Царство Тени

Глава тринадцатая

Когда беженцы опознали троих новоприбывших, по их рядам пробежал обнадёженный шёпот.

— Жрец Маска.

— Эревис Кейл вернулся.

Никто не слез с коня, никто не закричал от радости, никто не подошёл к Кейлу и его спутникам. Они сидели в сёдлах, настороженно глядя на Кейла, как будто резкие движения могли заставить его вернуться туда, откуда он пришёл. Беженцев и их предполагаемых спасителей разделяло пустое пространство.

— Эревис, — сказал Абеляр и соскользнул с Первого Лучика.

— Тёмные люди вернулись, — сказал Элден, когда Абеляр прошёл мимо.

— Всё в порядке, — ответил Абеляр, протянув руку, чтобы погладить сына. Он протиснулся между лошадей и вошёл в пустой круг, где стояли Кейл, Ривен и Ривален.

Вблизи он заметил, что в Эревисе что-то изменилось. Жрец Маска казался более настоящим, более вещественным, как будто мир был просто картиной, а он — тем, кто её рассматривает. Абеляр остановился, не став обнимать Кейла и Ривена. Беженцы зашептались.

— С тобой что-то произошло, — сказал Абеляр.

— С тобой тоже что-то произошло, — ответил Кейл пустым голосом.

— Кессон Рел мёртв? — спросил Абеляр.

Кейл покачал головой.

— Пока нет.

Абеляр посмотрел на Ривалена.

— Эти люди перейдут мост, шадовар, и если…

— Скажи ему, — обратился к Ривалену Ривен.

Тени вокруг шадовар всколыхнулись.

— Ты и твои люди можете пройти. Находясь в Сембии, вы будете в безопасности.

Слова на миг повисли в воздухе, прежде чем среди беженцев раздался первый радостный возглас. Абеляр моргнул, потом с облегчением расслабился, когда в воздух взметнулось оружие и кулаки, и крики радости на какое-то мгновение заглушили гром.

— Но ты сказал, что Кессон Рел пока ещё жив, — повернулся к Кейлу и Ривену Абеляр.

— Мы были заняты приготовлениями, — ответил Ривен.

Тогда Абеляр обнял их с Кейлом.

— Спасибо, друзья.

Эндрен уже выкрикивал приказы, подготавливая людей — не к смертельному рывку через Стоунбридж, но к скачке прочь от опасности.

— Я знала, что ты спасёшь нас, — крикнула Абеляру женщина.

— Это был не я, — отозвался Абеляр, — а эти люди.

— Где Регг и воины твоего отряда? — спросил Кейл.

Эти слова погасили радость Абеляра. Он кивнул на Бурю Теней.

— Внутри.

Эндрен, сидевший верхом на Ранней Зорьке вместе с Элденом, подвёл Первый Лучик под уздцы к Абеляру.

— Похоже, что Корринтали снова перед вами в долгу, — сказал он Кейлу с Ривеном. — Благодарю вас.

Кейл наклонил голову.

— Вам стоит перевести их через мост и продолжать движение, — он оглянулся на бурю. — Ещё ничего не кончилось.

— Да, — согласился Эндрен.

— Если есть что-то, что я могу сделать для Регга и твоего отряда, я это сделаю, — сказал Кейл Абеляру, — но в первую очередь — Кессон Рел.

Его слова ужалили Абеляра. Твой отряд. Они были его отрядом.

Эндрен протянул поводья Первого Лучика Абеляру.

— Абеляр.

Абеляр посмотрел на них, посмотрел на своего отца, своего сына, и не взял поводья.

Эндрен прочёл всё по его глазам. Он выронил поводья.

— Ты не идёшь.

Эндрен встревоженно посмотрел вниз.

— Нет. Папа идёт.

Абеляр оглянулся на Кейла, Ривена и шадовар.

— Можете взять меня с собой? К моему отряду?

Тени вокруг Кейла закружились. Он покачал головой.

— Наш бой — с Кессоном Релом. И ты не захочешь сопровождать нас к нему, Абеляр. Но…

— Но?

— Папа, — произнёс Элден.

— Я могу дать тебе верховое животное, которое отнесёт тебя в Бурю Теней.

