Чистый огонь

Глава 19

"Вот и полагайся на этих магов!” – сердито подумал Дантос. Однако аристократическое воспитание не позволило ему высказать эту мысль вслух.

– Даже не знаю, где у нас такие джунгли – может быть, на острове Капу? – ничего не выражающим тоном произнес он. – И солнце жарит, как на пятом континенте. Нет, – он послал Ги-и-рраля в тень к Зербинасу, – здесь гораздо жарче.

– Да-а. – Ректор поднял голову, изучая белое небо. Затем его взгляд опустился и обошел окружающую растительность. – Это не растет у нас на Лирне. Да и светило не наше…

– Как это понимать, Зербинас? – насторожился Дантос.

– Это не Лирн. Мы попали в другой мир, и я не уверен, что я бывал здесь прежде.

– То есть мы вошли в этот проклятый канал, чтобы перенестись в центральную часть второго континента, а оказались неизвестно где?

– Именно так, – подтвердил ректор. Возмущенный взгляд Дантоса уперся в него.

– Чего же стоят все эти ваши дурацкие карты?!

– С этим я разберусь, когда вернусь в академию. От ошибок никто не защищен, но, возможно, дело вовсе не в карте. Некоторые каналы иногда ведут себя странно.

– Я знаю этот мир, Зербинас, – вдруг раздался голос на и-илари. Ки-и-скаль был очень стар, он повидал немало миров.

– Знаешь? – обрадовался Зербинас. – И куда же мы попали?

– Это Ксат. Большую часть его земель занимают джунгли, где не живут разумные существа.

– Ксат? – Ректор с заметным облегчением вздохнул – могло бы быть и хуже. Ксат был населенным миром. В северных землях этого мира обитала разумная раса, в которой изредка встречались и маги.

– Здесь множество каналов, – продолжил Ки-и-скаль. – Я хорошо знаю их – среди моих прежних седоков был местный маг.

– И выход в Лирн?

– Нет, этого я не знаю. Ксатский седок не ездил в Лирн.

– Что он говорит? – Дантос догадался, что ректор разговаривает со своим ларом.

– Он сказал мне, куда нас занесло, – пояснил ему Зербинас. – Прежде я бывал здесь, но далеко на севере. Если бы я мог попасть к местным магам…

– Что бы тогда? – хмуро спросил Дантос.

– Они указали бы нам путь в Лирн. У них есть карты этого мира. Ки-и-скаль, ты знаешь, как нам побыстрее добраться до Асатлы? – спросил он лара.

– Знаю, – подтвердил Ки-и-скаль. – Асатла далеко отсюда, но по каналам мы доберемся до нее недели за три.

Зербинас передал его слова Дантосу. Оптимистично решив, что хуже уже не будет, тот без возражений принял намерение ректора сначала отыскать кого-то из местных магов.

– В Асатле живет одна моя знакомая колдунья, которая поможет нам с картой, – добавил Зербинас. – Ее местное имя звучит наподобие “Иллинэйдэ”, но его окончание меняется в зависимости от времени суток, сезона и еще каких-то условий, которые способны запомнить только местные жители, поэтому мы зовем ее Анор. Так называется на алайни маленькая волшебная птичка, которая приносит удачу.

– А эта колдунья тоже приносит удачу? – с надеждой спросил Дантос.

– По крайней мере, ее начинания никогда не заканчивались провалом. Возможно, она просто чует, где ее ждет успех, а где – неудача.

– Хорошее свойство, Зербинас, – одобрил архонт. – А у вас, случайно, нет такого же?

– Увы, – развел руками ректор.

Они добирались до Асатлы почти месяц. Оба обгорели дочерна под местным солнцем, отощали от жары и недостатка пищи, так как дорожные припасы кончились на полпути, а большая часть местных плодов, которыми изобиловали джунгли, была ядовитой для пришельцев из чужого мира. Местное мясо, по словам Зербинаса, тоже было отравой, и им приходилось обходиться кое-какими плодами, придирчиво выбираемыми ректором.

