Чёрный альбатрос

Глава 2 Комната курьезов

Судьба Прошки выделывала невероятные повороты. Сначала он попал во дворец и стал правой рукой принца Глеба, потом его занесло на остров Гроз. Правда, это случилось по ошибке. Вместо него туда должна была попасть Марика, но Прошка был не в обиде. Он мечтал стать придворным чародеем. Однако оказавшись на острове, он понял, что не обладает магическим даром, и уже смирился с тем, что волшебника из него не выйдет, когда появилась Марика.

Ещё во дворце Прошка был тайно влюблён в черноволосую девчонку, но у него не было шансов на взаимность. Марика думала только о Глебе. Разве можно тягаться с принцем? Однако теперь, когда принц был далеко, у Прошки появилась надежда завоевать её сердце. Если бы только не ученик бывшего Верховного Мага! Нельзя сказать, что он был явным соперником. Марика и Азар не питали друг к другу тёплых чувств, но Прошка не без оснований полагал, что, куда ни кинь, он Азару проигрывает. Во-первых, тот был красавчиком. Стройный, с блестящими чёрными волосами до плеч. Не то что Прошка — нос картошкой и веснушки по всему лицу. А во-вторых, Азар обладал даром магии, а Прошка никакими талантами не отличался.

Прошка из кожи вон лез, чтобы хоть в чём-то опередить ученика чародея, но тот в любом состязании выходил первым: и в силе, и в ловкости, и в эрудиции. Прошка совсем отчаялся доказать Марике, что он тоже чего-то стоит, когда собственное любопытство оказало ему неплохую услугу.

Пока Прошка жил на острове, он по большей части был предоставлен сам себе. Маги не обращали на него внимания. Он пробовал подружиться с Азаром, но тот вёл себя с подчёркнутой холодностью. В конце концов Прошка бросил свои попытки сблизиться с начинающим магом и пристрастился в одиночестве исследовать дворцовые постройки.

Иногда ему удавалось сделать удивительные открытия — случайно обнаружить то тайную комнату, то секретный ход. Он не бывал только в башне, что стояла особняком, в самой глубине дворцового парка. Как-то раз он решил восполнить этот пробел.

Неизвестно почему, башню называли Манящей. Она не выделялась ничем примечательным — ни архитектурой, ни высотой. Выщербленные кирпичные стены украшал лишь дикий плющ, сквозь который едва проглядывали узкие прорези окон.

К башне вёл лабиринт из самшита. Высокие кусты были аккуратно подстрижены. Прошка бодро зашагал по усыпанной гравием дорожке, держа курс на башню. Это было нетрудно. Шпиль башни возвышался над зелёными стенами самшита.

Прошка был почти у цели, когда зашёл в тупик. Он повернул назад, прошёл, как ему казалось, той же дорогой, но вместо того, чтобы выйти из лабиринта, снова упёрся в самшитовую стену. Проплутав ещё немного, бедняга понял, что заблудился окончательно. Он в отчаянии метался по зелёным коридорам. Башня хорошо просматривалась с любого места. Она издевательски торчала над живыми стенами лабиринта буквально в двух шагах, манила к себе, но не подпускала.

Прошка вдруг понял, что он окончательно запутался и даже приблизительно не знает, в какую сторону идти. Он попытался сориентироваться по солнцу, но на острове

Гроз светило было ненадежным ориентиром. Прошка решил положиться на судьбу. Он повернулся к башне спиной, двинулся по зелёному коридору и, к своему удивлению, скоро увидел выход. Прошка бегом бросился к просвету.

Перед ним высилась Манящая башня. Прошка опешил. Он до сих пор не мог привыкнуть к странностям волшебного острова. Некоторое время он таращился на древнюю, увитую плющом постройку, прежде чем решился подойти ближе. Он не надеялся, что массивная дубовая дверь откроется, но она оказалась незапертой.

Прошка проскользнул внутрь. Он думал найти здесь сокровища, достойные долгого плутания по лабиринту, но его ждало разочарование. В помещении ничего не было, если не считать нескольких широких скамей, покрытых искусной резьбой. Судя по всему, сюда давненько не захаживали. В башне царило запустение.

В дальнем углу комнаты Прошка обнаружил неприметную дверь. Она почти сливалась с деревянными панелями стен. Мальчик надавил дверную створку рукой и вошёл в полутёмную каморку. Отсюда начиналась винтовая лестница. Ступени спиралью уходили вверх. Свет проникал лишь через узкие бойницы, и лестница тонула в полумраке. Пауки развесили кисею паутины на стенах и перилах. Солнце просеивало через неё свои лучи, и в этом освещении колодец башни казался загадочным.

Заинтригованный Прошка стал карабкаться вверх. Чем выше он поднимался, тем уже становилась лестница. Наконец он упёрся в низкую дверь. Дверные петли натужно заскрипели, будто жаловались на то, что их потревожили, и дверца открылась. За ней стояла кромешная тьма, но Прошка, отправляясь бродить по замку, всегда прихватывал с собой свечу. Похвалив себя за прозорливость, мальчик пробормотал заклинание и запалил фитилёк. Это было то немногое, чему он научился у волшебников.

