Да, но у него же в запасе одно из самых изящных оправданий!
Дорогая, я опоздал, потому что меня арестовали по подозрению в убийстве.
Должно ведь прокатить, правда? Должно-должно, подумал Бун, если только она даст мне шанс все объяснить.
Что делать? С одной стороны, можно оставить все до утра — до чуть более позднего утра, поправился Бун, взглянув на часы, — чтобы она остыла. А с другой стороны, можно поехать к ней прямо сейчас и трезвонить в дверь, пока не откроет.
Как же поступить?
Бун решил позвонить Дэйву.
В конце концов, он же у них Бог Любви.
— У тебя должен быть очень веский повод, чтобы звонить мне в такое время, — заявил Дэйв, подойдя к телефону.
— Ты занят?
— Скажем так, я кое-чем занимался, — ответил Дэйв. — Так в чем дело? Ты опять забыл слова вступительной песенки к «Джетсонам»?[58] Бун, в сотый раз тебе повторяю, там поется так: «Сынишка Элрой! И Джейн, жена!»
Бун ввел Дэйва в курс дела, опустив подробности, касающиеся дела Николсов. Дэйв спокойно принял на веру то, что Буна вот так взяли и арестовали по подозрению в убийстве и что сделал это не кто иной, как Джонни Банзай. Дэйв сразу вник в суть проблемы.
— Быстро езжай к ней, — уверенно сказал он.
— Что, серьезно?
— Еще как! Ты вообще представляешь, в каком она бешенстве? Она сама назначила свидание тебе и твоему члену, а вы оба ее прокатили!
— Но меня же обвинили в убийстве!
— Женщинам на это наплевать, — со знанием дела проговорил Дэйв.
— Не может такого быть.
— Погоди-ка, — сказал Дэйв, и Бун услышал, как тот нежно обращается к кому-то на заднем фоне. Потом Дэйв вновь взял трубку. — Неа. Им на это наплевать.
— Вот ведь дерьмо.
— Оно самое, — согласился Дэйв. — Послушай дядюшку Дэйва, который сам был в такой же прискорбной ситуации… Нет-нет, зайка, я это ему просто так сказал, чтобы он не чувствовал себя таким уж идиотом… Значит, так. Езжай к ней, звони ей в дверь и моли через домофон о прощении. Внутрь она, конечно, тебя не пустит, но зато ей полегчает от того, что ты попытался.
— А потом, наверное, цветы надо будет привезти… конфеты?
— Клише, — отмахнулся Дэйв. — Зная, как ведут себя дамы в таких ситуациях, думаю, ей бы больше пришелся по душе диск с записью ритуального потрошения твоей тушки. Нет, тут нужна тяжелая артиллерия — боюсь, придется тебе раскошелиться на драгоценности.
— Ужас какой.
— Ты крупно влип, братец.
— Но меня же обвинили… — заговорил Бун.
— Опять-таки… — прервал его Дэйв.
— Не важно, да? — угадал Бун.
— Умнеешь на глазах, — похвалил его Дэйв и бросил трубку.
Бун отправился к Петре.