Черный пасодобль

25

– Боже, какая красота, Рита! – Мира открыла окно и высунулась, разглядывая открывшуюся перед ними панораму застывшего в утренней дымке тихого зеленого озера.

…В Варну прилетели вечером. Гид-переводчик из турфирмы, болгарка Стевка, встретила их в аэропорту в Варне и привезла в «Гларус». Рита с Мирой заняли один номер на двоих, Александра Барышева, находящегося в полной депрессии после известия о смерти Леры, поселили на этом же этаже.

После того как они распаковали багаж, приняли душ и привели себя в порядок, спустились в ресторан, чтобы поужинать, наметить план действий. Стевка познакомила их с горничной отеля, Цветелиной, которая с помощью переводчицы рассказала им о том, как ездила в Силистру, в морг, на опознание русской туристки. Сообщила она им и номер телефона полицейского, который занимался расследованием убийства Бариновой. Рита попросила Стевку позвонить ему и пригласить поужинать вместе с ними.

И вот, когда ужин был в самом разгаре (заказали жареную свинину с картошкой и шопский салат), в ресторан вошел высоченный детина в синей форме полицейского. Стевка помахала ему рукой. Он подошел, она представила ему всю компанию. Полицейского звали Шопа.

Рита с Мирой переглянулись. Какое необычное имя! Может, и салат в ресторане решили назвать именно в честь этого парня – «шопский»?

Рита, нисколько не смущаясь, показала Шопе свое фальшивое удостоверение помощника прокурора. Сказала, что прибыла сюда по поручению своего начальства и что хотела бы ознакомиться с материалами дела. Однако добавила, что находится в Варне не как официальное лицо, что близкие и родственники погибшей Бариновой попросили ее начальство собрать хоть какую-нибудь информацию о Лере, о том, как она погибла. А также выяснить, какие у местной полиции имеются версии.

Вот тут-то и всплыло имя – Виталий Колосов. Шопа рассказал им, что покушались на двоих русских туристов – на Баринову и Колосова, что они были отравлены неизвестным ядом. Что их тела нашли в озере, но Колосов выжил и потерял память. И что теперь он подлечивается на озере, в одном доме, где о нем заботятся. И что в скором времени он, вероятно, вернется на родину.

Встретиться с Виталием Колосовым – Шопа даже не представлял, какой приготовил им подарок! Неужели они наконец все узнают?!

Рита пригласила Шопу поужинать с ними, положила перед ним меню. Полицейский заказал скумбрию на углях и помидоры с сыром.

Рита задавала ему вопросы, Стевка переводила.

– Скажите, господин полицейский, а что вам известно о русской туристке по имени Мария Иванова? – Рита достала и показала фотографию покойной Маши.

Шопа сказал, что никогда прежде не видел эту девушку. Поинтересовался, почему русских интересует Иванова.

– Потому что, вернувшись из Болгарии, она то ли покончила собой, то ли ей помогли выброситься из окна… Словом, она погибла.

Но тут вмешалась Стевка. Она, вертя в руках снимок, сказала, что видела эту девушку. Она даже не заметила, как перешла на болгарский. Однако, несмотря на это, все, что она говорила, было понятно.

Стевка сказала, что эта девушка отдыхала в отеле «Голубая лагуна». Стевка часто видела ее в баре, расположенном между двумя отелями – «Гларусом» и «Голубой лагуной». Наверное, о ней может рассказать бармен, он же хозяин бара – Венци.

Шопа между тем сообщил, что предупредит Монику, так зовут женщину, у которой поправляет свое здоровье Колосов, об их приезде. Сказал, что очень сожалеет, что такое случилось здесь, на курорте, что прежде тут никогда ничего подобного не было, что Болгария вообще очень спокойная страна и здесь редко совершаются такие чудовищные преступления. Добавил, что никаких версий у следствия пока нет. Нет и свидетелей. Но полиция работает, делает все возможное, чтобы найти убийцу.

