Бомбар-1

ГОТОВНОСТЬ № 1

Казаков и коней смешало круговертью-крики, визг, свист, выстрелы! Во дворе будто вздыбился степной вихрь, и всех, кого он испугал своей свирепостью и силой, разметало в стороны.

Колька и Сашка бежали до тех пор, пока у них не подкосились ноги.

Со стороны хутора мальчишки уже не слышали ни криков, ни выстрелов. Конных и пеших несло в улицу и рассыпало по всем дворам. Обезлюдел выгон. Немой стражей возвышались там лишь тополя.

Мальчишки огляделись. Впереди — знакомый курган с отполированной ветрами и дождями глинистой лысиной.

Ну и ну! Ноги сами вынесли их к кораблю времени!

Все получалось не так, как задумывалось. Ни коней, ни погони… Бесполезными оказались и дустовые шашки, и капроновый шнур, и замки-собачки. Теперь нужно было действовать иначе. Но прежде всего необходимо устранить неисправности в корабле и подготовить его к полету.

Когда все было сделано и оставалось лишь испытать «Бомбар-1», Колька и Сашка, разгибая спины, выпрямились. И только сейчас заметили, что в степи сумрачно и душно. Взглянули на плавни, а там — темно! Вот это да! Туча!..

Прав оказался Гришка — дождь собрался!

В суматохе Колька и Сашка потеряли его, и теперь Гришку нужно во что бы то ни стало отыскать.

Терять уже нельзя было ни одной минуты. Влезли в кабину, уселись перед приборной доской и экраном.

— Включай ты! — разрешил Колька Сашке. Мотор он проверил, все вроде бы в порядке, но ведь, кро-ме него, есть еще электроннолучевая трубка, аппарат Сашки-ного брата. Все это не проверишь: сложнейшая аппаратура! Что с ней произошло за время полета в восемнадцатый год?..

Руки у Кольки дрожали, сердце билось с перебоями — сейчас все решится.

— Включить передачи! — тихо сказал он. — Контакт с аппаратом! Мопедный моторчик завелся, загудел электромотор.

— Термостат! — произнес погромче Колька, чутко улавливая все, что происходит в корабле. В стеклянных трубках вспыхнуло. Левый рычаг вперед, правый — до отказа назад.

— Контакт!.. — выдохнул Колька, впиваясь в экран.

— Есть контакт! — ответил Сашка.

Щелчок включателя. Экран прорезала светлая полоса, внезапно развернулась кадром, и мальчишки увидели курган.

«Ах ты ж умница-разумница! — с нежностью подумал об аппарате Сашкиного брата Колька. — Выдержал! Как только его не встряхивало, а он выдержал!»

— Отсечься от времени! Вакуум! Кнопка-лампочка со словом «пуск» вспыхнула радостным зеленым светом.

— Энергопитание! — рявкнул Коля уже с металлом в голосе.

Моторы, разгоняясь, чуть слышно свистнули, взревели! «Бомбар-1» ожил и был готов для бросков во времени!

Переполняемый энергией и уже наполовину оторвавшийся от августа восемнадцатого года, он весь напружинился, приподнялся для прыжка на рессорах, закачал над травой крыль-ями. Оставалось только добавить мощности — стрелка дрожала у красной цифры, — надавить кнопку «пуск» и… Прочь от хутора с озверевшими бородачами! Останутся позади кровь, нищета, голод, гражданская война!

Гул моторов казался мальчишкам нежнейшей музыкой, повеяло родным, близким… И от этого так защемило сердце, что еще секунда — и рука у Кольки сама, бесконтрольно потянувшись к хронометру, поставила бы его на будущее.

— Выключай, — отворачиваясь от экрана, где курган уже подмывался маревом и был готов исчезнуть, глухо приказал Колька.

Сашка не сдвинулся с места.

Колька испуганно взглянул на него.

Лицо у его друга было мертвенно-бледным, не лицо, а маска, Сашка был похож на измученного, изголодавшегося по домашнему уюту беспризорника. И потому Колька еле слышно сказал:

— Ну что ж!.. Тогда включай «пуск».

Сашка вправе был поступить и так: Гаврила Охримович Загоруйко не его прадед. Все, что намечалось, они попытались сделать, а теперь… и он человек, и он мог захотеть вернуться домой к родным.

— Включай, включай! — подстегивал его Колька. — Чего ждешь?

Белесые ресницы у Сашки дрогнули, губы сжались: он чувствовал обиду своего друга.

— Нет, — сказал Сашка твердо и принялся выключать один за другим все приборы и механизмы.

Корабль мягко опустился на землю, свет в экране сбежался в одну точку и погас.

Мальчишки молча выбрались из кабины, оглянулись на горизонт — туча над плавнями разрослась уже в половину неба.

Обойдя вокруг корабля, Сашка, как шофер, ударил ногой по пустым без шин колесным барабанам.

— Жаль, что мы камер и покрышек не нашли, — сказал он.

— Да, жаль.

— Мы бы запросто могли его в хутор откатить. А так, Гришку пока найдем да пока с ним в плавни за Гаврилой Охримовичем смотаемся, сколько же это времени пройдет?.. Не подумали мы как-то об этом варианте, не по-научному все организовали. А теперь вон сколько придется бегать.

— Ладно, — прервал его Колька, больше всего он не любил в своем, друге привычки ныть. — Чего зря болтать? Если б да кабы. Не найдешь же ты ни шин, ни покрышек в хуторе!.. Там ведь и не знают, что это такое… А время идет!

Сашка слушал внимательно. Поныть он любил перёд тем как приступить к делу. Потом — его не остановишь. Он за эти два дня крепко стал уважать Кольку. По-настоящему! Что-то было в Кольке от его прадеда, Гаврилы Охримовича, спокойствие, обдуманность во всех словах и поступках, уверенность в своих силах, настойчивость.

— Да, время идет, — согласился Сашка. — Нам пора!

И они скорым шагом направились через степь к хутору.