Боссу не откажешь: маленькое счастье в нагрузку

Глава 29

Кристина

— У них свой переводчик, — пояснил Кирсанов

Мы сидели на заднем сидении авто уже возле аэропорта. Выходить не спешили. Ждали прилёта нужного рейса.

— Но мне бы хотелось, чтобы ты была рядом и по возможности говорила, если они шепчутся о проекте. В общем, всё, что касается нашего дела.

— Конечно, — заверила краснея, потому что Рома увлёкся моей ногой.

— Роман Игоревич, — еле сдерживая улыбку, шмякнула по руке… А Кирсанов нагло от коленки по бедру ладонью скользил, сжимая ляжку.

— Вот на хрен так одеваться? — ворчливо упрекнул. — Я теперь ни о чём думать не могу, только о том, как быстрее хочу тебя обнажённой увидеть! Соскучился уже…

Мне опять жарко стало и волнительно. И чёрт возьми, возбуждение тоже настигло.

— Не скучай, — повела плечом игриво. — Я тебе фотку пришлю! — и засмеялась, когда синие озёра глаз блеснули с дикой надеждой:

— Реально? — охрипло и дыхание у него сбилось.

— Посмотрю на ваше поведение, — отшутилась и Ромка закивал:

— Доберусь до тебя…

Договорить не успел. Объявили посадку самолёта.

Гул самолётов и транспорта, трап, много пассажиров. И мы, как оказалось встречали самую большую делегацию из Польши!

И опять круговерть. Встретили, сопроводили, довезли, разместили…

— Крис, — к вечеру переоденься, но легко и купальник не забудь! — отправил меня шлепком по заднице к шкафу Рома уже в моём номере. — Только молю, что-нибудь такое, чтобы я не тупел от желания тебя затрахать, наплевав на зрителей. Мне дело нужно разруливать. С Поляком поговорить. А из-за тебя слепну и глохну!

Меня это заводило. Глупо, наверное, и банально, но моей женской части, которая, как понимаю, раньше без зазрения совести спала, именно таких откровений, такого желания в мужских глазах, такой страсти в словах и не хватало, чтобы в полной мере ощутить свою силу и привлекательность.

А Ромка… он умел одним жестом, фразой душу вывернуть и дикое желание зародить. Он сам… был для меня искушением и пах… как-то по-особенному… Чистым мускусом. Голым сексом.

Я безумела рядом с ним. Теряла себя и здравомыслие.

Он тупел?

Так я вроде и не выходила из этого состояния.

Глох и слеп?

Боюсь, я была безнадежна отравлена!

Вроде просто заглянул, чтобы о вечеринке у бассейна предупредить, но когда я ему обмотанная полотенцем открыла.

На миг умолк. Красноречиво меня оглядел. Ко мне шагнул. Дверь захлопнул. Полотенце с меня…

Чёрт! Это просто взрыв какой-то… знать, что возбуждаешь мужчину с полоборота.

И чувствовать его нетерпение приятно до мурашек.

И стоны его слышать охренительно.

И рычание в самые пиковые моменты…

И шепот\угрозы\обещание…

Вообще улётно, когда обоюдное возгорание…

— Бл*, - подвыл, когда я из шкафа вешалочку достала, демонстрируя наряд, который хотела надеть. — Нет! — категорически. — Иначе секс будет публичным!

— Хм, — нахмурилась опять в шкаф, заглянув. — А это? — очередная вешалка.

— Это наденешь как-нибудь приватно, — отрезал, торопливо брюки застёгивая. Он уже давно быть внизу должен, а так и не переоделся ещё. — Вечеринка у бассейна, — напомнил строго.

— И что?

— Купальник не забудь!

— Купаться ночью?

— Да. Здесь же жарко. Звёздное небо, тёплая вода… Будет красиво и пьяно.

— Тогда вот такой наряд! — у меня было три купальника: мини, бикини, обманчивое макси.

— Этот! — уверенно ткнул именно на закрытый Кирсанов.

— Кто бы сомневался! — мотнула я головой, уже предвкушая, как он удивиться, когда увидит его на мне.

Конечно, вечеринка в бассейна — это громко сказано. Очень громко. За полтора часа до выхода ко мне примчался Польски с двумя девицами под руку, которых представил, как Леночка и Тонечка и я… с удивлением узнала девчонок из самолёта.

Лена с Тоней оказались очень полезными и на все руки талантливыми, а именно, командой помощников-стилистов, мотающейся вместе с девушкой-фотографом, которая тоже летела с нами в самолёте.

