Чёрный альбатрос

Глава 11 Подарок судьбы

Послe прощания с Марикой Прошка чувствовал себя уязвлённым. Ему казалось, что Трояна она проводила с куда большей теплотой. Прошка и прежде видел в Трояне сильного соперника, а теперь ещё больше уверился в этом. Необходимо было сделать что-нибудь такое, чтобы удивить Марику. Но что? В какую бы переделку он ни попал, разве может это сравниться со зловещим пророчеством камня о средней дороге? Да и Троян скромничать не станет. Он уж наверняка так разукрасит свои подвиги, что хоть картину с него пиши.

«Переделки тоже бывают разные. Ещё неизвестно, что хуже. Может, на меня шайка лесных разбойников нападёт! Но всем плевать, что со мной случится», — мрачно размышлял Прошка.

Он живо представил себе, как на него со всех сторон наступают противники, схватил прутик и стал споро сражаться с невидимыми полчищами врагов. Вот он сразу двоих нанизал на шпагу, закинул третьего на дерево, перескочил через четвертого. Вжик! Вжик! Гнусные рожи так и наступают со всех сторон, но он тоже не лыком шит. Он делает особенно эффектный выпад и…

Споткнувшись о корягу, Прошка плашмя растянулся на земле и вдобавок приложился лбом о стоявший рядом пень.

— Ай! Вот дурик! — Прошка вслух выругал себя за неуместную ребячливость и тотчас услышал, как знакомый голосок поправил:

— Касим ибн Дурик.

Прошка подскочил от неожиданности. Он огляделся по сторонам и убедился, что вокруг никого нет.

«Почудилось, что ли?» — подумал он и тотчас получил ответ на свой вопрос. В кармане кто-то копошился. Прошка не без опаски оттопырил карман и увидел крошку джинна.

— Ну и дела! Ты что тут делаешь? — удивлённо проговорил Прошка.

— Нахожусь у тебя на службе, — ответил джинн и удобно расположился на ладони У паренька.

— Но ведь тебе полагается сидеть в кувшине.

— А у меня было время туда вернуться? Ты припустил из башни, как полоумный заяц. Где теперь мой кувшинчик? Раньше я был о-го-го! Джинн из кувшина. А кто я теперь? Бездомный, голь перекатная, — запричитал ибн Дурик.

Он был так безутешен, что Прошка почувствовал себя виноватым.

— Давай я подыщу тебе другой кувшин, — предложил он.

— Что?! Опять в кувшин? Нет уж, мне и тут хорошо, — поспешно отказался крошка джинн. — К тому же тебе понадобится помощь опытного джинна. Если у тебя есть желания, то давай повелевай. Что без толку на меня пялиться?

Прошка заколебался. У него было одно заветное желание, но вряд ли джинну под силу его выполнить. Впрочем, за спрос денег не берут. Он обтекаемо поинтересовался:

— А если мне хочется, чтобы девушка обратила на меня внимание? Ты и это можешь сделать?

— Запросто! — воскликнул джинн и щёлкнул пальцами.

Тотчас раздались смешки и перешёптывание. В зарослях кто-то прятался. Забыв про джинна, Прошка насторожился.

— Эй, кто там? А ну выходи! — скомандовал он и на всякий случай приготовился к драке.

Из-за деревьев, пересмеиваясь и переговариваясь, вышли молоденькие девушки. С распущенными волосами, в венках из полевых цветов и туниках цвета молодой листвы, они были дивно хороши. Прошка открыл от изумления рот.

— Это что за диво!

— Диво, диво, — наперебой подхватили красавицы, окружили Прошку и загомонили: — Хочешь быть нашим дружком? Вставай в хоровод. С нами не соскучишься. Мы мастерицы танцевать. Которую из нас ты выберешь? Меня? Или меня? А может, всех сразу?