Не слишком просторная комната выглядела как склад ненужных вещей. В углу стоял скатанный в рулон ковёр. Рядом тускло отсвечивало мутное зеркало. За стеклянными дверцами массивного шкафа виднелась целая коллекция пузырьков и флаконов разных размеров и форм. Все они были подписаны. Приглядевшись, Прошка увидел, что многие из них наполнены какими-то жидкостями. Он достал ближайший флакон и прочитал надпись на этикетке: для отращивания хвоста.

Прошка насмешливо фыркнул. Кому придёт в голову отращивать хвост? Разве что ящерице.

В других склянках была мазь для растирки мозолей на ушах, капли для удлинения червяков и прочая никому не нужная дребедень.

Повеселившись над ценностью подобных снадобий, Прошка осмотрел расставленную на полке посуду: несколько чашек, пару глиняных мисок и медный кувшин с вмятиной на боку. Рядом на блюдце лежало яблоко. Подивившись, что оно не сгнило, Прошка взял спелый плод в руки и тотчас понял, в чём подвох. Яблоко было сделано из воска, но до того искусно, что от настоящего не отличить.

Вернув яблоко на место, Прошка откинул крышку кованого сундука. Там хранилось какое-то тряпьё. Прошка приладил свечу и вытащил из короба старомодную мантию, какие носили при царе Горохе. Моль так основательно проточила сукно, что этой рванью побрезговал бы даже нищий. Окончательно разуверившись в том, что он найдёт здесь что-нибудь стоящее, Прошка смеха ради накинул мантию на плечи и оторопел: мантия исчезла, а вместе с ней и он сам.

В воздухе висели лоскутки сюртука, которые проглядывали через проеденные молью дыры. Прошка поспешно сдёрнул с себя накидку и нечаянно смахнул с полки медный кувшин. Тот с грохотом ударился о каменный пол и покатился за сундук.

Прошка полез за кувшином и не заметил, как огонь свечи лизнул краешек брошенной мантии, а потом с жадностью принялся за трапезу. Когда Прошка обернулся, хвост мантии горел, словно факел. Испуганный паренёк бросился затаптывать огонь. Сначала языки пламени упрямились, норовя ускользнуть из-под ног, но скоро сникли и погасли. Прошка перевёл дух. К счастью, огонь не успел перекинуться на другие вещи и большого ущерба не нанёс, но мантия… Прошка поднял кусок обгорелого сукна и тяжело вздохнул.

Когда он подумал о том, что будет, если маги обнаружат пропажу, ему всерьёз захотелось стать невидимкой. Он стал прикидывать, как поступить. Сначала он решил пойти и честно во всём признаться, но быстро отверг эту мысль. Судя по паутине, чародеи заглядывали сюда нечасто. Может пройти ещё лет сто, прежде чем они хватятся злополучной мантии. Благоразумнее всего было скрыть следы преступления и сделать вид, что ничего не произошло.

Прошка сунул остатки мантии поглубже в сундук, разметал хлопья сажи, чтобы они не бросались в глаза, и окинул место пожара критическим взглядом. Всё выглядело пристойно и подозрений не вызывало. Прошка направился к двери и чуть не упал, споткнувшись о кувшин, послуживший причиной пожара. Кляня злополучный сосуд, Прошка поднял его и собирался поставить на полку, когда заметил, что его медные бока сильно закоптились.

Прошка протёр кувшин от сажи. В тот же миг из горлышка повалил дым. От неожиданности Прошка выронил злокозненную посудину, но тут дым рассеялся. Из кувшина вылез человечек размером с мышь. На нём был халат, белоснежный тюрбан и атласные туфли с загнутыми кверху носами. Человечек разразился бранью:

— Свет не видывал такого косорукого повелителя. Шайтан, а не хозяин. Все бока обобьёт, пока вызовет. Я уж не говорю о том, что только изувер станет поджаривать благородного джинна на огне.

— Ты настоящий джинн? — остолбенел Прошка.

— Неистребимый собиратель снов, неистощимый создатель преград, неуловимый ловец ветров, непобедимый метатель слов, Касим ибн Дурик, — представился человечек.

— Дурик? — переспросил Прошка.

— Касим ибн Дурик, — поправил его джинн.

— Надо же. Я думал, джинны бывают побольше.

— Куда больше?! У тебя что, глаз нет? Посмотри на этот кувшин. Я и так там едва помещаюсь. А если ты имеешь что-то против моего роста…

Джинн сделал вид, что собирается снова залезть в кувшин.

— Погоди, — поспешно остановил его Прошка. — А ты умеешь выполнять желания?

— Умею ли я выполнять желания? А для чего, по-твоему, существуют джинны?

Прошка кинулся к сундуку и достал оттуда остатки мантии. Джинн брезгливо посмотрел на жалкий лоскут палёного сукна и спросил:

— Что это?

