Чёрно-белый человек

ГЛАВА 17

На съёмки основного клипа ушло десять дней, хотя со всеми предыдущими они справлялись максимум за неделю. Показать наклон Пизанской башни как процесс, а не как статичную картинку оказалось совсем не простым делом, как представлялось поначалу Руденко. Ему пришлось изгаляться, записывая отдельно и Машино строительство, и «падение» башни на пустом заднем фоне, и окружающий пейзаж. А потом всё это сводить воедино, добавляя Чиполлино и Буратино. Долго спорили по поводу музыкального сопровождения. Виктор предлагал что-то, исполненное Адриано Челентано, упирая на то, что мало кому надо объяснять, кто это такой. Маша стояла за Тото Кутуньо (Toto Cutugno) с его знаменитым «Настоящим итальянцем» («Italiano Vero» или «L'Italiano»). Её аргументами было то, что это практически неофициальный гимн Италии и там есть шпилька в адрес Америки, хоть и малюсенькая.

— Вот дались тебе эти Штаты! — бурчал Руденко. — Мало было бучи по поводу разгромленной Статуи Свободы?

— Да не, отличная страна! — огрызнулась Маша. — Только пусть её будет… поменьше!

Спорили до тех пор, пока Наталья не нашла весьма приличный перевод «Итальянца» на русский, исполненный тоже весьма качественно и немного похоже на самого Кутуньо. В общем, со счётом один-два Челентано проиграл. Виктор тут же обвинил жену и племянницу в коварном женском заговоре, за что был немедленно побит в четыре руки. После этого ему не оставалось ничего другого, как позорно капитулировать…

Антонов, посмотрев итоговый результат, не рассыпался в комплиментах, как он делал каждый раз до этого, а глубоко задумался.

— Надо объединять клипы. Один без другого будет проигрывать, по ссылке пойти не у каждого руки дойдут, кто-то внимания не обратит… — Олег Васильевич наконец вынырнул из своих раздумий и вопросительно посмотрел на Виктора с Машей.

— Не слишком длинно получится? — засомневался Руденко. — Раньше мы максимум в шесть минут укладывались, а тут в сумме больше восьми набегает.

— Я тоже думаю, что надо объединять, — поддержала Антонова Маша, — и полностью согласна по поводу опасений насчёт ссылок. Так что — делаем один. А время можно чуть сократить, запуская некоторые моменты в ускоренном темпе. Например там, где Чиполлино исправляет косяки, которые Буратино устраивает.

— Тогда звук придется перезаписывать, — недовольно заметил Виктор.

— Ничего страшного, на день работы, не больше, если я правильно понимаю, — отмахнулась девушка.

— Да пра-а-вильно, — вздохнул Руденко. — Только опять всё как всегда: одни идейки подкидывают, а другим их в жизнь воплощать приходится.

Похихикав над дядюшкиными проблемами, Маша спросила у Антонова:

— Олег Васильевич! А сам клип-то Вам как?

— Как всегда, Марья Алексевна, — Антонов поднял руки, предупреждая Машины протесты, — я помню, помню, что Вам не нравится, когда я Вас так называю. Ничего не могу с собой поделать, уж прошу меня простить. Не могу сказать, что ваша последняя работа как-то выделяется на фоне предыдущих, но… я буду очень, очень удивлён, если Италия не будет носить Вас на руках.

Никто из них в тот момент и представить себе не мог, как долго придется ждать этого события.

Запланированный на субботу, четырнадцатого ноября, старт так и не состоялся. Накануне Европа в буквальном смысле слова испытала шок из-за серии терактов в Париже, Берлине, Вене и в Риме[28]. Конечно, мир давно… нет, не привык к террористическим актам, но перестал реагировать на них, как на конец света. Так было… пока не наступила «Чёрная пятница». Теперь уже даже в самую отмороженную голову не пришла бы мысль использовать это выражение в рекламных целях. Да ещё как на зло на тринадцатое число пришлась эта чёртова «Чёрная пятница». В сети в очередной раз начались разговоры о происках Сатаны и очередном «конце света».