— Какая ещё вечеринка у бассейна, дурочка? Там такой фешен-гала-выход, что опупеть! Вчерашняя змеючка-шлюшка уже та-ак нафуфырилась… Ты бы видела! Ты там вообще не в кассу в своём феечкином платьице, — закатил глаза Сэм, глядя на моё, к слову одобренное Ромой, платье из летящего шифона. — На, — всучил мне вешалку с чехлом. — Сходил к твоей “лучшей подружке” Ангелиночке. Она одолжила!

Сэм, как волшебник, вынул из чехла алое шелковое платье в пол, и я даже ахнула. Никаких блёсток-бантиков-украшений. Только строгий, по-делу, чистый секс! Рома… умрёт! А вместе с ним скопытятся и все змеючки вместе взятые!..

Я и правда на их фоне… не прям Вау. Красивая, но простоватая. Всегда платье за пять тысяч рублей будет отличаться от платья за пять тысяч долларов. Всег-да!

И “дамы сердца” не могли этого не заметить.

Сегодня тыква имела все шансы стать золушкой…

Я не думая долго, стянула с себя феечкино платье и влезла в шёлковое безумие, как кровь растёкшееся по телу второй кожей.

Лена и Тоня тут же принялись наводить “красоту”. Выпрямляли-укладывали волосы, мазали-пудрили кожу. Я прямо-таки чуть не пищала от восторга и предвкушения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вот сейчас я становлюсь суперской “охренительной” бабочкой! Вот! Прямо! Сейчас!

Я всегда была — не страшилкой. Но шикарной — никогда.

И сегодня я собиралась охренительно блистать…

Когда девочки закончили, я даже смотреться в зеркало не стала, только уточнила, накрашены ли губы. Девочки меня заверили, что таких алых губ у меня ещё не было, перекрестили, добавили Сэму чутка пудры на “заблестевшую щёчку” и попрощались.

В коридоре народу тьма, от запаха лака и духов — с ума можно сойти. Мимо прошла от бедра Ангелина, даже не поздоровавшись, но через плечо подмигнула и одними губами шепнула: “Огонь!”

В лифте мы с ней оказались рядом и она нажала на кнопку второго этажа, а потом тихонько прижалась к моей спине и шепнула так, чтобы никто не слышал:

— Выйди на втором и спускайся по главной лестнице, будто заблудилась.

— Как Милли в “Диком Ангеле?” — еле слышно буркнула я, и Ангелина еле сдержала громкую усмешку:

— Сечёшь фишку…

Я вышла на втором.

Спуститься по лестнице, как Милли в “Диком Ангеле”… мечта миллионов девочек, выросших под “Камбьо долор пор либертад”! Ох, держитесь, граждане отдыхающие и просто нечаянно оказавшиеся рядом, на Крым надвигается ураган “Кристина”.

С площадки второго этажа был виден поистине шикозный зал, и масса дам. А ещё Рома, выглядывающий кого-то в толпе, а аккурат за его спиной хихикающая змеючка, под руку с поляком Понятовским, которого мы встречали в аэропорту.

Да, выглядела она потрясающе.

Даже засомневалась, стоило ли мне показываться, пока не увидела своё отражение в огромном зеркале, визуально увеличивающем комнату. Сначала неверующе таращилась. Потом чуть приблизилась, рассматривая невероятную красотку на миллиард! И невольно заулыбалась.

Ну хороша-а-а… Губы алые — под платье. Волосы убраны назад. Офигеть! Просто “Притти вумен”! Джулия Робертс нервно курит в сторонке, потому что Ричард Гир уже у моих ног.

Но нет, Ричард, Роман — мужчина всей моей жизни!

Я. Спускалась.

Пианист на постаменте зарядил печальную классику, в которой я не так уж сильна. А я не шла — плыла под неё. И зал… встал. Потому что я являла себя, будто главное украшение вечера.

Будто Анна Каренина.

Будто Джулия Робертс.

Будто Милли из “Дикого Ангела”.

Да, Матерь Божья, я сделала всё, что могла. И, конечно, идти тут такой красоткой, было чертовски глупо, но в образе пустышки и “дамы сердца”, почему нет?

“Ой. Перепутала!”

Трижды Ха!

Рома вообще не сразу понял, что я — это я. Мазнул взглядом, явно кого-то другого выискивая и мои надежды до уровня плинтуса опустив, но запоздало осознав, что я — это я!!! уставился так, будто СЕКС будет прямо сейчас! Прямо здесь!

Пусть все видят, что эта ДАМА ЕГО СЕРДЦА!

