Черный пасодобль

26

Музыка, строгий и страстный пасодобль звучал у нее в голове. Одетая во все черное, Зоя начала свой долгий, выстраданный одиночеством, болью разлуки танец с сухой, ритмичной дроби каблуков по паркету. Сложный рисунок танца был понятен только ей – так звучало, так билось ее сердце в унисон с ее печалью и тоской. Сделав резкое вращение, она подлетела к столу, рука ее коснулась компьютерной мыши, и тотчас квартиру наполнило волнующее, громкое и дерзкое начало испанского пасодобля. Музыка, черный, трагический пасодобль, потрясала своей мощью, необузданностью и красотой. Может, для кого-то, кто умеет танцевать этот сложный танец, это и является имитацией корриды, да только не для Зои, и не сейчас. Она отвоевывала право на любовь не у разъяренного, окровавленного, утыканного острыми бандерильями быка, а у самой жизни, такой несправедливой, жестокой, порой просто невыносимой.

Обнимая виртуального партнера, она закидывала голову назад, словно пытаясь увидеть голубое испанское небо, яркое солнце, но вместо этого видела лишь поблекшие обои комнаты. В складках ее широкой черной юбки затаились невысказанные страхи и обиды, на груди звенело серебряное монисто упрятанной за решетку свободы. Слезы катились из невидящих глаз и капали на сильно вздымавшуюся грудь. Зоя продолжала танцевать свой обреченный на одиночество танец…

Там-тата-тататам!!! Поворот, выпад вперед, кружение! Взмах юбкой, и вот она уже лежит на полу, извиваясь змеей, дразня раненого быка, смотрит на него с презрением и ненавистью… Нет, это не бык, это тот, кто разлучил ее с Андреем, кто разрушил их счастье!

Она не сразу услышала звонок. Вернее, она совсем не слышала его. Она его почувствовала. Обливаясь потом (она и не заметила, как протанцевала несколько вариантов пасодобля, следовавших один за другим на звуковой дорожке), она, продолжая пританцовывать, приблизилась к двери. Забыв осторожность и где-то в глубине души даже желая увидеть своих врагов в лицо, причем неважно, кто это будет (желающий ли сделать ее своей собственностью поклонник, продажный полицейский, взяточник-прокурор, продавший душу дьяволу судья или обыкновенный вор-домушник, позвонивший в дверь с целью проверить, есть ли кто дома), Зоя распахнула дверь, и тотчас свежий ветер ударил в лицо, она стала задыхаться…

Андрей подхватил ее в свои объятия и крепко сжал, до боли, до хруста.

Уткнувшись ему в грудь, она разрыдалась. А он гладил рукой ее влажные, собранные в тугой узел волосы, целовал ее и снова сжимал в своих сильных объятиях.

– Тебя отпустили, это невероятно… Андрей, дай-ка я посмотрю на тебя!

Она целовала его щеки, нос, теплые губы и продолжала плакать.

– Я вернулся. К тебе. Но ты должна мне пообещать, что…

Она закрыла ему рот ладонью:

– Я знаю. Понимаю. Я уйду оттуда. Я буду танцевать только для тебя…