Глава 7. Резидентуры Советской военной разведки в Восточной Европе

В Восточной Европе можно найти такую же смесь агентурных возможностей, как и в Западной. Там они были с большими возможностями доступа к хорошо осведомленным источникам, располагавшим солидной разведывательной информацией и снабжавшим первоклассными сообщениями и, наоборот, имевшими чисто общественные связи, которые повторяли сплетни или беспочвенную информацию, базирующуюся на слухах. Информация, поступающая от подобных «источников», вероятно, могла являться немецкой дезинформацией. Однако Сталин отвергал точную информацию, считая ее дезинформацией. За эти действия его народу пришлось заплатить исключительно высокую цену.

Бухарест

Самым лучшим «поставщиком» информации в Восточной Европе была резидентура РУ в Бухаресте, которой руководил полковник Г.М. Еремин (оперативный псевдоним «Ещенко»), чьим прикрытием была должность третьего секретаря посольства СССР. Ранее Еремин возглавлял румынско-болгарский отдел Первого отдела Московского центра РУ. Его заместителем был М.С. Шаров («Корф»). Асами среди источников резидентуры были пресс-атташе посольства Германии Курт Фелькиш и его жена Маргарита («АБЦ» и «ЛЦЛ»); другие источники, как правило, подтверждали и дополняли сообщения «АБЦ». Если бы Сталин и остальные в советском политическом и военном руководстве относились к этим бухарестским донесениям ответственно, то было бы трудно понять, как они пропустили подготовку Германии к нападению на СССР. Вот как описывает Центр важность своего источника: «АБЦ» имеет возможность внимательно следить за деятельностью Германского посольства в Бухаресте. Он в курсе всей работы, которая проводится немцами в Румынии. Он был направлен германской разведкой поддерживать связь с украинскими антисоветскими организациями в Румынии и знает об их планах и деятельности, направленной против СССР. У него много знакомых среди ответственных официальных лиц в МИД Германии и он пользуется их доверием. «АБЦ» знаком с германским военно-воздушным атташе в Румынии Герстенбергом, который выполняет специальные задания правительства. Центр, понимая важность «АБЦ», направил Михаила Шарова в резидентуру прежде всего для поддержания контакта с ним. Прикрытие Шарова, как корреспондента ТАСС, открывало перед ним возможность широко вращаться в обществе и давало повод периодически встречаться с «АБЦ» и «ЛЦЛ». [123]

Принимая во внимание его возможности, Центр поставил перед «АБЦ» следующие задачи: «Сообщать о деятельности Германии в Румынии, а также Англо-французского блока в Италии. Следить за деятельностью украинских националистов в Румынии и докладывать о попытках Германии использовать их ‹…› против СССР». Его донесения посылались Сталину, Молотову, Тимошенко, Жукову и другим высшим руководителям. 1 марта 1941 года «АБЦ» описывал свою поездку в Берлин, где «много говорилось о предстоящем немецком нападении на СССР. Русский отдел Германского верховного командования интенсивно трудится над этим». Доклад в Центральном архиве Министерства обороны (см. примечание 2) приводит весь текст и повторяет слово в слово отрывок, в котором говорится о «предстоящем немецком нападении», но, перед тем констатирует, что «крупномасштабная военная операция против Британских островов ‹…› считается маловероятной из-за большого риска и связанной с большими потерями». Последняя часть доклада завершается, однако, утверждением, что слухи о германских планах войны против СССР специально внушаются, чтобы посеять неуверенность в Москве и послужить германским военным целям в будущем. Последнее предложение звучит так: «Возможность нападения на СССР германскими войсками, сосредоточенными в Румынии, решительно исключается в Берлине». Сообщение было послано Сталину, Молотову, Тимошенко, Ворошилову, Димитрову, Берии и Жукову. Каждый получивший мог интерпретировать его так, как ему хотелось. Сталин, по-видимому, отверг идею, что Германия отказалась от планов напасть на Англию, идею, противоречившую его убеждениям, которое подкармливалось немецкой дезинформацией о том, что Гитлер не нападет на СССР, пока Англия не капитулирует. Вероятно, он не принял в расчет отрывок, в котором говорится о германской подготовке к нападению на СССР, и предпочел последнее предложение. [124]