По ночам они спали по очереди у горящего костра, остерегаясь круживших поблизости ночных хищников, но те не нападали, видимо чуя чужую кровь. Только однажды ночью им пришлось отбиваться от стаи свирепых волкоподобных тварей, принявших ларов за обыкновенных копытных. Эта ошибка дорого обошлась стае – половина хищников легла под тяжелыми копытами ларов, кое-кого прикончили Зербинас с Дантосом, и из двух десятков нападающих спаслось не больше половины десятка.

Лорд Дантос был скорее доволен, чем разочарован выпавшими на его долю испытаниями. Он был архонтским воином, а способность переносить дорожные лишения была одним из главных достоинств архонтского воина, наряду с воинским искусством и воинской честью. Это понимали даже архонтские женщины, и, конечно, леди Аринтия оценит его по достоинству, когда он будет рассказывать ей о своих приключениях.

Дантос, однако, не забывал, что все его рассказы будут оценены, только если он выполнит ее просьбу. Сколько еще им придется бегать по мирам за этим мальчишкой-магом, который оказался таким непоседой? И разыщут ли они его след, когда наконец вернутся в Лирн? Но в любом случае это путешествие нравилось ему больше, чем придворная жизнь.

Над Асатлой Зербинас остановил Ки-и-скаля в воздухе, разыскивая жилище ксатской колдуньи. Он бывал здесь много лет назад – город с тех пор изменился, появились новые дома и постройки. Наконец он разыскал знакомый дом и направил лара вниз, взывая мысленно к анор, птичке удачи, чтобы ее тезка оказалась дома.

Птичка не подвела – Анор увидела в окно спускавшихся к ее дому ларов и вышла навстречу, не дожидаясь, пока гости постучат в ворота. Как у всех уроженцев Ксата, ее кожа была дочерна загорелой, в тон ей были четко обведенные темные губы и коричневые белки косо посаженных глаз, в центре которых светилась желто-оранжевая радужка. Черные прямые волосы колдуньи были завязаны в пышный хвост на макушке. Скудная одежда, которую носили обитатели этого жаркого мира, скорее подчеркивала, чем скрывала ее сильное, по-змеиному гибкое тело.

– Привет, Анор! – улыбнулся ей навстречу Зербинас.

– Привет, Кер! – ответила она на общем. Затем она произнесла что-то на непонятном Дантосу языке. Ректор отвечал ей тем же. После обмена несколькими фразами она пригласила их в дом.

– Разве она говорит на общем? – вполголоса спросил Дантос ректора, пока они входили внутрь.

– Она знает на нем только две фразы – “привет” и “чтоб ты сдох”, – хмыкнул в ответ Зербинас. – Сам учил. А вообще мы говорим на алайни, потому что я не выговариваю звуки ее языка, а она – моего.

– Значит, Кер – это на алайни “Зербинас”?

– Не совсем. Маги часто называют друг друга именами волшебных зверей. У меня, как и у Анор, тоже есть такое прозвище.

– Тоже волшебная птичка? – сообразил архонт.

– Нет, эта зверюшка позубастее.

Анор спросила Зербинаса о чем-то, он ответил ей.

– Чтоб ты сдох, Кер! – Она неудержимо, до слез расхохоталась, а затем затараторила на алайни.

– Что она говорит? – встревожился Дантос.

– Она говорит, что никогда еще в жизни так не смеялась, – перевел Зербинас. – Преувеличивает, конечно, она всегда была смешливой. Никак не может поверить, что я угодил не в тот канал. Признаться, я тоже – до сих пор уверен, что вошел правильно.

