Цепь судьбы

Глава 4

Андрей Пономарев взглянул на большие настенные часы, служившие единственным украшением гостиничного номера, в котором они с отцом остановились. Стрелки показывали десять минут четвертого. Скоро местные питейные заведения начнут заполняться постоянными посетителями. Андрею тоже надо собираться. Только шел он не за тем, чтобы опрокинуть рюмочку-другую. Он пытался нанять проводника. И сегодня будет уже третья попытка.

— Бать, я пошел, — сказал Андрей, поднимаясь.

Распихал по карманам немного наличности, ключ от номера и документы, на всякий случай. Нарядов служителей правопорядка он, правда, за те четыре дня, что они с отцом провели в этом небольшом полумертвом городишке, ни разу не наблюдал. Но это вовсе не означало, что их нет тут совсем.

— Андрей, — позвал Николай Витальевич, не отрываясь от газеты. — Купи бутылочку воды на обратном пути.

— Хорошо.

Но не успел он подойти к двери, как в номер постучали. Андрей открыл. На пороге стоял высокий парень, лет двадцати пяти, аккуратно стриженный, с начавшейся появляться лысиной, в джинсах, клетчатой рубашке и бежевом пиджаке. Он всем своим видом источал радушие и приветливость.

— Чем могу служить? — спросил Андрей.

— Старший лейтенант Владыко, — представился нежданный гость, вынув из кармана и показав удостоверение, — местный участковый. Я хотел бы с вами поговорить, если вы не против.

Вот и доказывай потом, что мысль не материальна, только подумал — и пожалуйста!

Андрей взглянул на документ, потом осмотрел лейтенанта с ног до головы ещё раз и отошел в сторону, пропуская.

— Нет, не против, конечно. Входите.

Владыко прошел в номер, поздоровался. Николай Витальевич сложил газету и стал внимательно разглядывать гостя поверх очков. Под пристальным взглядом пенсионера участковый занервничал, словно бы даже растерялся, но после успокоился, по-хозяйски сел за стол и облокотился на него.

— Итак, чем обязаны? — спросил Андрей.

— Пока ничем, — как только начался разговор, вся доброжелательность лейтенанта куда-то испарилась. — Но, возможно, будете. Если продолжите искать проводника в Зону отчуждения или сами попробуете попасть туда.

— Мы не…

Владыко остановил Андрея подняв руку.

— Я знаю, что вы не собираетесь в Зону. Ведь это является преступлением и карается законом. Вы же не хотите провести в тюрьме от трех до пяти лет, правда?

Он многозначительно посмотрел сначала на Андрея, потом на его отца.

— А если вы все же решитесь на подобный опрометчивый шаг, наймете кого-нибудь и проникнете на запретную территорию, — продолжил лейтенант, — то это будет уже преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору, и наказываться лишением свободы на срок…

— Молодой человек, прости, я вас перебью, — Николай Витальевич снял очки, отложил их в сторону вместе с газетой и спросил: — Как-то неприятно слушать обо всех этих сроках. Мы хоть и не собирались в эту, как бишь её… Зону, но очень вам благодарны за предупреждение. Вы чаю хотите?

— Нет, спасибо, Николай Витальевич, — ответил лейтенант, показывая, что кое-какие справки он уже навел. — Не хочется. Я очень надеюсь, что донес до вас и вашего сына свою мысль.

Андрей молчал, хмуро глядя в окно.

— Да, да, конечно, — кивнул пенсионер. — Вы точно чай не будете? Андрей как раз собирался сходить за выпечкой. Подождете?

Владыко понял намек, поднялся и встретился с Андреем взглядом.

— Ради вашего же блага, — хмуро сказал участковый и направился к выходу.

— А откуда такой интерес к «туристам»? — спросил вдогонку Андрей. — Почему-то мне кажется, что ваш неожиданный интерес к нашим скромным персонам появился неспроста.

Лейтенант остановился и повернулся к нему.