Вот так, одновременно во многих европейских столицах, со стрельбой и взрывами, с почти сотней жертв, такое было впервые. Люди были откровенно напуганы и подавлены. И это при том, что в Брюсселе и Москве аналогичные теракты были предотвращены ещё на стадии подготовки. Причём не благодаря хорошей работе спецслужб, а с помощью обычных граждан, которые случайно увидели, как какие-то подозрительные личности шляются с чем-то, похожим на оружие, и с непонятными баулами. И не только заметили и позвонили куда следует, но и выложили в Ютуб кучу роликов со своими звонками и разговорами. Так что московской и брюссельской полиции и прочим безопасникам на этот раз не удалось приписать только себе славу супербдительных стражей порядка.

Запускать развлекательный ролик в такой ситуации было бы не только глупо, но и кощунственно, к тому же во многих странах был объявлен трехдневный траур, почти все телеканалы отменили развлекательные передачи, люди не смотрели ничего, кроме выпусков новостей. Казалось, даже дети перестали шалить и смеяться на улицах. И не только в Европе.

Через десять дней, двадцать четвёртого, когда схлынули самые бурные эмоции и новостные выпуски уже чуть меньше, чем на девяносто процентов состояли из отчётов о ходе расследований, во время общего ужина, Маша вдруг спросила, ни к кому не обращаясь:

— Может теперь самое время сделать наш «Теремок»?

— А разве что-то изменилось с тех пор, когда мы это последний раз обсуждали? — мгновенно отреагировал Виктор. — По-моему, стало только хуже. Я «чёрную пятницу», естественно, имею ввиду. Теперь реализация идей, которые ты хочешь в «Теремок» заложить, какие-нибудь отморозки вполне могут как призыв к действию расценить. Или чужие теремки начнут громить, или из своих чужаков выгонять.

— Ты… не преувеличиваешь? — Наталья осуждающе посмотрела на мужа.

— Я же не говорю, что так будет, — поморщился Руденко, — но рисковать, лично у меня, ни малейшего желания не возникает. Я понимаю, — он повернулся к Маше, — ты считаешь свою задумку очень важной. Я не спорю, так оно и есть на самом деле. Но взрывать бомбу, а это будет очень мощная бомба, сразу после… нет, не думаю, что это хорошая идея. Вот запустим через недельку-другую итальянский ролик, посмотрим, как на него отреагируют, а после нового года, если не будет ничего из ряда вон… можно и за «Теремок» приниматься…

Однако ни через неделю, ни через две, клип не запустили. Теперь вмешались чисто итальянские проблемы. Первого декабря по всей стране начались массовые выступления с требованиями отправить правительство в отставку. Вообще жители благословенных Апеннин обычно довольно спокойно реагировали на правительственные кризисы, которые случались там с завидной регулярностью, но на этот раз призыв основной оппозиционной партии «Свободная Италия» упал на благодатную почву. Если французы, немцы и австрийцы как минимум арестовали по несколько человек, предъявив им обвинения в терроризме, и уже передали дела в суды, то итальянцы топтались на месте, пока бездоказательно обвиняя то мафию, то исламских экстремистов, то нелегальных мигрантов. Толпы людей во многих городах собирались перед офисами карабинеров, перед парламентом, перед штаб-квартирой Совета министров и скандировали лозунги, общим смыслом которых было: «Найти и покарать» и «Не можете найти, отправляйтесь в отставку».

Пришлось ждать ещё пару недель, пока не схлынет и эта волна негатива. Снова собрались в Media Advertising Group. Решать, когда наконец запускать многострадальный итальянский клип. Маше не терпелось стартовать, Виктор сомневался, Антонов тоже.

