Часы смерти

Глава 1

Рене Трей голая выглядела полнее, чем одетая. У нее было симпатичное лицо маленькой девочки с короткими волосами и ярко-зелеными глазами. Ее большая грудь была надвинута на грудную клетку, потому что она лежала на спине. Простыня зашуршала, когда она двинулась. Она повернулась на бок, появилась рука, высунулся ее нос. Это был ноябрь. Мы были в Майами. Это был ее номер в отеле.

Я потушил сигарету и взял ее на руки. Моя рука скользнула под ее обнаженную спину и исчезла между ее ног. Она застонала.

— Ник, дорогой. Который сейчас час?' Ее голос звучал хрипло от сна.

— Чуть позже полуночи, — сказал я.

Она прижалась ближе ко мне. Ее ресницы щекотали мою грудь. — Я мечтала, — пробормотала она. «Мне приснилось, что мы собираемся в Мексику со всеми этими деньгами». Она хихикнула. — Тебе нужны мои деньги, дорогой?

'Что вы думаете?'

'Мне все равно. У меня никогда в жизни не было столько денег. Вы знаете, сколько это стоит?

"Почти двадцать тысяч, не так ли?"

«Девятнадцать тысяч пятьсот. Я получила пять штук за эту дерьмовую типографию.

— И пятнадцать штук за этот последний заказ. Это были пригласительные билеты, не так ли?

Она приложила палец к моим губам. ' Шш . Я не могу об этом говорить. Она обняла меня за шею. «Ник, милый, мне двадцать девять. Я выросла в полиграфическом бизнесе, который мне оставил отец. Я думал, что буду сидеть там до конца своей жизни, моей очень скучной повседневной жизни. Визитные карточки, канцтовары...

'Пригласительные открытки.

— Я уже говорила тебе, дорогой, я не знаю, кто заказал эти приглашения. Почему ты так ноешь по этому поводу? Я пожал плечами. «Пятнадцать тысяч кажутся большими деньгами, вот и все».

«А если я кому-нибудь об этом расскажу, деньги с меня отнимут. Так они сказали.

'Кто?'

Те люди по телефону. Это был заказ по телефону. Дорогой, ты много просишь для пляжного бездельника. Я слишком долго была заперта в типографии. Я хочу повеселиться. Не мог бы ты сейчас заткнуться и быть со мной добрым?

Лежа на боку, одна большая грудь была почти закрыта другой. Ее лоб покоился на моей шее. Рене была приятной, непринужденной женщиной. Она еще не дала мне никакой информации, но я думал, что она это сделает. Она хотела повеселиться, и я сделал все возможное, чтобы подчиниться. Мои пальцы легко скользнули между ее ног. У нее была блестящая, почти гладкая кожа. В постели она была очаровательна, требовательна, нетерпелива. В ней не было ни девственного взгляда, ни притворной скромности. Она знала, чем владеет, и гордилась тем, что мужчина смотрит на нее. Она хотела, чтобы ее тело использовали.

Лунный свет, струящийся через открытое окно позади нее, отбрасывал серебристое сияние на ее обнаженное тело. Я чувствовал реакцию ее тела. Она начала дышать быстрее. Она двинулась против меня. Я мягко прижал ее.

— Нет, — выдохнула она. 'Сделай это так. Со стороны.' Она обняла одну из своих самых мягких грудей и предложила ее мне. Ее рука была на мне. Я почувствовал жжение в чреслах. У нее был привлекательный, желанный способ отдаваться. Мои губы нашли предложенную грудь и скользнули вокруг ее соска. Теперь она застонала. Ее ноги раздвинулись, и она провела меня между ними. Ее спина полностью заслонила меня от окна, что, наверное, и спасло меня.

При звуке первого выстрела пистолета с глушителем я откатился от Рене через край кровати. Моя рука схватила под матрацем Вильгельмину, мой 9-мм Люгер. Я вытащил ее, когда приземлился на землю. Второй хлопок дернул подушку на моей стороне кровати. Подушка подпрыгнула и упала. Я закатился под кровать и встал с другой стороны с Вильгельминой в руке.

Я услышал топот ног, бегущих по пожарной лестнице. Мы облегчили ему задачу, Рене и я. Окно было открыто. Высунувшись, я увидел смутную фигуру двумя этажами ниже. Там было четыре этажа. Убийца очень быстро спускался по лестнице с пистолетом в руке. Я не хотел его убивать, я хотел поймать его. Но он сбежал. И я был совершенно голым. Если бы я мог легко выстрелить в него, просто прострелив ему руку, я мог бы замедлить его достаточно, чтобы добраться до него.

Балкона здесь не было, окно выходило на середину лестницы. Мой маленький человечек был уже почти тремя этажами ниже. В лунном свете я увидел желтую цветочную рубашку и короткие светлые волосы. Я высунулся и тщательно прицелился. Люгер наделал бы много шума, если бы я выстрелил. Гости отеля будут жаловаться. Я прицелился, но выстрелить не успел.

Убийца споткнулся. Пистолет с глушителем выпал из его руки, когда он пытался удержаться на ногах. Он скатился на две ступеньки вниз, затем его лодыжка зацепилась за третью. Он протянул руки и попытался что-то схватить. Но ничего не было. Он был похож на ныряльщика, делающего полтора оборота над доской. Если бы внизу была вода, было бы красиво. Его ноги перевернуты над головой, руки вытянуты прямо. Он быстро и красиво нырнул головой вперед на бетонный тротуар. Удар произвел глухой звук, как будто по пустой винной бочке ударили тяжелым молотком. Один раз подпрыгнул, но не очень высоко. Его голова больше не была круглой. Сразу начала течь кровь.

Я выругался и вернулся в комнату. Там было очень тихо. Смех раздался в соседней комнате. Вечеринка. Я услышал щелчок и шипение, когда включился кондиционер. Кровь Рене пропитала простыню. Я поднял ее обмякшее запястье и ничего не почувствовал между пальцами. Пуля вошла ей в спину под острым углом. Это была маленькая дырочка между лопатками, слева от позвоночника. Пробив легкое и попав в сердце, пуля вышла чуть выше ключицы. Там где была моя голова. Но я наклонился, чтобы поцеловать предложенную грудь. Пуля покинула ее тело, пролетела над моей головой и вошла в спинку кровати. Рене хотела веселой жизни. Теперь у нее не было жизни. Ее рот и глаза были открыты. Я поднял простыню, чтобы прикрыть ее. Она была моей единственной зацепкой в этом задании. Она умерла, и мне пришлось начинать все сначала. Я почувствовал жалость к ней. Ей не обязательно было умирать. Я оделся, выключил свет и вышел из комнаты, заперев за собой дверь.