При этом каждая из них норовила пощекотать или ущипнуть Прошку. Обомлев от подобного бесстыдства, паренёк попятился от назойливых девчонок. Тут его взгляд упал на их ноги, и он едва не заорал. Вместо нежных девичьих ступней у красавиц были козлиные копыта.

— А-а-а! Отстаньте! Отпустите! — завопил Прошка и бросился прочь, но это только раззадорило козлоногих преследовательниц.

— Ах, какой славный! Просто душка! Ну же, иди с нами плясать, — щебетали они, не думая оставлять его в покое.

Прошка крутился волчком, пытаясь отбиться от заигрывания лесных духов, но понял, что самому ему с ними не совладать.

— Дурик, помоги! — взмолился он.

— Касим ибн Дурик, — поправил крошка джинн.

Всё это время джинн стоял на пеньке и невозмутимо наблюдал за происходящим.

— Сделай же что-нибудь, чтобы они убрали от меня свои лапы! Джинн ты или кто? — возопил Прошка.

В тот же миг красавицы расступились и отпустили его.

— Фу, какой недотрога! — с осуждением бросила одна из девушек, а остальные презрительно поморщились. Даже эти гримасы не портили их хорошеньких мордашек.

Прошка сплюнул. Вот ведь нечисть! Умеет надеть приятную личину. Стоят, пялятся. Прошка бросил на них косой взгляд и процедил, обращаясь к джинну:

— Зачем ты их на меня натравил?

— Ты ведь сам хотел, чтобы на тебя обратила внимание девушка. Нет вернее средства, чем вызвать ревность. Пусть видит, что у неё есть соперницы.

— Какие соперницы?! Ты что, слепой?! У них же копыта, а у меня нет, — сказал Прошка.

— Это просто, — поклонился джинн.

Прошка почувствовал зуд в ногах. Он нагнулся, чтобы почесаться, и остолбенел. Вместо ступней у него появились копыта. Прошка с ужасом уставился на свои, но вместе с тем не свои ноги, а потом взревел:

— Ах ты плут! Что ты наделал!

— Копыта, как ты хотел, — невинно ответил джинн.

— Я хотел?! Значит, косим под дурика?

— Касим ибн Дурик, — поправил его джинн.

— Я тебе сейчас такого дурика покажу, не обрадуешься. А ну верни мне мои ноги назад.

Между тем лесным духам Прошка в таком виде явно понравился.

— Какой красавчик! Прелесть! Изумительно! Теперь ты с нами, — заворковали они и стали снова приближаться к Прошке, бесстыдно строя ему глазки.

— Эй! Вы чего? Я не ваш, — пробормотал Прошка, пятясь от назойливых девиц. — Дурик, отвлеки же их от меня!

И тут у него за спиной кто-то гаркнул:

— Эй, вы посмотрите-ка на этого негодяя! Явился сюда незван-неждан и ещё на наших девушек зарится!

Прошка резко обернулся и увидел козлоногого фавна. На вид он был крепким парнем. До пояса он выглядел красавцем: загорелый, широкоплечий, с рельефной мускулатурой. Правда, на голове у него торчали маленькие рожки. А ниже пояса и до самых копыт его густо покрывал мех.

Прошка вовсе не собирался ввязываться в драку из-за того, что его приревновали к козлоногим девицам.

— Погоди, не горячись, — поспешно ретировался он. — Ты не так понял. Мне ваши девушки не нужны. Честно.

— А что же ты тогда им глазки строишь? — грозно сказал фавн.

— Я строю?! Да я не знаю, как от них отделаться. Они сами на меня вешаются, — оправдывался Прошка.

— Ты хочешь сказать, что наши девушки тебе не нравятся? — спросил фавн.

— Да они мне просто противны! — в сердцах сплюнул Прошка, надеясь, что это убедит нежданного противника. Однако он очень скоро понял, что делать этого не стоило.

Козлоногий красавец побагровел и стал грозно наступать на Прошку.