— Маша, ну смотрите, — терпеливо объяснял Олег Васильевич. Сейчас у всех на носу конец учебы. У кого контрольные, у кого зачёты и прочие напря́ги. Я понимаю, что посмотреть клип, поставить лайк и тиснуть коротенький комментарий много времени не занимает, но кому-то ведь точно не до развлечений сейчас. Зачем терять часть аудитории? А вот сразу после тамошнего рождества запустить, по-моему, будет самое то. Ну и подзабудутся все эти ужасы, как бы цинично это не звучало. Слава богу, что у итальянцев какие-никакие результаты появились и там все попритихли. А так — будет от вас подарок поклонникам к Новому Году. Выпустите лучше анонс. Или трейлер, как у полномасштабных фильмов. Секунд на тридцать, не больше.

— Вот умеете Вы уговаривать, Олег Васильевич, — Маша наконец улыбнулась, хотя до этого сидела хмурая и надутая.

— О! — Руденко хлопнул себя по лбу, — в анонс же надо вставить напоминание о нашем обещании в Китае подумать именно об итальянском ролике. Типа, вот — помним, выполняем. У Вас есть запись той пресс-конференции? — спросил он у Антонова.

— У нас как в Греции. Всё есть! — ответил тот с характерным акцентом, и мужчины дружно расхохотались.

— И чего вы так веселитесь? — недоумённо спросила девушка.

— Ты что, не смотрела старый фильм по чеховской «Свадьбе»? — спросил Виктор, быстро нашел нужный ролик и показал племяннице.

— А, теперь понятно, — теперь и Маша заулыбалась после просмотра.

В ночь на двадцать шестое декабря Руденко никак не мог заснуть. Сегодня с утра они с Машей запустили трейлер итальянского клипа, где пообещали завтра показать итальянский клип полностью и заодно поздравили своих подписчиков с Рождеством, у кого оно сегодня, и с наступающим Новым годом всех без исключения. Виктор перед эфиром никак не мог решить, стоит или нет всё-таки что-нибудь пожелать «про себя».

«Нет! — наконец выбрал он, — если „пожелание“ будет, то я никак не пойму, насколько оно повлияло на результат, каким бы он ни оказался. Да и не знаю я, что же такого-эдакого пожелать именно сейчас. Придумать, конечно, можно, но… это будет откровенно высосано из пальца».

Вот эта неопределённость будущего результата и заставляла волноваться, отгоняя сон как надоедливую муху. «Как же быстро мы привыкаем к хорошему, — думал он, ворочаясь с боку на бок, — и как легко пользуемся чужой помощью, не давая ничего взамен… А почему, собственно, „ничего“? Да, тому, кто помощь предоставил, действительно — ничего. И кому — „тому“? И как? То ли свечки в церквях ставить, то ли кровавые жертвоприношения устраивать. Спросить-то не у кого… Н-да, „тому“ — ничего, зато другим — очень даже „чего“! Или всё это — только Ма́шина заслуга?…»

Он гонял эти и подобные мысли по кругу так долго, что Наталья, тоже не спавшая из-за его возни, наконец не выдержала, включила ночник, приподнялась на локте и с тревогой спросила:

— Ты всегда так сильно переживаешь перед выходом клипа? Или этот — какой-то особенный?

— Нет, Натусь. Первый раз такое. Не знаю, — он замялся, не понимая, как объяснить своё волнение. Всё рассказывать он не собирался, чтобы не давать повода заподозрить его в ненормальности, но что-то сказать было нужно. Наконец сообразил: — Прошлые разы́ как-то легче было. А тут… Столько раз переносили… Не по своей вине, но… Примерно… ну как родов ждёшь, когда беременность тяжело проходила.

— Да тебе-то откуда о таком знать? Сравнил тоже! — горько усмехнулась Наташа.