— У меня уже есть лошадь, — сказал Абеляр. — Ни одна другая не сможет её обогнать. Но даже на ней я не успею.

— Я имел в виду другое животное — то, которое вообще не бежит.

Абеляр вопросительно посмотрел на него и Кейл скачал:

— Сначала уведите отсюда остальных.

— Времени мало, — сказал Ривален. — Мы должны найти Кессона Рела.

— Мы знаем, шадовар, — оборвал его Кейл.

Голос Элдена заставил Абеляра обернуться.

— Папа?

У Абеляра сердце подступило к горлу. Он обернулся и снял своего сына с седла. Мальчик весь промок и казался таким уязвимым. Абеляр поставил его на землю, опустился на колени и прижался лбом ко лбу мальчика.

— Папа собирается найти дядю Регга. Иди с дедушкой. Всё хорошо. Ты понимаешь?

Элден кивнул и неуверенно улыбнулся.

— Дядя Легг потерялся?

Абеляр улыбнулся.

— Да, он потерялся.

Лицо Элдена скривилось, пока он обдумывал ответ.

— Значит дяде Леггу глустно.

Решимость Абеляра едва не рассыпалась на куски.

— Да, ему грустно. И папе тоже.

— Почему? — спросил Элден и взял его за руку.

Абеляр попытался облечь свои мысли в слова.

— Потому что папа не смог быть таким, каким сам себя считал.

Элден нахмурился. Он всё ещё не понимал.

— Я всё лавно хочу, чтоб ты пошёл с нами, папа!

— Знаю, но я нужен дяде Реггу.

Абеляр хотел объяснить Элдену, что он таков, каков есть, что он должен жить с самим собой и что он не сможет быть отцом или мужчиной, если не встанет и не даст бой. Он пытался остаться в стороне, но не смог.

Элден прочистил горло и посмотрел на него чистым, ясным взглядом.

— Ты холоший, папа.

Наверное, он всё-таки всё понял.

Абеляр заплакал и обнял сына.

— Я люблю тебя, Элден.

— Я люблю тебя, папа.

Абеляр поднялся, поднял на руки сына и прижал его к себе, не желая отпускать.

Эндрен спрыгнул с Ранней Зорьки, обнял их обоих, похлопал Абеляра по спине, смаргивая слёзы.

Абеляр передал ему Элдена.

— Идите. Идите.

Эндрен и Элден уселись в седло.

— Увидимся, когда вернёшься, — сказал Эндрен.

Абеляр кивнул.

— Поспешите. Буря уже нагоняет.

— Пока, папа, — сказал Элден и улыбнулся. — Найди дядю Легга.

Абеляр коснулся руки сына, не в силах заговорить.

Когда беженцы отправились в путь, он восстановил самообладание. Саэрбцы благодарили его и Кейла с Ривеном, проезжая мимо.

— Будьте благословенны. Будьте благословенны. Пусть Латандер хранит вас.

По команде Эндрена беженцы все перешли на галоп и скоро скрылись в ночи.

— Для них всё хорошо закончилось, — сказал Абеляр. — Я благодарен вам обоим.

— Пока не благодари, — отозвался Кейл.

Ривен сплюнул.

— Вряд ли это хорошо закончится хоть для кого-то.

Абеляр шагнул к Ривалену Тантулу, сунул руку в его теневой покров и схватил принца за плащ.

— Посмотри на них, шадовар, — сказал он, кинув в сторону беженцев. — Это женщины и дети, которых ты был готов убить.

Тени Ривалена оплели ладонь и предплечье Абеляра. Принц посмотрел жёстким взглядом прямо в его лицо, схватил Абеляра за запястье…

Кейл и Ривен выхватили клинки, приставив их к груди шадовар.

— Спокойно, — сказал Кейл, тени текли с его тёмного меча, с его бледной кожи.

Ривален сорвал руку Абеляра со своего плаща. Сила принца могла бы сломать Абеляру кости, если бы не доспехи.

— Я бы посмотрел каждому из них в глаза, прежде чем убить, если бы это потребовалось, чтобы добыть оружие против Кессона Рела, — сказал Ривален.

— Ты отвратителен, — ответил Абеляр.

Ривен не отводил сабли от груди Ривалена.