13 марта «Купец» — другой источник бухарестской резидентуры РУ — сообщил, что он спросил у офицера СС: «Когда мы выступим против Англии?» Офицер ответил: «О марше на Англию нет и речи. Фюрер теперь не думает об этом. С Англией мы будем продолжать бороться авиацией и подводными лодками». Второй источник — «Корф» — сообщил, что немецкий майор, занимающий комнаты у его знакомого, заявил, что «мы полностью меняем наш план. Мы направляемся на восток, на СССР. Мы заберем хлеб, уголь, нефть. Тогда мы будем непобедимы и можем продолжить войну с Англией и Америкой». Оба эти донесения подтверждают сообщение о германском решении отказаться от планов нападения на Англию. [125]

24 марта 1941 года бухарестская резидентура направила донесение «АБЦ», что немецкий посол барон Манфред фон Килленгер, возвращения которого из Берлина ожидали 23 марта, вернулся победителем в большой борьбе с шефом СС Генрихом Гиммлером по вопросу, кого должна поддерживать Германия: румынского диктатора Йона Антонеску, или «легионеров» — ультранационалистических антисемитов. Гиммлер и другие по идеологическим причинам поддерживали «легионеров», но Килленгер, очень влиятельный старый нацистский функционер, назначенный послом в 1940 году, сумел убедить Гитлера и Геринга, что Германия должна поддержать Антонеску. «АБЦ» также сообщил, что во время встречи в Вене Геринг и Антонеску обсуждали роль Румынии в предстоящей войне с СССР. Источник описал нарастающий хор голосов, призывающих к войне с СССР. Как сообщал «АБЦ», германская военщина опьянена своими успехами и заявляет, что война с СССР начнется в мае.

«АБЦ», только что вернувшийся из Берлина, 26 марта спросил советника посольства Гамилькара Хоффмана, что он думает о слухах о предстоящей войне с СССР. Хоффман рассказал о своем разговоре с Михаилом Антонеску, племянником диктатора и министром юстиции в его правительстве. По словам Михаила, в январе 1941 года Антонеску был посвящен Гитлером в германские планы войны против СССР. В Вене он имел детальное обсуждение с Герингом вопросов по румынской мобилизации и подготовке к войне. Антонеску обещал Герингу, что Румыния примет активное участие в кампании против СССР. Май будет решающим месяцем. [126]

Также 26 марта полковник Еремин направил донесение другого источника — отставного офицера румынского штаба Немеша. Это донесение добавляет веса сообщениям «АБЦ» о германских планах по войне с СССР. Немеш утверждает, что «румынский Генеральный штаб имеет точную информацию о том, что через два-три месяца Германия нападет на Украину. Одновременно немцы вторгнутся в Балтийские страны, где надеются на восстание против СССР ‹…›. Румыны примут участие в этой войне вместе с немцами и вернут Бессарабию». Немеш также описал военные приготовления, которые проводятся в румынской Молдавии. Прочитав сообщение, Голиков дал указание проверить его содержание через полковника Павла Гаева, начальника разведывательного отдела Одесского военного округа, который является также ответственным за румынское направление. [127]

30 марта «АБЦ» сделал добавление к своему предыдущему сообщению о совещании Антонеску с Герингом в Вене о том, что якобы было достигнуто соглашение с условием, что Германия предоставит вооружение не более, чем на двадцать румынских дивизий. Антонеску хотел провести намного более крупную мобилизацию, но немцы боятся, что это может помешать весенним полевым работам. «Всюду чувствуется растущая угроза германской подготовки к войне против СССР», — продолжил агент[128].