Он даже нервно сглотнул и сделал большой глоток шампанского, таращась на меня, как на богиню спустившуюся к нему с небес.

И это мне понравилось. Очень. Самооценка подскочила до того уровня, на каком я сияла в глазах Кирсанова. Поэтому приблизилась к нему и невинно хлопнула ресницами:

— Кажется, вышла не на том этаже, — и это с очаровательной улыбкой. — Вечно со мной что-то безумное случается!.. — легкомысленно повела обнажённым плечом.

И все… засмеялись.

Ну конечно, хорошенькая мордашка пошутила. Так дурашливо-мило.

И я тоже засмеялась, чуть дольше задержавшись взглядом на мужичке, который мне радостно и по-доброму улыбался. А вот змеючину придушить хотелось. Она опять крутилась рядом с Ромой, добиваясь от него внимания. Вот только внимание принадлежало исключительно мне!

И даже Вадим не отрывал глаз — правда таращился издали, стоя в компании симпатичных дев и заливаясь опять алкоголем.

Ангелина хихикала рядом с Олегом, и она разве что не аплодировала, когда мы встретились взглядами.

Ветта, змеючка-с*чка, поняла, что вновь проиграла необъявленную войну и тотчас прилипла к боку очаровательного мужичка-пузана с усами-щёточкой.

Под руку взяла и что-то шепнула ему на ухо.

Я не расслышала, потому Рома из себя выдавил любезность:

— Ничего страшного, — сквозь зубы прошипел и повернулся к мужичку:

— Господин Понятовский…

Оу, так это и есть тот самый ПОЛЯК! Моё внимание теперь было полностью на нём.

— Хочу вам представить… Это моя… — запнулся Рома, чем едва не вызвал смешок.

Золушка?

Лягушонка в коробчонке приехала?

Или всё же Королева?

Пока я мысленно хихикала и перебирала варианты, Кирсанова кивнул:

— Невеста, — ошарашил. Все мои нелепости померкли в сравнении с озвученным. Даже сердце забыло, что нужно биться. Нет, я конечно, за эти несколько часов без Ромы, разное на наш счёт передумала и планы грандиозные выстраивала, но чтобы вот так… после одной ночи… и сразу в невесты?! А я видимо хороша…

— Кравчик Кристина Андреевна! — я немного разочаровалась. Ну теперь ясно, невеста — игра, Андреевна — прикрытие… Ну в целом меня об этом предупреждали заранее, но как приятно мечтать! Ладно уж, Андреевна так Андреевна!

Ветта в лице изменилась. Да и я слов не находила.

Вместо ответа на мой немой взгляд, Рома подгрёб меня к себе за талию. Почти рывком. И шаблонно чмокнул в щёку, но чуть дольше задержал губы на коже:

— Рад, что соизволила прийти.

— Очень приятно, — заулыбался поляк и протянул руку для приветствия. Я ответила некрепким пожатием, а поляк вновь удивил, чуть придержал мою кисть и галантно припал губами к руке:

— Кравчик, — лучился чистотой и искренностью, — это ведь польская фамилия? — голос у него был приятный с нотками восторга. И такой акцент мне как бальзам на душу… Папины родители говорили так же, вроде по-русски, но все равно как-то экзотично. Я всегда хотела такой же говор, даже тренировалась специально, пока не поняла, как это глупо. — Вы полячка? — и на меня ожидающим взглядом уставился с очаровательной улыбкой в усы.

— Я тебя умоляю, какая из неё полячка? — за меня фыркнула на польском Ветта, хотя я уже было собиралась ответить. Она ненавязчиво, но ревниво, разорвала наш контакт собой: руку поляка вернула себе, нагло под неё нырнув и прижавшись крепче к его полноватому боку. — Возможно корни, — тараторила с*ка со змеюшной ухмылкой, словно ничего не случилось, и ситуация была рядовая. — У нас в стране полно народу, сам знаешь. Многонациональная! — хохотнула, бедром об него потеревшись, как бы невзначай. — И фамилии давно перемешались…

Меня это знатно подбесило, но я, удерживая улыбку дружелюбия, а вернее, “ничего не понимания, но мега-пустого-обаяния”, не вмешивалась в разговор, потому что вспомнила рекомендацию Кирсанова — слушать, но не влезать. Только при срочности и патовости!

