Боссу не откажешь: маленькое счастье в нагрузку

Глава 33

Роман

В конференц-зал почти врывались. Мобильный теперь гудел не переставая, оно и понятно до начала считанные минуты, а главных героев нет!

Уже на входе взглядом наткнулся на Сэма, ходящего взад-вперёд перед сценой с трубкой возле уха, а только он нас увидел, тотчас мазнул по экрану и к нам бросился:

— Я уже собирался паниковать! — выпалил Сэм. Видок у него был не ахти. Вроде одет с иголочки, причёска, но вот шальные глаза, бледность разбавленная красными пятнами на лице — не очень смотрелась. Всё же надо было чудо зелья и ему налить!

— Вы где были? — продолжал атаковать Польски, немного позабыв о субординации. — А тебя я всю ночь искал! — на Кристину зыркнул недовольно. Кравчик на меня покосилась, и опять хихикнула. Как-то дурашливо.

Я опять усомнился в действии её зелья. Даже мелькнула мысль, отправить в номер и насильно закрыть её там.

— Ты что не ночевала у себя?.. — наехал Сэм и тотчас запнулся. На меня покосился. — А-а-а, — протянул догадливо. — Вы… наверное, — мотнул головой, уже понимая, что ночь мы провели вместе.

— Раз уж мы разобрались что к чему и кто с кем, Сэм, — отрезал я, хлопнув его по плечу, — теперь давай к делу, — кивнул на сцену, откуда будет вестись презентация.

— Чёт я сомневаюсь, — пролепетал Польски, но Кристина не позволила ему паниковать. Взяла под руку, улыбаясь на весь миллион, мне подмигнула:

— Мы пошли! — отчиталась примерной девочкой и увлекла друга к сцене:

— Пойдём, дашь мне текст. Хоть глазами ещё раз пробегусь.

А я в который раз отметил, что как-то уж слишком её глаза подёрнуты дымкой веселья и счастья.

Напутствие команде дал, ещё раз уточнил, всё ли нормально, и только потом занял место за столом по правую руку от Понятовского и Олега. Ладно Ветта, она от Понятовского не отходила ни на шаг, но что делала тут Ангелина — загадка. А потом присмотрелся и понял, что это своеобразная команда поддержки. Ангелина села аккурат так, чтобы слышать каждое слово польской коллегии. Видимо план простой: что поймёт — то поймёт.

Как только презентация началась, вернее вступительная речь одного из ведущих, Ветта начала лениво переводить для ушей Понятовского.

Уж не знаю, что она ему там говорила, но мужик продолжал улыбаться и кивать.

Я осмотрелся, прикидывая насколько Крис и Сэму страшно будет перед публикой. Народу немного, но зал оформили с помпой. Даже трибуна с микрофоном имеется, а ведь хотели изначально поскромнее. В последнем ряду кучка журналистов, на фото у них запрет, а вот текст — пожалуйста. Представители “Централ Пелас”, всех возможных администраций и управлений — за маленькими столиками, между которыми шныряют официантки в “фирменных” платьях.

Красота! Их Сэм подбирал из персонала гостиницы, все стильные красотки в платьях “проекта” и с бейджами.

Перед гостями подарочные пакеты, наборы для покера, карт, даже крошечные фляжки с ликёрами. Команда расстаралась на славу, даже не скажешь, что за красивой обёрткой — содержания нет.

Понятовский увлечённо перебирал фирменные фишки, а Олег чуть ошарашено изучал наш не “липовый” логотип.

А потом на сцене появились Кристина и Сэм. Если Ветта до сего просто скептически улыбалась то, только заслышав первую же фразу\дубляж Кравчик на польском, метнула на меня изумлённо-гневный взгляд:

— Ты должен был сказать, — шикнула, прежде пнув меня под столом.

— С чего вдруг? — равнодушно брякнул, с деланным вниманием глядя на сцену. — Ты сама решила, сама ответила… Девочка взрослая, знаешь ведь, что рано или поздно бумеранг возвращается, — не угрожал, просто напоминал реалию жизни.