14 апреля «АБЦ» сообщил о нескольких беседах возвратившегося из Берлина фон Киллингера с Антонеску. С одной стороны, посол заверил Антонеску, что Гитлер «считает его единственным человеком в румынском руководстве, способным обеспечить стабильное развитие Румынии». С другой, он напомнил, что только сама Германия будет определять, «когда наступит очередь России». Пока Румынии нечего бояться советского нападения, но она не должна «провоцировать СССР». Что касается Бессарабии, Антонеску получит ее обратно, но Берлин сам определит выбор времени. 20 апреля «АБЦ» добавил, что подготовка к войне с СССР продолжает двигаться вперед. Он заметил, что Берлин не хотел, чтобы Румыния участвовала в войне с Югославией, потому что необходимо, чтобы румынский генеральный штаб сконцентрировался на «задаче военных приготовлений в Молдавии, развертывая там войска с германской помощью». Эта работа сейчас продвигалась «в координации с Германской военной миссией». Также, «германские войска, находящиеся в Югославии, будут возвращены в Румынию и концентрироваться на русском фронте ‹…›. Дата нападения на СССР будет от 15 мая до начала июня». Это донесение «АБЦ» закончил информацией об усилении противовоздушной обороны вокруг Плоешти и о прибытии из Германии украинских «эмиссаров», которые будут посланы в районы, граничащие с Буковиной и Бессарабией для «организации шпионских и диверсионных групп». Они будут засланы на советскую территорию для «подстрекательства крестьянских восстаний и проведения актов саботажа»[129].

Эти сообщения «АБЦ» были подкреплены 23 апреля другим источником бухарестской резидентуры — Самуилом Шефером («Врач»). Полковник в германской авиационной миссии сказал ему, что «один — два налета авиации продемонстрируют русское бессилие, ‹…› начав войну в мае, мы закончим ее в июле». Другой высокопоставленный офицер следующими словами объяснил, почему победит Германия: «Наше главное преимущество заключается в том, что мы всегда удерживаем инициативу. Мы будем делать так и в нашем противостоянии с СССР. После первого удара мы деморализуем русскую армию. Самая главная вещь — всегда сохранять инициативу». Это сообщение заканчивается подробностями дислокации германских войск в Румынии.

5 мая бухарестская резидентура РУ направила еще одно сообщение «АБЦ», в котором он ссылается на офицера-летчика расквартированного в Румынии подразделения Люфтваффе, который только что вернулся из поездки в Берлин: «Хотя раньше датой начала германских военных операций против СССР было 15 мая, в связи с событиями в Югославии ее сейчас отодвинули на середину июня. „АБЦ“ заявил, что офицер твердо верит в неизбежность предстоящего конфликта». Герстенберг, который, по мнению московского Центра, является одним из лучших источников, говорил о предстоящей германско-русской войне как о чем-то решенном и сказал, что «вся работа его службы посвящена этому событию». Он также сказал как факт, что «месяц июнь увидит начало войны ‹…›. Красная Армия будет разбита за четыре недели. Немецкая авиация уничтожит железнодорожные узлы, шоссейные дороги, аэродромы в западных районах СССР в самое короткое время; неподвижная русская ‹армия› будет окружена и вдребезги разбита наступающими бронетанковыми частями и повторит судьбу польской армии». Более того, Герстенберг выразил сомнение в возможности русских авианалетов на румынскую территорию, потому что «дислокация русских аэродромов известна немцам, и они выведут их строя в первый день войны». [130]

На основе опроса немецкого визитера из Берлина, «АБЦ» сообщил 28 мая, что «военная акция Германии против СССР продолжает планомерно подготавливаться и, как прежде, является в высшей степени актуальной. Военные приготовления идут как часовой механизм и делают вероятным начало войны еще в июне этого года». Ключевым моментом было сообщение об осторожности, которую проявляет Гитлер, чтобы в обсуждениях с союзниками не раскрыть точную картину своих планов в отношении СССР. Тем не менее, «германские действия, предпринимаемые для кампании против СССР проводятся с большой точностью». ‹…›‹Альфред› Розенберг, который был назначен вместо Риббентропа вести политические аспекты «Русского комплекса», сейчас напрямую работает с генералом ‹Альфредом› Йодлем — начальником оперативного штаба верховного командования Вермахта. Он принимает активное участие в подготовке кампании против СССР ‹…›, Все приготовления должны быть закончены к середине июня ‹…›. Война против СССР не представляет проблем с военной точки зрения ‹…›. За два-три месяца германские войска будут на Урале. В заключение «АБЦ» повторил свою точку зрения, что «немцы продолжают готовиться к войне против нас». [131]