— Наш принц мыслит не так, как ты, Абеляр. Он считает, что это всё напрасно, так что нет смысла о ком-то беспокоиться.

— Ты видел Эфирас, — сказал убийце Ривален, и тот ничего не ответил.

Абеляр посмотрел во тьму лица Ривалена. Он знал, что шадовар не было до него дела. Абеляру было всё равно.

— Ты пуст, шадовар. Со всей своей властью ты остаёшься пуст.

Золотые глаза Ривалена вспыхнули. Прошло долгое мгновение.

— Твоя жалость ничего для меня не значит, саэрбец.

Рука Абеляра дёрнулась, но он сдержал желание ударить принца в лицо. Он повернулся к Кейлу.

— Ты говорил о верховом животном?

— Это создание тени. Тебя это не остановит?

Абеляр подумал о Регге и своих воинах, сражающихся в Буре.

— Нет. Даже в тени я найду свет.

Кейл кивнул и отошёл от Ривена с Риваленом. Он стоял во тьме, под дождём, окутанный тенью, озарённый молнией, спиной к Буре Теней. Он обернул вокруг себя тьму, позволил ей разойтись вокруг, пока она не накрыла всех четверых, а затем и участок равнины длиной с бросок копья. Они стояли в чёрной мгле.

— Фёрлинастис! — позвал Кейл в тень.

Тянулись мгновения, и Абеляр заметил, что задержал дыхание. Он слышал только шорох дождя и удары грома.

— Фёрлинастис! — ещё раз, громче, повторил Кейл.

Ноздри Абеляра заполнила едкая вонь, сначала слабая, затем сильнее. Запах напоминал о грязи, о жизни, смерти и разложении. В черноте раздалось шипение рептилии. Тени всколыхнуло движение. Абеляру показалось, что в черноте движется массивная фигура, но он не смог ничего разглядеть. Он шагнул вперёд…

Из мрака возник дракон. Его тело было горой мышц и чёрной чешуи. Когда вирм двигался, его чешуйки по краям сверкали фиолетовым. Вертикальные зрачки рептильих глаз уставились на Кейла, Ривена, Ривалена и Абеляра. Дракон расправил крылья, и они заслонили небо, закрыв всех четверых от дождя.

Абеляр встретил драконий взгляд и выдержал его, хотя сила и древность, скрывавшиеся в драконьем теле, заставили его почувствовать себя ничтожным.

Хвост чудовища скользнул по равнине позади него, сшибая деревья. Когти, длиной с короткие мечи, глубоко вонзились в землю. Он скользнул к Кейлу, бесшумно, несмотря на свои размеры. Тени свисали с его тела, клубились, размывали его границы.

Голос дракона был мягким, свистящим.

— Я услышал и пришёл, Первый из Пяти.

Кейл наклонил голову.

— Благодарю, Фёрлинастис. Ты сдержал слово.

Струйки тени потекли из драконьих ноздрей.

Кейл указал на чёрную стену Бури Теней.

— Во тьме этого шторма рыщут силы Кессона Рела.

При упоминании этого имени дракон зашипел.

— Мой отряд сражается с ними в Буре, — сказал Абеляр.

— Отнеси его в шторм, — попросил Кейл, указывая на Абеляра. — И сразись с тварями Кессона, если захочешь.

— Я обещал послужить тебе, — сказал Кейлу дракон, затем повернул свою голову к Абеляру, — а не носить твоих лакеев.

Абеляр сделал шаг вперёд. Его лицо обдало дыханием Фёрлинастиса, влажным и зловонным, как болото.

— Я не лакей, вирм.

Драконьи губы раздвинулись, обнажив в ухмылке почерневшие, как серебро, и длинные, как кинжал, клыки. Тени вокруг чудовища закружились вихрем, окутали Абеляра.

— Ты послужишь мне, если понесёшь его в битву, — сказал Кейл. — Ты обязан мне своей жизнью, дракон. Взамен я прошу совсем немного.

Фёрлинастис зашипел, выдохнув из ноздрей двойную струю дыма.

— Я…

— У меня мало времени, дракон! — отрезал Кейл. — Держи своё слово.