Рита не могла не оценить доброжелательности полицейского, его человечности. Казалось, он принял близко к сердцу убийство русской туристки, поэтому делал все от него зависящее, чтобы помочь им разобраться в этой истории.

Шопа ушел. Рита в компании Стевки по горячим следам отправилась к бармену, который мог бы ей рассказать об Ивановой.

Мира с наслаждением, никуда не торопясь, ела крем-карамель.

Александр Барышев весь ужин молчал. Он практически ничего не ел, только время от времени заказывал себе виски.

– Саша, нельзя же так, – увещевала его Мира после ухода Риты, – надо держать себя в руках. Я понимаю, вы под впечатлением, к тому же – этот перелет, вы в другой стране… Но все равно, держитесь. Мы здесь с вами для того, чтобы понять, что же на самом деле случилось с Лерой. А вдруг ее убили из-за вас?

Она сказала это нарочно, чтобы привести его в чувство.

– Как это из-за меня? – вдруг очнулся Барышев. – Что вы такое говорите?

– Ведь это же из-за вас Лера прилетела сюда. Это вы ее обидели, унизили, довели до жуткого состояния, из которого она надеялась выкарабкаться здесь, на море…

– Ах, вон вы о чем, – горько усмехнулся Барышев. – Я рассказал вам всю правду, был искренен с вами не для того, чтобы вы меня сейчас попрекали.

– Ладно, Саша, простите меня. Но все равно, вы – мужчина, вы не должны раскисать. Наоборот, надо сделать все возможное для выяснения обстоятельств этого убийства. Кстати, а ваша подруга, можно сказать, жена, Ольга, о которой вы нам рассказали, она в курсе того, что вы здесь?

– Нет, – нахмурился Барышев. – Да и вообще… Знаете, я уже сто раз пожалел, что рассказал вам обо всем. Я же понимаю, что никакие вы не следователи, возможно, адвокаты или сыщики, которым поручили покопаться в этом деле, и нанял вас кто-то из родственников Колосова. Просто вы решили воспользоваться моим состоянием и предложили мне эту поездку… А я просто не мог отказаться… Все произошло к тому ж слишком быстро… Ладно, я не хочу об этом говорить. Мне больно. Я вот сижу здесь, а где-то неподалеку, может, и за этим столиком, сидела и пила кофе Лера. А потом ее убили. Отравили. И это по-настоящему страшно.

– Успокойтесь. Завтра поедем на Серебряное озеро, встретимся с Колосовым, возможно, он нам что-нибудь и расскажет полезного.

– Какая жуткая история… Этого парня, Колосова, ведь тоже отравили. И кому они только помешали?

Рита между тем вошла в бар, расположилась за стойкой на высоком стуле, напротив сверкающих полок с бутылками, и не без помощи Стевки познакомилась с барменом Венци.

– Какие здесь у вас странные имена, – начала она разговор. – Что означает имя «Венци»?

– Его полное имя Венцеслав, – улыбнулась Стевка и заказала себе коктейль.

Рита попросила Венци приготовить ей апельсиновый фреш.

– Скажите, Венци, вы видели вот эту девушку? – Рита показала ему снимок с изображением лица трупа Ивановой.

Бармен Венци, невысокий, проворный черноволосый молодой человек в белой рубашке с короткими рукавами, увидев фотографию, уронил стакан, который звонко разбился о мраморную столешницу.

С минуту он рассматривал лицо Маши Ивановой, после чего сказал, что да, он видел эту девушку, что она часто засиживалась здесь, у него в баре, допоздна. Что всегда была одна, ни с кем не общалась, только с ним, с Венци. О себе ничего не рассказывала, пила лишь крепкие напитки. У него создалось впечатление, будто она решила перепробовать все крепкое спиртное, что имелось в баре: джин, водку, виски, ром, коньяк, ликер. И все это пила в чистом виде, морщась, чем вызывала смех у Венци. Никто к ней не приставал, да и ей, похоже, никто не был нужен. Она просто отдыхала, такое у него сложилось впечатление. И в отель она приехала явно не для того, чтобы с кем-то познакомиться, а просто отдохнуть. Вела себя очень скромно. Он несколько раз повторил это, подчеркивая ее скромность и желание быть одной.