Отсмеявшись, колдунья подтащила его к буфету. Дантос не понимал ни слова из их беседы, но судя по тому, как она тычет пальцем во всевозможные банки и миски, а ректор то кивает, то отрицательно качает головой, без слов можно было догадаться, что разговор идет о предстоящем угощении. Затем Анор стала собирать на стол, а Зербинас повернулся к своему спутнику.

– Нам еще повезло, – сказал он, – что Ксат частично совместим с нашим миром. Бывают миры, где для нас ядовито все, а здесь мы, по крайней мере, можем есть кое-что из растительности.

– Надеюсь, мы не задержимся здесь надолго? – сухо поинтересовался архонт. – Трава – не пища для воина, да и дела ждут…

– Думаю, мы с Анор договоримся, – ответил ректор. – Мы с ней – давние друзья.

За столом колдунья непрерывно болтала с ним на алайни, явно радуясь возможности поговорить со старым знакомым. После обеда она прибралась на столе и вызвала туда карту Ксата. Оба мага склонились над картой, а Дантосу осталось наблюдать, как они шарят по ней и переговариваются на своем непонятном языке. Изредка в болтовне Анор проскакивали и понятные словечки вроде “Кер” и “чтоб ты сдох”, но они ничего не проясняли в содержании беседы. Затем Зербинас вызвал карту Лирна, и они стали изучать ее с таким же пристальным вниманием.

Наконец они убрали обе карты. Обменявшись еще несколькими фразами, оба встали из-за стола, и Анор вышла в другую комнату.

– Мы выезжаем завтра утром, – ответил ректор на вопросительный взгляд Дантоса, – а сейчас она пойдет купить провизии в дорогу. Нам предстоит еще две недели пути. Анор проводит нас до самого канала – она боится, что я опять попаду не туда.

– Правильно боится, – одобрительно кивнул Дантос. – Какая гостеприимная, заботливая леди! У вас хорошие друзья, Зербинас, – с легкой завистью в голосе заметил он – среди архонтской аристократии почти не встречалось бескорыстной дружбы. “И бескорыстной любви”, – добавил он про себя, вспомнив леди Аринтию.

– Отсюда на Лирн ведут несколько каналов, – продолжил Зербинас. – Мы выбрали тот, который выходит на самый юг третьего континента нашего мира, а там поблизости есть еще один, сквозь который мы попадем севернее, в окрестности Хеккусскика. В двух днях пути от Хеккусскика есть вход, который выведет нас в центральную часть второго континента, около Рубукна. По нашим прикидкам, этот путь самый короткий из возможных.

Наутро колдунья вызвала свою лару, и Ки-и-скаль с Ги-и-рралем понеслись по небу вслед за песочно-желтой огненной кобылицей. Всю дорогу до канала Анор неудержимо тараторила о чем-то Зербинасу. Сам ректор почти не говорил, он только кивал и улыбался в нужных местах, изредка вставлял пару слов, и этого было достаточно, чтобы вызвать новое словоизвержение у его собеседницы. Лорд Дантос в конце концов стал радоваться, что не понимает их языка.

Через две недели она привела их к каналу, ведущему на третий континент Лирна.

– Прощай, Анор, птичка удачи. – Зербинас церемонно поцеловал ей руку. – Теперь мы не пропадем, раз ты сама взялась за это дело – ведь тебе всегда везет.

– Привет, Кер, чтоб ты сдох, – с улыбкой выдала она весь свой словарный запас на общем. – И удачи тебе в пути, – пожелала она на алайни.

Распрощавшись с ней, они вошли в канал и оказались на сухой равнине третьего континента. Знакомые травы, знакомые запахи, знакомое солнце, непривычно холодное и тусклое после жгучего ксатского светила. Зербинас сверился с картой и взял направление на канал, ведущий к Хеккусскику.

– Мы потеряли больше месяца, – виновато сказал он Дантосу. – Надеюсь, вы не слишком сердитесь на меня за эту ошибку?

– Вы так жестоко поплатились за нее, Зербинас, что мне трудно сердиться на вас, – насмешливо ответил архонт. – Две недели пути вместе с этой общительной леди!

