Чёрный альбатрос

Глава 7 На перепутье

Трое вышли из сокровищницы и увидели, что пустыня исчезла, уступив место новым декорациям. Вокруг простирался спящий лес. Деревья сиротливо тянули к путникам голые чёрные ветви. Лишь кое-где рваной ветошью висела бурая безжизненная листва.

— Тепло, а лес неживой стоит, как зимой. Не поймёшь, какое время года, — заметил Прошка.

— На то оно и Безвременье, — отозвался Троян.

Он смотрел на Прошку свысока. Как ни крути, тот оставался сиволапым простолюдином. Казалось бы, пора ему привыкнуть, что помимо людского мира с его физическими законами и ограничениями существуют другие измерения, где чудеса так же обыденны, как лужи после дождя. Прошка слишком связан путами узких человеческих понятий об Устройстве вселенной.

Девчонка — та другой закваски. Из неё мог бы получиться толк, не будь она девчонкой. Сказано же, что у женщин волос длинен, зато ум короток. Им бы только замуж выскочить. И эта такая же. Взгляд Трояна скользнул по кольцу на пальце Марики. Глупая гусыня! Ради чего она отказалась от бессмертия? Ему в своё время тоже пришлось сделать выбор. Нельзя сказать, что ему было легко отправить на тот свет женщину, к которой он питал чувства, но взамен он получил тысячу лет бессмертия. И это не предел. Пусть остров Гроз ушёл в небытие. Его рамки стали слишком тесны. Теперь Троян намеревался открыть для себя мир людей. Только там богатство, слава и власть имеют реальную ценность. Нет ничего увлекательней, чем играть человеческими судьбами.

Пока Троян предавался мечтам о мировом владычестве, мысли Прошки были куда более приземлёнными. Увидев в руках у Трояна лук, он совсем расстроился. Вот что герои берут с собой в дорогу перед опасным путешествием, а не хлам всякий. Обиднее всего было, что он тоже выбрал меч. Надо же было случиться такому досадному недоразумению! Недаром змеюка предупреждала: «Не ошибись». А он оплошал.

— Что ты выбрал в сокровищнице? — спросила Марика.

Прошка боялся этого вопроса.

— Меч, — покраснев, сказал он.

— Меч? А где же он? — удивилась девочка.

— Остался в пещере. Я уже к нему руку протянул и тут споткнулся об эту железяку. — Прошка нехотя достал из кармана ключ. — На полу валялся. Ну я его и поднял, чтоб на дороге не мешался. Я ж не знал, что там всякий мусор сокровищем считается. А змеюка тут как тут. Шипит, ехидина. Бери, мол, пользуйся. Тьфу! Гады — они и есть гады.

Троян усмехнулся. Всё-таки Прошка недотёпа, каких поискать. Это ж надо так опростоволоситься.

Марике было искренне жаль Прошку. Уж больно он огорчился.

— Не расстраивайся. Я тоже не собиралась брать кольцо. Случайно получилось, — успокоила его девочка.

«Как бы не так», — подумал Троян, а вслух сказал:

— Пора идти. Или вы так и будете стоять здесь?

Он зашагал по тропе, услужливо стелившейся между деревьями. Как-то само собой получилось, что все безоговорочно приняли его лидерство. Долго ли, коротко ли, впереди показался просвет. Путники вышли на поляну.

Их приветствовал печальный, пронзительный крик. В небе парила большая чёрная птица.

— Опять этот альбатрос! Чёрный как сажа. А ты говорила: «Против солнца, против солнца», — передразнил Марику Прошка.

Рука Трояна невольно стиснула лук. Альбатрос летал так низко, что промахнуться было почти невозможно. Одно мгновение — и с противником будет покончено. Трояна так и подмывало вытащить стрелу и натянуть тетиву. Но холодный разум напомнил, что он не один. Если он убьёт альбатроса, это ещё не значит, что вход в мир людей тотчас откроется. Хро-нос говорил про какие-то часы. Что если их можно завести только совместно? Пока он всё не выяснил, приходилось мириться с присутствием спутников.