Щели глаз Фёрлинастиса сузились. Он качнул головой от Абеляра к Кейлу, втягивая воздух, как будто пробуя окружавшие Кейла тени.

— Ты изменился с тех пор, как мы встречались, Первый из Пяти.

— Да. Ты сделаешь это, дракон?

Долгое мгновение они смотрели друг на друга.

— Как ты поедешь? — спросил Фёрлинастис Абеляра.

Абеляр окинул взглядом тело существа. Гребни вдоль его шеи обеспечат устойчивость.

— На твоей шее, прямо над крыльями. Мне потребуется лишь верёвка.

— Забирайся, — сказал вирм.

Ривен достал из своего ранца верёвку, и они с Кейлом и Абеляром, насколько могли, опутали ею вирма. Ривен обращался с верёвкой так, что мог посрамить даже бывалого моряка. Абеляр попробовал узлы на прочность.

— Хорошая упряжь, — сказал он.

— Если упадёшь, я не стану тебя спасать, — сообщил Фёрлинастис, опуская голову, чтобы Абеляр мог залезть на него.

Абеляр взобрался на место, вдел ноги в сымпровизированные петли, одной рукой взял самодельные поводья и намотал их на кулак.

— Я ездил верхом с тех пор, как научился ходить, вирм, — он поёрзал, пробуя, насколько свободно и удобно сидит верхом на драконе. Не то же самое, что в седле, но сойдёт. — Я не падал из седла с детства. Сбросить меня не сможет даже такое могучее существо, как ты.

Фёрлинастис изогнул шею, чтобы посмотреть на него, и Абеляру показалось, что он видит веселье в глазах чудовища.

— Посмотрим.

— Нужно защитить тебя от действия Бури, — сказал Кейл. Он сжал в руке свою бархатную маску, прочитал слова защитного заклинания, коснулся заряженной рукой сначала Абеляра, потом Фёрлинастиса.

— Спасибо, Эревис, — поблагодарил Абеляр. Он протянул руку. — Я рад, что повстречал вас обоих.

— Как и я, — ответил Кейл, пожимая его ладонь.

— И я, — согласился Ривен, тоже обменявшись с Абеляром рукопожатием.

Абеляр нагнулся в седле и заговорщицки прошептал:

— Не доверяйте шадовар.

— Мы не доверяем ему, — ответил Кейл. — Но он нам нужен. И мы нужны ему. Пока этого достаточно.

Абеляр это понимал. На войне случались странные союзы. Тем более, на этой войне. Он посмотрел Кейлу в лицо.

— В твоих глазах загнанное выражение, — сказал Абеляр.

— Я видел, что случится, если мы проиграем, Абеляр.

Абеляр изучал его лицо.

— Тогда не проиграйте.

Кейл мягко улыбнулся и кивнул.

— Прощай, друг мой.

— Дерись хорошо, — сказал Ривен.

— Обязательно. Дракон, полетели!

Фёрлинастис напрягся, расправил крылья и взмыл в воздух.

Грациозная фигура дракона быстро уменьшилась вдалеке и вскоре слилась с темнотой. Кейл потерял его из виду. Внутри него зияла пустота. Он должен был заполнить её, иначе пустота поглотит самого Кейла.

Теперь я понимаю, что ты испытываешь, отправил он Магадону. Магадон, ты слышишь?

Маг разума не отозвался.

— Я должен проверить Магза, — сказал он Ривену.

— Нет, не должен. Если он исчез из твоей головы, пусть всё так и остаётся. Сейчас он стал помехой. Как ты держишься?

— Я теряю себя. Тону.

Ривен кивнул и положил ладонь на плечо другу жестом поддержки. На лице убийцы было задумчивое выражение.

В пустоте лица Ривалена неярко горели его золотые глаза — двойное эхо гибнущего солнца Эфираса.

— Нужно подготовиться, прежде чем отправляться на битву с Кессоном Релом.

— Его контрмагия украдёт любые защитные и усиливающие заклинания, которые мы можем на себя наложить, — предупредил Кейл. — Мы уже это видели.

Тени вокруг Ривалена закипели, пока он обдумывал слова Кейла.

— Предлагаешь встретиться с ним без защиты?

— Предупреждаю, что твоя защита окажется на руку ему, а не тебе.

