Царство Тени

Эпилог

Призраки прошлого преследуют мой разум, привидения рождающих печаль воспоминаний. Сейчас я владею пивной в Дэрлуне. Это неприметное заведение, но в последние годы я предпочитаю неприметные вещи. В наше время моя внешность никого не пугает; многие видели созданий куда более экзотических, чем я. Я наполняю кружки, рассказываю анекдоты, нанимаю бардов и пытаюсь приподнять людям настроение в эти тёмные времена. Я называю своё заведение «Десятый Ад», и имя, похоже, нравится караванщикам да наёмникам, что струятся через Дэрлун нескончаемым потоком.

Я говорю им, что десятый — мой личный ад, и они думают, что я шучу, учитывая мои рога и очевидную родословную, восходящую к извергам. Но для меня это не шутка.

Сто лет прошло с тех пор, как умер Эревис Кейл. С тех пор в моей жизни были и другие события, другие трагедии, но самой болезненной остаётся его утрата, событие, которое определило всё «после» в моей жизни. Он принёс себя в жертву, чтобы спасти меня, когда я не заслуживал спасения. За это я ему должен. И я должен быть достойным того, что он совершил.

По-прежнему бывают дни, когда я убеждаю себя, что он не погиб, не навсегда. Как мог он погибнуть? Я видел, как он делает невероятное, выживает в невероятных обстоятельствах. Я смотрю в тенистые углы моего заведения, обшариваю взглядом тёмные переулки Дэрлуна, ищу его, надеясь, что он выступит из темноты со своей обычной серьёзностью, и позовёт меня:

— Магз, — скажет он.

Но этого никогда не происходит.

Его больше нет, навсегда, я полагаю, и меня уже больше девяноста лет никто не звал Магзом. Я никому этого не позволяю, кроме Ривена, а с ним в последний раз мы разговаривали спустя два года после отступления Бури Теней.

Он выглядел другим, когда мы увиделись, более тёмным, более вещественным. Над кружкой стаута в пивной, которую я куплю через семьдесят лет (тогда она называлась «Рыжая Курочка»), он рассказал мне, кем стал.

Я поверил ему. Я видел это в глубинах его глаза, видел это по тому, как обнимала его тело тьма. Он просидел в пивной несколько часов, и бьюсь об заклад, что только один или два посетителя, кроме меня, заметили его. Он стал единым с тенью.

— Фаэрун считает, что Маск погиб, — сказал тогда я.

Он вынул трубку изо рта и выдохнул облако необычно пахнущего дыма. Тени текли с его кожи, как когда-то они текли с Кейла. Он посмотрел на меня с выражением, которое не принадлежало простому смертному. Его голос был шёпотом, порывом ветра в укрытой ночью древесной листве.

— Погиб, но не навсегда. Пускай это остаётся нашим секретом, Магз.

В этой фразе, в том, как потемнела тьма вокруг меня, я уловил угрозу. Я кивнул и сменил тему.

Наш разговор начался с недавних событий и оттуда пошёл назад во времени. Мы говорили о Кейле, Кессоне Реле, Ривалене Тантуле, Страннике, слааде Азрииме, даже о наших днях в Западных Вратах. Я спросил про его собак, про храм. Он не прикоснулся к своему стауту, и когда мы расстались, я почувствовал, что это навсегда.

— Береги себя, Магз, — сказал он.

Я едва не коснулся его руки, но в последний момент не решился.

— Мы друзья с тобой, Дразек?

— Навсегда, Магз.

На мгновение я отвлёкся на звук разбившейся кружки и сопровождавший его поток проклятий. Когда я повернулся обратно, он уже исчез. После этого мы говорили только один раз.

Несколько лет спустя, в год Синего Огня, на Фаэрун обрушилась Волшебная Чума. Многие люди начали отмерять время с того события. А я по-прежнему отмеряю его с того дня, когда погиб Эревис Кейл.

Я зарабатывал на жизнь как проводник и караванщик для фургонов, текущих в Сембию и из Сембии, работая с мужчинами и женщинами того сорта, который я сейчас обслуживаю в «Аду». Я долгое время не осознавал полного объёма изменений, принесённых Волшебной Чумой, но я видел её действие в «Курочке», когда волшебник, сидевший за ближайшим ко мне столиком, оторвал безумный взгляд от своей кружки.

— Что такое? — спросил я.

Он открыл рот, чтобы заговорить, смог выдавить только «Что-то…», затем застыл на стуле. Его кровь и плоть превратились в лёд. Позднее я узнал, что Чума превратила Пряжу в яд и косой прошлась по практикующим Искусство. Магические вспышки и пустоты навсегда изменили Фаэрун.

Я продолжал работать проводником. Путешественники со всего мира рассказывали тревожные истории у костров на привалах — некоторые участки Фаэруна погрузились под землю, их заменили разломы и озера, полные жутких, омерзительных существ из-под земли. Моря пересохли. Целые куски мира просто исчезли, стёртые из истории и памяти, замещённые участками какого-то другого мира, просочившегося, чтобы заполнить пустоту. Тысячи, может быть, миллионы погибли, включая богов, и мир изменился.

