Большой мир. Книга 1

Глава 24

Глава 24

На следующий день я скромно предложил Мариа свою помощь по двору. Оказалось, что дел скопилось прилично, и покрутившись весь день за рубкой дров, починкой крыши и внутренней отделки дома, я с чистой душой отужинал и настроился расспрашивать Норсу об искателях.

Местная еда, кстати, довольно вкусная. Я понаблюдал за Мариа и оценил ее манипуляции с разной травой и всякими порошками, которые, видимо, являлись специями. Она забавно ухмылялась, но не отгоняла.

Мариа была не юной девицей, но выглядела отлично. Невероятной красавицей я бы ее не назвал, но было что-то в ней… естественное, что ли. Притягивающее. Женственное.

Укутавшись в одеяло, Норса вытащила меня на крыльцо и, сунув в руки кружку горячего напитка, кивнула.

— Ладно, с чего бы начать… — задумался я вслух.

— Ну, ты уж придумай, — хмыкнула она.

В общем, не сильно утруждаясь логикой, я начал заваливать ее вопросами:

— Кто был тот белокурый крутыш? И кто такие искатели? И почему фойре на вас напали? Где охрана поселения…

— Эй-эй, полегче, герой, — замахала Норса руками, — я тебе не Вилла, чтобы ответить на все сразу. Давай по порядку.

— Кто такая Вилла? — спросил я тут же.

— Это не тот порядок, — улыбнулась Норса. — Вилла — дух дерева. По легенде знает все о мире, и если ее отыскать, ответит на любые три вопроса.

Что-то знакомое.

— Спасибо, — вернул я улыбку. — Продолжай, пожалуйста.

Она покрутила пальцем у подбородка:

— Искатели — это наемники Гильдии. Они выполняют поручения по всему миру, как самой Гильдии, так и тех, кто делает запросы.

— А Г… — начал я, но она прервала меня.

— Не все сразу. Я поясню, беспамятный ты наш.

Норса отпила горячего и потянула ночной воздух.

— Мы, сельские, много чего не ведаем по миру, но что такое Гильдия, знают все. Гильдия — это самая влиятельная организация в Пределах, которая напрямую никому не подчиняется. Многие мечтают работать на нее, — она грустно выдохнула, — но не всех берут, и если ты родился Белым, туда тебе путь закрыт.

Я кивнул, дав понять, что впитал информацию.

— Именно Гильдия предоставила возможность снова покорять космос и новые земли. После войны с магами все расы были разгромлены и опустошены настолько, что население сократилось вплоть до родных планет. Долгое время не было ни разумных, ни ресурсов, чтобы снова покидать родные планеты. Даже эльфы потеряли слишком много.

Война с магами?

Я помнил, что Сорас говорил мне об этом, но тогда не придал этому такого значения.

Норса продолжила, отпив еще горячего и, поежившись, скрутила одеяло потуже.

— Гильдия заключила пакты неприкосновенности со всеми расами разумных и предоставила ресурсы и транспортеры. Так началось второе заселение планет. Так была заселена, в том числе, Фарида. С этого времени ставки Гильдии имеют право находиться на любой планете и являются неприкасаемыми для закона напрямую. Искатели не участвуют в войнах или переворотах. Они просто гильдийцы. Каждый ребенок в Пределах мечтает работать на Гильдию!

Ее глаза загорелись, но потом погасли. Я уже понял, что она Белая, и лишь надеялся, что мне повезло больше. Намного больше, раз уж я не местный.

— Значит, тот белобрысый тоже искатель, — констатировал я. — Искатели все такие…хм, надменные?

— О да, уж поверь! Они еще те хвастуны и заносчивые ублюдки! — скривилась она. — Тем не менее, они на самом деле помогают. Отец рассказывал, что место, в котором он родился, постоянно подвергалось нападкам вакаш, и только группа гильдийцев помогла освободиться от этого ужаса.

— Кто такие вакаш? — спросил я и поторопился оправдаться — Ну, в лесу ничего такого не было, а целитель не объяснял. Память подводит в неожиданных местах.

— Память, говоришь? — прищурилась рыжеволосая.

Я скромно кивнул.

