Черный пасодобль

15

В доме перекрыли воду. Время от времени ее пускали, и тогда из крана шла коричневая ржавая жидкость. Сима, успевшая за все то время, что она обитала в чужой квартире, привыкнуть к чистоте и вполне удобоваримой пище, умирала от жажды. Сколько раз она представляла себе, как выходит из квартиры, спускается на лифте и бегом бежит в магазин, как покупает на деньги, которые ей удалось обнаружить в доме Леры, воду. Вода, чистая, минеральная, прохладная, которая заполняет рот острыми ледяными пузырьками… И ты глотаешь ее, испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие. И пьешь, пьешь…

Но как выйти из квартиры, если за дверями может столкнуться с этим парнем, влюбленным в Леру?

Жажда победила. Рано утром, когда, как она предполагала, магазины уже открылись, она все-таки вышла из квартиры. На лестничной клетке, к счастью, никого не было. Она бросилась к лифту, спустилась вниз, выбежала из дома и быстрым шагом отправилась в магазин.

Большой супермаркет проглотил ее, вскружил голову. Прихватив с собой деньги Леры, она, толкая перед собой тележку, бросала туда бутылки с водой, молоком, упаковки с мясом и морожеными курами, сыром, колбасой, свежим хлебом… Супермаркет – прохладный рай. Сима не ходила, а летала между рядами, чувствуя себя опасно счастливой: сигареты, печенье, шоколад, фрукты…

Домой вернулась, сгибаясь под тяжестью пакетов. Заперлась и с бьющимся сердцем открыла бутылку с холодной водой. Пила прямо из горлышка, словно боялась, что не успеет утолить жажду. Напившись, пришла в себя и принялась складывать продукты в холодильник, буфет. Черешня, черника… Забытый вкус.

…Сима крепко спала, когда в дверь снова позвонили. Она подошла и увидела в глазок того же парня. Ну что ж. Он точно не отступит. Если их с Лерой связывают отношения, то он наверняка искал ее и на работе, и родных обзванивал. А это значит, что он, возможно, уже забил тревогу и ищет свою Леру с помощью полиции…

Она подошла к двери и открыла ее. Увидев Симу, парень остолбенел. Побледнел.

– Вы кто?

– Зайдите, – сказала она, чувствуя, как начинают стучать зубы. А потом ее и всю заколотило.

Он вошел, она заперла за ним дверь.

– Пойдемте, надо поговорить, – сказала она, чувствуя, как челюсти ее сводит судорогой.

– Да подождите! Кто вы? Где Лера?

– Сейчас, дайте я закурю, – сказала она, удобно устраиваясь на стуле за кухонным столом, на ее любимом месте. – Леры нет. Пакет с документами на имя Валерии Бариновой я нашла на вокзале, там же были и ключи от квартиры. Я бомжевала, а тут такой подарок… Вот и поселилась здесь. Можете меня сразу же сдать в полицию…

У парня округлились глаза.

– Думаю, что и вы, оказавшись на моем месте, воспользовались бы случаем… Я ничего не украла, разве что взяла немного денег на еду и сигареты…

Ей не хотелось в тюрьму. Не хотелось встречаться с грубыми полицейскими. Но и оставаться дольше в этой квартире она уже не могла. Рано или поздно ее бы все равно схватили. А так – чистосердечное признание.

– Постойте… Вы не видели Леру?

– Говорю же: она не вернулась. Вот, полистайте ее паспорт и вы поймете, что она улетела, ее зарегистрировали на паспортном контроле, когда она летела в Болгарию, а вот оттуда нет никакой регистрации. Я так понимаю, что вы ей не чужой человек, что переживаете, а поэтому не могла дольше вас мучить. Понятное дело, что она осталась в Болгарии. Может, нашла себе кого там, а может, ее уже нет в живых, иначе она бы дала о себе знать… Вы же искали ее наверняка везде, на работе у подруг спрашивали…

– Да, Леры нигде нет…

– Пожалуйста, не сдавайте меня полиции. Я тихо уйду, и вы меня больше никогда не увидите, – слезы душили ее. Вся ее жизнь, нескладная, жалкая, полная унижений, вдруг пронеслась перед ее внутренним взором, как черный вихрь. – У меня был дом в Волгоградской области, он сгорел, я приехала сюда, ну и вляпалась. Сначала в одну историю, потом в другую… А затем я стала просто бомжихой, животным. Удивительно, как я вообще еще не умерла от болезней.

– Вас как зовут-то? – Потрясенный, мужчина смотрел на нее, нахмурившись и с трудом, как она поняла, воспринимая услышанное.

– Меня зовут Сима. Как кошку, – она попыталась улыбнуться. Слезы уже отчаянно катились по щекам.

– На вокзале, говорите, нашли документы?

– Да, в урне, в пакете, – даже если бы ее жгли каленым железом, она не выдала бы Юлика.

– Значит, их кто-то привез из Болгарии и выбросил туда. С Лерой беда… Господи, какой ужас!

– А вы кем ей приходитесь?

– Нет, это невозможно… – он не слышал ее. – Как же так? Прошло столько времени… Я думал, что она здесь, просто не открывает мне.

– Вы не обращались в полицию?

– Да что вы заладили: полиция, полиция… Разве дело в этом? Она уже давно должна была вернуться, и я думал, что она просто не открывает мне…

– Вы поссорились, – догадалась Сима.

– Не то слово… Я обидел ее, сильно…

– Многие мужчины обижают женщин, – заметила она, вспоминая свою собственную жизнь.