В жалобном крике птицы Марике чудился какой-то смысл.

— Он как будто нас о чём-то просит, — сказала девочка.

— Чтобы рот не разевали, он просит. Говорят, чёрный альбатрос — это к беде, — буркнул Прошка.

— Про чёрную кошку тоже так говорят. А бедные кошки не виноваты в том, что они такими уродились, — возразила Марика.

— Сравнила. Чёрных кошек — пруд пруди. А альбатрос один. И потом, вспомни, что стало с островом, когда он объявился, — сказал Прошка.

— А по-моему, он очень одинок. Нужно отнестись к нему с добром и лаской. Вот увидите, мы сумеем подружиться, — стояла на своём девочка.

— Сколько тебя жизнь ни учит, а всё не впрок. От него бежать надо, а ты приваживаешь. Накличешь беду, — проворчал Прошка.

Слыша эту перепалку, Троян ликовал. Всё складывалось как нельзя лучше. Скоро его наивные спутники сами будут упрашивать его, чтобы он подстрелил назойливую птицу. Нужно только сломить сопротивление девчонки.

— Прошка прав, — сказал Троян. — Не всякий может стать другом. Ты слишком Доверчива.

Только теперь путники заметили посреди поляны огромный валун, похожий на спящего зверя. Кое-где на зелёной, мшистой шкуре зияли проплешины, словно выстриженные лишаём. На одной из них распласталась ящерица. Слившись с мхом, она лежала на тёплом камне и грелась на солнце.

Прошка вспомнил, как в детстве они с мальчишками соревновались, кто больше ящерок наловит. Занятие было азартное, хотя и бессмысленное. Всё равно потом они выпускали пленниц на волю. В ловкости Прошке не было равных. Чтобы покрасоваться перед Марикой, он подкрался и, ничуть не задумываясь о последствиях, схватил ящерку за хвост. Та выскользнула у него из рук и исчезла в трещине, только её и видели, а хвост остался в руках у Прошки.

— Ну и зачем ты это сделал? — укоризненно покачала головой Марика.

— Так. Поймать хотел. Для забавы. Я ж её потом выпустил бы, — оправдывался Прошка.

Из трещины показалась зелёная головка. Ящерка сердито посмотрела на Прошку чёрными бусинками глаз, а потом вылезла, обернулась вокруг себя и превратилась в девушку-невеличку. Она была хорошенькой, точно куколка. Росточком с ладошку, в ладно сидящем зелёном платьице. Кожа у неё была фисташкового цвета, а в юрких движениях проскальзывало что-то ящериное.

— Забава ему — других калечить! — воскликнула ящерка. — Ты что же натворил, изувер!

Она возмущённо указала на подол. Низ платья был оборван. Прошка посмотрел на ящериный хвост и обомлел. Вместо хвоста он держал рваный лоскут парчи.

— Я же не думал… — окончательно растерялся Прошка.

— А голова на что дана? Шапку носить? Чтоб ты научился думать и чтоб дела у тебя вперёд мыслей не бежали, ступай направо. Надеюсь, урок тебе пойдёт впрок, — топнула ногой девушка-ящерка.

Тотчас на камне появилась стрелка, указывающая направо, и надпись:

Всякий, кто сюда свернёт,

В переделку попадёт,

И не сможет он, поверь,

Возвратиться без потерь.

— Я ж нечаянно, — заканючил Прошка.

— За нечаянно бьют отчаянно. Для дурачины и дорожка по чину.

Прошка насупился. Спорить было бесполезно. Почему ему так не везёт? Эдакая мелкая нечисть, а так его перед Марикой опозорила.

Ящерка обернулась к Марике и Трояну:

— А вам двоим дорожки на выбор. Кому какая глянется, тот по той и пойдёт.

— Погоди! — остановила её Марика. — Зачем мы должны идти разными дорогами?

— Цели разные и дороги разные, — ответила ящерка.

— Не так. Одна у нас цель — к людям попасть, — возразила девочка. — Зачем мы не можем идти вместе?