Детей у Виктора с Натальей не было не потому, что кто-то из них не хотел ребёнка, просто… так сложилось. Они никогда не предохранялись, а когда через полтора года после свадьбы не получили желаемого результата, пробежались по врачам. Оказалось, что оба были совершенно здоровы. А через ещё год уже и надеяться перестали. Виктор как-то заикнулся насчёт ЭКО или усыновления, но Наталья восприняла такие варианты настолько прохладно, что больше этой темы они никогда не касались.

— Ну… приходилось слышать разговоры всякие, — неуклюже оправдался Виктор, только сейчас сообразив, что такое сравнение применительно к ним действительно выглядит не совсем уместно.

Только под утро получилось ненадолго забыться. Так что на кухню к завтраку они выползли, ожесточённо зевая. От них не отставала Маша, которая, как она сама призналась, полночи болтала с Алексеем по скайпу. На бабушкин вопрос, что же такого важного нужно обсуждать именно ночью, Маша нахмурилась и нехотя рассказала о возможной длительной командировке Арсентьева куда-то на юг. Мол, что-то там непонятное то ли затевается, то ли уже происходит и это нужно разгребать.

— Ну я и придумывала всякие отмазки, а он их пытался, как бы со стороны начальства, «разоблачить».

— Ну и как результат? — спросил Виктор.

— Пока ничья, — буркнула Маша, наливая себе чаю. — Прямо не знаю, что делать, — продолжила она, уставившись в чашку, — забеременеть от него, что ли, и в ЗАГС быстренько затащить? В таких случаях вроде послабления мужикам бывают, а?

— Ну ты, Маня, даё-ё-шь! — выразил общее мнение Андрей Кириллович после почти минутной тишины, когда все в обалдении пялились на девушку.

— А школа как же? — жалобно спросила Ирина Сергеевна.

Теперь все в недоумении посмотрели на бабушку. Первой не выдержала Наталья. Она деликатно отвернулась, пытаясь скрыть рвущийся наружу смех, глядя на неё, захихикала Маша, за ней и мужчины подхватили разгорающееся веселье.

— Да ну вас, охальники! — Ирина Сергеевна замахнулась на мужа полотенцем и тоже заулыбалась.

— Ладно! — отсмеявшись, Маша посмотрела на Виктора и встала, — стартуем меньше, чем через час уже. Пойдем, проверим всё ещё разок, что ли?

До Нового года ничего особенного не произошло. Клип в первые два дня, конечно же, посмотрели все подписчики и их друзья, но на этом счётчик практически остановился, чуть прибавляя в основном за счёт итальянцев. Миллиардных результатов, к которым все уже успели привыкнуть, даже на далёком горизонте никак не просматривалось. Руденко ходил расстроенный, Наталья его пыталась подбодрить, без конца повторяя, что о трехстах миллионах просмотров, которые набрал ролик, могут только мечтать девяносто девять целых и девяносто девять сотых процентов всех людей, которые размещают свои видео в Ютубе. Маша целыми днями где-то пропадала с Алексеем. Виктор уже всерьёз начал задумываться, а не заняться ли ему чем-то ещё, когда седьмого января вечером Маше позвонил Серджио Гуерра, — тот самый итальянский журналист, который на пекинской пресс-конференции обещал поклонение всей Италии. Она, как только поняла, с кем говорит, вломилась к дядюшке в комнату, и дальше они слушали вместе.

Сначала журналист довольно экспрессивно, с истинно итальянским темпераментом поздравил её и Виктора с Рождеством, а потом, захлебываясь от восторга, принялся расточать комплименты. Поначалу кроме «Bene», «Belissimo», «Grazioso» и «Elegante» они ничего не понимали, поскольку Серджио тараторил больше на итальянском, чем на английском. Когда, наконец, им удалось его чуть-чуть притормозить и начать понимать о чем он говорит, они совершенно не эстетично выпучились друг на друга в совершеннейшем обалдении.