— Боишься, принц? — с усмешкой спросил Ривен.

Ривален посмотрел на него.

— А ты?

— Да. Но не смерти.

— Он творит заклятия быстрее всех, кого я только видел, — сказал Кейл. — И он устойчив к магии.

— К твоей, может быть, — ответил Ривален. — Мою ему будет куда сложнее отразить. И даже если он умеет красть заклятья, магические предметы всё равно должны сработать. Если у вас такие найдутся — используйте их.

У Кейла был только один. Он достал Клинок Пряжи. Ривен нашёл впитывающий магию камень, который забрал у Странника, и подбросил его в воздух. Камень закружился вокруг его головы. Он извлёк из ножен сабли.

— Мы можем сначала проследить за ним с помощью магии, — сказал Ривален.

— За ним нельзя проследить, — ответил Кейл. — Мы пытались.

— Ты не сумеешь, и даже я не сумею, — согласился Ривален. — Но только не мой брат.

Абеляр посмотрел вперёд, на бурлящую чёрную стену Бури Теней, и испытал отзвук чувства, посетившего его, когда в отрочестве он впервые отозвался на зов Латандера. Кровь заструилась быстрее; он почувствовал лёгкость.

Он прижался к драконьей шее, посмотрел назад и вниз, увидел Кейла, Ривена и Ривалена на удалявшейся равнине. Они не смотрели на него. Они уже думали о Кессоне Реле. Абеляр посмотрел ещё дальше, пытаясь разглядеть саэрбцев под Саккорсом. Ему показалось, что он заметил неясное движение на далёком мосту. Может быть, прямо сейчас они пересекали реку. Любовь к сыну и отцу согрела его, но любовь к Реггу, Джиирис и своим воинам звала Абеляра во тьму.

Он выхватил клинок и повернулся к мраку Бури Теней Шар. С небес ударила молния, прочертив зелёные линии в облаках вокруг них. Воздух вонял гарью, как будто небеса пылали. Гром гремел у него ушах. Ветер трепал одежду и волосы.

— Быстрее, дракон!

Фёрлинастис ударил крыльями, вытянул шею и полетел, как стрела рассекая воздух.

Магическое кольцо на пальце Бреннуса потеплело. Открылась ментальная связь с его братом.

Бреннус, мне нужно, чтобы ты нашёл Кессона Рела. Скажи мне, где он, и что ты видишь вокруг. Мы почти закончили.

Бреннус сидел за столом в пустой комнате в Саккорсе. Его обнимала тьма. Гомункулы боролись на полу, визжа и кувыркаясь. Иногда он думал о них, как о своей семье, но это было не так. Они были всего лишь предметами — и только. Его семьёй были отец и братья.

Бреннус.

— Я убил тебя, — неуверенно сказал кольцу Бреннус.

Бреннус.

Это займёт какое-то время, ответил Бреннус Ривалену.

У нас мало времени, брат. Поспеши.

Хорошо.

Бреннус оборвал связь. Он взял ожерелье матери, наблюдая, как бесятся гомункулы.

— Семья, — сказал он, размышляя, правильно ли поступил.

Он произнёс слова первого в серии прорицающих заклинаний.

— Нужно немного подождать, — сказал Ривален Кейлу и Ривалену.

— Немного — это всё, что у нас есть, — ответил ему Кейл.

Ривален подался вперёд, его сумрак смешался с сумраком Кейла.

— На что это похоже?

Кейл не видел причин лгать.

— Как будто я пуст. Как будто я скоро рассыплюсь.

Ривален кивнул и отступил, на его лице появилось отстранённое выражение.

— Дай мне чашу, — обратился Ривен к шадовар.

Тени вокруг Ривалена раздражённо заметались.

— Зачем?

— Отдай её мне, иначе я не стану тебе помогать.

— Лжёшь.

— Я помогать не стану.

— Что ты делаешь, Ривен? — спросил Кейл.

Ривен оглянулся на него, сжимая в руке свой священный символ.

— Ты можешь проиграть. Я — твоя замена. Его Второй.

Кейл сразу же понял намеренья Ривена.

— Не надо. Если у нас всё получится, только один сможет спастись.

Ривен посмотрел на него, кивнул.