Ветта сверкнула гневно глазами, скрипнула зубами, но ничего не ответила.

А Понятовский не скрывая радости, захлопал в ладоши, но секундой погодя, репликой вынудил “свою переводчицу” обратить на него внимание.

Они обменялись несколькими фразами и судя по злому пыхтению, мне удалось бывшую разозлить не на шутку.

По ходу презентации мне задавали редкие вопросы. Ветта, уж не знаю, насколько достоверно, переводила. Вроде затыков не случилось и все были вполне довольны. Так что я сжимал кулаки за Польски и Кристину, в чьих руках сейчас, по сути, были мои яйца, образно конечно, но судьба фирмы в рамках “грандиозного проекта”, получи мы который, станем ещё на уровень выше и престижней!

— Не слишком ли смело? — хмыкнула дама из администрации, стреляя в меня густо подведёнными глазами. Такие только за тем места и просиживают, чтобы осаждать всё молодое, да новое.

— Нужно идти в ногу со временем, — парировал я, заранее заготовленной фразой. Все знали, что претензии будут.

И они были. Но в пределах разумного и ровно настолько, что под всеми документами появилась размашистая подпись свидетельствующая о том, что мы… справились.

Отлегло от сердца не на шутку! Теперь проект не просто наш, мы можем с чистой совестью облагораживать нашу пустышку и даже без лишней спешки. Олег с довольной улыбкой вышел на сцену, приобнял Сэма и Крис и объявил, что впереди долгие месяцы кропотливой работы и наболтал ещё сто тысяч прекрасных слов в нашу сторону.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только Крис спустилась со сцены под бурные аплодисменты, я сразу же её утянул за наш столик. Разговор был о делах, о будущем. Я жадно посматривал на важную для меня папку, которую дотошно изучал Понятовский. Забалтывался нет-нет, да и отмечая, что Кравчик какая-то странная. Томная, ко мне ластящаяся — рукой по моей ноге провела, на хозяйство ладонь уместила, сжав до приятной боли:

— Крис, — прокашлялся, перехватив её за запястье. — С тобой всё нормально? — пристально в глаза заглянул.

— Да, — хихикнула Кристина, пригубляя шампанского, и когда только успела взять бокал? Я же вроде у неё один отнимал…

— Уверена, что с твоим лекарством это можно сочетать? — сквозь сжатые зубы процедил, намекая на алкоголь.

Улыбка на губах Кравчик давала исчерпывающий ответ, а потом девчонка икнула. Не то, чтобы мне стыдно стало, но получилось так громко, что весь столик умолк, глядя на мою нелепость в…. наркотическо-алкогольном угаре.

— Извините, Кристине нехорошо, — повинился формально и торопливо её утянул прочь. Шла Кравчик, и правда, пошатываясь, да идиотски похихикивая.

— Крис, ты точно с дозой не переборщила? — шикнул в ожидании лифта, насильно удерживая в объятиях хмельную девчонку.

— Не знаю, — чуть рассеянно водила глазами и придурковато улыбалась. — Может быть. Первый раз я только глоток делала… — пробормотала через “ик”, а потом томно выдохнула:

— Знаешь, ты такой?..

— Нет, — опешил, не понимая, отвечать на размытый вопрос, или пытаться вернуться к теме о лекарстве, — но думаю, сейчас расскажешь! — за руку дёрнул в кабинку, как только створки разъехались, пропуская нас.

На удачу в лифте мы оказались одни. Но стоило мне нажать кнопку нужного этажа, Кристина на мне повисла:

— А благодарность мне причитается?

Я видел, что она не в себе, попытался руки разжать, но Кравчик висела пиявкой и продолжала мурчать:

— Или сразу накажешь? — вскинула свои одурманенные зельем глаза. — От хорошего секса не откажусь, — и улыбнулась так ослепляюще честно, что я забыл, что нужно отбиваться.

— Порку не обещаю, — за талию придержал, — но оттрахаю точно!