Как оказалось, у синьора Гуерры есть двоюродный брат — Бадди Валастро[29], которого в Италии называют «Королём кондитеров». Он ведет суперпопулярное кулинарное шоу и, увидев ваш клип, который ему показали его дети, загорелся идеей сделать торт в виде Пизанской башни. И не просто торт, а точную копию. Правда, уменьшенную. В масштабе один к тридцати, то есть немногим меньше двух метров.

— И он приглашает вас принять участие в шоу, где этот торт и будет изготовлен на глазах у зрителей. А я со своей стороны берусь обеспечить его освещение во всех крупнейших итальянских СМИ, — уже почти спокойно закончил журналист.

— Что, действительно во всех? — ехидно уточнила Маша.

— Ах, синьорита Мария! Как Вы можете сомневаться, — опять зачастил итальянец, — я же обещал Вам бросить всю Италию к Вашим ногам! И первыми будут именно журналисты. Шоу планируется провести накануне Дня Святого Валентина, так что если у Вас, сеньорита Мария, есть… э-э-э… близкий друг, а у Вас, синьор Викто́р — жена, невеста или тоже… подруга, приезжайте все вместе. Время подготовиться у вас есть. Продиктуйте свой e-mail, я пришлю сценарий. Он тоже «Belissimo». Не буду скромничать, к нему приложил руку я сам, — Серджио так жизнерадостно заржал, что Маша с Виктором поневоле к нему присоединились.

Как только разговор закончился, девушка бросилась к ноутбуку, просмотрела несколько сайтов об этом супер-кондитере и, на минуту задумавшись, предложила дядюшке:

— А давай запишем ещё один «трейлер», — она показала пальцами кавычки, давая понять, что ей лень подыскивать подходящий термин. — С рассказом о приглашении на это шоу. Судя по тому, что я посмотрела, хоть и впопыхах, у этого Бадди довольно интересно.

— А что? Пожалуй! — тут же согласился Руденко. Уже к вечеру всё было готово и коротенький «рекламный ролик», как они его назвали, «ушёл в народ».

Через три дня скорость прибавления числа просмотров заметно возросла, хотя и оставалась пока прилично ниже этого показателя для предыдущих клипов. Зато в комментариях появились благодарности за ссылки на интересное кулинарное шоу. Что было необычно, но приятно.

Ещё через пару дней, двенадцатого, Маша сразу после завтрака затащила Виктора уже к себе.

— Вик! Ты не мог бы поговорить с Алексеем на предмет того, чтобы он ушел из своего МВД, открыл своё агентство и работал бы с нами, — с места в карьер начала она, — а то я…

— Подожди, ты что, уже предлагала ему это? — удивился он.

— Что я, дура что ли? Я же его уже как облупленного знаю. Если предложу я — тут же обидится и заявит, что я его альфонсом пытаюсь сделать. Ты же помнишь, сколько мы его уговаривали не возвращать деньги за Китай и Францию. А вот если ты…

— Ну да, — хмыкнул Виктор, — а если предложу я, он ни о чём не догадается и сразу согласится?

— Ну хоть аргументы может выслушает, — неуверенно предположила Маша.

— И какие же?

— Да не знаю, — почти простонала она, — боюсь я. Сама не знаю чего, но… тревожно как-то. Он последнее время всё об этой командировке говорит. Вижу, что ему туда ехать, если ехать, — совсем в лом, но храбрится, о долге талдычит. Или начинает меня успокаивать, что, мол, только с документами работать будет, статистику проверять.

— Хорошо. Поговорю, — нехотя согласился Виктор, понимая, что сейчас Машуня не в том состоянии, чтобы выслушивать хоть какие доводы и аргументы.