— Да как ты смеешь?! Значит, они тебе противны?! Ты-то сам, урод, на себя в зеркало смотрел?

— Проучи его! Задай ему как следует, — подначивали фавна лесные красотки.

— Я не то хотел сказать. Они, конечно, хорошенькие… — отступал Прошка.

— Ах, так всё-таки ты к ним приставал, — тотчас сменил песню фавн.

Очевидно, ему было всё равно, из-за чего драться, лишь бы помахать кулаками. Решив, что слов сказано достаточно, фавн перешёл к действиям. Он с размаху приложил Прошку кулаком в глаз. От неожиданности Прошка чуть не упал. Он ещё не успел опомниться после удара, как противник боднул его в живот. Рожки у фавна были хоть и маленькими, но крепкими. Прошка повалился на землю. И тут ему пригодились копыта. Увидев над собой скалящуюся рожу лесного духа, он перекатился на живот и изо всех сил лягнул фавна копытом под коленку. Тот зашатался. Пока противник пытался восстановить равновесие, Прошка в отчаянии заорал:

— Ибн Дурик! Сделай так, чтобы они все убрались подальше!!!

— Слушаю и повинуюсь, — пробормотал джинн.

Тотчас из леса донёсся звук трубы и клич. Услышав призыв, лесные духи насторожились, а потом опрометью бросились в чащу леса, только их и видели. Прошка поднялся с земли. Между тем на поляну выскочило несколько всадников. Среди них выделялся один — в тёмно-фиолетовом плаще, на вороном коне. Судя по всему, он был богат и знатен. Такой господин не мог быть разбойником. Прошка вздохнул с облегчением, однако последующее поведение всадника показало, что он радовался рано. Тот наставил копьё прямо Прошке в грудь.

— Кто таков? Почему не убежал со всеми? Ты чрезвычайно смел? Или чрезвычайно глуп?

Его слова были встречены смешками спутников.

— Зачем бежать-то? Я рад-радёшенек, что вы явились, — заверил всадника Прошка.

— Вот как? Значит, ты всё-таки глуп. Разве тебе не известно, что я поклялся очистить мой лес от нечисти?

— Самое время. Если б не вы, они б меня до смерти заездили. За что благодарность вам большая, — поклонился Прошка.

Лицо всадника посуровело, и он грозно воскликнул:

— Видно, ты меня за дурака держишь? Шутки надумал шутить? Я тебе покажу шуточки! Я всему твоему бесовскому отродью хвосты поприжарю! Схватить его!

Прошка опомниться не успел, как его скрутили верёвками по рукам и ногам.

— Так я ж человек! — взмолился Прошка.

— Что-то доселе мне не доводилось видеть человека с копытами. На костёр его! — скомандовал предводитель всадников.

— Ваша светлость, это всё злокозненный джинн, ей-богу! Это его проделки, чтоб ему пусто было!

— Ты мне зубы не заговаривай. Нет у меня в лесу джиннов, — отрезал всадник.

— Ваша светлость, смилуйтесь! Говорю вам, не мои это копыта. Неужто вы, борец с нечистью, не можете нечистого от доброго христианина отличить? Руки мне связали так, что и перекреститься не могу, — причитал Прошка.

Всадник сделал знак своим людям остановиться и насмешливо спросил:

— А если б развязали, неужто перекрестился бы?

— Так развяжите и увидите, — предложил Прошка.

— Надеешься убежать? Напрасно, — усмехнулся всадник и скомандовал: — Развяжите-ка этого субчика. Но глаз с него не спускать.

Прошке развязали руки, и он истово перекрестился. Люди озадаченно посмотрели на него, а потом всадник спросил:

— Так ты не лжёшь? Ты в самом деле человек?

— А я вам о чём толкую? Это джинн меня так изуродовал, что теперь перед честным людом и показаться срамно.