Одевалась бедно и вообще выглядела как провинциалка, которой подарили тур на море.

Рита слушала и удивлялась. Она-то думала, что Иванова все-таки была не одна. Что она либо приехала с мужчиной, либо они с ним потом где-нибудь встретились. Рита и сама не могла понять, почему ей постоянно казалось, что за этой поездкой Ивановой кто-то стоит. Кто-то небедный. Возможно, кто-то, кто хотел избавиться от Ивановой. Но кто? А что, если этот ее отъезд был связан с каким-нибудь проблемным пациентом? Что, если она оказалась свидетельницей разговора у постели умирающего? Может, подслушала что-то? Узнала о завещании или кладе? Припрятанных семейных реликвиях? Может, здесь и мужчина вовсе ни при чем! Она же всего лишь санитарка. К тому же явно обиженная жизнью. Она могла обладать ценной информацией, за что ее, собственно говоря, и убили. Но кому тогда понадобилось отправлять ее в Болгарию? С какой целью? Тем более что по возвращении ее все равно убили?! Может, не были уверены в том, что она что-то знает, отправили ее с кем-то, кто мог бы проследить за ней, войти с ней в контакт и что-то выведать… Нет. Чушь собачья! А что, если кто-то из пациентов отправил ее сюда, чтобы это она сама что-то выведала? Может, в Варне или где-нибудь в этой местности проживает кто-то, кто имел отношение к пациенту?

Однако Венци настаивал на том, что Иванова вообще ни с кем здесь не общалась. Она почти все свое время проводила в баре или на пляже. Причем занимала лежак неподалеку от бара, поэтому Венци мог видеть ее там каждый день.

Спрашивается: кто и зачем ее отправил в Болгарию? Кто дал ей денег и зачем?

Ну и самый важный вопрос: связаны ли две смерти – Ивановой и Бариновой?

Ночь прошла спокойно. Рита и Мира, утомленные перелетом и долгими разговорами, уснули сразу и спали крепко. Рано утром искупались в прохладном море, зашли за Сашей Барышевым. Он в отличие от своих спутниц, свежих и бодрых, полных сил, выглядел помятым, уставшим, с покрасневшими глазами. Видно было, что он не спал и, скорее всего, провел ночь в обнимку с бутылкой виски.

Стевка помогла им арендовать «Форд», и они всей компанией отправились в Силистру, чтобы оттуда уже добраться до Серебряного озера.

– Я понимаю, что мы здесь не на экскурсии, что нас привели сюда трагические обстоятельства, но, Рита, Саша, взгляните на эту красоту! Надеюсь, у местных жителей найдется бинокль…

– Что, что ты сказала? – Рита схватила Миру за руку. – Господи, Мира, да ты и представить себе не можешь, какая ты молодец!

– Ну конечно! – оживился Александр, который сидел рядом со Стевкой, ведущей машину, и повернулся к Мире и Рите. – В этом деле отсутствуют свидетели! Но озеро-то, я читал в Интернете, необыкновенное, сюда съезжаются орнитологи со всех стран… Да и местных немало.

– Да кто угодно мог увидеть в бинокль все то, что происходило в тот злосчастный день на озере! – закивала головой Стевка. – Я помогу вам опросить местных жителей. Какая прекрасная идея!

Сначала дорога привела на гору, в большое красивое село с чистенькими домиками под красными черепичными крышами. Некоторые, с большими террасами и летними кафе, выглядели как гостиницы. Оставив машину неподалеку от музея птиц, рядом с которым располагалась площадка, откуда открывался панорамный вид на озеро, они пешком пошли к вилле Моники, адрес которой им дал Шопа.

