Черепашки-ниндзя против выходцев из параллельных миров

Глава двадцатая. Проблемы с полицией

Очутившись в полицейском участке, Эйприл и черепашки-ниндзя поняли, что, если они не предпримут решительных действий, город превратится в руины, а его жители станут жертвами чудовищ, нахлынувших из параллельного мира. Но поднимать шум, кричать, биться в кованые решетки было бесполезно. Эйприл оглянулась и вздохнула. В первый раз она оказалась в камере для подозреваемых в совершении преступлений. Это подействовало на нее так угнетающе, что она приуныла и беспомощно опустилась возле стены на корточки. Тем не менее юные мутанты — Рафаэль, Донателло и Леонардо — не печалились. Им нужно было вырваться наружу, чтобы вести борьбу против беспорядка, что творился на улице.

Полицейские тем временем начали разбираться с Питером Синклером. Ведь именно его действия привели к тому, что заварилась вся эта каша вокруг конторы «Нейтрализация полтергейста».

— Я у них просто работал! — продолжал оправдываться Питер Синклер.

— Но ведь работники учреждения предупреждали вас о возможных последствиях! — настаивал на своем полицейский инспектор.

— Меня там не было!.. — нагло соврал Синклер.

— Позовите Скотти, — крикнул инспектор и добавил, обращаясь к Питеру Синклеру, — Милый вы мой. Наш человек, Скотти Шкварчнеггер, свидетельствует, что вы спровоцировали весь хаос, который творится на улице. Вас предупреждали…

— Мне нужен адвокат! — заявил Синклер, едва увидев Скотти Шкварчнеггера, который смотрел на чиновника по защите окружающей среды, как австралийский страус на вредную козявку.

Синклер втянул голову в плечи.

Хозяйку разорившейся фирмы поместили за решетку напротив общей камеры, в которой битком было набито всякого рода жулья и в которой находились также черепашки-ниндзя. Девушка нервничала, пыталась громкими криками обратить на себя внимание, требуя адвоката, но все было бесполезно.

Эйприл оглянулась и вздохнула. «Будь что будет» — решила она и уселась на жесткую скамейку, привинченную к полу.

Леонардо в камере через коридор ходил по свободному пятачку и нервно чесал голову.

— Чего ты лысину дерешь? — спросил Рафаэль. — Успокойся… Первым делом тебе надо успокоиться.

— Нам нужно думать, — сказал Леонардо, — как спасти контору от краха.

— Не контору надо спасать, а весь город, — отозвался Донателло.

— Поговорю с Эйприл, может, она что посоветует, — пробормотал Леонардо и подошел к решетке камеры.

— Эйприл! — позвал он. — Мы здесь будем заточены до суда?

— Да-а, — протянула Эйприл, — на суде нам будет нелегко отстоять свою правоту.

— Если это вообще возможно, — произнес Донателло. — Нам предстоят нелегкие дни.

— Друзья, лучше подойдите сюда, — сказала им Эйприл. К решетке тотчас подошли Леонардо, Донателло и Рафаэль. Подошли к решетке и некоторые из обитателей камеры, которые надеялись увидеть что-нибудь интересное.

— Конструкция шпиля, — начала объяснять Эйприл, показывая пальцем в один из чертежей, — видите, это точная копия телеметрических антенн, которые НАСА применяет для поиска пульсаров в космосе. Примечательно клепочное соединение балок, сердцевина которых выполнена из чистого селена. Шпиль отлит из молибденово-магниевого сплава, но есть германиевые и титановые включения…

— Вам все понятно? — воскликнул Донателло, окинув взглядом столпившихся вокруг стола небритых мужчин.

Те настороженно посмотрели на него, но ничего не сказали, а Эйприл вопросительно глянула на Донателло. Ей стало ясно, что ее объяснения не слишком понятны коллеге. Донателло уловил взгляд Эйприл и тут же, чтобы показать свою эрудированность, снова воскликнул:

— Ну и что, я понимаю, что сейчас никто так не строит!