Так-то качество услуг, которые им оказывало агентство «Security Service» их в общем устраивало, но каждый раз, когда приходилось к ним обращаться, проскальзывало что-то, похожее на пренебрежение умелого и рачительного слуги к нерадивому господину. Это не мешало, хотя и слегка напрягало. «Конечно, было бы лучше, если бы такого рода услуги оказывало „карманное“ агентство», — Руденко прекрасно это понимал, прикидывая, когда лучше поговорить с Арсентьевым. Чтобы не нарваться на ненужное при важном разговоре состояние, решил прямо спросить у племянницы:

— Когда ты считаешь это лучше сделать?

— В субботу, шестнадцатого, он сюда приедет. Может, тогда?

— Хорошо. Попробуем до этого времени что-нибудь придумать. А пока давай-ка начнем колдовать над твоим «Теремком»…

В субботу Алексей приехал к обеду. Ирина Сергеевна по просьбе Маши и с её активной помощью приготовила роскошный стол, чем привела гостя в абсолютно благодушное состояние. И когда Виктор пригласил его немного прогуляться, охотно согласился, заявив, что после таких разносолов без прогулки, в понедельник в форму может не влезть.

Прикидывая сегодняшний, как ему казалось, непростой разговор, Руденко не придумал ничего лучшего, чем выложить на стол все карты сразу: и о некоторых напрягах с «Security Service», и о будущих потенциальных сложностях, которые могут появиться после «Теремка», и о возможном расширении спектра услуг, о которых будет неудобно просить посторонних людей. Ну и намекнул на Машино беспокойство. К удивлению Виктора, Алексей не стал возражать сразу. Несколько минут они неторопливо продолжали брести по пустынной дорожке, наслаждаясь свежим морозным воздухом и тишиной, нарушаемой только поскрипыванием снега под ногами.

— Ты знаешь, — наконец заговорил Арсентьев, — я и сам думал на эту тему. И даже прикидывал, какой кредит взять для раскрутки, но сейчас… это невозможно. Я не могу многого рассказать, но… на юге действительно творится какая-то фигня, и наши, и «смежники» мотаются туда постоянно. Под это дело потихоньку подзакрутили гайки. Поэтому любой, кто сейчас уйдёт из системы, окажется в вакууме. Никакое частное агентство, работающее на рынке секьюрити услуг, не может работать без связей в МВД и ФСБ. А они будут жёстко оборваны, если кто-то захочет уйти на совсем вольные хлеба́. Так что… я и рад был бы быть поближе к Машке, но в ближайший год вряд ли найдётся удобное время для смены статуса.

— Но сейчас, точнее, через месяц, ты сможешь поехать с нами в Италию? Дня на три-четыре? — спросил Виктор после паузы, поняв, что Алексей не собирается пока ничего добавлять.

— Я очень постараюсь, но обещать ничего не могу, — сокрушённо вздохнул старший лейтенант…

К счастью, до их отъезда двенадцатого февраля ничего особенного не произошло, и Алексей смог вырваться. Шоу было запланировано на следующий день, четырнадцатого вся компания решила устроить себе большую экскурсию по Риму, пятнадцатого смотаться в Пизу и вернуться домой на следующий день. Сначала хотели в день Святого Валентина устроить себе праздничный расслабон с кофейнями, барами и ужином в каком-нибудь приличном ресторане, но за две недели до отъезда Татьяна, лучшая Машина подруга (та самая, чья мама — профессор МГИМО), узнав о поездке, настоятельно советовала взять экскурсию у их знакомой, которая уже много лет водит туристов по Риму. Причём рассказывала о ней настолько ярко и увлекательно, что Маша сразу прониклась и уговорила всех остальных поменять планы.

И Людмила действительно оказалась не просто отличным экскурсоводом, а Экскурсоводом. Именно так — с большой буквы. Если бы гидам вручали «туристические Оскары», она была бы обладательницей почетного трофея неоднократно. После экскурсии оставалось только подписаться под каждым словом, написанным на титульной странице её сайта: «Странно оказаться в этом городе, где под ногами оживают легенды и тихо следуют за вами, заманивая в храмы и музеи. Здесь, в тишине, они способны навсегда украсть ваше сердце и приковать вечной любовью к Вечному городу»[30].