– Наверное, это какая-нибудь старушка – божий одуванчик, которая поит нашего бедного туриста липовым отваром и кормит на убой овечьей брынзой, – предположила Мира.

– Вообще-то, – сказала Стевка, беспрестанно курящая одну тоненькую сигаретку за другой, – я знаю одну Монику. Если это она, Моника Ангелова, то вы будете потрясены, увидев ее… Она совсем даже не старушка, это очень красивая молодая женщина и богатая. Конечно, трудно предположить, что речь идет именно о ней, поскольку все знают, какой она занятой человек, и вряд ли стала бы проводить свое время в обществе выздоравливающего туриста… Но я точно знаю, что у нее есть большая вилла на Серебряном озере, где она любит бывать, где проводит все свое свободное время. Мне как-то показывали эту виллу.

– Так, может, у них роман, и поэтому наш Колосов здесь застрял? – улыбнулась Мира. – Познакомился с красоткой…

– Смотрите, вот ее вилла! – И Стевка показала на белоснежную, увитую виноградом и розами виллу, к которой вела каменная тропинка с редкими ступенями. Виллу окружал сад, огороженный белой каменной стеной. – Судя по адресу, который нам дал Шопа, это и есть нужный нам дом Моники Ангеловой.

Рита с восхищением смотрела на прекрасный дом. Одно из окон на втором этаже было распахнуто, и из дома, как белый флаг, вырывалась, надуваясь ветром, кружевная занавеска.

Остановились перед массивными, темного дерева воротами. Стевка с согласия Риты позвонила.

– Входите! – услышали они сильный женский голос. – Открыто!

Моника Ангелова была прекрасна, и Рита, увидев ее, уже мысленно делала с нее набросок для портрета. Сначала Зоя с ее одухотворенностью и бросающейся в глаза печалью. Теперь вот удивительно красивое, и тоже с печатью грусти, лицо Моники, ее темные глаза, пухлый, накрашенный розовой помадой, рот. Черные блестящие волосы немного растрепаны. Белая тонкая рубашка завязана узлом на животе. Узкие легкие брюки цвета морской волны. Рита сразу поняла, что видит перед собой влюбленную женщину. Об этом говорили ее бездонные глаза, влажные губы, нервные, порывистые движения; о любви, обитавшей здесь, в этом саду, полном деревьев и птиц, рассказывал теплый летний ветерок…

Ее возлюбленный, он же ее пленник, красивый, болезненного вида молодой мужчина в черных шортах и белой рубашке, точной копии рубашки Моники, увидев прибывшую делегацию, привстал со своего плетеного кресла в каком-то порыве не то для того, чтобы поздороваться, не то, чтобы просто сбежать. На столе, на серой льняной скатерти, вышитой черными маслинами, стояли чашки с остатками кофе и большая хрустальная пепельница, недавно вычищенная, сизая внутри от пепла. Эти двое явно курили целое утро. Нервничали.

Рита, чтобы разрядить наступившее напряженное молчание, улыбнулась Монике.

– Насколько я понимаю, мы видим перед собой нашу пропажу! – Она подошла к оторопевшему и явно не знавшему, как себя вести, Колосову. То, что это он, Рита нисколько не сомневалась. – Ведь вы же – Виталий Колосов!

– Да, это я, – щеки его порозовели, прямо как у невинного юноши.

Передавать ему привет от невесты Нади Рита сочла преждевременным. Равно как и от дяди.

– Присаживайтесь, – сказала немного пришедшая в себя Моника и рассадила всех за овальным прозрачным столом. – Кофе?

Пока она готовила кофе, Рита начала расспрашивать Виталия обо всем, что могло иметь отношение к погибшей Лере.