Донателло для убедительности кивал головой, и можно было подумать, что он всю жизнь только тем и занимался, что строил небоскребы из титана и германия.

— Никто вообще так не строил, — сказала Эйприл, желая немного просветить коллегу в строительном деле. — Не строил никогда. Архитектор был либо настоящим гением, либо — сумасшедшим…

— Судя по количеству редких металлов, — вмешался в их разговор Леонардо, — этот дом строился на века…

— Или архитектор вложил туда все свое состояние, — добавил Рафаэль.

— Так оно и было… — кивнула Эйприл, открыв рот для дальнейшего перечисления особенностей дома, где жил Ник Рейнбоу.

И тут ее перебил Донателло:

— Эйприл, представь на минуту, что я ни черта не смыслю в металлургии, строительстве, физике, и скажи, что означает эта чертовщина?

Эйприл повернулась к нему и съязвила:

— Знаешь что, Донателло, нужно было учиться побольше, а не гоняться за очередной порцией приключений!

Донателло молча снес это, согласно кивнул, с умным видом стал снова смотреть в план-схему здания.

Остальные задержанные, слыша чересчур умные разговоры, пожимая плечами и разводя руками, отошли от ловцов привидений, пока что открыто не высказывая своего недовольства. Листы бумаги, которые показывала эта голубоглазая девушка из соседней женской камеры, с какими-то линиями, цифрами и формулами не представляли для них совершенно никакого интереса.

— Здание является огромной, сверхчувствительной антенной, построенной специально для приема и концентрации спиритической турбулентности… — снова произнесла Эйприл, а Леонардо тем временем повернулся к ней и, подмигнув девушке, хитро спросил:

— Одному нашему общему знакомому повезло. Его квартира совсем рядом с воротами в ад.

Эйприл опустила схемы и, отойдя от решетки, нервно заходила по камере.

— Он наш клиент… И интересен мне только тем, что спит на одеяле… Точнее — в четырех футах над одеялом, — Эйприл остановилась, взглянула на Леонардо и, все больше и больше распаляясь, воскликнула, — он рычит, лает, скрежещет зубами… Он — человек, и ему надо помочь.

Тут в разговор вмешался Рафаэль.

— Лео, дело не в боксере, — сказал он. — В наш мир вторгается нечто ужасное. И это здание, очевидно, служит входом. Сегодня ночью я нашел в большом энциклопедическом словаре фамилию архитектора.

— Нам это известно! — оживился Донателло. — Это — Харвинд. Потомок колдуна, написавшего книгу, в которой предсказывается пришествие Глазорота Хребетожилого…

— Да, — более спокойно отозвалась Эйприл. — Хоть он и был моим дальним родственником, но о нем ничего доброго не скажешь… Про таких в старину говорили: «Он не от мира сего»…

— Вероятно, его околдовала Бессмертная Ведьма, обитавшая в подвале тетушкиного дома! — высказал предположение Донателло.

— Ты близок к истине! — вздохнула девушка.

— Почему мы не нейтрализовали ту ведьму сразу? — произнес Леонардо. — Может, этим делом…

Он замолчал, а Эйприл и Донателло, заинтригованные, посмотрели на него. Донателло, не дождавшись, когда Леонардо выскажется до конца, сказал:

— Давайте шуметь, иначе мы прозеваем пришествие самого короля дьяволов! Ведь…

— Ты прав, Донателло, — сказал Рафаэль. — Давайте поднимем шум…

И тут Донателло, взяв Рафаэля за руку, прервал его:

— Дай мне договорить…

Рафаэль взглянул на Донателло и кивнул, посчитав, что у его коллеги есть какое-то важное сообщение, по-видимому касающееся архитектора.

— Ну, говори!

Донателло на секунду задумался, набрал полную грудь воздуха и выпалил:

— А известно ли вам, что архитектор Харвинд в начале этого столетия организовал общество — «Слуги Окулостома Вертебрахила»?

— Как? — удивился Рафаэль.

— Точно? — усомнился Леонардо.

Лицо Донателло осветила довольная улыбка. Он повернулся к Эйприл и сказал ей:

— Ну и родственнички у тебя!