– Да, Анор ужасная болтушка, – рассмеялся ректор. – Но, по крайней мере, я узнал все новости за последние сорок лет! Она не любит сидеть дома – нам повезло, что мы застали ее там, – а предпочитает слоняться по мирам и собирать, а затем разносить всякие слухи. К ее чести, она никогда не перевирает и не преувеличивает – если слухи ненадежны, она всегда предупреждает об этом. Это ценнейший источник сведений – я сам всегда разыскивал ее, если они были мне нужны.

– Она ничего не слышала об Эрвине?

– Нет, это слишком ничтожное событие в мире магов. Хотя… – Зербинас на мгновение замолчал. – Теперь она знает, что мы его ищем, а значит, скоро об этом узнает весь союз Скальфа…

– Кто?

– Не важно, это к делу не относится, – спохватился ректор. – Не обращайте внимания, Дантос.

Теперь, когда нескончаемая трескотня Анор умолкла, он получил возможность осмыслить поток ее новостей. Оказывается, уцелело большинство участников сражения за Портал Древней Магии, сбитых со своих скакунов, – их случайным образом выбросило в различные миры, откуда они выбирались годами. Сейчас недосчитывались лишь одного-двух и с той, и с другой стороны. Возможно, им не удалось выжить в тех местах, куда они попали, но, как известно, мага трудно уморить, и остальные не теряют надежды когда-нибудь увидеть их снова. Рестарт вернулся на Асфри и снова сидит костью в горле у тамошних магов. Ринальф сделал несколько новых уникальных амулетов по заказу своего правителя – колдунья подробно перечислила и их, и их свойства. Раундала обзавелась дочерью от какого-то вояки, прельстившего ее полным отсутствием мозгов, дочка оказалась в папашу и выросла в толстую семейную тетку, теперь она выглядит старше своей матери. Шорр недавно экспериментировал с запредельной магией и угодил в мистический провал, его выручил кто-то из лирнских магов. Хирро побывал на Гизаре и привез оттуда кучу охотничьих трофеев и охотничьих рассказов.

Зербинас пожалел, что так недолго виделся с Хирро и не услышал его охотничьи истории лично, но и в пересказе Анор они звучали неплохо. Было время, когда они охотились вдвоем с пиртским магом, но как же быстро оно прошло, это время! А теперь он состарился и уже не ходил на охоту, и не потому, что не мог, а потому, что не хотел. Неужели старость наступает не тогда, когда уже ничего не можешь, а тогда, когда уже ничего не хочешь?

Нельзя даже сказать, чтобы он горел желанием найти Эрвина. Просто он чувствовал свой долг по отношению к этому мальчишке, жизнь которого оказалась перечеркнутой из-за одного глупого поступка, и к этому архонту, во что бы то ни стало стремящемуся выполнить поручение своей леди. В его сознании прозвучали запальчивые слова Эрвина, сказанные во время последнего разговора: “Мы не знаем, что такое старость, зато он знает, что такое молодость, – это он должен понимать, если он знает больше!”

Да, Зербинас понимал, что такое молодость, но понимание не возвращало ему прежнего задорного ощущения, когда ему казалось, что ни одно великое или малое событие мира не может обойтись без него. Осталась только память о былой горячности, и ничего больше. Да и возможно ли, узнав цену дружбы и вражды, хулы и похвалы, жизни и смерти, не приобрести в итоге некоторое равнодушие ко всему этому?

Он не разучился задавать себе вопросы, но теперь слишком часто заранее знал ответ. Наступил день, когда Зербинас осознал, что время брать для него сменилось временем отдавать, и пошел наставником в академию. Видимо, подумал он, зрелый человек тем и отличается от незрелого, что один отдает, а другой берет, и это правильно – чтобы отдать, нужно сначала приобрести. Так устроена природа, так устроен мир, и нет причин тому, чтобы человек, часть мира и часть природы, был устроен иначе.