– Просто так все сложилось… Я запутался. Встретился с Лерой, когда у меня уже была женщина… Я не собирался на ней жениться, но все равно встречался.

– Работали на два фронта?

– Вроде того… Но Леру я любил. По-настоящему, и я обещал ей, что расстанусь с той, другой… Ей было очень тяжело… Им обеим было тяжело.

– Но если вы любили Леру, то зачем же тогда встречались с другой?

Она задала простой, в ее понимании, вопрос, но он взбесил мужчину.

– Вам-то какое дело?!

– Никакое, – согласилась она. – Просто хотела понять.

– Но если она до сих пор не объявилась, не позвонила, значит… Господи, это просто невозможно! Я должен ее найти! А что, если вы мне лжете?! Куда вы ее дели?

– Да никуда я ее не девала, – зло ответила Сима. – Я ее вообще никогда не видела. Я и имя ее узнала только из документов… В доме много ее фотографий, теперь и в лицо ее знаю. Но в Болгарии-то я точно не была. И на вокзале ее не видела. Говорю же, я с ней незнакома. К тому же стала бы я открывать вам дверь, если бы знала, где она и что с ней… Вас как зовут?

– Барышев, – он отмахнулся, продолжая думать о своем.

– Но имя-то у вас есть?

– Александр.

– Саша, вы дадите мне тихо уйти? Пожалуйста.

– Уйти?! Как я могу вас отпустить, если вы все это время жили здесь, в этой квартире, а Лера исчезла? И у вас ее документы?! Да я просто обязан обратиться в полицию и все рассказать!

– Да-да, конечно. Только непонятно, почему вы раньше этого не сделали, если, как вы говорите, так любили ее?

– Говорю же, я думал, что она дома и что просто мне не открывает! Если вы жили тут все это время, то слышали, наверное, как я разговаривал как бы с ней через дверь…

– Слышала.

– А чего тогда задаете глупые вопросы?

– Можно я пойду, а? Вот соберусь и пойду…

– Сидеть! – вдруг заорал он на нее.

– Скажете в полиции, что пришли сюда, а дверь открыта, Леры нет, а документы на столе… Вот пускай в полиции и разбираются, что произошло. Пусть обращаются в посольство Болгарии, выясняют, не обращалась ли она туда, может, с ней действительно беда какая приключилась, может, она заболела и сейчас лежит там, в больнице? Вам надо действовать. Отпустите меня, пожалуйста… Я все равно не смогу вам ничем помочь.

Он пристально посмотрел на нее.

– Вы не похожи на бомжиху, – сказал он с презрением.

– Отмылась, – покраснела Сима, вспоминая, какие королевские ванны устраивала себе по нескольку раз в день, как с головы до ног мазалась кремами, как представляла себя благополучной Лерой. – Вы можете показать мое фото любому бомжу на вокзале, и вам скажут, кто я и как меня зовут.

Ей главное было не предать Юлика, не рассказать, что это именно он дал ей пакет с документами и ключами.

– Еще можете связаться с моей деревней, Масловкой, что в Волгоградской области, и там вам подтвердят, что у меня сгорел дом… Вот в такую же жару это и случилось. Там меня, я думаю, не забыли. Вот только никто не знает, где я и чем занимаюсь. Но уж никто не предполагает, что я бомжую.

– Значит, так. Я не зверь какой. Я знаю многое про бомжей, у меня дядя оказался в таком же положении, и мне пришлось определить его в дом для престарелых. Вы поедете ко мне, я запру вас, и только после этого пойду в полицию.

– Как знаете… Я буду только рада чем-то помочь вам. Если хотите, буду у вас убираться, готовить. Я все умею. Но только не сдавайте меня полиции, очень вас прошу. Меня посадят или мне придется вернуться на вокзал. А там меня будут бить или еще хуже…

– Все, хватит. Собирайтесь, поехали со мной… Если попытаетесь сбежать, все о вас расскажу… А теперь…

Он достал телефон и сфотографировал Симу.

– Дайте мне хотя бы десять минут, я соберу сумку… Была сегодня, рискнула, в магазине, купила разных вкусностей…

Она вдруг поняла, что разговаривает с Сашей так, как говорила раньше, по-человечески. И что слова находит нужные, и что чувствует себя более-менее уверенно. Словно за те дни, что она провела в квартире Леры, она избавилась не только от грязи на теле, но и на душе, что с нее сошел весь бомжатский налет, дух. И что рот ее, оскверненный, выдает не черный мат, а нормальную человеческую речь.

– Собирайтесь… – он тяжело вздохнул. – Нет, у меня просто в голове не укладывается… Вы правы, мне действительно нужно обратиться в посольство… Ну и в полицию, конечно…

Сима вытащила из кладовки большую дорожную сумку, которую заприметила раньше, и принялась укладывать туда только что купленные продукты и напитки. Она благодарила Создателя за то, что хотя бы на этот раз на ее пути повстречался нормальный, порядочный человек. Конечно, ей было жалко его, она понимала, как он переживает исчезновение Леры, и помочь могла единственно своим присутствием, расставшись с намерением сбежать. К тому же ее бегство будет расценено как преступное, и тогда этот Саша, не сомневаясь в том, что она причастна к исчезновению Леры, разыщет ее и отправит за решетку. Поэтому она предпочла находиться рядом с ним и по мере возможности помогать ему, поддерживать его. Все равно он поступил благородно, не сдав ее в полицию.