Эйприл покачала головой и, так ничего и не ответив, перевернула очередной лист плана-схемы небоскреба. Она снова уставилась в переплетение линий, собрание цифр и формул, пытаясь в них хоть немного разобраться.

Рафаэль продолжал рассказывать про таинственного архитектора:

— После первой мировой Харвинд решил, что наше общество смертельно больное и его надо очистить страданиями. Для этого на мир надо напустить темные силы. После его смерти осталось около тысячи последователей. Они продолжали проводить на крыше ритуальные обряды, сатанинские сборища, пытаясь приблизить конец света.

— Похоже, они своего добились, — произнес Донателло.

— Я это тоже заметила, — неожиданно сказала Эйприл. — Но я исправлю ошибку своего предка…

— Господи, помоги нам, грешным, — сказал Донателло, — ведь есть же и сила света, которая должна помочь нам победить.

В это время на столь необычных задержанных стали косо посматривать другие обитатели камеры. Они о чем-то полушепотом переговаривались и изредка показывали рукой то на Донателло, то на Леонардо. Эйприл их почему-то не интересовала, видимо, ее поведение им казалось обыденным, да и достать ее жулики, воры и хулиганы не могли.

Донателло тем временем решительно произнес:

— Нам нужно отсюда выбираться…

— Да, — тут же согласился Леонардо, ибо на него как-то необычно посмотрел один угрюмый верзила из числа находящихся в камере.

— Донателло прав, — снова воскликнул Леонардо, так как верзила уже с него не сводил глаз. — Надо вызвать либо судью, либо адвоката…

— Точно! — поддержал Рафаэль, обратив внимание на то, что с этой задержанной полицейскими «нечистью», с которой они попали в одну камеру, справиться будет гораздо тяжелее, чем с настоящей отрицательной энергетикой.

Эйприл, заметив небольшое смятение в поведении друзей, тут же перестала рассматривать чертежи. Она повернулась к черепашкам-ниндзя и воскликнула:

— Эй! Стоп, стоп, стоп, спокойно… Ну, вызовем мы судью, и судья сразу поверит, что какое-то исчадие ада сядет на крышу небоскреба у центрального парка и начнет уничтожать город?

— Не сам город, а его жителей, — поправил ее Леонардо.

— Не вижу никакой разницы, — вмешался Донателло.

Эйприл махнула на них рукой и снова уставилась в план-схему. — Ну, как хотите, а я буду добиваться вызова адвоката… — сказал Леонардо и подошел к решетке.

Вместе с ним к решетке бросился и Донателло, заметив, что угрюмый верзила поднялся из своего угла и, по-видимому, решил подойти именно к нему. Через несколько секунд Донателло почувствовал, что ему на плечо легла тяжелая волосатая рука. «Видимо, драки не миновать», — подумал Донателло и, развернувшись, с ходу ударил верзиле в живот.

…Тем временем Микеланджело настиг Луизу-Белую Дьяволицу на лифтовой площадке первого этажа. Он ловким и быстрым движением сорвал с шеи полудьяволицы тесемку, на которой болтался черный ключ. Но едва ключ оказался в руках у черепашки-ниндзя, как мгновенно раскалился и обжег юному мутанту руки.

Белая Дьяволица оглянулась и злобно захохотала. Она надвинулась на бедного черепашку, и из ее пасти вылетел настоящий огонь с искрами. Закрывшись руками, Микеланджело отпрянул, а чудовище нагнулось и подняло ключ с пола лестничной площадки.

Стукнули двери лифта. Дьяволица вошла внутрь, и лифт, не закрыв двери, стремительно помчался вверх.

— Что мне делать? — пробормотал Микеланджело. — Где мои друзья?

Тут он вспомнил, что, скорее всего, старушка «ЧЕНИ-1» осталась без присмотра. На ней смонтирована мощная протоновая пушка. Если завести двигатель автомобиля, то электричества для питания оружия против бесов вполне хватит.

— Я буду сражаться, — прошептал Микеланджело. — Я буду сражаться против нечисти до последней капли крови.