— Мёд и дёготь можно в одну плошку положить, да кушается несладко. Один из вас беду несёт и двоим другим помехой будет.

— Кто же это? — спросила Марика.

— Это уж вам решать. А пока пойдите себя испытайте. Удастся воротиться, тогда и решите: вместе вам идти или врозь. Только вот незадача: двоим идти трудно, а троим невозможно.

Девушка-невеличка топнула ногой, обернулась вокруг себя и снова превратилась в ящерицу, а на камне появились две надписи. Стрелка налево обещала не слишком обременительное приключение. Под ней значилось:

Коль умеешь веселиться,

Это очень пригодится.

Но бывает: всем потеха,

А кому-то не до смеха.

Зато дорога, ведущая прямо, не предвещала ничего хорошего.

Не ходи сюда, простак!

Ждёт в конце дороги мрак.

Кто пойти туда решится,

Тот назад не возвратится.

— Ну и выбор. Какой же дурак прямо пойдёт, — усмехнулся Прошка и осёкся.

Он вдруг понял, что Марика выберет именно этот путь. Она всегда взваливала на себя самое тяжкое бремя. Троян будет только рад ей уступить. Неожиданно для себя Прошка выступил вперёд и сказал:

— Может, я пойду посерёдке? Где наша не пропадала.

— У тебя своя дорога. По этой тропе пойду я, — сказала Марика.

— Чудесная дорожка, — усмехнулся Троян. — Неудивительно, что вы готовы подраться, кому по ней идти.

— А какую дорогу выбираешь ты? — с вызовом спросил Прошка.

— Конечно, среднюю. Или вы думаете, что я хуже вас?

— Это не шутки, — сказала Марика.

Троян посерьёзнел и сказал:

— А я и не шучу.

Это было сущей правдой. С тех пор как бывший Верховный Чародей утратил магический дар, он чувствовал себя беспомощным, точно младенец. Ему нужен был союзник. Сильный союзник, способный вытащить его из этой передряги. И он надеялся найти его в конце своей тропы. Чутьё подсказывало, что только на этой дороге он обретёт то, чего хочет. В отличие от попутчиков Троян знал, что мрак — это не просто слово. Это имя сущности без лица и плоти. Ей нельзя противостоять, и её нельзя сокрушить. Всякий, кто надеется её победить или обмануть, — глупец. Но можно стать её слугой, её верным рабом, её лицом. Мрак служит тому, кто служит мраку.

Троян вскинул голову и твердо повторил:

— По средней дороге пойду я. Или вы думаете, что я стану прятаться за спиной у девчонки?

Его поступок заставил Марику взглянуть на него с уважением. На такое способен только смелый и благородный человек.

Когда Троян обошёл камень и ступил на тропу, девочка бросилась следом и схватила его за руку.

— Постой!

— Чего тебе?

Троян поспешно высвободил руку. Видя растерянность и огорчение Марики, он понял, что совершил оплошность. Если он собирается играть роль её друга, следует привыкнуть к дурацким проявлениям чувств.

— Я просто хотела сказать, что ты очень храбрый. Я всем сердцем буду молиться, чтобы ты благополучно вернулся, — с жаром произнесла Марика.

Прошка смотрел на трогательную сцену прощания, и его разбирала досада. Как всегда, лавры доставались другому. Марика даже не заметила его благородного порыва, а ведь он тоже вызвался идти по опасной дороге. И что? Вместо благодарности Марика начала с ним пререкаться, будто он ни на что не способен. А на Трояна смотрит, как на героя. Будто тот уже всю нечисть в округе извёл.

— Ну ладно, я пошёл, — нарочито громко сказал Прошка, чтобы привлечь к себе внимание.

— Удачи тебе, — напутствовала его Марика.

Только глухой не заметил бы, что в её голосе не было такого пыла, с каким она провожала Трояна. В душе у Прошки шевельнулась ревность. Троян ему не нравился, но, похоже, Марика была иного мнения.

— Ладно, желаю тебе хорошо повеселиться, — сказал он и пошагал навстречу своей судьбе.