— Думаете, вы первые? — с досадой произнес Владыко. — Ошибаетесь! За последние полторы недели ещё семь «туристов» здесь были. На вас похожи: приехали неизвестно откуда, сразу же проводников наняли и в ходку. Словно их что-то тянуло туда. Всё готовы были отдать, лишь бы поскорее в Зону попасть. В итоге троих на границе патрули подстрелили вместе с проводниками, двое в аномалиях погибли, а остальных патрули перехватили и в госпиталь отправили — они с ума сошли, постоянно твердят, что их кто-то зовет.

Андрей с отцом переглянулись, а лейтенант тем временем продолжал:

— Один из тех, кто в аномалиях сгинул, братом какой-то столичной шишки оказался. На нас сверху всех собак спустили. У себя разобраться не могут, решили здесь «порядок навести». А у нас все в порядке! Народ бежит подальше от всего этого, а кому некуда бежать — приспосабливаются. Все идет своим чередом. А чтобы так и оставалось, руководство велело за приезжими присматривать, да предупреждать, чтобы повторных инцидентов не было.

— Ну, теперь ясно, — кивнул Андрей. — Можете не беспокоиться, мы постараемся не нарушать сложившуюся в вашем городке идиллию.

Участковый сделал вид, что не заметил сарказма в его голосе, и сказал на полном серьезе:

— Буду вам очень признателен.

Когда лейтенант ушел, Андрей подошел к окну, посмотрел, как участковый уезжает, потом сел за стол и взглянул на отца.

— Теперь понятно, почему мы никак не можем проводника найти. Местные власти внезапно озаботились здоровьем и благополучием гостей города. Естественно, им не нужны тут никакие инциденты. А то вдруг выяснится, откуда у какого-нибудь полковника из этого захудалого городишки трехэтажная дача на побережье, или почему участковый вместо служебного автомобиля раскатывает на новеньком «лексусе»!

— На «лексусе»? — удивленно переспросил Николай Витальевич, посмотрев в сторону окна.

— Ага, — подтвердил Андрей и вздохнул. — Ну что, пойду ещё раз попытаю счастья? Может, кто-то согласится. А если нет, тогда попробую по своим каналам пробить.

— Да, сынок, сходи. Не хотелось бы привлекать военных к этому. Вдруг потребуется объяснять, зачем это нам понадобилось в Зону, а ты же слышал про тех двоих, которых в госпиталь отправили. Я уверен, что речь шла именно о Зове. Выходит, не я один…

— Не переживай, бать. Никто ни в какой госпиталь тебя не отправит. Ну, если только в самый лучший, — улыбнулся Андрей, подшучивая над отцом.

— Ступай уже, шалопай! — Николай Витальевич принял суровый вид. — Не забудь купить воды и чего-нибудь к чаю.

Андрей просидел за столиком в баре почти три часа. Кружка пива, которую он заказал, когда пришел, все ещё оставалась наполовину полной. Заведение пользовалось завидной популярностью, народу было много, мест не хватало, но к Андрею, в одиночку занимавшему целый стол на четырех человек, никто даже не пытался подсесть. Люди предпочитали стоять, жаться к стенам, чем оказаться в компании «туриста». Большинство из посетителей окидывали чужака любопытными взглядами, что-то уясняли для себя и отворачивались. Лишь однажды Андрею показалось, что он уловил заинтересованность в глазах невысокого мужчины, одетого в вязаный свитер и военные штаны. На ногах у того красовались затасканные «берцы», щеки темнели многодневной щетиной, а пальцы на руках были «украшены» татуировками.

Андрей ответил незнакомцу взглядом, но тот сразу опустил глаза, допил свое пиво и, забрав со спинки стула плащ цвета «хаки», вышел из бара.

После этого Андрей просидел ещё час. Наконец, устав от бесполезного ожидания, он освободил столик и подошел к бармену.

— Ну что, никто не заинтересовался?

— Нет, — парень покачал головой. — Можешь попытать счастья в другом месте, но думаю, результат окажется таким же.

— Ладно, — Андрей протянул купюру, — если вдруг кто-то нарисуется, у тебя есть мои координаты.

Бармен кивнул, взял деньги, но тут же добавил:

— Если честно, то сильно в этом сомневаюсь.

— Ага, — раздраженно кивнул Андрей, — знаю я причину твоих сомнений.

