Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар?

ССОРА

Немец хотел распахнуть дверь, но Азат задержал его и показал, как старательно надо вытирать ноги.

- Тафай, тафай! - сумрачно проговорил немец, запомнив странную команду, услышанную из уст Азата.- Шакай, шакай!

Появление пленника вызвало переполох в избушке лесника. Миша, сбросив одеяло, вскочил на ноги. Микола Фёдорович недовольно отложил ручку: он как раз писал письмо.

- Чего ты притащил фрица? - спросил он.

- Не твоё дело.

- Разве он больной?

- Не знаю.

- Так чего же ведёшь в лазарет кого попало?

- Распоряжение командира отряда.

Это произвело некоторое впечатление, но даже добродушный Миша заартачился:

- Не стану ему готовить, сам будешь варить…

Рыжий немец, не обращая внимания на ребячью перепалку, уселся на табуретку. Уставившись невидящими глазами в окно, он вполголоса запел песню. Чужую и грустную.

- Пусть прекратит! - вскипел Микола Фёдорович.- Не хочу слушать его!

Азат, подумав, сказал:

- На то не имею права. Командир такого приказания не отдавал.

- В таком случае я сам заставлю его замолчать,- взъелся юный воин.- Не желаю слушать, и всё!

- Только я один могу разрешить или запретить ему петь, и больше никто,- строго сказал Азат.

Микола Фёдорович что-то хотел было возразить, но, махнув рукой, отошёл. Видать, здорово рассердился.

- Тебе и раньше приходилось охранять пленных? - осторожно спросил Миша, желая как-то уладить ссору.- Ты же говорил, что отец твой комбат? Раз он у тебя военный, наверно, и пленные у вас бывали.

- Я же не служил в его части, как ты не понимаешь?

Микола Фёдорович не вмешивался в их разговор. Он обиделся на Азата. Миша это чувствовал.

- Послушай, Микола Хвёдорович,- проговорил он.- Чем сердиться, рассказал бы лучше Азату, как ты попал в наш отряд.

- Вот ещё, стану я рассказывать каждому!

- Уж этот мне Микола! - вздохнул Миша.- Другой бы на его месте во всё горло кричал о своём подвиге, а этот - нет… Но я должен рассказать Азату твою историю… Микола Хвёдорович лишь с виду тихоня.

- Молчи,- попросил его Микола Фёдорович.

- Может, слыхал, как мальчишки в наших местах свой партизанский отряд организовали? Нет? Сейчас я тебе расскажу всё по порядку… Микола сделался командиром того отряда. Насобирали мальчишки всякого оружия и до поры до времени его припрятали. Чего полагается делать вооружённому до зубов человеку? Конечно же, стрелять. И Микола так и решил. Он, может, никогда бы в наш отряд не попал, если бы не стал пулять из винтовки. Первым делом он решил спугнуть полицаев в своём селе. Ночью зарядили винтовки и открыли пальбу. Полицаи, наверно, подумали, что это партизаны на них напали, и дали дёру. А ребята ещё целую неделю палили в небо. Кто их знает, сколько они ещё тратили бы патронов, если бы однажды не угодили в засаду, к счастью, она оказалась партизанской. А той засадой руководил дядя Ваня. Схватил он за шиворот Миколу и спрашивает строго: «Кто такие-сякие?» Микола струхнул, но виду не подал. «А вы сами кто такие?» - «Мы партизаны! - отвечает ему дядя Ваня.- А вот вам незачем в небо палить, как в медную копеечку. Вы мешаете проводить военные операции, срываете ночные вылазки». После этого любой мальчишка сдался бы, но не Микола. Вот до чего упрям! «Быть того не может, чтобы мы мешали!» - сказал он в ответ. Дядя Ваня понял, что с Миколой по-доброму не договориться, и отдал приказ отобрать у мальчишек оружие. «Так-то оно лучше,- сказал дядя Ваня на прощание.- Если ещё раз услышу стрельбу, худо будет». Микола, конечно, чуть не ревел от обиды, а потом, видать, решил: «И почему это я должен подчиниться! Я сам себе командир!» Тем более о партизанах ни слуху ни духу. Вооружил свой отряд и айда палить. И снова попал в засаду. В этот раз дядя Ваня задал Миколе отменную трёпку. «Почему нарушил приказ?» - «Я думал,- говорит Микола,- что вы из наших мест куда-нибудь подались». Ничего другого не оставалось делать дяде Ване, как опять обезоружить мальчишек: покончить с этим раз и навсегда! Вот тут Микола и не выдержал: отнимают честно добытое оружие!

Ух, и разозлился он: «Если у вас, партизан, не хватает оружия, я ещё штук сорок винтовок и три автомата смогу подкинуть!» Дядя Ваня недолго думая забрал весь мальчишеский арсенал, а заодно и самого Миколу. Вот с тех пор он в нашем отряде. А почему он такой сердитый? Да потому, что никак не может забыть, что его разжаловали из командиров в рядовые…

- Неправда! - вскипел Микола Фёдорович.- Я уже ту историю совсем забыл. Я просто не понимаю, зачем в наш лазарет привели поганого фашиста.