— Вот до чего нечестивцы распоясались. Какие пакости над людьми творят! Ну попадись мне этот джинн, я прикажу его зажарить на медленном огне. Мы прочешем всё, а найдём негодяя, — пообещал всадник.

— Ой, ваша светлость, трогать его никак нельзя. Кто же меня назад расколдует? Не век же мне с копытами маяться? Уж лучше вы позвольте мне его самому отыскать.

— Ты уверен, что тебе не понадобится наша помощь? — поинтересовался всадник.

— Справлюсь. Вы поезжайте, а то джинн больно пугливый. Он при вас теперь и носа не покажет, — сказал Прошка.

— Ну что ж, прощай, — бросил всадник, подал знак своим спутникам, и они умчались в лес.

— Ибн Дурик, плут эдакий. А ну выходи! — скомандовал Прошка.

Он заглянул в карман, но там было пусто. Джинн появился из-под коряги.

— Кажется, всё в порядке? — невинно спросил он.

— Ничего не в порядке! — взревел Прошка. — Верни мне мои ноги, или будешь тысячу лет сидеть в посудине величиной с напёрсток.

— Не понимаю, чего так нервничать. По-моему, копыта практичнее, но если считаешь, что с ногами тебе лучше… — произнёс ибн Дурик и щёлкнул пальцами.

К облегчению Прошки, копыта исчезли, а вместо них, как и подобает, появились ноги, но почему-то босые.

— А где ботинки? — спросил Прошка.

Джинн развёл руками.

— Не всё всегда получается идеально. Иногда бывают сбои. Но если угодно, я опять верну копыта и попробую поколдовать ещё раз, — сказал джинн.

— Не надо, — поспешно отказался Прошка.

Конечно, в ботинках путешествовать было удобнее, но проводить эксперименты с собственными ногами ему не хотелось. В конце концов, он вырос в деревне, и бегать босиком для него было не в новинку.

После всего случившегося голова у Прошки шла кругом. Вот переделка так переделка: то нахальные лесные духи чуть до смерти не защекотали, то драчун фавн явился. Не успел от него отбиться, как заступнички чуть на костёр не отправили. Между тем потасовка с фавном давала о себе знать. Щека горела. Глаз заплыл так, что почти не видел.

Прошка нашёл лесной ручей и долго плескал в лицо холодную воду. Джинн сидел на камне и рассуждал:

— Всё-таки тебе повезло, что у тебя есть я. Не у каждого есть джинн, готовый исполнить любое желание. Чего ещё угодно моему повелителю?

Прошка хотел было попросить, чтобы джинн залечил кровоподтёк у него на лице, но передумал. Уж лучше синяк, чем пара бивней. С этого недотёпы станется сотворить любую глупость. К тому же пускай Марика видит, как он пострадал. Правда, если она узнает, как всё было на самом деле, он станет всеобщим посмешищем. Прошка не сомневался, что Трояну не пришлось отбивать чечётку копытами, пытаясь скрыться от козлоногих поклонниц и фавна. Прошка подумал, что если немножко подправить события в рассказе, то особого греха в этом не будет. Главное, чтобы Дурик не проболтался.

Он сурово посмотрел на джинна и со всей строгостью произнёс:

— Исчезни, и чтоб я тебя больше не видел!

— Слушаю и повинуюсь, — тотчас согласился ибн Дурик и исчез.

Прошка похлопал себя по карману, потом заглянул внутрь. Джинна не было. Прошка понял, что опростоволосился и по собственной воле даровал джинну свободу.

— Эх, дал я маху! — посетовал он.

Жалко лишиться такого спутника. Ибн Дурик какой-никакой, а всё-таки джинн. Но, с другой стороны, проку от него никакого. Все желания он исполнял по-дурацки, недаром носил такое имя. К тому же теперь никто не проболтается о том, что случилось в лесу на самом деле.

Смеркалось. Нужно было подумать о ночлеге, а поутру пойти на поиски товарищей.