Он вышел из бара в отвратительном расположении духа. Немного постоял у дверей, разглядывая мрачное темно-серое небо, и отправился в магазин за водой для отца.

Едва он вошел в номер, как понял: что-то не так. Слишком тихо.

— Батя? — позвал Андрей.

Николай Витальевич не отозвался. Окинув взглядом комнату, заметил выступающие из-за кровати ноги. Сердце вдруг перестало биться. Выронив пакет, Андрей бросился к отцу.

Николай Витальевич был бледен, чуть дышал, но, самое главное, жив.

Нашарив в кармане пузырек с нитроглицерином — лекарство носил с собой ещё с того самого дня, когда вызывали пожарных, — Андрей вытряс на ладонь две таблетки и засунул отцу под язык. Потом достал из кармана платок, взял с прикроватной тумбочки почти пустую бутылку с водой, вылил остатки на ткань и протер бате лоб. Николай Витальевич начал приходить в себя. Открыл глаза, застонал. Андрей помог подняться и лечь на кровать.

Вдруг в дверь постучали. Негромко, как-то нерешительно. Время для гостей было не подходящее. Андрей с тревогой наблюдал за отцом. Но тому постепенно становилось лучше. Дыхание выровнялось, лицо вернуло естественный цвет.

— Бать, ты как? Снова Зов?

— Да, — слабым голосом ответил Николай Витальевич.

— Ну, терпи, сейчас пройдет.

В дверь снова робко и быстро постучали.

— Пойду, посмотрю, кого ещё принесло, — сказал Андрей и пошел открывать, подняв по пути пакет.

За дверью стоял тот самый мужчина из бара, в вязаном свитере. От него пахло кислым пивом и дымом. Он огляделся по сторонам затравленным взглядом, потом спросил:

— Вы когда хотите в Зону?

Такая прямота обескураживала, учитывая то, что три дня никто даже намеками говорить об этом не хотел. Андрей выглянул в пустой коридор, потому отступил на шаг.

— Пройдешь?

— Нет! — отрубил мужчина и повторил: — Когда?

Незнакомец за дверью заметно нервничал. Андрей оглянулся: отец лежал на кровати, с трудом приходя в себя после очередного приступа Зова.

— Сегодня.

Мужчина кивнул, словно именно такой ответ и ждал, потом сказал:

— Меня Зурабом кличут. В бар больше не ходите. Завтра в пять часов вечера выписывайтесь из гостиницы, закажите такси до вокзала и купите билеты, как будто уезжаете. Я найду вас там.

Не произнеся больше ни слова, мужчина развернулся и пошел к запасному выходу.

Слегка ошеломленный Андрей закрыл дверь.

— Кто там, Андрюш? — спросил отец.

— Похоже, мы только что нашли проводника.

Названия старого праворульного джипа, в багажник которого их с отцом заставил спрятаться Зураб, Андрей опознать не смог. Полтора часа они ехали, накрывшись куском брезента. Машину немилосердно трясло, но в какой-то момент на губах Николая Витальевича появилась улыбка.

— Бать, ты чего? — негромко спросил Андрей.

— Вот уж не думал, что под старость лет в такое приключение вляпаюсь, — похоже, происходящее доставляло ему удовольствие.

— Погоди улыбаться. Вляпаться-то мы вляпались, неплохо бы ещё и выбраться, — сказал в ответ Андрей, но не смог до конца выдержать серьезный тон и коротко засмеялся. — Вот, блин! Что стар, что млад…

Внезапно джип остановился.

— Эй, там, пересаживайтесь — сказал Зураб. — Уже недалеко осталось, я постараюсь вам хоть немного рассказать, как и что делать в Зоне, чтобы не откинуть копыта с первых же шагов.

Следующие сорок минут они провели, внимательно слушая наставления своего проводника — половину денег от той суммы, что запросил Зураб, Андрей отсчитал ему ещё на вокзале, прежде чем «загрузились» в машину. Вторую половину, договорились — по выходу из Зоны.

Чем больше Зураб рассказывал, тем мрачнее становился Андрей. До этого момента он не совсем понимал, что собой представляет Зона и куда они с отцом отправляются.