— М-м-м, — замычало моё недоразумение, заскользив вниз, словно вода и стекала по мне, с разницей что остановилась на ширинке. — Так сладко звучит, — вжикнула молния, и я рывком за руку, заставил её подняться:

— Не здесь! — категорически мотнул головой. Она меня убивала! Я не должен пользоваться её таким состоянием. Даже уже подумывал, как усыпить без приключений, как она опять на шее повисла:

— А я не против, где захочешь, а то ночь… дёрганная была и хорошее снотворное не помешает.

Мой пыл воевать с дурындой сразу как-то сдулся:

— Тебе со мной так скучно трахается, что ты засыпаешь? — недопонял фразы.

— Глупый, — хихикнула Кристина, — наоборот… ты из меня душу вытрахиваешь, и я вырубаюсь от бессилия.

Такая трактовка мне нравилась больше.

— Что ж, Кристина Анджеевна, — будет вам охренительное снотворное…

— Ром, — пихнула меня бедром Кравчик, когда я лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок, досадуя, что не договорил с Понятовским. Вечеринка ещё продолжалась. На улице гвалт голосом и музыки… А я не мог оставить Кристину одну, поэтому и гонял мысли туда-сюда.

— И? — отозвался лениво.

— Иди, — пробурчала Кравчик, опять боднув задом.

— Куда? — недопонял посыла.

— К ним, — неопределённо мотнула головой, хотя я точно понял, о чём речь.

— Н-е-ет, с тобой буду.

— Ром, это глупо, — пробурчала Кристина в подушку лицом. — Ты не можешь теперь всё время рядом быть.

— Почему? — не тупил, просто стало интересно, какие она видит причины и как оценивает ситуацию.

— У тебя жизнь на людях. Работа с ними. А я… могу и одна побыть. Закроюсь… Посплю наконец.

— Кто-то просил мой “конец”, чтобы поспать, — парировал я нарочито строго. — Да видимо обманул…

— Я так устала, что не могу уснуть, но у меня нет больше сил с тобой заниматься любовью. Так что уходи, а то ты мне мешаешь своими мыслями и сопением.

— Я так громко соплю?

— Угу, и фамилия Панятовский чаще обычного звучит. А ещё проект… Нужно решить все вопросы, — девчонка удивительно точно всё понимала. И от этого я даже растерялся. Знал, что умная, но стало как-то щемяще хорошо от мысли, что можно вот так молча друг друга понимать.

— Если ты так за меня волнуешься, пришли Сэма. Я ему доверяю.

— Пф, — сорвалось у меня, но секундой погодя вариант уже нелепым не казался. — Уверена? — очень уж хотелось дожать по всем фронтам Понятовского.

— Да, — ничуть не сомневалась Кристина и это придало уверенности. — Пусть захватит сладенького и чайку. Киношку посмотрим.

— Ладно, но если что, делай быстрый дозвон, — кивнул на тумбочку, где лежал телефон Кравчик. Она его со вчерашнего вечера видимо тут и оставила. А рядом стояла булылка волшебного зелья.

— Кнопку жми, даже если просто испугаешься. Поняла? — наставительно повторил.

— Да, папочка, — обнимаясь с подушкой, хмыкнула Кравчик. Ну и получила по голой заднице.

Я быстро встал с постели. В одежду почти запрыгивал, но перед уходом бутылку стащил. Поставил в ванной в шкафчик, предусмотрительно ещё и сфоткав название. Сейчас нет времени проверять, а потом… Обязательно.

— Дверь закрой, — уходя, опять по голой заднице шмякнул, получая удовольствие что вообще могу это делать. А задница у Кристинки что надо. Аппетитная, не мелкая, не плоская, круглая… почему и пошлёпываю — вызывает желание это делать. — Польски стукнет, когда придёт.

— Угу, — промычала неадекватная нелепость, но с постели кое-как встала. Проводила, и даже не дала поцеловать — перед носом дверь захлопнула и… на ключ. Я дождался характерного звука и с чувством, что дела налаживаются, поспешил вниз.

Кристина

Только Ромка ушёл, упала на постель без задних ног и с гулом в башке… а очнулась от назойливого пиликанья телефона на тумбочке прямо возле моей подушки.

