Боскан

Эпилог

Эпилог.

Портовый город крепость Тугай, находящийся на одноимённом острове жил своей жизнью. У причалов стояли как военные суда королевства Боскан, так и крутобокие дракары морского братства, которым в любые другие порты королевства заход был заказан. Но больше конечно же было торговых судов разных как по тоннажу так и по самой конструкции. В большинстве своём, здесь находились большие морские великаны, которые не могли зайти в порт залива Лебедя на самом материке, из-за своей большой осадки. В этом порту они перегружались на речные баржи, расползавшиеся в дальнейшем по рекам королевства. Хотя в обратную сторону поток товаров был как бы ни больше. По своей величине и плотности населения, город в ближайшие годы грозил превзойти столицу, хотя всего пятнадцать лет назад, являлся небольшим поселением ютящимся под стенами крепости. Из-за стихийной застройки его улицы были узкими и ломанными как трущобы любого материкового городка. И лишь в последнее время зажиточные торговцы и некоторые иные обеспеченные граждане, выкупали землю примыкающую к крепости, и расчищая её от неказистых построек, возводили большие каменные дома формируя из них более или менее достойные улицы. Население города было столь разнообразным, что не кого уже не удивляли даже троли занимающиеся перегрузкой товаров в порту.

Королевские патрули можно было встретить либо на ближайших улицах возле крепости, либо в самом порту, хотя и там они были усиленные. Остальной город был отдан на откуп так сказать, естественному течению событий. Здесь соседствовали как компании из свободного братства, экипажей торговых судов и барж, так и шумные групки портовых рабочих. Причём трезвых индивидуумов среди них не наблюдалось. Да и передвигались они всегда большими группами, минимум по пять единиц. Тем необычнее было наблюдать в этих трущобах направляющуюся, по каким то своим делам одинокую фигуру в глухом плаще. Может необычность данного явления как раз и заставляло подвыпившие компании лишь хмуро провожать одинокую фигуру взглядом. И когда фигура остановилась, услышав женские крики из тупика слева, любой местный житель мог с уверенностью покрутить указательным пальцем у виска, само собой, если бы такое увидел. Мало того, этот малахольный ещё и шагнул в полумрак данного закутка, с обнажённым узким мечом. Повернувшаяся на его окрик дюжина крепких парней, непонятно как вообще поместившихся в данной подворотне, синхронно достали разнообразные колюще режущие предметы, и так же синхронно начали обходить, похоже не дружащего с головой индивидуума. Надо сказать, что профессионализм действий, выглядевшей подвыпившей компании некого бы не удивила, другие в данной части города просто не выживали. Но то с какой скоростью, они оказались на земле, с колото резаными, несовместимыми с жизнью ранами. Могло ввести в ступор даже мастеров меча, не говоря уже об обычных людях, и нелюдях тоже.

— Позвольте вам помочь, — склонился незнакомец над женским силуэтом в разорванном плаще.

Произошедшее далее, своей молниеносностью поразило даже самого спасителя. Хотя удивлялся он не долго, так как из его груди в районе сердца торчал кинжал вогнанный по самую рукоятку. А изящная девушка, приподнявшая его, вполне здорового мужика держа всего одной рукой за всё ту же рукоятку, торчавшую из его груди.

— Какие вы всё же пижоны, когда уже Мункас научится мозги отращивать своим куклам.

Тело молодого мужчины слегка вздрогнуло, его глаза на мгновенье закрылись, а когда вновь открылись, на девушку уже взглянули пустые белки без намёка на радужку и зрачки.

— А сучка Трогвалда, значит он тоже вышел на охоту, — голос раздавшийся из горла умирающего, совершенно не был похож, на тот которым он всего минку назад предлагал помощь.

Глаза барышни так же моргнули, и вместо вертикального зрачка который мгновенье назад смотрел в лицо мужчине, в него уставились такие же пустые белки.

— Мункас, старый пердун, ты перестал бояться Совета и решил на старости лет рискнуть всем ради щенков Александра. У тебя что, тоже кончаются скольжения в колечке. А ты не боишься, что Сашок придёт по маркеру своей собственной крови и натянет тебе глаз на жопу за своих отпрысков, если конечно они тебе достанутся.