– Вот этот молодой человек, Александр, – ее жених. Представьте себе, что он переживает сейчас, находясь здесь, недалеко от того места, где вы были найдены… Пожалуйста, Виталий, расскажите все, что помните о том злосчастном дне. Может, Лера рассказывала вам что-нибудь о себе или о ком-то другом…

Но сколько бы Рита ни задавала вопросов Колосову, почти на все он отвечал: нет, к сожалению, ничего не помню.

– Александр? – Виталий неожиданно протянул свою руку через стол и пожал руку Барышеву. – Примите мои искренние соболезнования. Поверьте, между мной и Лерой ничего не было. Просто она составила мне компанию, и мы поехали на это озеро. Все. Она была славной девушкой. Мало что рассказывала о себе, и чувствовалось, что она очень устала. Ни я, ни она – никто из нас не совершил ничего такого, за что нас можно было бы убить. Не совершали преступления, я хочу сказать.

Вернулась Моника, с подносом, на котором стояли большой пластиковый термос в форме кувшина, чашки, сахарница.

– Знаете, я решила заварить кофе в термосе, можно будет подливать, когда остынет… Я была в Германии, так моя сестра всегда делает… – Моника говорила на автомате, просто чтобы что-то говорить. Чувствовалось, что она нервничает.

К воротам кто-то подошел, раздался звонок. Моника вздрогнула. Потом, словно вспомнив что-то, быстрым шагом отправилась открывать.

– Дора, я иду! – крикнула она.

Спустя две минуты Моника вернулась в сопровождении симпатичной голубоглазой женщины, в руках у нее была большая корзина с помидорами. Рита в который уже раз отметила про себя, что болгарские женщины в зрелом возрасте почему-то предпочитают не скрывать свою седину, не красят волосы.

– Вот, познакомьтесь, это моя соседка, Дора. Я покупаю у нее овощи, зелень и брынзу… Ой, про брынзу-то я и забыла! Ты же мне утром принесла… Сейчас всех угощу!.. Ты садись, Дора, не стесняйся.

Моника ушла в дом, а Дора, улыбаясь русским гостям, присела рядом, поставив у ног тяжелую корзину с помидорами.

– Я люблю русских, все понимаю, когда говорят по-русски, но сама сказать ничего не могу, – сказала она с приятным акцентом. – Мы в школе учили.

– Дора, у вас есть бинокль? – спросила Мира.

– Да, конечно! Здесь у всех есть бинокль. Туристы приезжают, бинокли просят. Я и сама люблю на птиц смотреть. Мне нравятся особенно лебеди.

– Скажите, может, кто-нибудь из ваших, местных, видел что-нибудь необычное на озере в тот день, когда там нашли русских туристов? – спросила Мира. – Я имею в виду не птиц, конечно. Может, кто на машине приезжал?

– Да, была машина. Старая такая синяя «Лада». Русская машина. Все это видели.

– Она была даже в нескольких местах ржавая… – вдруг сказал Виталий. И испуганно оглянулся, словно эти слова произнес не он, а кто-то за его спиной.

За столом стало очень тихо.

– Виталий, вы вспомнили, на какой машине приехали сюда? – осторожно спросила Рита.

– Да… На синей «Ладе», точно!

– А кто был за рулем? – спросила Рита. – И сколько вас было в машине?

– За рулем сидел старик. Не помню, как его звали. Мы попросили довезти нас до озера… Он запросил с нас сто пятьдесят левов. Я говорил Монике…

– Он привез вас на озеро, так. А что было потом?

– Он оставил нас около смотровой площадки, и мы пошли…

– Потом?

– Мы смотрели птиц… Поднялись повыше, нам дали бинокль… Видели пеликанов.

– Бинокль? У вас был бинокль? Но откуда?

Появилась Моника с блюдом, на котором были разложены кусочки белоснежной влажной брынзы, украшенной фиолетовыми листочками базилика.

Услышав конец разговора, она нахмурилась.

– Вот, пожалуйста, вилки… ешьте… Пробуйте, это Дора сделала собственными руками.