Это была информация бухарестской резидентуры и «АБЦ», которая составила основу специального рапорта РУ 7 июня 1941 года по «Подготовки Румынии к войне», которая кончалась словами «Офицеры румынского генерального штаба настойчиво утверждают, что в соответствии с неофициальными заявлениями Антонеску, война между Румынией и СССР начнется в скором времени». Рапорт был доложен Сталину, Молотову, Ворошилову, Тимошенко, Берии, Кузнецову, Жданову, Жукову и Маленкову. Так как Румыния никогда бы не напала на Советский Союз в одиночку, рапорт должен был вызвать какую-то реакцию. Очевидно, этого не произошло. [132]

Ясно, что «АБЦ» внес неоценимо важный вклад в раскрытие для РУ германских планов и замыслов. Что же произошло с ним потом? Когда началась война, члены Советского посольства были интернированы, а затем высланы в СССР. «АБЦ» остался с Германским посольством, но потерял контакт с Шаровым и связями в Центре, который пытался внедрить агентов в Румынию, чтобы выйти на контакт с ним, но эти операции не удались. «АБЦ» с женой выезжали в Берлин, где встречались с «Апьтой», в надежде, что она найдет возможность передать их информацию в Москву. Однако этого не произошло, а сама «Альта» была арестована гестапо и впоследствии казнена. «АБЦ» оставался с Германским посольством в Бухаресте до вступления туда Красной Армии в 1944 году, а затем выехал в СССР.

«АБЦ» согласился на продолжение сотрудничества с ГРУ и делал это до конца войны. Когда же было заявлено о разделении Германии на четыре оккупационные зоны, он выразил протест, заявив, что это решение было принято в ответ на советское требование. Тогда он отказался от продолжения сотрудничества с ГРУ и, как было указано в постановлении МГБ СССР, 16 января 1952 года вместе со всей семьей был отправлен в ГУЛАГ. После смерти Сталина их освободили, но не реабилитировали. В октябре 2003 года, когда первые очерки Владимира Лоты ‹в газете «Красная звезда»› об «АБЦ» привлекли внимание сотрудников белорусской прокуратуры, их дело было пересмотрено. Приговор 1952 года был отменен, а они посмертно реабилитированы. Один их сын умер в ГУЛАГе, второй теперь проживает в Германии. [133]

Белград

До тех пор пока в апреле 1941 года Белград не был разрушен Люфтваффе, а Югославия не опустошена Вермахтом, резидентура РУ поддерживала великолепные контакты с югославским генеральным штабом. Это и другие источники дали возможность составлять ценные сообщения как по положению на Балканах, так и по намерениям Германии напасть на СССР.

Легальным резидентом РУ в Белграде был военный атташе генерал-майор Александр Самохин («Софокл»), помощником военного атташе — полковник Михаил Маслов, секретарем — капитан Андрей Васильев. Виктор Лебедев («Блок»), прикрытием которого была должность советника полпредства, как в то время назывались советские посольства, был очень активен в белградском дипломатическом обществе. С началом 1941 года резидентура отвечала на требования Центра по информации о передвижении немецких войск в Румынию и по общей обстановке на Балканах. 27 января было направлено сообщение о том, что в Румынии находятся четырнадцать немецких дивизий, подтверждая германские интересы в защите румынской нефти и расширяя свою балканскую территорию. В тот же день посол Германии в Белграде провел закрытое совещание в посольстве, на котором, выражая точку зрения германского руководства, сообщил о связи между развитием ситуации на Балканах и будущих отношениях между Германией и СССР. Как заявил посол, Балканы должны «быть включены в Новый Порядок в Европе, но СССР никогда не согласится на это, и поэтому война между нами неминуема». [134]