Ударно! Аж тошнота подкатила…

Со скрипом разлепила глаза и повернулась на бок.

Боже, я что, вырубилась?

Чёрт!

Пока мобильный рукой нащупывала, поморщилась боли в голове и ломоте в теле. Глянула на экран умолкшего мобильного. Блин, проспала не больше пятнадцати минут, а словно дряхлая вампирша и меня только-только воскресили при этом забыв кровью отпоить.

Блин! Сэм же должен был прийти!!!

С неохотой принялась в мобильном изучать “непринятые” и СМС. Так и есть. Уже искал.

“Ты где?” — от Польски.

“Бл*, Кравчик в какой постели ты в этот раз?” — не самое милое в его исполнении.

Пару пропущенных звонков. Тоже от него.

Не успела набрать, опять мобильный запиликал.

Лерка!

Боже!!!

Моя голова. Я чуть не разревелась от усталости и слабости в теле.

— Привет, мамонтёнок, — прокашлялась, потому что голос звучал жутко сипло.

— Ты как и почему не звонишь? — обиженным укором бросила дочь Кирсанова.

— Лерчик, — запнулась, среагировав на стук в дверь, — тут у нас дел столько, — проворчала, соскребая себя с постели. Покачнулась на полу, кое-как простынь на себя дёрнула. Краем наготу прикрыв, поплелась к двери, встречать гостя. — Так много, что я и имени своего уже не помню…

Открыла…

— А я… — голос Лерки дальше не слышала.

— Максим? — мой надломился.

На пороге стоял бывший. Улыбался желчно-уличительно.

— Ну, привет, любимая! — и ко мне шагнул. Я уронила телефон, забыв, что хотела ещё сказать. Корпус и крышка с батарейкой по полу разлетелись, я таращилась на бывшего, и судорожно комкая белоснежную простынь, прикрывала обнажённое тело.

— Ты… — у меня воздух закончился, когда бывший ко мне опять шагнул, ещё и дверью громко хлопнув.

— Я! — с наездом, да взглядом меня приговаривая к смерти. — Примчался, — едкий смешок. — Решил, что будет полезно в Крыму побыть. Отдохнуть с подругой, помириться… С любимой, неповторимой и такой… верной невестой… А ты… где ночью была? — мы так и шагали: он на меня, я от него, только я путаясь в длине простыни и нервно ногами, выбираясь из плена ткани.

— Максим. Мы расстались, — робко напомнила, понимая, что и голос звучал жалко, да и фраза получилась невнятная, словно я уже оправдывалась.

— Это ты так решила! — припечатал недовольством. — Я? Нет! — мотнул головой. — Но, как понимаю, — окинул меня колючим взглядом, — причина была не во мне! И не наших разногласиях, внезапно откуда-то появившихся, хотя до этого тебя всё устраивало, — он прямо-таки желчью исходился. И меня уже трясло от ужаса. Последняя наша встреча была жуткой. Вернее её окончание, и я совершенно не желала больше злить Кравцова. Одной затрещины мне хватило, чтобы понять, что он… не мой мужчина!

— Лицемерная дрянь, ты, Кристиночка. Причина, банально, ДРУГОЙ! — припечатал, чуть ли не слюной брюзжа. — Еб*ся с ним! — не спрашивал, утверждал, чтобы я не попыталась сказать, перевернул бы, швырнув очередным обвинением. — Ну и как?

Я продолжала молчать, прикидывая, как бы убежать от урода, у которого совершенно не было настроя говорить по-хорошему.

— Ну и бл*ть же ты! — с ухмылкой презрительной. — А вся такая: “”Я такая…”, - голосом интонацию бабскую изобразил. — А на деле, как все, су*! Побежала за кобелём побогаче!

— Это не правда, — брякнула, а следом взвизгнула, когда Макс ко мне порывисто шагнул и к себе за руку дёрнул. Пальцы его в мою кожу так же больно вонзились, как вчера… нападавшего.

Меня холодной волной умыло:

— Макс, прошу, — запаниковала в его тисках.

