Час джентльменов

Глава 67

Бун отправился в «Старбакс».

Такое с ним бывает нечасто.

Бун, конечно, вовсе не ярый антиглобалист-антикапиталист, просто привык пить кофе в «Вечерней рюмке», и он его вполне устраивает. Он еще в состоянии отличить кенийский кофе высшего качества от рутбира,[53] но этим его дегустаторские навыки и ограничиваются.

Тем не менее Бун поехал в «Старбакс». Заказав «средний черный кофе», он навлек на себя волну презрения.

— Вы хотели сказать «Американо гранде»? — уточнила бариста.

— Средний черный кофе, — повторил Бун.

— «Американо гранде».

— Средний, — настаивал Бун, кивая в сторону разноразмерных чашек. — Размер между маленьким и большим.

— Это и называется «гранде».

— Ну и прекрасно.

— Ваше имя? — осведомилась бариста.

— Мое?

— Чтобы мы подозвали вас к стойке.

— Это еще зачем?

— Мы позовем вас, когда будет готов ваш «Американо гранде».

— Я думал, вы его просто нальете.

— Мы должны его приготовить, — ответила бариста. — И только потом позовем вас к стойке.

— Бун.

— Бу? — переспросила бариста.

— Забудьте. Дэниелс.

— Спасибо, Дэниел.

Бун остался у кассы ждать свой кофе. Бариста бросила на него удивленный взгляд.

— Вам туда, — сказала она, показав направо. — Туда принесут ваш кофе, и туда же позовут вас.

— Ясно.

Отойдя в сторону, Бун подождал, пока работники с должным почтением выдадут капучино и маккиато парочке кофеиновых маньяков.

— Дэниел! — услышал он «свое» имя.

— Спасибо, — поблагодарил Бун, забирая кофе.

— Не за что.

С чашкой кофе в руках Бун прошел в зал и уселся в чересчур мягкое кресло. Среди посетителей он чуть ли не единственный был без ноутбука. Чувствуя себя древним стариком, Бун подошел к стойке с газетами и выудил «Нью-Йорк таймс», настоящую газету, отпечатанную на реальной бумаге. Когда он переворачивал страницы, люди вокруг недовольно оглядывались, пытаясь понять, кто же так шумит.

К удивлению Буна, «Нью-Йорк таймс» оказалась вполне приличным изданием, хотя статей и отчетов о событиях в мире сёрфинга там не было. Из «Сёрфера» он вычитал, что на Восточном побережье появились кое-какие волны, но, видимо, даже местная газетенка сочла такие новости не стоящими внимания. Все равно Бун с удовольствием погрузился в чтение, просматривая колонки с мировыми новостями и книжными рецензиями. Время пролетело незаметно, и вскоре Джилл Томпсон вышла на перерыв.

Точнее, на перекур.

Бун пристроил газету на полку шкафа (очевидно, именно для этого его сюда и поставили) и отправился вслед за девушкой. Джилл Томпсон оказалась прехорошенькой — стройная, невысокая, светловолосая, с серьгой в правой ноздре. Нежно-голубые глаза, между тонкими губами зажата изящная коричневая сигаретка.

— Джилл? — обратился к ней Бун.

— Да, — кивнула девушка, показывая на бейджик с именем. Похоже, ей ничуть не улыбалось терпеть приставания очередного посетителя.

— Меня зовут Бун Дэниелс, я частный детектив.

Девушка поджала губы.

— Я уже рассказала полиции, что видела.

— Понимаете ли, — заговорил Бун, — я думаю, это полиция сказала вам, что вы видели.

Я не просто так думаю, мне подсказывает это интуиция, добавил он про себя. Нюхом чую, что-то тут не так. Слишком уж все гладенько выходит, слишком просто — в жизни, да и в смерти тоже, так не бывает.

— Что вы имеете в виду?

— Вы прекрасно меня поняли, — ответил Бун. По лицу девушки пробежала тень сомнения.

— По-моему, мне не следует с вами разговаривать, — протянула она.

— Вы вроде хороший человек, — сказал Бун. — Позвольте, я сам расскажу вам, как все произошло — на мой взгляд. Вы шли по улице, скорее всего не совсем трезвая. Увидели или услышали что-то, потом заметили, что на земле лежит мужчина. Вы попытались ему помочь, но было уже слишком поздно, и вы до сих пор ужасно из-за этого переживаете. Я знаю, какой это кошмар — когда человек умирает у тебя на руках. Чувствуешь себя беспомощным, даже виноватым, что ничего не смог сделать. — Бун взглянул девушке в глаза и увидел в них боль. — Дожидаясь приезда полиции, вы снова и снова прокручивали случившееся в голове, пытались понять, все ли вы сделали правильно или, может, упустили что-то. Когда детективы начали задавать вам вопросы, вы поняли, чем же еще можете помочь погибшему — в ваших силах засадить за решетку его убийцу. В ваших силах добиться ради жертвы свершения правосудия.

Глаза Джилл затуманились слезами.

— Видите ли, — продолжал Бун, — к тому моменту полиция уже выбрала себе подозреваемого. Они решили, что поймали убийцу, потому вопросы вам задавали вполне определенные, верно? «Вы этого парня видели?», «Он ведь такой худой, жилистый, с бритой головой?», «Он был в кофте с обрезанными рукавами, верно?» или «Он подошел и ударил жертву, да?». И когда вы приехали в участок, Джилл, вы уже и сами искренне верили, что видели, как Кори Блезингейм нанес роковой удар. Вы и впрямь так думали, потому что вам хотелось, чтобы все было именно так, потому что у вас на руках умер человек и вы ничем не могли ему помочь, — но теперь-то вы поможете ему. Вы опознаете его убийцу, решили вы.

Джилл оказалась крепким орешком.

— Я видела, как этот урод ударил его, — упрямо сказала она.

— Правда?

— Да.

Буну она нравилась, хоть он ни капельки ей и не верил. Эта девушка хотела совершать правильные поступки.

— Покажите мне, — попросил он.

— Показать что?

— Покажите, как Кори его ударил.

— Я не обязана этого делать!

— Разумеется, нет, — согласился Бун.

Девушка уставилась на него, глубоко затянулась сигаретой и выдохнула дым. Затем отошла в сторонку, согнула правую руку и выдала довольно приличный удар-кросс.

Ее ноги при этом не отрывались от пола.

Бун достал из кармана визитку и протянул девушке.

— Смерть Келли Кухайо — настоящая трагедия, — произнес он. — Омерзительное, несправедливое событие, которое не должно было произойти. Эту ситуацию может сделать еще гаже только одно — если на трагедию ответят другой, столь же нелепой трагедией. Келли, будь он жив, сказал бы вам то же самое.

Подумав, девушка взяла протянутую визитку.