Мощные крылья Ки-и-скаля загребали воздух, внизу проносилась зеленая равнина, но ректор думал о своем. Не пройдет и нескольких дней, как они окажутся в Рубукне, а там наверняка нападут на след Эрвина – новый человек очень заметен в местах, где обитают другие расы, тем более если это маг. Еще немного – и Эрвин вернется в академию, где ему и положено быть, узнает там о других мирах и прочих вещах, которые следует знать выпускнику, получит карту каналов и отправится с архонтом работать туда, где ему определено судьбой. И все будут довольны – и Эрвин, и лорд Дантос, и леди Аринтия, и сам он, Зербинас, – и все встанет на свои места.

К вечеру того же дня они разыскали канал и прошли через него, а затем заночевали на берегу Скиккша. Дальше их путь лежал мимо Хеккусскика, и Зербинас предложил Дантосу завернуть в город, чтобы купить там в людском квартале провизии на дорогу. Разумеется, архонт согласился – ему давно опротивела ксатская пища. Зербинас направил ларов вдоль реки, и вскоре они уже снижались над постройками людского квартала, резко выделявшимися среди полуподземных свиррских жилищ.

Еще издали его внимание привлекла необычная суета в людском квартале – беготня, потасовки, свиррская и человеческая брань, сердитый и испуганный женский визг. Спустившись ниже, Зербинас увидел на улицах множество свиррских стражников, бесцеремонно врывающихся в людские жилища и грубо избивающих всех, кто оказывал им сопротивление.

– Что здесь происходит? – поинтересовался Дантос, с неменьшим вниманием разглядывавший суматоху внизу.

– Ничего хорошего, полагаю, – отозвался Зербинас. – Эти свирры никогда не славились культурным поведением, но такое…

Лары спустились до уровня крыш и понеслись вдоль улицы. Ректор медлил с приземлением, не зная, где будет лучше остановиться, да и стоит ли. Звенели разбитые стекла, из выбитых окон свисали сорванные занавески, из распахнутых настежь дверей вылетали обломки мебели, одеяла и тюфяки. Перевернув вверх дном один дом, налетчики переходили к следующему.

Видимо, здесь шел повальный обыск. Зербинас не имел ни малейшего представления об его причинах, а лезть в местные неурядицы, не разобравшись, в чем дело, было бы слишком опрометчиво. Он почти уже приказал Ки-и-скалю подниматься, как вдруг слова застыли у него на губах.

Несколько стражников волокли по улице пленника. Тот был жестоко избит и не держался на ногах, его жалкие попытки вырваться из цепких свиррских лап были заведомо тщетными. Давно прошли времена, когда Зербинас очертя голову кидался в гущу любого скандала, и он, наверное, посочувствовал бы бедняге и поехал бы дальше, стараясь не забивать эту самую голову мыслями на тему, чем же тот мог провиниться перед местными властями. Если бы он не узнал этого человека.

Внешность пленника свирров пострадала от побоев, но не настолько, чтобы ректор не признал в нем Юстаса – выпускника того года, когда он пришел наставником в академию. Юноша был блестящим магом, его нанял посланец самого императора, а это считалось большой честью. Как известно, все эти годы Юстас проработал у Ринардуса – как же он мог оказаться здесь, посреди улицы, весь избитый и оборванный, в лапах у свиррских стражников?

– Ки-и-скаль, выручай, – Зербинас услышал собственный голос, еще не до конца осмыслив ситуацию.

Благодаря незримой связи между волшебным скакуном и седоком лар не нуждался в разъяснении приказа. Он тут же свернул к этой группе и начал бить стражников широкими и острыми копытами. Мгновение спустя к нему присоединились Ги-и-рраль с Дантосом, без слов догадавшиеся, что эта драка их не минует. Стражники попадали, кто без чувств, а кто и замертво с проломленным черепом, оставив пленника лежать в дорожной колее. Зербинас спешился и наклонился над ним, а Дантос встал рядом с мечом наготове, разгоняя подбегавших на помощь свирров.