Сейчас же, внимая словам сталкера, он все больше и больше осознавал серьезность затеянного предприятия и смертельную опасность, что ждала их впереди.

— Ещё раз, — вникал в детали Николай Витальевич, — если я почувствую холод, то рядом гравитационная аномалия, если покалывание или жар, то это электростатические или высокотемпературные образования, так?

— Так! Вообще все необычные ощущения могут быть признаками ловушек: холод, жар, необычный, и при этом не обязательно неприятный, запах. А лучше всего вам шагать за мной. След в след. Это вернее будет.

Потом Зураб стал рассказывать про мутантов, об их повадках, о том, когда лучше убежать, хотя бегать по Зоне он категорически не рекомендовал, а когда можно пальнуть из автомата, чтобы распугать зверюг.

У Андрея складывалось впечатление, что речь идет о какой-то совершенно другой планете, с чуждой человеку флорой и фауной.

— Вот ещё что, — неожиданно переключился на другую тему Зураб. — В Зоне не должно быть имен. Очень и очень плохая примета, называть там друг друга по имени. Это ещё с первых сталкеров повелось.

— Я так понял, молодой человек, — сказал Николай Витальевич, — что жизнь Зоны только и состоит из одних примет, причем исключительно из «очень-очень плохих».

— Ты прав, папаша, — серьезно ответил Зураб. — И остаться в живых можно, только следуя каждой из них.

Потом обратился к Андрею:

— Ты вроде военный, да? У вас там с кличками должен быть порядок. Как тебя звали?

— Варяг, — почему-то смутившись, ответил Андрей, примеряя на себя несколько подзабытый уже позывной — судя по всему, быть ему отныне «Варягом», пока не вернутся домой.

— Сойдет, — Зураб начал сбавлять ход. — Ну, вот и добрались.

— Что, уже Зона? — спросил Николай Витальевич.

— Нет. Здесь мы машину спрячем, чтобы назад пешком не топать. Выгружаемся!

Зураб остановил свой джип рядом с густыми зарослями акации, когда Варяг с отцом вышли, он загнал машину в кусты, совершенно не заботясь о том, что может поцарапать краску. Потом перебрался назад, открыл изнутри дверцу багажника и сбросил на землю мешки со снаряжением и провизией.

Достал маскировочную сеть и попросил Варяга помочь накинуть на джип. Закончив с этим, Зураб раскрыл мешки, бросил своим подопечным по «разгрузу» и достал оружие.

— Держи, Варяг, — сказал он, протягивая АК-74.

Варяг взял автомат, осмотрел, дернул затвор, потом взял из рук проводника четыре снаряженных рожка и распихал по отсекам жилета.

— Мне, наверное, не надо оружия, — сказал Николай Витальевич. — Я все равно с ним обращаться не умею. Только в теории.

Зураб удивленно посмотрел на него.

— У тебя же сын военный…

— И что? — пожал плечами пенсионер. — Но я-то всю жизнь за кульманом простоял, да в кабинете просидел.

— Ну, в любом случае, придется учиться, — покачал головой проводник.

Варяг взял автомат отца, проверил, подсоединил магазин, дернул затвор, посылая патрон в патронник, и поставил на предохранитель.

— Вот смотри, бать. Этот рычажок вниз до конца и стреляешь одиночными, то есть для каждого выстрела надо нажимать на курок. Держи.

Николай Витальевич взял оружие у сына и повесил на плечо.

— Что у тебя ещё есть? — деловито спросил Варяг.

Зураб приглашающе раскрыл мешок пошире. В следующие несколько минут проводник и его подопечный взяли себе по ножу, по пистолету Макарова с дополнительными обоймами и по несколько наступательных и осколочных гранат. Зураб ещё прикрепил себе на «разгруз» какой-то прибор, совмещенный с радиометром, и приладил наплечный фонарик. Пустую сумку спрятали под машину.

Проводник осмотрел всех, удовлетворенно кивнул и сказал:

— Папаша, так как тебя называть там?