– Там была одна девушка, – Виталий смотрел вперед невидящими глазами, словно находясь в гипнотическом трансе. – Она была русская, мы еще обрадовались… У нее был бинокль.

– Как ее звали? На чем она приехала?

– Не знаю, на чем она приехала. Она сидела на траве, у нее был термос с кофе, но другой, не такой, как этот, большой, простой, синий, пластмассовый… И бутерброды. Она сказала, что на озере с самого утра…

– Имя! – воскликнула Мира. – Как ее звали? Откуда она была?

– Сказала, что из Москвы. Что орнитолог, работает в зоологическом музее или что-то в этом роде. А я был как-то в Москве, в этом музее, он находится неподалеку от Красной площади…

– Виталий, ты все это вспомнил только сейчас? – Моника заботливо потрогала ладонью его лоб. – Ты в порядке?

– Моника, она угостила нас кофе. Я вспомнил!

– Хочешь сказать, что это она могла отравить вас с Лерой? – прокашлявшись, спросил молчавший до этого Барышев.

– Я увидел этот термос и вспомнил… Точно, она угостила нас кофе! Дала пластиковые стаканчики, и мы с Лерой выпили.

– А что было потом?

– А потом я очнулся в больнице! – развел руками Виталий.

Рита встала из-за стола, отошла на несколько шагов в сторону и позвонила бармену Венци.

– Алло, Венци, это я, Рита, вспомнил? Пожалуйста, скажи, кто из местных имеет старую синюю «Ладу», ржавую… Какой-то старик. Пожалуйста, вспомни!

– Коста! – не задумываясь, ответил Венци. Фоном его голосу служила ритмичная турецкая музыка. Он находился в своем баре, на рабочем месте. Он знал всех и все! – Его зовут Коста. Старик возит иногда наших гостей либо в аэропорт, либо по магазинам. У него машина на газу, очень экономично… Те туристы, что побогаче, стороной обходят его колымагу, а другие охотно пользуются его услугами.

– Венци, мне надо с ним поговорить. Ты знаешь, где он живет?

– Да зачем мне знать его адрес, когда я прямо сейчас вижу его! Он пьет кофе на террасе и болтает со своим другом, Борко…

– Тогда позови его к телефону. Это очень важно!

– Момент!

Рита не могла поверить, что вот сейчас она наконец узнает правду о том роковом дне, когда погибла Лера Баринова. Неужели это он, Коста, подвозил ребят на озеро?

– Слушаю, – услышала она старческий прокуренный голос.

– Здравствуйте! Меня зовут Рита. Я – русская, как вы уже поняли. Я ищу человека, который подвозил девушку по имени Лера и парня по имени Виталий на озеро в начале июля этого года… Вы помните их?

– Помню, конечно. И что? Отвез, они мне заплатили вперед.

– Куда именно вы их отвезли?

– На Серебряное озеро, что рядом с Силистрой. Оставил там и поехал по своим делам, они сказали, чтобы я заехал за ними через два часа.

– И вы уехали? Что было потом?

Рита вдруг поняла, что старик довольно сносно говорит по-русски.

– Я поднялся по дороге, зашел в магазин, выпил там кофе, съел сандвич, потом снова спустился вниз. Вышел из машины и сидел, ждал ребят в беседке. А потом ко мне подошла девушка и сказала, чтобы я их не ждал, что они останутся ночевать в гостинице. Что они ждут еще каких-то людей, друзей… Я уже точно не помню. Я развернулся и уехал домой!

– Это была та самая девушка, которую вы подвозили до озера?

– Нет, это была другая девушка.

– Тогда почему же вы ее послушали?

– Она сказала, что девушка с парнем далеко, что они уже обошли озеро… Не знаю, я ей просто поверил, и все. Думаю, не я один бы так поступил. А что случилось? Я взял с них всего-то сто пятьдесят левов…

– Те двое, которых вы подвозили, в отель так и не вернулись, – сказала Рита, понимая, что старик ничего не знает о погибшей девушке. – А девушка, которая сказала вам, что не надо дожидаться своих пассажиров, скорее всего, убила их, отравила… Пожалуйста, никуда не уезжайте. Мы приедем вечером в «Гларус», и я покажу вам несколько фотографий… Может, вы узнаете ту девушку…

В трубке надолго замолчали.

