на это место у руководства, на данный момент имеются две кандидатуры, одна из которых Алексей Викторович Сироткин. По каким именно критериям был выбран его подопечный было совсем непонятно, но приказ есть приказ, и рассуждать на эту тему, точно не стоит. Но вот то, о чем говорилось в конце письма, начисто выбило Николая Юрьевича из колеи. Получалось, что, во-первых, именно он должен назначить или точнее утвердить кандидатуру будущего члена экипажа. Во-вторых, именно ему или его представителю, предлагалось провести переговоры с представителем господина Назари, на предмет участия в его экипаже представителя советского государства. И наконец, в-третьих, было предложено прислушаться к некоторым мыслям и доводам некоего Альфонсо дель Плато.

Чуть позже, пришла пояснительная записка, объясняющая в большей части, недавнее распоряжение. И это несколько успокоило Николая Юрьевича, хотя, учитывая, что ответственность за исполнение приказа ляжет безусловно именно на него, заставила еще больше задуматься о том, на ком остановить свой выбор.

Дело состояло в следующем. Господин Назари, решил участвовать в гонке с пафосным названием: «От полюса, до полюса». Гонке, в которой предполагалось пересечь четырнадцать стран взяв старт на севере в поселке нефтяников на Аляске, и завершить гонку на крайнем юге, в Огненной Земле, городке Ушуайя. Большая часть гонки должна проходить по западному побережью обеих Америк, следовательно, так или иначе трасса пересечет множество стран, Латинской Америки. Зачем ему это понадобилось, было совершенно немонятно. Вроде обеспеченный человек. Хочешь посмотреть эти страны, возьми билет на самолет, и спокойно лети в качесте туриста. Нет ему понадобилось ежать на грузовике, терпеть лишения и неудобства из рассчета призрачного выигрыша, который наверняка уже давно определен кому-то конуретному. Идиотизм, право слово.

Но с другой стороны, учитывая, что в связи с некоторыми событиями как минимум три-четыре страны из этих полутора десятков, разорвали отношения с Советским Союзом, и выслали их представителей, это была очень хорошая возможность восстановления потерянных связей, перспектива пробуждения «спящих» агентов, и налаживание контактов с ними, или кем-то другим. Если до этого момента, доступа в эти страны фактически не имелось, то сейчас можно было попасть туда, вполне легально, участвуя в гонке.

Учитывая, что еще совсем недавно Николай Юрьевич занимал похожую должность в Чили, сейчас утратив связи со своими агентами после прихода к власти Августо Пиночета, участие в гонке вселяло надежду на возобновление работы в этом направлении. И одно то, что в этом направлении был задействован сам полковник Козицкий, не могло быть и речи о том, чтобы передать все нюансы этих связей человеку из другого ведомства, кандидатура которого была предложена Николаю Юрьевичу совместно с его сегодняшним подопечным Алексеем Сироткиным.

Алексея, тоже пока сложно было назвать именно «своим» человеком, но с другой стороны, он пока еще и ничей, и кто мешает приблизить его к себе, обеспечив стажеру успешный старт карьеры, а заодно и сделав его «своим». Прикинув все за и против этого выбора, а заодно и тщательно изучив дело своего подопечного, товарищ Козицкий решил остановиться именно на его кандидатуре. В пользу молодого человека выступили сразу же насколько факторов; Во-первых, Алексей, в совершенстве знает три языка, помимо родного, следовательно, не так сложно будет внедрить его, например, во французскую газету «L’Équip» (Лекип) в качестве журналиста, для освещения событий на гонках. Владельцы данного издания будут только рады, заполучив для своего издания человека, который проследует по всему маршруту, причем не просто в какой-то второстепенной команде, а в экипаже, довольно известного человека. Учитывая, что Франция, тесно связана с Алжиром, на ее территории находится множество выходцев их этой страны, думается, что руководство издания обеими руками ухватится за собственного корреспондента находящегося в экипаже потомка, одного из основателей ислама. И во-вторых, это будет именно его человек, которому именно он дал «божественный пинок» к началу успешной карьеры.

Альфонсо дель Плато, воспринял довольно прохладно весть о том, что четвертым членом экипажа, от СССР, будет являться Алексей Сироткин. По его мнению, здесь гораздо больше подошел бы Артур Семенов из ГРУ, он более опытен, уже неоднократно учавствовал в подобных мероприятиях и всегда приносил ощутимые результаты. Но здесь как говорится решаент не он, поэтому он в первую очередь обговорив и согласовав все необходимые нюансы предстоящей операции, поднял вопросы финансирования. Учитывая, что без одобрения Москвы, решить подобные вопросы было невозможно, хотя Николай Юрьевич и понимал то, что все запрошенные суммы для такого дела вполне реальны, если не сказать большего, но в этом, нужно было убедить в первую очередь именно Москву. Потому что все финансирование шло оттуда. Именно поэтому, уже на следующий день полковник Козицкий оставил все дела на своего заместителя, и срочно вылетел в СССР, чтобы решить все вопросы, связанные с внедрением Алексея Сироткина. А также составить подробнейший план его деятельности. То есть, то что станет его основной обязанностью помимо работы в экипаже, а также освещении событий во французской газете L’Équipe, куда его еще нужно будет пристроить.

И больше всех изумился именно Алексей Сироткин, которого в один прекрасный момент сорвали с места, и практически ничего не объясняя отправили самолетом в Париж, пообещав, что все объяснения он получит именно там.

Уже через месяц, в международном Аэропорту Luis Munoz Marin в Сан-Хуане, приземлился самолет с трапа которого сошел молодой человек, в безукоризненном летнем костюме, от лучших портных, и предъявил французский паспорт на имя Джошуа Бове, вместе с удостоверением собственного корреспондента ежедневного спортивного здания, L’Équipe.

К немалому удивлению служащих аэропорта, месте с багажом, молодой человек получил и авиационный контейнер, предназначенный для перевозки негабаритных грузов, из которого был извлечен, новенький кроссовый спортивный мотоцикл, производства Федеративной Республики Германия: Maico 490 Alpha E. Который тотчас был погружен, на специальную платформу присланного за ним пикапа, в кузов отправились и его чемоданы, а в кабину сел и молодой человек, и машина отправилась куда-то на юг. Одно то, что на прибывшем в Пуэрто-Рико самолете, вместе с пассажиром, прибыл и мотоцикл, говорило о том, что где-то неподалеку намечаются весьма интересные события, хотя ни одно издание, до этого момента не давало даже полунамека на подобное мероприятие. Слухи, будоражили местное население, падкое на подобные состязания, всю последующую неделю, но так и не подтвердились.