— Су* ты! — в лицо прошипел и толкнул. Я запнулась о постель и ухнула на неё. Подскочить не успела — Макс на меня завалился, грубо выдирая из моих рук простынь, да так, что ткань трещала.

Оголил меня махом.

— Шлюха, — шипяще-рычащее выплюнул. — Я покажу, какой именно еб*ли ты достойна, потоскуха…

Я вопила… брыкалась, колотила по нему, ровно до момента, пока не услышала голос Сэма:

— Крис? — И в следующий миг я оказалась на свободе, а Макса с меня сдёрнули…

Роман

Первым делом отыскал Польски. Он был в компании мужчин и они бурно обсуждали идею нашего проекта.

— Сэм, — попросил внимания у парня.

— Да, Роман Игоревич, — Сэм белоснежно улыбался и потягивал шампанское.

— Я буду благодарен, если ты к Кристине поднимешься и побудешь, пока я занят.

Польски выглядел чуть растерянным. Пришлось размазать правду:

— Ей не очень хорошо, и она попросила именно тебя в дружеском плече.

— Ок, только у меня… — парень покосился на компанию, которая терпеливо ждала, когда он освободиться. — Минут пять ждут?

— Ждут, — кивнул я, хотя меня бы больше устроило немедленно выполнение просьбы. Но я понимал, что Польски не обязан. Он друг… — Просто она не должна быть одна, — добавил значимо. Мне показалось, Сэм меня услышал.

Понятовского обнаружил на мягком диване за столом с Веттой, Олегом и Ангелиной. Они о чём-то говорили, но только завидели меня, прекратили спор.

Присоединился, вновь затянулась беседа на тему, пока Ангелина не утянула Олега танцевать, а мы с Понятовским не стали копошить документы, которые он для меня придержал.

— И все же она говорит по-польски. Я не делал ошибок. Я чувствовал свои корни в этом, — улыбнулся Понятовский.

— Да, — кивнул я рассеянно, изучая очередной пакет документов. А секундой погодя уставился на Понятовского во все глаза:

— Вы… говорите по русски?

Мужчина откинулся на спинку дивана с бокалом коньяка. Смотрел на меня смешливо задумчиво:

— Вы думаете, я работал со страной, где я не говорю на языке? — вскинул брови Понятовский, прокрутив в руке бокал. Говорит понятно, разве что коверкает немного, но вполне себе по-русски! — Если бы так, меня каждый русский пытаться наеб*ть, — шире улыбнулся, красноречиво метнув взгляд на Ветту, заливисто смеющуюся в кругу мужчин-бизнесменов. Она как… пельмень в масленой чаше. На своём съедобном месте, но, сук*, такая скользкая, что не ухватить.

— Или, как это вы говорите… землячка, уверенная, что я ей безгранично доверяю!

— Мне она сказала, что из добрых побуждений помогает, — не хотел откровенно вставать на сторону Понятовского и хоть как-то дрянь не подставлять.

— Аха-ха, тогда ей срочно нужно вспомнить язык, а то многовато неточность при переводе, — от души посмеялся Понятовский.

Я был под впечатлением. Поляк и впрямь не так прост, как всем показалось. Это и я понимал, да вот теперь убедился. И порадовался — наконец-то хоть кто-то су*у раскусил. Было бы круто, если бы ещё и место показали.

— Как скоро нам ждать часть проекта, которая касается реклама? Это задача первостепенная, вы знаете, — деловой тон и серьёзность в исполнении поляка чуть удивили. Не то, чтобы он мне поверхностным шутом казался, но до сего такого тона у него не слыхал, поэтому сразу перестал улыбаться:

— Всё в процессе, в ближайшее время, — сам не любил размазывать сроки, на этом этапе уже должны быть готовы все рекламные платформы, а у нас кот наплакал даже идей толковых. Я потянулся к планшету чтобы показать “мокапы” на которые девочки наляпали новый дизайн, как Понятовский отмахнулся:

— Важно видеть не фантик, — дал понять, что уже раскусил наш карточный домик. — То, что вы успели заляпать кое-какие дырки — делает честь. Я не ошибся на ваш счёт — вы профи, но я хочу видеть ВСЁ! За это я платил и не малую деньги, — напомнил строго, сделав глоток коньяка. И даже то что Понятовский нещадно путал падежи и слова, никак не портило его грозный вид.