Юстас был в беспамятстве – попытки вырваться лишили его последних сил. Зербинас поднатужился и взвалил его на Ки-и-скаля, подогнувшего передние ноги, чтобы было удобнее. Затем лар выпрямился, и ректор вскочил ему на спину. Вслед за ним и Дантос вскочил на своего Ги-и-рраля, убирая на ходу меч в ножны. Оба лара поднялись в воздух, провожаемые злобным шипением свиррских стражников.

– Кто это, Зербинас? – кивнул на бесчувственное тело архонт.

– Один мой знакомый, – ответил ректор. – Мне показалось, что он нуждается в помощи.

– Да, здесь трудно ошибиться. – По непроницаемому лицу архонта невозможно было догадаться, насколько серьезно он говорит. – Но вы уверены, что он заслуживает эту помощь? Все-таки сопротивление властям…

– Он – маг, – сказал Зербинас.

Дантос подождал, что последует дальше, но ректор, видимо, считал, что сказал достаточно. С надеждой на пополнение провизии в Хеккусскике пришлось расстаться – было очевидно, что в ближайшие десять лет их не встретят здесь с распростертыми объятиями.

– Вы ведь не собираетесь посещать этот город в дальнейшем? – намекнул архонт.

– Что я забыл в этой дыре?! – глянул на него Зербинас, и оба рассмеялись.

Лары набрали высоту и понеслись по небу вдоль океанского берега.

– Куда мы теперь направляемся? – осведомился Дантос.

– Куда-нибудь, – ректор покосился вниз, – отсюда. Подыщем удобное место и встанем на стоянку. С провизией, боюсь, придется подождать – здесь живут одни свирры, а по-моему, лучше есть ксатскую пищу, чем свиррскую.

Удобное место нашлось нескоро – на жарком третьем континенте было не слишком много источников пресной воды. Наконец равнина сменилась густым леском, выросшим вокруг прозрачного круглого озера. Зербинас опустил ларов на берег и снял спасенного мага с Ки-и-скаля. Уложив его на одеяле в тени дерева, ректор взялся за лечение.

– Никогда я не был хорошим лекарем, – со вздохом пожаловался он Дантосу. – Еще со времен учебы в академии я считал, что если своевременно прикончить противника, то не придется возиться ни с каким лечением.

– Очень разумно, – одобрил Дантос, сам считавший точно так же.

– Но, увы, – продолжил ректор, осматривая раны Юстаса, – в течение жизни мне постоянно приходилось иметь дело с растяпами, которые думают иначе. Они как-то забывают, что до лечения может и не дойти… ладно, посмотрю, что здесь можно сделать.

Повреждения на теле Юстаса были обширными, но поверхностными. Зербинас извлек из дорожной сумки перевязочный лоскут, промыл их и перебинтовал самые тяжелые. Видимо, маг был обессилен не столько ранами, сколько тюремным содержанием и обращением. Он все еще находился в забытьи, но его состояние не было угрожающим, и Зербинас оставил его в покое.

Вместе с Дантосом ректор занялся костром и стряпней, затем они оба поели и искупались в чистой озерной воде. Когда Зербинас стал поить раненого, тот ненадолго очнулся и повел вокруг невидящим взглядом, но, выпив воду, снова провалился в забытье.

Только наутро Юстас достаточно пришел в себя, чтобы проглотить несколько ложек ксатской еды. Его взгляд, уже более осмысленный, остановился на Зербинасе, губы раздвинулись в едва заметной улыбке.

– Наставник… – Он узнал Зербинаса, мало изменившегося с тех пор, как он оставил стены академии. – Я, наверное, брежу…

– После поговорим, а пока отдыхай, – ответил ректор. – Сегодня нам придется остаться здесь, – обернулся он к Дантосу.