Уже на середине экскурсии вся компания, совершенно очарованная и гидом, и городом одновременно, начала упрашивать Людмилу завтра «сгонять», как выразилась Маша, вместе с ними в Пизу.

— Ха! — воскликнула Люда то ли с иронией, то ли с обидой, — теперь, чтобы туда попасть, надо тратить на дорогу часа на три-четыре больше. Туда и обратно, я имею ввиду. И всё из-за вашего клипа, — она с напускной строгостью погрозила Виктору с Машей пальцем. — Туристов даже сейчас уже столько, что на въезде и выезде можно угодить в приличную пробку. Тамошние власти сначала радовались наплыву гостей, но потом за голову схватились. Что будет летом, даже представить сложно.

— Ну, пробки для нас — не проблема. Мы вертолёт арендовали. — сообщила Маша. — Звёзды мы в конце концов, или не звёзды? — похвастаться у неё получилось совсем не высокомерно, наоборот, она словно извинилась за что-то, недоступное остальным.

— О! Тогда — летим, — с воодушевлением согласилась Людмила, — давно мечтала полетать на вертолёте.

Когда экскурсия, к всеобщему сожалению, подошла к концу, Виктор попросил посоветовать приличный ресторан, где можно хорошо провести вечер.

— А давайте я вас отвезу в одну пиццерию. Ручаюсь, такой пиццы, как там, вы не попробуете больше нигде. Туда приезжают только профессиональные пиццееды. Туристов там практически не бывает. Разве что вот такие, как я, гостей привозят. Правда, она не в самом Риме, если мерить московскими мерками — то примерно в Химках.

— Едем! — дружно решили уже порядком проголодавшиеся москвичи, даже не подумавшие усомниться в рекомендации Людочки, как её стала называть даже Маша.

Когда приехали на место, поздороваться с ними вышел сам хозяин, не первый год знакомый с Людмилой. Этому, естественно, никто и не подумал удивляться. Приглядевшись к Маше с Виктором, он развёл руками и посетовал, что сделать Пизанскую башню из пиццы у него никак не получится. Когда все отсмеялись, он добавил:

— Но будет даже вкуснее, чем у Бадди Валастро. Потому что он не умеет готовить пиццу, — чем вызвал новый приступ безудержного веселья.

Вчерашнее шоу шло практически в прямом эфире. Естественно, за тот час, что оно длилось, изготовить такой сложный торт было невозможно. Да ещё такой огромный. Поэтому во время рекламных пауз все просто переходили от одной заготовки к другой. И каждое следующее включение камеры показывало уже итоговый результат каждого из этапов: выпекания коржей, сооружения каркаса, сборку, украшение. Вместо «вишенки» на торте были марципановые фигурки Пиноккио и Чиполлино…

Усевшись наконец за стол, занялись весьма непростым делом — выбором пиццы. Непростым это дело было по очень простой причине — там было почти пятьдесят видов: мясные, рыбные, овощные, комбинированные и даже десертные. Алексей же сосредоточенно изучал винную карту. Наконец все выбрали и сделали заказ. Правда, перед этим Людмила посоветовала взять «домашнее» вино, сказав, что именно оно лучше всего подойдёт именно к пицце, чем вызвала у Арсентьева вздох разочарования от бесполезно проделанной работы.

Когда официант, записав семь видов пиццы, продиктованных Руденко, повернулся к Люде, она, не заглядывая в меню, продиктовала ещё столько же других. Переждав недоумённые возгласы, пояснила с улыбкой:

— Иначе пришлось бы делать ещё один заказ. Да и то не факт, что не придётся.