– Но я не знал… Как я мог это знать… Они попросили, я привез…

Старик был явно в шоке. Рита сказала, чтобы он вернул телефон Венци.

– Венци, пожалуйста, постарайся вспомнить! Та девушка, Маша… Она говорила тебе что-нибудь о Серебряном озере?

– Да, она спрашивала, сколько в Болгарии Серебряных озер.

– Какой странный вопрос… И что? Она собиралась туда?

– Да, она сказала, что хочет увидеть это озеро, что она читала о нем в Интернете…

– Она не говорила, может, ей рассказал об этом озере кто-нибудь в отеле?

– Нет, ничего такого она не говорила. Так и сказала, что читала о нем в Интернете.

– Спасибо, Венци!

Рита вернулась к столу, где в это время продолжали комментировать историю с девушкой, которая напоила Леру и Виталия своим кофе из термоса. Из обрывков разговора Рита поняла, что Лера как будто даже знала эту девушку. И обрадовалась, увидев ее на озере. Получалось, что они случайно встретились.

– По сути, это один из самых важных вопросов – случайно они встретились или же эта встреча была спланирована, – сказала Рита и сообщила им о своем разговоре с Венци и стариком Костой.

– Можешь даже и не показывать этому Косте фотографию Ивановой, он все равно ее не опознает, – сказала Мира. – Во-первых, она на снимке мертвая, а потому не совсем такая, какая была при жизни. К тому же можешь просто напугать старика до смерти. Во-вторых, уверена, что она была в темных очках.

– Думаешь, это было все-таки спланированное убийство?

– Да, конечно!

– А вы не хотите и мне показать эту фотографию? – спросил Виталий.

– Господи, что это я?! – Рита протянула ему посмертный снимок Марии Ивановой.

Моника, будь она невидимой, обняла бы Виталия, укрыла бы его от посторонних – такой выглядела обеспокоенной, полной нежности к своему русскому другу. И не сводила с него влюбленных глаз.

– Да, это она. Не помню, как ее звали, но я видел ее на пляже и в баре. Кажется, она жила в одном отеле с Лерой.

– Это ее вы увидели на озере?

– Да, это она. Точно. Только тогда на ней были темные очки. Они закрывали пол-лица. Да-да… Я все вспомнил! Лера потому и обрадовалась, что узнала ее!

– Как вы думаете, Виталий, Лера могла поделиться с ней своими планами относительно поездки на озеро?

– Почему бы и нет? Это не было тайной!

– Лера была общительным человеком, – глухим, убитым голосом сообщил Саша Барышев. – Вероятно, она рассказала этой Ивановой, возможно, соседке по этажу, с которой здоровалась каждое утро, о том, что она собирается на озеро, и та решила опередить ее, приехать туда раньше, чтобы организовать эту как бы случайную встречу. Конечно, это она отравила ее. Вот только зачем ей это понадобилось делать – непонятно!

– А может, ее целью были все-таки вы, Виталий? – Мира посмотрела на него с каким-то даже недоверием. – Может, у вас с ней был когда-то давно роман, и она, случайно встретившись с вами здесь, в Болгарии, вспомнила какие-то неприятные моменты… возможно, вашу измену…

Моника стрельнула в нее взглядом, поднялась из-за стола и скрылась в доме. Никто бы не удивился, если бы она вернулась с охотничьим ружьем и пальнула в зарвавшуюся Миру.

– Но я не был с ней знаком раньше! – воскликнул Колосов. – У меня все в порядке с памятью!

– Значит, ей была нужна Лера, – Рита накрыла своей ладонью руку Саши Барышева. – Вот только бы понять – зачем?