— В этом есть смысл, Кейл, и ты об этом знаешь. Для этого я здесь.

Кейл покачал головой.

— Ты не представляешь, каково это. Ты совершаешь ошибку.

Но он не был уверен, что Ривен делает ошибку.

— Это мне решать, Кейл, — сказал Ривен, протянув руку к Ривалену. — Отдай чашу, шадовар. Я видел, что ты взял её.

Кейл окинул взглядом Ривена и подумал об Эфирасе. Он не знал, сумеет ли выдержать; он тонул, и быстро.

— Дай ему чашу, Ривален.

Тени возле Ривалена замедлились, стали чертить ленивые спирали вокруг его тела.

— Ты должен будешь вернуть её мне. Чаша ещё может понадобиться.

— Зачем? — спросил Ривен.

— Дай ему чашу, — повторил Кейл.

Ривален произнёс слово, и у него в руке появилась чаша из потемневшего серебра, через край которой по-прежнему текли тени. Он передал её Ривену.

— Тяжёлая, — сказал убийца.

— Да, — согласился Кейл, и оба поняли, что говорят не о самой чаше.

Ривен посмотрел на Кейла, на содержимое чаши, и сделал глоток.

Потом он закричал.

Фёрлинастис поглощал расстояние. Граница Бури была уже близко, увеличилась, ветер и дождь усилились. Через несколько мгновений они достигли края шторма. От земли до небес протянулась стена бурлящих чёрных туч и зелёных молний.

Когда дракон пробил чёрную стену, Абеляр наклонился вперёд и покрепче сжал свой меч.

Дождь и ветер не стихли. Небо по-прежнему содрогалось от молний и грома. Но тьма углубилась, умервщляя звуки и приглушая чувства. Абеляр ощутил, как высасывающая жизнь сила пробует на зуб защиты Кейла. По его телу прошла вибрация. Потребовалось мгновение, чтобы осознать, что это случилось из-за драконьего рёва.

— Воздух воняет Кессоном Релом, — сказал Фёрлинастис.

— А я чувствую Шар, — ответил Абеляр.

— Это другое, — сказал дракон, взмахнув крыльями.

Абеляр перегнулся через его шею, пытаясь найти свой отряд.

— Широкими дугами, — попросил он дракона. — Чем быстрее, тем лучше. Мы ищем войско из двух сотен мужчин и женщин.

Дракон снизился и стал отклоняться влево-вправо, погружаясь в шторм ещё глубже.

— Там, — сказал Фёрлинастис, заглушая ветер.

Абеляр сначала услышал битву; пронзительные вопли живых теней, крики мужчин и женщин.

А потом он увидел их — свет во мраке.

Его войско стояло кругом — мечом к щиту. В воздухе над ними, перед ними, вокруг них сновали тысячи теней. Внутри круга сиял свет — наверняка это был Роэн и остальные жрецы — и тысячи теней бросались на него, пытаясь погасить сияние. Но за каждый погашенный огонь священники зажигали новый. Абеляр услышал в грохоте грома звук трубы Трева, и в его сердце появилась надежда.

— Дадим им знать, что мы здесь, — сказал он Фёрлинастису.

Дракон втянул в себя воздух и выдохнул его с рёвом, перекрыв рокот грома. Головы повернулись в их сторону. В черноте светились красные глаза теней.

Пытаясь предупредить отряд, что верхом на драконе — он, а не новый враг, Абеляр ударил солнечным жезлом по чешуе Фёрлинастиса, и кончик жезла загорелся. Фёрлинастис зарычал от света, когда они пронеслись над полем боя.

— Я с вами! — закричал Абеляр, но не знал, услышали его люди или нет.

Снова протрубил рог Трева. Абеляр оглянулся и увидел поднятые клинки, услышал радостные кличи. Они услышали.

И тени тоже.

Впереди, позади, внизу, вверху он увидел сотни чёрных, красноглазых силуэтов, устремившихся к ним. Фёрлинастис взревел и устремился ввысь. Тьма погасила жезл Абеляра.

— Абеляр с нами! — закричал Регг и воткнул свой сияющий клинок в грудь тени — одного из бывших солдатов Форрина. Удар погасил глаза нежити, и тень с воплем выкипела облачком дыма.