Архонт и сам видел, что раненый маг еще не в состоянии переносить путь. Что ж, днем больше, днем меньше…

– Разумеется, Зербинас, – кивнул он.

Весь этот день ректор провозился с Юстасом – кормил, поил, заживлял раны. К вечеру тот достаточно оправился, чтобы понимать происходящее. Зербинас в двух словах рассказал ему, как они с Дантосом отбили его у свиррских стражников, но не стал утомлять расспросами, как он попал в такую переделку. На следующий день Юстасу стало лучше – он уже мог сидеть и вставать, хотя старался не слишком злоупотреблять этим.

– Что у тебя случилось? – подсел к нему Зербинас, видя, что теперь у мага хватит сил для разговора. – Тебе нужна еще какая-нибудь помощь?

– Никакой, кроме этой, – ответил тот. – Я сделал все, что требовалось, только сам ноги не унес. Но как вы здесь оказались, наставник… простите, архимагистр? Я слышал, что теперь вы – ректор нашей академии и безвылазно занимаетесь учебными делами.

– Да, – подтвердил Зербинас. – Эта вылазка тоже связана с учебными делами. Мы оказались в Хеккусскике по чистейшей случайности – хотели купить провизии. Когда стали спускаться – смотрю, эти свирры все громят и тебя тащат. Они схватили тебя по ошибке?

– Нет. Вся эта облава вышла из-за меня. Дело в том, что я здесь по поручению императора Ринардуса. – Юстас вкратце рассказал ему, в чем заключается это поручение. – Письма уже отправлены в Кейтангур на корабле, осталось мне отсюда выбраться, – закончил он.

– Не беспокойся, мы доставим тебя в безопасное место.

– Спасибо, – поблагодарил Юстас. – Мне везет на случайных помощников – сначала этот парень, теперь вы.

– Какой парень? – машинально спросил Зербинас.

– Какой-то молодой академик, видимо, из недавних выпускников – он помог мне бежать из тюрьмы и выкрасть письма. Я до сих пор сидел бы в застенке у Шшиццаха, если бы не Эрвин.

– Кто?! Ты уверен, что его имя – Эрвин?

Юстас замешкался с ответом.

– Я не спрашивал, как его зовут, не до этого было. Но припоминаю, так его называла кикимора. С ним была кикимора, архимагистр.

– Кикимора? Дика?

– Точно, Дика. Это она вытащила письма из дворца.

– А где он теперь? – взволнованно спросил Зербинас. – Он здесь? Остался в городе? Его тоже ищут?

– Ищут, – подтвердил Юстас. – Но я посоветовал парню уйти отсюда через канал – надеюсь, что так он и сделал. Странно, у него не было карты каналов, – вспомнил он. – Тогда я не обратил на это внимания, просто назвал ему канал, которым собирался уйти сам.

Зербинас вызвал карту каналов и расстелил ее перед Юстасом.

– Где этот канал, показывай.

– Вот он. – Юстас ткнул пальцем в зеленую точку к востоку от Хеккускика. – Высоковато расположен, но в остальном очень удобный. Выходит на четвертый континент под Зулраном, а там в пределах нескольких дней пути есть каналы на любые континенты.

– Вижу, – кивнул ректор, изучая карту.

– Оттуда я собирался перенестись на первый континент через этот вход. – Маг указал на другую зеленую точку. – Правда, от выхода далековато до Кейтангура и нет попутных каналов, но этот путь все равно лучше любого другого.

– Замечательно. – Усилием мысли Зербинас убрал карту. – Мы подбросим тебя до Зулрана и поселим в гостинице. Поживешь там, пока не поправишься, а дальше будешь сам добираться в Кейтангур. Тебе это подходит?

– Конечно. Но как же вы?

– Мы? Мы останемся в Зулране разыскивать Эрвина.