— Вакаш — это полуразумные зеленые коротышки. Мерзкие твари. Вечно бегают толпой и нападают на беззащитных. На вид слабые и тупые, но очень шустрые и подлые, — последнее она почти рыкнула, аки зверь. — Я встречала их единожды. Пять лет назад. Двадцать этих уродцев прорвались через Каменную Границу и как-то добрались аж до нас. Похитили девочку, Милду. Ее нашли потом в лесу, истерзанную.

Она поежилась и придвинулась ближе ко мне.

— Мне отец ничего не рассказывал, но я подслушала их разговор с Мариа. Он говорил, — ее голос задрожал, — что они насиловали ее пока она не умерла. А потом питались ее телом.

Меня передрогнуло от такого финала юной жизни. В голову заползли мысли о том, что Лизи могла оказаться в руках этих гоблинов, и внутри поднялся жуткий страх. Страх от невозможности на это повлиять.

— Это был не последний раз, когда о них слышали на освоенных территориях. Поэтому опасность встретиться есть всегда, так как за Каменой Границей много чего жуткого. Хорошо, что до нас редко доходит, да только чем выше на юг и ближе к границе — тем чаще всякая жуть появляется. Говорят, многих создали древние маги, как и еще немало чего ужасного, — последнее девушка сказала почти шепотом.

— Нда, Сорас не рассказывал мне всего этого, — сказал я больше себе. — А что насчет фойре?

— Для меня это тоже загадка. Нажитого у нас не так много, да и время не для караванов… — протянула она задумчиво.

— Ну, как я понимаю, вас в рабство забрать хотели! Небось, за раба много дают! — удивился я. Мне казалось это самым очевидным.

— За нас? Тьфу ты. За нас гроши! Кому нужны простые крестьяне? Корми, пои — ошейники дороже стоить будут! Нас скорее убили бы всех.

Я удивился.

— Ну и зачем же тогда им сюда переться? Неужели ради развязки войны?

— Да кто их знает. Но не были они похожи на солдат. Особенно тот…фойре, — сказала девушка и уставилась в темное небо. — Ты ведь правда спас меня, Каин. Уж не знаю, что ждет меня дальше, но я благодарна тебе.

Я грустно улыбнулся и интуитивно потянулся приобнять ее, но одернул себя. В голове возник образ Саи, а в груди ноющая пустота. Не хотелось превращать этот разговор во что-то другое, тем более, что завтра меня уже не должно быть в этом месте.

Хотелось еще много чего узнать, но как и в случае с рябым Аруном, я не понимал, что именно спрашивать.

Но все же нашлось кое-что важное для меня на данный момент.

— Слушай, а как нанимаются в Гильдию?

— Да в общем-то, просто. Приходишь в ближайший штаб, и тебя проверяют на цвет. Если Желтый и выше — ты принят. Больше я не знаю.

— А где ближайший штаб? — спросил я.

— Каира. Вверх по торговому тракту, не ошибешься, — грустно сказала она и глянула мне в глаза. — Я знаю, что это прозвучит глупо, но …ты уверен, что хочешь уйти? В такое время здесь будут очень нужны мужчины…

— Уверен, Норса. На все сто.

Хотел бы я ответить иначе, но не мог. Я уже жил в одном месте, в одном мире. И насмотревшись на здешние крестьянские реалии, очень не хотелось прогибать спину перед каждым сопляком, которому повезло родиться Желтым. Тем более, что впереди ожидало еще больше неизвестного и…Лизи. Я должен найти сестру.

И брата, который должен умереть.

К тому же, если Гильдия такая могущественная, значит есть шанс, что через них можно отправиться на другие планеты. Это мой единственный шанс. Даже беспамятный Я решил так.

— Извини. Я понимаю, что вам сейчас будет нелегко, но от того, что здесь появится еще один слабак — проще точно не станет, — сказал я уверенно. — Кстати, ты не ответила на вопрос на счет поддержки. Местный барон ведь должен выслать помощь и как-то отреагировать на все это!

— Должен, но кто к нему пойдет? Коршак сидит себе в замке и просыпается, только когда нужно налоги собирать. Сейчас даже послать некого, — пожала она плечами.

Ясно. Намек понят. Если не останусь, то хоть забегу предупрежу.

— Я зайду, если его обитель по пути в Каиру.

— По пути. И караван останавливается у него, — уверенно сказала она.

— А откуда знаешь-то? — спросил я.

Норса вздохнула и задумчиво ответила:

— Отец возил в Гильдию, чтобы проверить цвет.