Николай Витальевич с секунду подумал и произнес:

— Ну, раз сын — Варяг, то называйте меня Кореец.

— Не очень-то ты похож на азиата, — нахмурился Зураб.

— Тут не в национальности дело, — улыбнулся Николай Витальевич.

— Да все равно, — махнул рукой проводник. — Кореец, значит — Кореец. Выдвигаемся. Старайтесь идти за мной след в след. Ясно?

Не дожидаясь ответа, он развернулся, обошёл кусты, где они спрятали машину, и скрылся за деревьями. Варяг чуть отстал, окинул взглядом заросли, дорогу, по которой они приехали, закатное небо, розовеющее в разрывах туч, и подумал, что все происходящее похоже на сцену из какого-то фильма, название которого он забыл. Как и не помнил то, чем этот фильм закончился. Вздохнув, направился вслед за отцом и Зурабом.

Проводник шел ровно и уверенно, видимо, этот маршрут был пройден им не раз. Варяг переживал за отца, но Николай Витальевич, или, как он сам себя назвал, Кореец, держался молодцом, от Зураба не отставал и признаков усталости не выказывал. Поэтому Варяг вскоре успокоился. Они шагали уже почти час, но никаких особых изменений в пейзаже не наблюдалось.

— Это уже Зона? — полюбопытствовал Николай Витальевич.

— Она самая, — ответил, не оборачиваясь, проводник. — Самый край, аномалий не так много.

— Не так много? Да я вообще ни одной не вижу!

На этот раз Зураб остановился, обернулся, посмотрел на спутников, улыбнулся, хитро подмигнул и продолжил идти.

Варяг был согласен с отцом. Как он ни старался, но не смог разглядеть ничего экстраординарного, хотя и отойти в сторону тоже не решался, а шел, как велел проводник — след в след.

Неожиданно он ощутил легкий холодок, словно ветер прошелся по коже. И не только по лицу и рукам, а по всему телу, будто он совсем без одежды. Варяг насторожился и попытался вспомнить наставления Зураба. Если тянет холодом, то рядом гравитационная аномалия. Он сбавил шаг и начал опасливо озираться. Отчего-то тени вдруг стали казаться глубже, а трава сочнее. В теле появилась странная легкость. От мгновенного испуга бросило в пот.

Все вокруг вдруг начало меняться. Преобразилась полянка справа, на ней неизвестно откуда появились налезающие друг на друга прозрачные полусферы, чуть дальше кружили над землей странные вихри. Впереди слева, почти у самых деревьев, распускался радужный, похожий на огромный мыльный пузырь, цветок. Распустившись, тут же опадал, чтобы через секунду «расцвести» вновь. Аномалии! Это были аномалии!

Варяг видел их так четко и ясно, что удивился, как это не замечал их раньше?! Что-то невероятно случилось со зрением и слухом: он мог различить каждую травинку, каждую иголку на ели, находившейся в ста метрах от него, слышал шорох листвы, шуршание песка под дрожащими серыми воронками. Потрясающее, доселе неиспытанное чувство охватило его. Казалось, ещё немного, и он воспарит.

— Андрей…, — послышался дрожащий голос отца.

— Варяг! — зашипел на него Зураб.

Но Николай Витальевич словно не слышал его.

— Ты видишь это… чувствуешь?!

Варяг посмотрел на него. Отец и стоящий позади него Зураб словно светились изнутри теплым оранжевым светом.

— Вижу…

Земля стала уходить из-под ног…

И внезапно все закончилось. Варяга словно дернули вниз. От резкого перехода к реальности закружилась голова. Он с трудом устоял на ногах. Взглянул на отца: того поддерживал улыбающийся Зураб.

— Что… что это было? — сумел произнести Варяг.

— «Блаженная слепота», — сказал проводник. — Подарок Зоны тем, кто впервые в нее заходит. Больше вы никогда этого не испытаете. Видели аномалии?

— Да…

— Это было прекрасно, Андрей… — Николай Витальевич никак не мог прийти в себя.

— Ещё раз говорю: отныне только Варяг и Кореец! — сурово произнес Зураб. — Ну все, пошли, надо ещё успеть до темноты стоянку обустроить.