— Работа идёт полным ходом, — признался как на духу. — Мы не ожидали, что… будут трудности, — не хотел громко о сливе говорить, поэтому размазал ответ. — Но мы уже не в подвешенном состоянии. Всё намечено…

— КОГДА? — вторил с нажимом Понятовский.

— Месяц. Для рекламы нам будет нужен месяц, остальное — по плану. Будем работать параллельно в двух направлениях.

— ОК, у вас ровно месяц, — не дал договорить поляк. — Ни дня больше! Время идёт! — опять глоток сделал. — Я дал средства, а теперь должен быть результат. И такой, чтобы — бомба! Буф! — руками повёл, изображая взрыв. — Я не благотворительностью занимаюсь. Я собираюсь получать прибыль. И если вы не справитесь, мои вложения не вернутся так быстро, как я планировал. А я не любитель, когда мои планы проваливаются.

Характер у мужика кремень.

— Месяц, — подтвердил я. — И… я не берусь за то, что выполнить не могу. Мы не подведём! — забрал папку с документами. Понятовский заулыбался:

— И ещё, ваша невеста, — вот этот его взгляд мне не понравился, даже руки зачесались. Вроде ничего похабного, но… он зарился на мою Кристину! — Не смейте её обижать! — хмыкнул поляк, опять став своим в доску. — Заберу себе! — пригрозил смешливо и махом осушил бокал.

Я не ответил, но его слова воспринял всерьёз.

— Надеюсь, я в вас не ошибся, господин Кирсанов? — поляк вновь заулыбался, но обманчиво легкомысленно, скорее с глубокой задумчивостью и угрозой. — И умейте хранить тайны!

— Безусловно, — только обронил, как к нам присоединилась Ветта.

— Вы что болтаете? — плавно села рядом с Понятовским. Почти нырнула ему под руку, а на меня посмотрела с некоторым недоумение и даже испугом. — Только не говори, что ты тоже говоришь на польском, — посмеялась, но с оттенком горечи.

— Нет, — не видел смысла играть и лгать. — Но, — покосился на Понятовского. — Оказывается мы оба неплохо изъясняемся на английском. Ведь так? — на нём и обратился к поляку.

— Конечно, — подыграл Понятовский с лёгким акцентом.

— Понятно, — Ветта совсем взбледнула.

— Да, — звонок от Сэма выдернул меня из-за столика, когда к нам присоединились Олег и Ангелина.

— Она не открывает! — паниковал Польски.

— Как? — встрепенулся я. — Простите, — шаблонно повинился перед своей компанией, уже намереваясь бежать наверх.

— Стучу, молчит… Даже покричал. Хер там плавал! — тараторил парень.

— Может уснула? — предположил самое очевидное.

— Хер знает. Я уже и на мобильный набирал.

— В туалете зависла. В ванной отмокает, — это было маловероятно, но как вариант.

— Не знаю! — буркнул недовольно Сэм. — А ключ от номера где?

— У неё!

— Хм, может тогда у администратора попросить запасной? — рассуждал Сэм.

— Хорошая мысль, — кивнул я пробираясь через толпу гостей, маневрируя и по инерции нет-нет, да отвечая на любезности.

— Ага, только мне не дадут от вашего номера ключ! — пробурчал Польски.

— Почему от моего? — я даже с шага сбился.

— А она не у вас? — озадачил Сэм.

— Нет, она у себя! — отчеканил, остановившись.

— Бл*, Всё. Понял. Сейчас найду. Отбой, — отчитался Польски.

Я чуть свободней вздохнул, тотчас наткнувшись глазами на загадочно-грустного Вадима. Сидел в баре и… напивался. Никогда до этого не видел такого номера от него. А тут прям… ряд шотов: раз, два, три… какой по счёту заход — не знаю, но судя по пьяному виду зама — далеко не первый.