Голос девушки тоже изменился до неузнаваемости, хотя бы потому, что это был мужской голос.

— Совет вряд ли узнает о щенках Александра, если ты им не скажешь. А ты им не скажешь, раз сам вышел на охоту. А что касается Александра, пусть попробует сунутся ко мне на планетоид, я не зря провёл подготовку за последние тысячелетия. Да и разрушить его он не сможет, это всё же не Совет. Так что я не зря готовился именно к такому случаю. А когда у меня будут кольца, мне уже будет плевать и на Александра и даже на Совет. А вот тебе как удалось узнать тайну создания колец, да и оглядываться тебе придётся на порядок больше моего, ведь их изготовление далеко не быстрый процесс. А твой замок хоть и внушает уважение, но далёк от неприступных цитаделей любого из Совета.

— Я тебе открою маленькую тайну старый, сам я не буду марать руки об Сашкиных ублюдков. У меня контракт, и я получу по нему своё колечко, причём сразу, как доставлю товар. Не такое козырное правда как получишь ты, если всё у тебя сложится, и всего лишь одно, но зато сразу, и без маркера Сашка. Так что мне вообще насрать, будет и на него да и на мой замок. Пусть развлекается сколько угодно. Передо мной будут тысячи миров, запарится искать.

— Имя заказчика ты само собой мне не озвучишь?

— Я что самоубийца? Но могу тебе сказать. На месть Александра ему плевать.

— Значит не договоримся, — прозвучали последние слова, из горла трупа, через мгновение осыпавшегося горсткой пепла.

Девушка же, сморгнув белёсую пелену с глаз, подобрала далеко не простой меч, лежащий в ворохе одежды, и шагнула из тупика, не обращая внимание на подвыпившую компанию, из свободного братства, явно заинтересовавшуюся ею. Но взгляд на дюжину бездыханных трупов в тупике, тут же охладил их вожделенные взгляды.

— Ну привет, сколько лет сколько зим, — грузный, слегка помятый мужик под полтинник подался вперёд в своём кресле. Было видно, что он нисколько не удивился появившемуся напротив него в кресле молодому мужчине в сером балахоне. — Будешь? — Кивнул он на бутылку, стоявшую на столике между креслами и на материализовавшийся рядом второй бокал.

— Начисляй, чего уж там, — гость критическим взглядом окинул хозяина помещения, с сомнением принюхался к доверху наполненному бокалу, удовлетворённо хмыкнул и чёкнувшись о протянутый бокал соседа с наслаждением начал смаковать его содержимое.

Хозяин же хекнув, опустошил свой бокал одним залпом, и вытерев рукавом не совсем свежей рубахи, скатившиеся по подбородку пару капель вина, откинулся на спинку кресла.

— Да уж Вовчик, выглядишь, мягко говоря, хреново, а ведь у нас всего-то полтора десятка веков разница в возрасте, и давно бухаешь? Кстати, что за повод? — гость допил бокал и поставил на столик.

— Ты знаешь Санёк. После того как ты в самый разгар Брусиловского прорыва куда-то исчез, мне как-то скучно в том мире стало. Страну развалили, народ стал мелочный, понятие чести исковеркали. Словом, разонравилось мне там, даже вмешиваться в ход событий не стал. Рванул я оттуда, благо колечко твоё уже «откатилось» к тому времени. Но в этот раз с миром мне крупно не повезло. Не знаю, кто из ваших там до меня был, но мирок тот, я тебе скажу полный абздец. Ты ведь знаешь, я сам не святой, и бывает, так заносит, особенно с похмелья. Но то, что происходило там, это вообще уму непостижимо!

Хозяин с силой треснул кулаком по столу. Поднял перевернувшиеся бокалы наполнил их до краёв, и опустошил свой, даже не взглянув на соседа.

— Да уж, если даже тебя проняло, то я боюсь даже представить… — потянулся за своим бокалом Александр.

— Ты даже не представляешь. Человеческие жертвоприношения, причём в основном женщин и детей, и зачастую массовые. Магия почти вся завязана на магии крови, про извращения и повсеместное рабство я вообще не говорю. И это не в какой-то отдельной стране или на континенте, а по всей планете! Весь мир одна большая клоака! И божок их, там он один был. Подмял всех под себя. Полный отморозок, всё это поощрял и даже наоборот, чем мерзостнее деяние, тем больше силы давал.

