— Нет, я!
— Не верю.
— Я его ударил, — с жаром настаивал Кори. — Я и копам так сказал.
Впервые Кори проявил хоть какие-то эмоции.
— Да-да, — закивал Бун, — я в курсе. Ты убил его, потому что подумал, что бла-бла-бла… Я в курсе, что ты сказал копам, в курсе, что ты написал в признании. И я думаю, что все это — полнейшая чушь.
— Так девица же видела, как я его ударил, — горячо возразил Кори, — и таксист!
— Ничего они не видели.
— И вообще, я не обязан с вами разговаривать, — заявил Кори, вновь уставившись на стол.
— Мне кажется, — начал Бун, — ты признался копам, что ударил Келли, до того, как узнал о его смерти. Ты сам загнал себя в ловушку, из которой не можешь выбраться. А еще мне кажется, что тебе так хотелось почувствовать себя мужчиной, что ты ради этого похерил всю свою жизнь.
— Вы вообще кто — психиатр, что ли?
— А может, — продолжал Бун, не обращая внимания на Кори, — ты так обкурился, что ничего не запомнил и поверил всему, что наговорили тебе копы. Или Тревор Бодин сказал тебе, что именно ты нанес тот удар, и тебе так понравилась эта мысль, что ты за нее уцепился ногами и руками. Не знаю. Но, Кори, я тебе говорю — немножко уже зная, что ты за человек, да и просто глядя на тебя — не может быть, чтобы ты убил КК. Из тебя Супермен, как из меня балерина.
Кори перевел взгляд со стола на пол и поковырял его носком ботинка.
— Все равно уже поздно, — пробормотал он.
— Что так?
— Я же признался.
М-да, это и впрямь проблема, мысленно согласился Бун. Волна почти закрылась и не хочет никого пропускать. Но я и раньше через такие волны проскакивал. Самое хреновое в этом деле то, что моему хорошему другу Джонни Банзаю придется сожрать признание Блезингейма в суде, кусочек за кусочком.
Позволить вытереть о себя ноги на глазах у всего города.
Поставить под сомнение свою честность и благонадежность.
Уничтожить свою карьеру.
Ради этого прыща, который хочет, чтобы его считали убийцей.
И которого Рыжий Эдди все равно наверняка прикончит.
— А что, если это не так? — спросил Бун. — Если еще не слишком поздно?
Кори задумался на пару секунд, затем покачал головой. Встав из-за стола, он позвал охранника и попросил увести его в камеру.
— Я убил его, — сказал он на прощание Буну. — Я убил его, ладно?
Ладно, подумал Бун.
Ладно, может, и впрямь стоит спустить все на тормозах. Иногда волна падает совсем уж неудачно, и ты ничего не можешь с этим поделать.
Только оставить все как есть.
И всех этим осчастливить.