— Крис, ты ведь помнишь, — нейтрально пробормотал Кирсанов, — Ветту? — пристально смотрел на меня, чуть ли не моля, прошу, будь благоразумной. — Вчера на вечеринке…

— О, да, — кивнула торопливо и нарочито сожалеюще брякнула:

— Но нас, увы, не представили. Хотя я её… — метнула взгляд на с*ку, — ВАС, — выдавила обманчиво ровно, — вчера видела. — Протянула руку, как требовал этикет:

— Кристина.

Змеючина без особого желания её пожала:

— Ветта, — шаблонный обмен нелюбезными любезностями.

— Ветта и есть переводчик Понятовского, — пробурчал в бокал Роман, делая очередной глоток шампанского.

Судя по всему он не был рад этому моменту.

— Да неужели? — поддельно изумилась я. — А я всё думаю, зачем она все наши реплики переводит… — “И коверкает”, - но это уже про себя.

Наверное ЭТО самый глупый разговор в моей жизни. Даже стыдно за себя стало.

— Я думала, что вы соучредитель, — ляпнула, первое, что пришло на ум, ухватив с подноса мимо проходящего официанта, бокал с шампанским, чтобы хоть как-то себя занять. Ну и выпить, а то… подобные новости щекотали нервишки, да и полную дуру разыгрывать на трезвую голову сложновато.

— Так и есть, — чуть поиграла бровями дамочка. — А так как знаю польский, взялась помочь с переводом нашему гостю, и моему большому другу, — значимо выделила, — пока Олег, как главный хозяин мероприятия, отрабатывает свою роль, — разжевала для меня тупенькой, какого чёрта здесь делала ВАЖНОГО в отличие от меня, и красноречиво кивнула на толпу, где с бокалом в руке маневрировал непосредственно сам Олег. Болтал с гостями, смеялся, формально винясь, уходил к другим: и так по цепочке — от компании к компании. За ним с вежливой улыбкой курсировала Ангелина, с опаской поглядывая на нашу компашку.

— К тому же, Вадюшка просил спасти, ведь никто не догадался осведомиться насчёт переводчиков для главного заказчика! И, вуаля, я уже здесь!

— Надо же, — кивнула я, уже давясь ядом. — Слухи о том, что вы не только красивая… — на миг запнулась, чуть не ляпнув: “С*ка отменная!” — Но и талантливая, и умная, правдивы, — даже не знаю, как мне дался этот лживый комплимент. Наверное, желчь через края полилась, вот и булькнула что-то.

— О, — снисходительно протянула Ветта. — Я тоже о вас наслышана, — пропела дамочка, и явно не самое хорошее, судя по издёвке в голосе. — Заслуг особо не звучало, — видимо решила пощадить мою душу дрянь, — но видела вас в компании с Ангелиной, — цыкнула брезгливо, мотнув головой, — не лучшая, скажу я вам, компания.

— Отчего же? — деланно подивилась. — Вы явно не рассмотрели в ней истинных талантов!

— Девочки, девочки, — примирительно отчеканил Роман с натянутой улыбкой. Он, по ходу, всё понял и все недосказанности услышал! — Давайте о погоде, проекте… — и мне взглядом: “Крис, прошу!!!”.

— Как вам у нас? — попытался втянуть в разговор хлопающего ресницами поляка. — Уже успели глянуть какие-то достопримечательности? Крым — золотая жила, здесь есть где и на чём раскрутиться!

Змеючина скучающе перевела Понятовскому слова Ромки. Пусть не совсем точно, но более менее по смыслу.

— Да-да, понимаю, — верил на слово мужичок Ветте, продолжая источать удивительное радушие. — Россия — великая страна. Страна огромных возможностей… — польские слова звучали с чувством и восхищением. А вот на русском из уст с*ки:

— Надеюсь вы адекватно оцениваете свои возможности, потому что я бы не хотел попасть под поезд санкций из-за нерентабельного проекта.

Я даже опешила: непроизвольно ухватилась за руку Кирсанова… Он принял мой жест и нежно сдавил в своей ладони, при этом оставаясь невозмутимо спокойным:

— Я не берусь за работу, если не уверен, что справлюсь с задачей, — парировал Рома. — Тебе ли не знать! — а эта фраза была явно Ветте.

С*ка секунду отвечала перекрёстным взглядом Ромке, а потом с елейной улыбкой муркнула Понятовскому:

— Он говорит, что его дело придумать раскрутку товара, а насколько будет прибыльным проект… его уже не касается!

Чёрт побери!!! Она так закопает Кирсанова ещё до начала презентации.