— Ясно.

— Ага.

Мы посидели так еще около часа. Просто глядя в ночь.

Меня поразили эти люди. Поразило их отношение к смерти и продолжению жизни тех, кто остался. Может, и у нас так было? Когда каждый человек мог умереть от простой царапины или другой случайности. Когда жизнь крестьян напрямую зависела от того, у кого в руках клинок или власть. Или и то, и другое. И это не мифическая опасность, которая может подстерегать каждого за углом большого города, а вполне реальная смерть от всего подряд. Они привыкали к таким сюрпризам, и смерть была не таким потрясением, каким стала для живущих после появления пенициллина, антисептиков, развития медицины в целом…

Женщины и девушки Пантоа похоронили своих мужчин, но не впали в безумие от потери. Я видел их глаза, и в них было море печали и грусти, но не отчаяния. Страх от того, что они остались беззащитными, перекрывал боль потери. В их глазах был поиск надежды выжить. Думаю, выжившим мужикам придется не скучно во всех смыслах.

Но мне не по пути с этими людьми, ибо самому нужно разгрести кучу дерьма.

— Почему среди них нет ни одного целителя? — спросил я себя, когда остался в выделенной мне комнате один.

Да потому что Гильдия забирает всех. Точнее, все спешат отдаться Гильдии и уходят. И все вполне объяснимо, мало кто на заре своей юности захочет выживать в деревне, тем более Желтых рождается не так уж и много.

Вообще, я так понял, рождение со второй или третей ступенью Сосуда достаточно редкая штука, чтобы сделать таких людей привилегированным классом. И если бы я не насмотрелся в своем мире на искусственные ограничения, я бы, может быть, и не заподозрил в местной системе свитков ничего ужасного. Но теперь, когда я ко всему прочему узнал про контроль маны и ненужность этих бумажек, все стало предельно ясно.

Вздохнув, я поднялся с постели и покинул комнату. Доплелся до двери девушки и тихо постучал. Дверь скрипнула, и взъерошенная Норса высунула голову в приоткрытую дверь.

— Нужно поговорить, — сказал я шепотом.

Она удивленно кивнула и скрылась в комнате.

Время близилось к утру, и мои вещи были уже собраны. Заплечный мешок, который мне выдал Сорас, охотничий лук, меч фойре, постиранные вещи и тонна лени. В этот момент хотелось вызвать такси и рвануть в аэропорт. Перспектива шагать пару недель по бугристым дорогам и спать непонятно где не очень-то привлекала, учитывая то, что каждый раз есть риск нарваться на хищников или местных отморозков. Я как человек города просто не был готов к такому пути, но выбора не было.

Когда завернутая в плед Норса появилась, мы вы вышли на улицу. Несколько раз крикнул местный будильник, и заспанные глаза девушки, заметив мою готовность к дороге, покрылись влагой.

Я не стал тянуть резину и устраивать объясняшки. Роль человека, который постоянно сбегает, мною уже давно обкатана, и сейчас я хотя бы прощался по-человечески.

— Слушай, — сказал я, глядя в ее темно-карие глаза. — Перед тем, как уйти, я хочу кое о чем рассказать тебе.

Она молчала.

— В лесу я встретил человека, который сказал мне, что свитки для изменения ступени Сосуда не нужны. Нужно научиться контролировать свою ману. Сосуд поймет, что ты готова, и не будет сильно сопротивляться, отдавая ее тебе. Так ты сможешь обнулять себя без свитков. Понимаешь меня?

— Д-да, наверное, — кивнула она резко.

— Я не знаю, как учиться контролю маны, но это ключ ко всему. Я стараюсь чувствовать ее и понимать, сколько уходит и восполняется. Стараюсь представлять себе ману и мысленно прикасаться к ней. Постоянно выпускать ее и сознательно наблюдать за этим процессом. Я маг разрушения и, опустошив себя наполовину…

— Как… — вырвалось у нее.

— Опустошив себя наполовину, я смог ослабить его структуру, — закончил я. — Я бы не хотел брать ответственность за твою жизнь, но в тебе еще горят амбиции, и возможно, у тебя получится. Только не спеши. Не умри, прошу тебя.

Я крепко обнял Норсу, так напомнившую мне сестру и, резко развернувшись, пошагал прочь. Не оглядываясь.