— Мантия-невидимка. Сделай так, чтоб никто не заметил, что она сгорела, а то мне достанется на орехи.

— Слушаю и повинуюсь, — сказал джинн и щёлкнул пальцами.

Остатки мантии исчезли, и что-то тихо звякнуло об пол. Прошка нагнулся, поднял мелкую монетку и уставился на джинна.

— Это что, мантия?

— Совсем плох, — покачал головой джинн. — Ты что, мантию от монеты отличить не можешь?

— А где мантия?

— Сам пожелал, чтобы её не заметили. Теперь её никто и не заметит. Полная невидимка, — ибн Дурик развёл руками.

— А это что? — протянул монетку Прошка.

— Это тебе на орехи.

Простодушие ибн Дурика развеселило Прошку. Ради того чтобы познакомиться с таким забавным джинном, стоило битый час плутать по лабиринту и лезть на вершину башни. Вспомнив коварную самшитовую изгородь, Прошка помрачнел. Он вдруг понял, что знать не знает, как выбраться назад. Манящая башня была, по крайней мере, видна. А как отыскать выход? Вот тут-то он и попадётся. Недаром говорят: тайное всегда становится явным. Впрочем, чего он опечалился? У него ведь есть джинн.

— Ты покажешь мне выход из лабиринта? — спросил Прошка.

— Я уважающий себя джинн, а не какой-нибудь путеводный клубок, — обиделся ибн Дурик.

Прошка воспрянул духом.

— А тут есть такой клубок?

— Раньше был. В корзине для рукоделия.

Джинн махнул рукой в глубь комнаты.

Чтобы найти корзину, пришлось изрядно повозиться. Зато в ней лежал не один клубок, а целых три.

— Бери красный, — посоветовал джинн.

— Почему?

— Синий станет водить тебя по кругу, а зелёный приведёт в Манящую башню, а не из неё, — пояснил джинн.

Поразмыслив, Прошка решил прихватить и зелёный клубок тоже, чтобы в следующий раз не плутать.

Глядя, как он распихивает по карманам клубки, джинн предупредил:

— Кстати, имей в виду, нитки совсем гнилые. Придётся всё время связывать концы.

— Ничего, зато с такими провожатыми я не заблужусь, — улыбнулся Прошка.

Он всё больше убеждался, что пришёл сюда не напрасно, и смотрел на собранную здесь коллекцию с куда большим интересом, чем раньше.

— Неужели тут все вещи волшебные?

— Вообще-то, это комната курьёзов. Проще говоря, бесполезных магических безделиц, — сказал ибн Дурик и, немного подумав, добавил: — Лично я попал сюда по ошибке.

Прошка взял с полки чашку и поднёс к свету. Чашка как чашка. На вид в ней не было ничего примечательного. По ободку рисунок из мелких цветочков. На боку едва заметная трещинка. Такую можно встретить едва ли не в каждом доме.

— А в чём секрет этой чашки? — поинтересовался он у джинна.

— Она наполняется любым напитком, каким пожелаешь.

— Вот это да! — обрадовался Прошка и скомандовал: — Хочу квасу.

В чашке тотчас запенилась тёмная жидкость, от которой шёл сытный хлебный дух. У Прошки аж слюнки потекли. Но стоило ему поднести чашку к губам, как она опустела.

— Ой, а где же квас? — Прошка озадаченно перевернул чашку вверх донышком и потряс, будто надеялся, что оттуда выльется хотя бы несколько капель.

— Если чашка наполняется напитком, это ещё не значит, что она даёт напиться, — сказал джинн.

— Но ведь в этом нет смысла.

— Я же тебе говорил: тут собраны самые бесполезные вещи в мире. Кроме меня.

Пока Прошка беседовал с джинном, свеча догорела. Фитилёк задрожал и погас, но темнее от этого не стало. Прошка с удивлением увидел окно, которого прежде не замечал. Снаружи брезжил свет.

— Откуда взялось окно? — удивился Прошка.

— Оно тут всегда было. Только днём его не видно. А сейчас на улице темнеет, вот оно и посветлело, — пояснил ибн Дурик.

— Почему же оно посветлело, если темнеет? — не понял Прошка.

— Глупый вопрос. Днём и без того светло, а вот ночью нужен свет.

— Ночью? — переспросил Прошка.

У него по спине пробежал холодок. Неужели он пробыл здесь так долго? Прошка выскочил на лестницу и обмер. В узких бойницах догорал закат. В потёмках ступени почти не просматривались. Нужно было торопиться.

Прошку так и подмывало вернуться и прихватить с собой джинна, но кувшин был слишком велик, чтобы спрятать его под сюртуком. С каждой секундой становилось всё темнее. Следовало поторопиться.

Плутать по лабиринту в кромешной темноте — не самое увлекательное занятие, даже если есть путеводный клубок.

Прошка бросился вниз по винтовой лестнице. Он решил сохранить сегодняшнюю вылазку в тайне. До поры до времени он не хотел говорить о своей находке даже Марике, чтобы потом было чем её удивить.