— Ну и ты… — взглянул на замолчавшего друга Александр.

— Ну и я само собой решил навести там порядок. Тем более, почти на два века колечко в откат ушло, слабеет твой подарок сейчас вообще откат около трёх веков. Да и так бы не оставил всё как есть, ты же меня знаешь.

— Да уж, тебя хлебом не корми, дай лишь доброе, вечное посеять, — скептически хмыкнул гость.

— На том и стоим, — кривая улыбка мелькнула на лице хозяина. — Короче, заявился я к местному злодею поговорить, так сказать о вечном, а он меня чуть было не аннигилировал, со всеми вытекающими! Силён, засранец оказался. Мне за ним потом полвека почти пришлось гоняться, пока на развоплощение не отправил. Потом полтора столетия клоаку ту разгребал, заодно парочку ребят толковых поднатаскал, надо же было после себя кого-то оставить, за два века всего не успеть. Ну и как колечко откатилось так я оттуда и сдёрнул по бырому. Вот с тех пор и бухаю, пытаюсь забыть весь этот кошмар. Это сейчас я по-тихому, взаперти, вроде как сынуля меня в этом храме замуровал и силы лишил. Я-то по первой вообще по-чёрному заливался, ну и дел слегка натворил, особо между запоями с похмелья. С тех пор так и повелось, что я бог ужаса и хаоса. А теперь отпрыск отдувается, имидж же надо поддерживать. Он вообще-то у меня толковый, правда заносит иногда, да и самостоятельный чересчур. Я ему твоё колечко пока дал, что бы по миру скользить помогало, он у меня ещё в полную силу не вошел, да и на откат это не влияет, ведь так?

— Да не, пусть скачет сколько влезет, а ты не боишься, что он разберётся и скользнёт куда ни будь в другой мир, колечко то давно не в откате? Хоть и привязано оно к твоей крови, но и в нём есть твоё ДНК. Хотя смысла в этом колечке скоро не останется, на пару, тройку скольжений его и хватит. Но если он скользнёт отсель, я тебя паровозом не натаскаюсь, а другого у меня пока нет. Ты же сам понимаешь сегодня я здесь завтра там.

— Да не стремлюсь я в эти маго техно продвинутые миры, надоело всё. Да и фон магический у планетки неплохой. Опять же сын у меня тут появился, чего не было в предыдущих полтора десятках миров. Кстати, у тебя то как с этим, я сколько тебя помню только об одном и слышал, да и когда это было!

— А, не дави на больное, ты же знаешь, у нашей братии после вмешательства в ДНК с этим совсем туго, такова плата за путешествия по мирам. Потому нас так мало, да ещё и эти из Совета отлавливают нас все вместе и каждый по отдельности. Всем же хочется по мирам беспрепятственно скользить. И ведь научились же су…и из нашей кровушки колечки мастерить. Благо ещё Изергель свою тайну с собой в могилу унёс, не то бы тут сейчас от скользящих, не протолкнутся было. Ты даже не представляешь, сколько этот отморозок своих учеников под опыты пустил, твой предыдущий мир детские шалости по сравнению с тем, что на Трояне творилось, мне дед рассказывал…

— Опять свою шарманку завёл, ты мне это уже раз сто рассказывал, на лучше выпей, — пододвигая полный бокал к Александру, прервал своего друга хозяин. — Давно уже успокоился бы, нету вашего Трояна больше, нету. Распылил на атомы его Совет, правда потом локти кусал за поспешное решение, но как говорится, что не делается всё к лучшему. Ты мне лучше вот что скажи, можешь как-то моё колечко подшаманить, не то откат уже сам видишь долгий до безобразия, да и пары скольжений как ты говоришь, мне маловато будет.