— Здоров, Вадь, — стукнул зама дружески по спине, привлекая внимание.

Вадим вздрогнул как-то, на меня покосился с неудовольствием, будто я ему жизнь изгадил, а теперь с идиотской улыбкой пристаю, изображая, что ни причём.

— Ты чего такой… счастливый? — решил озвучить мысль.

— Так охрененно же… счастливо, вот и праздную, — хмыкнул, пустую стопку в пальцах покрутив и на столешницу вниз краями с гулким со стуком поставил.

— Понравилось как мы презентовались?

— А то, — но улыбнулся натянуто. — Я знал, что ты крут, но тут, — заплетался у него язык. — Прям бомбу сделали. И когда успели? — развёл руками. И такое, — закивал теперь болванчиком. — А мне казалось что-то другое было…

— Было, — и я кивнул задумчиво. С проектами ни с первым, ни вторым Вадима не знакомил. Он у меня сторонними делами занимается, поэтому… чуть удивило, что о старом проекте сказал. Хотя, фирма одна — может увидел пробники-брошюры, услышал, что планируется, или из Цеха кто-нибудь бегал с исходниками, уточнять.

Да, увидеть мог!

— Но переиграли! — добавил спокойно. — И, видишь, народу понравилось.

— Да, — опять закивал Вадим, — зашло прям ваще как. Крут! Как всегда! — только интонация его больше смахивала на обратное от озвученного.

— И тебе спасибо, — решил я чуть смягчить. Может у Вадима что-то в личной жизни, а я лезу с работой. — Ты по фирме много помогаешь…

— Я? — фыркнул Вадим. — Я… мальчик на побегушках. Мальчик-затык!

— Да ты что? — хлопнул ободряюще его по плечу. — Вадь, что за депрессия? Ты прекрасно ладишь с людьми. К любому подкатишь и договоришься. Я так не умею…

— А, — отмахнулся пьяно зам. А у меня опять телефон загудел.

— Прости! Веселись, — ещё раз по плечу хлопнул, прощаясь с Вадимом и по экрану пальцем мазнул, принимая входящий от Лерки:

— Привет, Генеральша, — с улыбкой, чувствуя себя виноватым, что за последние дни редко с ней болтал.

— Па, — перевала меня нетерпеливо дочь, — А где Кристина? — вместо “привет папуля!”

— В номере, — чуть озадачился. — Ей нехорошо, милая. Так что она, наверное, спит, — решил подробней отчитаться, чтобы мелкая не вздумала звонить Кравчик и будить.

— Да, нет же! — в трубку заорала дочка. — Она мне ответила, а потом пропала. Я звоню, звоню, — тараторила мелкая, а у меня глаз дёргаться начал и набат колоколов в башке, — а она не отвечает, — продолжала звучал Лерка. — И вообще телефон выключен!

— Ну, — опять волнение накатило, — может телефон разрядился? — предположил несмело.

— Может, но она мне почему-то сказала: “Максим” и потом всё!..

— Максим? — вторил эхом, пока меня точно кипятком не обожгло: “МАКСИМ!!!”

— Лерк, я перезвоню! — сбросил звонок и помчался, продираясь сквозь толпу у выхода из бара-ресторана. По этажам, даже не дожидаясь лифта. На бегу судорожно набрал Кристину — нет ответа. “Абонент вне зоны…”

Следом Сэму… гудки, уже тараня ногами пол коридора нужного этажа аккурат с его “Да”, - я ворвался в номер Кравчик. Дверь нараспашку. Кристина голая, волосы всклокочены, зарёванная. Рядом на постели лежал Польски. Рубашка подрана, багровым заляпана. Кристина возле него, шумно дыша и всхлипывая, помогала полотенце, дрожащими руками, на лице парня держать.

— Ром, — шмыгнула носом Кристина, и плечи сильнее затряслись, а с ними и обнажённая грудь, орошённая кровью.

— Бл*, - выдохнул я, ступая к ним и закрывая дверь.