Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар?

ДУЭЛЬ

Ахмадей торопился, и мне приходилось почти бежать, чтобы поспевать за ним.

- Сагит может прийти не один, а с друзьями! - сказал я, стараясь завязать разговор.

Но Ахмадей не отвечал: знал одно - торопился. Мы уже вышли за черту города. Позади остался вокзал, вагонное депо, Вельская пристань…

- Почему вы в лесу назначили? Разве нельзя было назначить поближе к дому? - спросил я.

Мой товарищ даже не оглянулся.

Мы миновали ларёк с газированной водой. Над железнодорожным полотном высились белые скалы. Тропа была узкая и крутая. Я еле переводил дух. Не скрою, мне стало страшно, и я пытался запомнить обратный путь. Мало ли что могло случиться в лесу…

Поднявшись на лысую вершину горы, мой друг остановился:

- Он обязан прийти сюда. Место известное.

- Пока никого нет, - с облегчением вздохнул я.

- Что ж из этого?

- А кто его знает - может, передумал…

- Нет, не передумает, - убеждённо сказал Ахмадей. С того места, где мы стояли, была видна река Белая; два парохода тянули большой плот. Один пароход выпускал белый дым, другой - чёрный. Три плотовода всей грудью упирались в громадное кормовое весло, борясь с течением.

На противоположном берегу на пляже купались мальчишки - вот счастливчики! Им нет никакого дела до дуэли…

- Пока посидим.

- Сидеть нельзя! - буркнул Ахмадей.

До сих пор мне пришлось видеть только одну дуэль, и то на сцене, когда стрелялся Ленский. На сцене всё было иначе: шёл снег… пахло клеем… Ахмадей всё перепутал, и у него не так красиво получалось, как у Ленского. Тот пел, перед тем как драться: «Куда, куда вы удалились…» Ахмадей не пел, только стоял скучный такой! Стоило поправить его, да я не решился в такую минуту лезть к нему с советами.

Единственно, что утешало меня, - это то, что наши противники могут передумать и не прийти. Однако я ошибался. По той тропе, которая вела на лысую вершину, уже взбирались две фигуры. Второму было не меньше чем лет восемнадцать. Неужели и с ним придётся драться?

- Влипли мы, - прошептал я, опасливо поглядывая на Ахмадея. - Я уже говорил, что надо было назначить поближе к дому.

Но тот только сердито зарычал.

- Молчи!

- Эй, послушай! - толкнул я Ахмадея. - Да ведь с ним Володя… Наш Володя!

Скоро в этом не осталось сомнений. Рядом с Сагитом шагал наш знаменитый боксёр. Мы не знали, что и думать. Но у меня всё-таки отлегло от сердца.

Наконец они подошли к нам. Лобастый угрюмо молчал, а Володя широко улыбался.

- Здравствуйте, «милостивые граждане»! - весело сказал он. - Значит, на дуэлях драться вздумали, население города Уфы уничтожать!

Мы молчали.

- Что ж, рыцарские нравы решили восстановить? - продолжал Володя. - Забавно!.. Когда Сагит показал мне ваше письмо, я чуть живот от смеха не надорвал. Мы ведь с Сагитом в одном спортивном обществе занимаемся. Только я - боксом, а он - плаваньем… Так из-за чего же дуэль? Что не поделили?

Ахмадей, весь красный, исподлобья посмотрел на своего врага, но не сказал ни слова. Володя поглядел на Сагита.

- Я думаю, что из-за Фатымы, - еле выдавил тот и улыбнулся.

Я очень удивился: значит, правильно говорил Яша, что надо писать «по известному вам поводу». Ведь понял человек!

- Ну вот что, Ахмадей. - Володя сделал серьёзное лицо. - Ты это дело брось! Фатыма сказала мне, что хочет заниматься плаваньем. А это уже я направил её к Сагиту… Занимается она в спортивном обществе, и ничего особенного тут нет. Или, может быть, ты весь «Спартак» на дуэль вызовешь?

Теперь и я чуть не засмеялся: с Ахмадея станет!

- Так вот, - продолжал между тем Володя, - немедленно помирись с Сагитом. И никаких мне дуэлей! Помиришься - обещаю молчать как могила. А нет - даю слово: всему «Большому оркестру» расскажу про ваших «милостивых граждан». Ох и смеяться будут!..

Деваться было некуда.

Ахмадей нехотя протянул руку Сагиту. Тот молча пожал её.

- Так-то лучше! - похлопал их по плечам Володя. - А то знаешь, Ахмадей, Сагит сам из великих драчунов: всего полгода, как бросил это детское занятие… а теперь марш по домам!

На обратном пути мы долго молчали. Я даже сожалел, что всё обошлось так мирно. О чём я буду рассказывать во дворе?

Будто отвечая моим мыслям, Ахмадей заметил.

- Здорово я его проучил!

Эта мысль мне понравилась:

- Да, когда ты съездил ему по морде, он еле устоял на ногах.

Моё заявление, как видно, пришлось по душе Ахмадею, и он, в свою очередь, добавил:

- Когда Сагит кинулся на меня, я как развернулся да как дал ему!..

Одним словом, пока дошли до дому, мы восстановили всю картину дуэли до мельчайших подробностей. Когда мы пересказывали их, нам самим становилось страшно. Даже Яша с уважением взглянул на Ахмадея, слушая наши приключения; однако не сдержался, чтобы не спросить:

- У тебя ни одного синяка, ни одной царапины? Он ни разу тебя не ударил, что ли?

Об этом мы совершенно не подумали.