— Свет во всех вас! — воскликнул позади Роэн, когда над рядами воинов вспыхнул новый огонь.

Тени заполонили воздух над ними, рыская над головами, бросаясь на людей сверху. От присутствия такого количества нежити и без того холодный воздух стал ледяным, и пока Регг рубил, колол и бил щитом этих тварей, его дыхание вырывалось паром изо рта.

Вой теней наполнял его уши, но вместе с ним — вселявшие уверенность крики и возгласы мужчин и женщин из его отряда. Рядом вскрикнул от боли Трев, упал на колени. Трое теней погрузили конечности в его грудь. Трев открыл рот, но наружу не вырвалось ни звука.

— Убирайтесь в любой Ад, который готов вас принять! — закричал Регг. Он вскинул свой щит, показав нежити розу Латандера, и позволил частичке своей души перетечь из него в эту розу.

Со щита ударил клин розоватого света, рассеяв набросившихся на Трева теней. Удар мечом наискосок развоплотил ещё одну тень, и Регг схватил Трева своей щитовой рукой, поднял его на ноги и позволил целительной силе потечь в юного воина.

— В порядке? — спросил Регг.

— В порядке, — откликнулся Трев.

Оба воина развернулись и окинули взглядом орду нежити, так тесно заполнившую воздух, что было сложно понять, где заканчивалась одна тварь и начиналась другая. Чёрные силуэты заслонили небо, сделали воздух непроницаемым. Сотни поднялись ввысь, чтобы вступить в бой с Абеляром и его драконом. Регг не стал задумываться над тем, как Абеляр смог заполучить теневого дракона. Ему было всё равно. Всё, что имело значение — их друг сражается с ними рядом. Не было надежды простоять долго, но они продержатся, сколько смогут, надеясь, что их жертва хоть как-то поможет саэрбцам.

— Держи свет, Роэн! — закричал он, рубанув новую тень. — Держите строй, мужчины и женщины Латандера!

Ривен упал на колени, запрокинув голову в крике. Небо, казалось, вторило его агонии ударами грома и вспышками молний.

Кейл знал, что чувствует Ривен — пустоту, сопровождавшую откровение. Он опустился на колени рядом с убийцей, позволил теням окутать его, утешить.

Ривален пристально смотрел на обоих, золотые глаза сияли. Он уже забрал Чёрную Чашу, которую обронил Ривен, и вернул её в надизмеренческое пространство, где хранил до сих пор.

— Это пройдёт, — сказал Кейл Ривену. — Это пройдёт.

Ривен стиснул зубы, обхватил себя руками, скорчился и снова закричал.

Через какое-то время крики прекратились. Ривен судорожно втянул в себя воздух и позволил Кейлу поставить себя на ноги. Его целый глаз снова сфокусировался. Ривен согнулся вдвое, его вывернуло. Справившись со рвотой, он поднял взгляд на Кейла.

— Так просто? Оно было там всё это время?

Кейл кивнул.

— Так просто.

Долгое мгновение они смотрели друг на друга.

Они знали, что по крайней мере один из них должен погибнуть. Или оба, если они смогут убить Кессона Рела.

— Нужно узнать, где он, — сказал Кейл Ривалену через плечо. — Немедленно.

Окружавшие принца тени всколыхнулись. Он наклонил голову, совещаясь с братом каким-то неясным магическим способом.

— Кессон Рел не в Ордулине, — сказал Ривален немного удивлённо.

— Девять Адов, а где он тогда? — спросил Кейл.

Бреннус сообщил брату местонахождение Кессона Рела и оборвал связь. Он положил в карман ожерелье матери, где собирался хранить его вечно.

Он не мог убить брата. Само убийство его не беспокоило, беспокоило то, что это было убийство брата. Последствия были слишком значительными.

Если он предаст Ривалена, отец убьёт его. Братья задумаются, что произошло, и в конце концов всё узнают. Каждый выберет сторону, и семья расколется. Новая империя Нетерил появится на свет мертворождённой.

Он не мог поступить так со своей семьёй, со своим народом. Он будет хранить знание о поступке Ривалена в одиночку, как ожерелье матери.

Но не станет ничего делать.