Варяг все ещё слегка ошеломленный пошел следом за проводником.

Место для ночевки выбрали на пятачке между корней двух высоких елей. Пока Зураб расставлял вокруг стоянки сигнальные ракеты и «растяжки», они с отцом вырыли ямку, развели в ней костер и принялись подогревать еду.

— Сегодня уснете как убитые, — сказал проводник, вернувшись к огню. — Большую часть ночи я отдежурю, потом Варяг.

— Лучше я, — предложил Николай Витальевич. — Все равно в пять утра проснусь, а то и в четыре — чем старше становишься, тем меньше спишь.

— Как скажешь, — не стал спорить Зураб и принялся за свою тушенку.

Ночь прошла без происшествий, и утром отправились дальше. Варяг шел замыкающим. После «блаженной слепоты» ему стало казаться, что он начал различать аномалии, особенно когда Зураб сворачивал без видимой причины или заставлял всех идти назад.

Проводник постоянно сверялся с детектором и частенько швырял перед собой гайки с привязанными кусками материи. Порой он попадал ими в аномалии и гайки словно выстреливали, мгновенно исчезая из вида.

Из-за этих постоянных проверок безопасности пути скорость их маленького отряда казалась просто черепашьей. Но Варяг понимал, что иначе здесь просто нельзя. Только теперь у него появилось ощущение, что вокруг него именно Зона. Опасная, неизведанная территория.

Полдень уже давно прошел, когда проводник решил сделать привал. Он выбрал вполне удачное, с точки зрения военного, место — в естественном углублении, подле поваленного дерева. Варяг начал разводить костер, Зураб доставал еду, как вдруг над их головами прозвучали два выстрела. Оба вздрогнули от неожиданности.

— Чтоб тебя! — воскликнул проводник.

Варяг с удивлением посмотрел на отца, державшего в руках автомат с дымящимся стволом, направленный в сторону, откуда они недавно пришли.

— Кореец, ты чего палишь? С катушек слетел? — возмущался Зураб.

— Не надо хамства, молодой человек, — ответил отец. — Ты сам учил, что если приближаются две или три собаки, то лучше отпугнуть их выстрелами, а не убивать.

— Какие собаки?

— Похожие на облезлых дикобразов. Они шли по нашему следу и скрылись, когда я выстрелил.

— Шипастые собаки? Обычно они не преследуют людей, если только… их не целая стая.

— Зураб! — крикнул Варяг, хватая проводника за рукав и показывая пальцем на десяток появившихся из-за деревьев больших псов, с торчащими в разные стороны черными шипами и с оскаленными клыками.

— Ещё выстрелить? — спросил отец.

— Нет, батя! Не надо, — он взял его за руку и потащил за собой, — Зураб, укрываемся за деревом!

Увидев, что добыча зашевелилась, собаки сорвались с места.

— Бать, вставай между нами, целься, стреляй одиночными, патроны береги, — отрывисто сказал Варяг.

— Хорошо, Варяг.

Где-то в уголке сознания промелькнула мысль, сопровождаемая удивлением: как быстро отец освоился с новыми правилами! Но думать об этом было некогда. Спрятавшись за поваленным стволом, все трое тут же открыли огонь.

Пули попадали в стволы, срубали ветки, вздымали фонтанчики земли. Зураб снял с пояса гранату, дернул кольцо и бросил. Варяг ещё до взрыва знал, что толку от нее не будет, как понимал и то, что стрелять сейчас бесполезно, а бой придется вести на предельно близкой дистанции. Граната рванула в нескольких метрах позади собак. Во все стороны полетели комки земли, куски сорванной с деревьев коры, ветки, но ни одного из зверей даже не ранило. Проводник выругался и снова принялся палить из автомата. Николай Витальевич, прищурив глаз, целился и стрелял, стараясь следовать указаниям сына. Мутанты уже были совсем близко. Варяг, на всякий случай, расстегнул клапан на ножнах, потом взял гранату, выдернул кольцо и позвал:

— Зураб!

Проводник быстро повернулся. Судя по выражению лица, он уже начал поддаваться отчаянию.