— Я конечно могу его как ты говоришь подшаманить, но не быстрое это дело. Придется тогда твоему отпрыску как-то по миру самому портоваться пару веков. Да и я, как ты понимаешь, в любой момент могу слинять с этого мира, я же тогда на Земле тоже не просто так в разгар самой веселухи соскочил. Эти из Совета, едва за задницу не прихватили. И вообще, ты же знаешь, я за всё время не больше десятка таких колец смастерил. Это дед мой их клепал чуть ли не каждые пятьсот лет по штуке, зато и хватало их всего на десяток скольжений максимум. А у бати, как я слышал, так вообще не одного не вышло сварганить, как он не старался. Хотя у него и времяни то особо не было, — помрачнел Александр.

— Ладно, тогда это не срочно. Ты вообще, какими судьбами здесь в этой дыре? И надолго? — постарался сразу перевести разговор на другую тему друг.

— Да пока не решил, вот тебя навестить захотелось, так сказать вспомнить молодость. А теперь услышав о твоём отпрыске, подумываю остаться. Вдруг в этом мире действительно биополе какое ни будь мудрёное. Вон, ты в этом мире, сколько торчишь, столько и бухаешь, и всё равно успел пацана забабахать. Может и у меня что получится.

— Ты же опять как всегда полезешь всех уму разуму учить, и как всегда оставишь своё имя. Ты вот скажи, ты специально Совет дразнишь? Хоть бы раз имя сменил. И постарайся на Олимпе не отсвечивать, хотя бы первое время.

— Не, своего имени я им не отдам, ты то своё тоже практически не меняешь. Валидэм, Валидэмар, Владимир одного поля ягода. Хотя этим урюкам из Совета, твоя то кровушка нафиг не сдалась, в отличие от моей, да и жить по-другому скучно. Эти старые пердуны меня так сказать в тонусе держат. Расслабится, не дают, а так бы я сейчас выглядел как ты, некчёмным чмошником, — захмелевший гость уже сам потянулся за бутылём и плеснул по бокалам остатки пряной жидкости. — Винцо у тебя зачётное, где берёшь? Не поделишься с другом, я походу задержусь у вас тут, ненадолго. А Олимп ваш, жалкое подобие, на неудавшееся недоразумение! Как вообще эта кучка клоунов туда забралась, и куда вообще предыдущие хозяева делись, не эти же бездари такое отгрохали?

— Да не вникал я Сашок, что тут по чём. Да и времени не было, сам видишь. Хотя бегает тут один, из молодых да ранних. К тем, что на Олимп заселились он отношения, не имеет. Тоже похоже из пришлых. На ваших не похож, а как попал сюда, сам понимаешь спрашивать, пример плохого тона проявлять. Да и видел я его пару раз, между запоями. Он меня успокаивать прибегал, за что ему, кстати большое спасибо. Как зовут не помню, но здесь его все ЕДИНЫМ кличут. Он и до меня тут неплохо сидел, а после так вашпе в почёте оказался, ну я тебе говорил, после запоев меня в чуйства приводил. Эх и эль у него зачётный я тебе скажу, после него новым человеком себя чувствуешь. Правда нет его постоянно на месте, всё бегает по миру, суетится. Говорю же, молодой ещё. От силы первую сотню тысяч разменял, вот и неймётся ему.

— Не чего, остепениться ещё успеет, забыл, как сами в последний раз с тобой погуляли, шашку наголо и пошла потеха. Особенно мне понравилось, как ты русскую рулетку во хмелю придумал, я запарился мозги свои по молекулам собирать. Ведь не иначе ты шельмец жульничал, я это потом по трезвому понял. Плохо, что срисовали нашу забаву эти балбесы из полка, сколько горячих голов забава наша унесла. Можно сказать, цвет нации. Ты кстати, откуда такое имя себе выдумал Зиг, да и сыну придумал не краше Зарг. Совсем допился?

— Да не. Как-то само вышло, меня же после моих выходок в основном нелюди всякие почитают, ну там орки, троли и тому подобное. Тут всяких хватает, ну поживёшь, увидишь. Ладно, чёт меня колбасит ужо, ты извини, но я на боковую, не то ещё чего ни будь отчебучу. Будешь уходить, сынуле моему ухо открути, не то вон уже к двери приросло.

Хозяин закинул ноги на материализовавшийся перед креслом пуфик, и сладко захрапел.

— Ну заходи, давай отрок, знакомится будем. Да и батя твой не успел мне поведать, где винцо такое отменное берёт…