Через два часа, с безмерным удивлением глядя на груду пустых тарелок, на три пустых литровых кувшина и четвёртый, в котором оставалось на донышке, Наталья чуть заплетающимся языком пробормотала:

— Не знаю, как вы, а я решительно не понимаю, как всё это в нас поместилось. Особенно в меня. Знаете, Людочка, я всегда верила в добрых волшебниц, но никогда не думала, что встречусь с кем-то из них.

Остальные только одобрительно промычали что-то нечленораздельное, поскольку сил на более осмысленное выражение благодарности ни у кого не осталось.

— Это не я, — ответила Людмила, чуть смущенно улыбаясь, — это страна такая. Вам ещё обязательно надо приехать сюда в начале лета. Я отвезу вас в одно место, которое называют ароматным раем. Это окрестности озера Неми. Столько земляники, клубники, голубики и других ягод вы не увидите нигде в мире[31]. Особенно земляники. А какая там ювелирка из живых ягод! Как землянику сохраняют в натуральном виде в серёжках, кулонах, подвесках и ожерельях, я до сих пор не понимаю, хотя мне рассказывали это десятки раз.

А ещё я знаю одну небольшую гостиницу, примерно на полпути между Римом и Неаполем, про которую я, даже если бы очень сильно захотела придраться, не смогу сказать ни одного плохого слова.

— Может ну её, эту Москву? Останемся до лета? Прямо здесь, — нашел в себе силы пошутить Виктор.

— Да, хорошо бы, — поддержала его Маша, тяжело отдуваясь — но нас Пиза завтра ждёт. И этот Серджио неугомонный.

Синьор Гуерра ждал их на площади Чудес не один. С ним вместе было полдюжины человек, профессиональную принадлежность которых можно было определить с первого взгляда. Куртки, костюмы и рубашки на мужчинах, пальто, брючные костюмы и блузки на женщинах, обувь, шарфы, береты и шляпки, сумки и сумочки, солнцезащитные очки, перчатки, всё это пестрело логотипами известных Домов Моды. Армани, Версаче и Прада, с которыми договаривался ушлый журналист, прислали по паре своих сотрудников для согласования места и времени фотосессии Виктора и Маши в нарядах этих брендов. Кроме них Серджио притащил и собственного фотографа. Упускать возможность получить профессиональные снимки на фоне настоящей Башни никто не стал, и после перекуса в ближайшем кафе немолодой фотограф, которого звали совсем не по-итальянски — Стив, мучил их примерно час и вместе, и по отдельности.

С представителями высокой моды договорились о приезде в середине июня. Те сначала сильно кривились от такого длинного ожидания, намекая, что интерес к клипу может иссякнуть, и надо действовать по принципу: «куй железо, не отходя от кассы»[32]. Людмила, взявшая на себя роль переводчика (не у всех английский оказался на уровне, достаточном для обсуждения тонкостей), именно так и перевела какую-то итальянскую пословицу. Видимо, итальянцы в своей поговорке ничего смешного не видели, поэтому с удивлением поинтересовались причиной дружного хихиканья.

— Если хотите работать с русскими, надо не только Феллини и Антониони восхищаться, но и советскую киноклассику знать, — снисходительно бросила Маша.

— Кстати! — добавил Виктор, — наш ролик после позавчерашнего шоу резко прибавил оборотов, поэтому, я надеюсь, ваши опасения не оправдаются.

На этом, собственно, обязательная программа пребывания была завершена, все ещё чуть-чуть поболтали, что называется, ни о чём, и распрощались до новых встреч. Вернувшись в Рим, поужинали с Людмилой в гостиничном ресторане, поскольку времени на поспать оставалось совсем немного и ехать куда-то далеко было не с руки. Надо было собраться ещё сегодня. Рейс был ранний.

Люда напоследок загрузила их по полной программе, перечисляя, куда ещё надо сходить в самом Риме и что посмотреть в окрестностях. Расставаясь, клятвенно пообещали приехать летом не меньше, чем дней на десять и потратить не меньше половины времени на поездки, а не ограничиваться солнечными и морскими ваннами.