Мне сложно было поверить в эти истории, и я хотел увидеть всё своими глазами. Путешествуя по центральному Фаэруну, я увидел, как куски мира свободно парят в воздухе зловещим эхом летающих городов Шадовар. Я увидел искажённых существ, вылезавших из дымящихся пропастей, чтобы отравить природу своим присутствием.

И всюду я видел страх и неуверенность в глазах фаэрунцев. Мужчины и женщины любой профессии и положения после наступления ночи собирались вместе в трактирах и тавернах и делились тёмными новостями, которые услышали в течение дня. Я видел, что присутствие друг друга утешает их, видел важность общего места для встреч, и решил, что однажды буду владеть трактиром.

Куда бы я не направился, никто, похоже, не знал, что стало причиной Чумы, хотя сплетен на этот счёт ходило множество. Мои подозрения были на стороне Шадовар и Шар, поскольку Сембия, которая обменяла тьму Бури Теней на мрак правления Шадовар, осталась по большей части нетронутой. Тамлин Ускеврен по-прежнему правит Сембией, по крайней мере на словах, хотя подчиняется он Ривалену Тантулу.

Все мы чему-то или кому-то подчиняемся.

Что до меня, то я подчиняюсь прошлому. Всегда.

Когда я достиг тёмных берегов Господства Аболетов, с его гипнотическим ритмом волн, я повернул назад. Фаэрун изменился, и я видел достаточно. Впервые в жизни я захотел где-то осесть, найти дом, зажить другой жизнью. Но сначала я должен был кое-что сделать.

Я стал искать Ривена.

Я нанял небольшой корабль в укрытом тенями Селгонте и отправился на Путевой камень. Я говорил себе, что хочу убедиться, что с Ривеном всё в порядке, что он пережил Волшебную Чуму, но, думаю, на самом деле я хотел убедиться, что я не единственный живой человек, который несёт груз нашего прошлого.

Я оставил команду на корабле и погрёб к острову в шлюпке. Храм Маска остался нетронут, входной мост был опущен. Я вошёл, прошёл по его тёмным, пустым залам, но никого не обнаружил. Слёзы текли по моим щекам. Я вспоминал проведённые в храме дни, потерянные в порождённых извергом снах, когда я замышлял зло, собирался навредить своим друзьям.

Я поспешил прочь из этого места, преследуемый самоуничижением, и прошёлся по острову. Тени заполняли низины и полости. Гремел прибой; кричали птицы. Я взобрался на холм и посетил могилу Джака. За ней по-прежнему хорошо присматривали.

Я подумал тогда, что Ривен, наверное, время от времени возвращается в храм, но больше здесь не живёт. Возможно, в этих залах его тоже преследовали воспоминания. Но я ошибался.

Когда я начал грести обратно к кораблю, рядом со мной сгустились тени. Шлюпка глубже осела в воде, когда на ней появился лишний вес. Я начал оборачиваться, но тьма удержала меня.

— Ривен?

В моих ушах раздался голос Ривена, как будто он сидел прямо позади меня. Его тон был удивлённым.

— У Кейла есть сын, Магз.

— Сын? Как? Где? Он выжил во время Волшебной Чумы?

— Он был рождён после. Хотя, скорее, он будет рождён после.

— Будет? О чём ты?

Я оставил вёсла и попытался повернуться на скамье, но не смог.

— Как? Кейл погиб в…

— Маск отправил её вперёд во времени, чтобы спасти от Бури Теней и от Волшебной Чумы. Я пока не смог её найти.

— Зачем он это сделал? — спросил я.

— И правда, зачем, — сказал Ривен.

Это был не тот ответ, которого я ждал.

— Но… разве ты не он? Разве ты не знаешь?

— Я не он, Магз. У меня просто есть часть его силы.

— Что это значит? — спросил я.

— У мужчин бывают сыновья. Может быть, и ничего. Может быть, он просто сделал это ради Кейла.

Вряд ли, подумал я, но придержал язык.

— Он сказал мне, что я вернусь за ним.

— Кто?

— Твой отец.

Я снова попытался обернуться, не смог.

— Вернёшься за кем? За Кейлом?

Но тьма исчезла и Ривен пропал. С тех пор я его не видел.

Я вернулся на корабль, воспользовался своими способностями, чтобы заставить команду забыть о том, что они доставили меня на Путевой камень, и вернулся в Дэрлун. Несколько лет спустя я купил своё заведение, свой «Ад», и вот я здесь.

Мой разум по-прежнему несёт шрамы проведённого с Ривеном и Кейлом времени. Но они зажили. По большей части. Источник висит в сердце Саккорса, одного из двух летающих анклавов, которые парят над возрождённой империей Нетерил, но больше я не чувствую его притяжения. И вообще я редко использую свои силы. Голос отца уже не тревожит мои сны. Сейчас только память беспокоит мой разум, никакой зависимости или архидьяволов. Я надеюсь, что моя жизнь достойна принесённой Кейлом жертвы.

Я по-прежнему вглядываюсь в тёмные уголки «Ада», в тёмные переулки Дэрлуна, но ищу не только Эревиса. Теперь ищу и его сына. Когда я вспоминаю сказанное мне Ривеном в шлюпке, я думаю, что история Эревиса могла ещё не закончиться. Возможно, она закончится лишь с его сыном. Возможно, поэтому Маск его спас.

Время покажет.