— Вы везунчик, господин Кирсанов. Не знаю, как насчёт умения находить прибыльные проекты и их раскручивать, но себе бриллиант вы уже отыскали! — беззастенчиво распылялся комплиментами Понятовский, будучи явно благоразумней, чем его “переводчица”. Он не желал конфликта и старался тему сменить на нейтральную. С надеждой смотрел то на меня, то на Рому и всем своим видом излучал нескрываемое восхищение.

— Господин Понятовский говорит, что время покажет, но пока… Крым его встретил замечательной погодой, да и приём очень хорошо организован, — с лживо-вежливой улыбкой отчеканила на одной ноте Ветта.

Вначале я решила, что змеючина что-то своё говорит. Даже улыбки не убирая, покосилась на дамочку, ответившую мне неизменно слащавой улыбкой. Но секундой погодя… осознала, что это… был перевод, хотя совершенно точно хвалили Рому и восхищались мной, но суть не в том.

— Спасибо, — Кирсанов был предельно учтив, — но погода от меня не зависит, а вот приём, — обвёл зал беглым взглядом. — Заслуга не только моя, мы все старались.

Я чуть нервно не заржала, когда с*ка вместо верного перевода, выдала:

— Спасибо, у нас страна полна таких…

Ещё несколько банально-льстиво\язвительных фраз, причём нагло коверканных и нарочно искажённых Веттой как в нашу сторону, так и ответов Понятовскому, и я уже начинала сомневаться в её знании языка, но потом чётко поняла, что она не просто с*ка и змея, она… с явным умыслом лгала переводом.

Это могло сильно аукнуться Роману. И если сейчас разговор был ни о чём, то после, когда дело дойдёт до проекта, презентации и обсуждения, эта дрянь может Кирсанова слить на ура! Поэтому жертвами станут Ромка и бедолага Поляк, а он с большой буквы “Поляк”. По крайней мере мне он казался великолепно милым, словоохотливым и бесшабашно улыбчивым.

Не хотелось бы конфликта или проблем из-за неточного перевода. Нужно было предупредить Рому, что с*ка — подстава!

— Господин Понятовский интересуется, всё ли готово к завтрашней презентации? Как вы понимаете, казусов быть не должно! — в очередной раз совершенно исказила суть реплики Ветта, ведь поляк интересовался, пустят ли его на репетицию.

Настало время спасать ситуацию, поэтому сама не ожидая от себя таких порывов, коротко поцеловала “своего жениха”, не дав ответить. Кирсанов чуть озадачился, но тупым не был — позволил прилюдные и такие необходимые в данный момент нежности. А я поступила, как змеючина с Поляком — прижалась к боку Ромы, и чтобы сигнализировать, что я не просто так кошкой к нему лащусь, ущипнула за ягодицу и протараторила:

— Повтори: “Следуем намеченному графику!” — шикнула быстро.

— Следуем намеченному графику! — громко и важно вторил Рома для ушей Понятовского и Ветты, но чуть дёрнувшись от моей ощутимой вольности.

Вот так-то, вроде и не послали, и в тему, и не согласились.

Змеючина чуть растерялась.

Нахмурила брови, явно выискивая подвох, но в итоге перевела фразу довольно точно.

— Повторишь за мной? — с нестираемой улыбкой хихикнула я на ухо Кирсанову, но так, чтобы не было слышно другим, зато видно, какая у нас с Ромой милая идиллия.

— Валяй, — так же брякнул Кирсанов, принимая игру.

— Jestem pewien, że pokażemy się doskonale na prezentacji! Nie spiesz się, spróbujmy pokazać w całej okazałości!*

— В жизни не повторю, — с сахарной улыбкой буркнул Рома, пряча губы краем бокала и делая вид, что я ему глупостей на ухо наговорила.

— Тогда, — хаотично соображала, как упросить, — Czekamy na Ciebie na prezentacji**!

— Czekamy na Ciebie na prezentacji! — отчеканил послушно Рома, и Понятовский разве что не захлопал в ладоши.

— Ты говоришь по-польски? — Ветта глаза округлила.

— Нет, — отмахнулся Рома, — но эту фразу выучил! — нашёл как не спалиться, а я торжествовала. Ура! Хоть один балл в нашу пользу.

— Надеюсь ты меня не продала, — истерично хохотнул Кирсанов, залпом осушив бокал.

— Потом благодарить будешь, — опять легкомысленно поцеловала. — И молить повторить, — игриво улыбнулась.

— Надеюсь, — перестал улыбаться Рома.

*Уверен, мы отлично покажем себя на презентации! Не торопитесь, давайте покажет проект во всей красе!

**Ждём вас на презентации!