— Отщелкивай рычаг рукой и бросай гранату перед псами! Вот так… — Варяг дернул рычаг, который отошел от взрывателя, издав резкий пшик. Варяг сразу развернулся и кинул гранату под лапы собакам. В этот раз они не успели пробежать мимо.

Близкий взрыв оглушающе ударил людям по ушам. Два мутанта разлетелись в клочья.

Справа раздалось характерное шипение отошедшего рычага — проводник последовал совету. «Не передержал бы», — подумал Варяг, выдергивая кольцо из следующей гранаты.

Бу-бум! Два взрыва почти слились в один. За их грохотом выстрелы «калаша» Николая Витальевича казались тихими хлопками. Ещё три пса остались лежать между изогнутых корней. Один мутант запрыгнул на ствол, за которым укрывались люди, двое полезли под деревом по ложбинке.

Варяг быстро поднял автомат и выпустил очередь прямо в морду пса. Первые две пули разворотили череп, остальные ушли выше. Дохлый мутант свалился на землю. Зураб метнулся к ложбинке и вместе с Николаем Витальевичем буквально в упор расстрелял вылезающих из-под ствола шипастых.

Варяг не знал точно, сколько у него осталось патронов в рожке. Рисковать не стал и вытащил нож. Но воспользоваться им не пришлось — остатки стаи убегали.

Проводник вытер рукавом пот с лица и сказал:

— Надо уходить. На шум и кровь могут другие твари нагрянуть. Собираем вещи.

Меньше, чем через минуту они уже двигались прочь от места схватки и продолжали идти не меньше часа. Первое время Варяг задумчиво смотрел на спину отца, бодро шагающего за Зурабом. С его предком творилось что-то необычное. Николай Витальевич как-то незаметно и совершенно неожиданно преобразился из обычного пенсионера в эдакого искателя приключений. Даже после нападения собак он лишь сказал: «Любите вы, мальчишки, пошуметь!».

Сам же Варяг пребывал в смятении. Понятно, что они сейчас находились в пресловутой Зоне, но как же все вокруг отличалось от обычного мира! Вроде бы те же деревья, та же земля, та же трава… но атмосфера… Она казалась до предела насыщенной опасностью. Любой неверный шаг грозил мучительной смертью, за каждым кустом поджидала засада, а все живые существа — потенциальные враги! Давно он уже не испытывал такого. И если быть честным, то надеялся, что больше не испытает. Судьба распорядилась иначе. Ещё одна «горячая точка» не только на карте мира, но и в его жизни.

Когда Зураб посчитал, что они уже достаточно удалились, он снова нашел подходящее место, объявил привал и, сбросив вещи, отправился выставлять охранный периметр. Варяг решил ему помочь. Действовали быстро и слаженно. Проводник говорил, что, как и где делать, а он выполнял. Потом вернулись к месту стоянки. Николай Витальевич уже развел костер, вокруг которого все и расселись.

— Это ты хорошо придумал с рычагами у гранат… — тяжело дыша, сказал Зураб, доставая из рюкзака банку тушенки.

— Не я, — ответил Варяг и заулыбался, вспомнив о чем-то своем. — Это «метод подполковника Рязанцева»….

— Кого? — пробубнил проводник, уже с набитым ртом.

— Есть один такой хороший человек.

— А-а-а! Ну, увидишь его, передай от меня спасибо и коньяк.

— Обязательно.

Пока ели, вскипятили воду. Потом заварили и разлили по кружкам чай.

— Ну, с первым боем в Зоне вас, Варяг и Кореец! — произнес тост Зураб. — За то, что живы!

— За то, что живы! — ответили ему отец с сыном и посмотрели друг на друга. Во взгляде Николая Витальевича читались гордость и удовлетворение. Варяг же чувствовал, что им обоим здесь не место и что, несмотря на весь его предыдущий боевой опыт, он почти беспомощен. Но выбора у них не было, кто-то или что-то привело их сюда и скоро выяснится, зачем именно. Горячий чай обжег язык и горло, но вместе с этим принес спокойствие и умиротворение. Когда перестаешь сопротивляться судьбе — легче её принимать.