14 февраля резидентура получила материалы югославского генштаба по размещению и численности немецких войск. В донесении перечислены 127 дивизий в Восточной Европе, 5 — в Скандинавии, и 50 — вдоль Ла-Манша. Остальные состояли в резерве в Германии, в оккупированной Франции — 11, и в Италии — 5. Что касается Румынии, это было 3 бронетанковых, 4 моторизированных и 13 пехотных дивизий. На полях рапорта Голиков приказал информационному отделу «доложить это с картой». [135]

9 марта 1941 года агент резидентуры Рыбникарь ‹фамилия настоящая› получил сведения от министра королевского двора, что германский генштаб отверг план нападения на Британские острова; следующей задачей будет захват Украины и Баку, что должно произойти в апреле-мае этого года. [136]

4 апреля генерал Самохин сообщил в Центр: «Концентрация германских войск вдоль границы СССР от Черного до Балтийского моря, плохо замаскированные реваншистские заявления в отношении Северной Буковины, поездки ‹немецких› „инструкторов“ в Финляндию, благожелательная реакция на шведскую мобилизацию, новая передислокация германских войск в Генерал-Губернаторстве ‹немецкое название оккупированной Польши› и, наконец, факт превращение Балканских государств в ‹германских› союзников не позволяет нам исключить мысль о германских военных намерениях в отношении нашей страны, особенно если Германия преуспеет укрепится на берегах Адриатического и Эгейского морей.». Казалось, что германская дипломатия говорит Балканским странам «Имейте в виду ‹…› мы начинаем войну с СССР, мы будем в Москве через неделю, присоединяйтесь к нам, пока не поздно». [137]

В тот же день Самохин послал предупреждающее сообщение, полученное офицером резидентуры Лебедевым, о том что «Немцы направляют войска в Финляндию; они посылают значительные силы, состоящие из десяти пехотных и трех танковых дивизий в Венгрию через Австрию, и планируют напасть на СССР в мае. Отправной точкой этого действия будет требование, чтобы СССР присоединился к Оси и предоставил экономическую помощь ‹…›. Против СССР немцы имеют три группировки: Кенигсбергская, командующий Рундштедт, Краковская, командующий Бласкович или Лист и третья, командующий Бок». [138]

Понятно, почему Белградская резидентура предсказывала, что германское нападение на СССР произойдет в апреле. Видя быстрый крах югославского сопротивления (к 17 апреля Вермахт подавил всю оппозицию), резидентура не могла знать о решении Гитлера от 30 апреля отложить нападение на СССР на четыре недели. Тем не менее, информация, полученная Самохиным из югославских источников пока это можно было сделать, действительно подтверждает контуры германских намерений в отношении Советского Союза.

Будапешт

Резидентура РУ в Будапеште является ярким примером тех проблем, с которыми сталкивается разведывательная группа, не имеющая других возможностей, кроме нескольких агентурных источников и светских контактов в дипломатическом обществе и правительственных кругах. Легальным резидентом РУ в Будапеште был военный атташе Ляхтеров («Марс»), который прибыл в июне 1940 года. У него были помощник, секретарь и шофер. У резидентуры было только два агента: «Вагнер» и «Словак», но об их биографических данных и возможностях практически ничего не известно. Первое обнаруженное сообщение из резидентуры датировано 1 марта 1941 года и недвусмысленно гласит: «Все считают, что в настоящее время германское выступление против СССР неправдоподобно до разгрома Англии». Оно произошло из окружения военного атташе, где итальянский атташе заявил: «Немцы готовят четыре парашютных дивизии и до тридцати пехотных дивизий для высадки с быстроходных судов в качестве авангарда их наступления на Англию». Поскольку у немцев была только одна парашютная — Седьмая — дивизия, эта пустая болтовня выглядит явной немецкой дезинформацией, основным элементом которой была точка зрения, что Германия не может и не будет воевать на два фронта — следовательно, войны с СССР не будет, пока Англия не капитулирует. [139]

13 марта 1941 года резидент выдал «перл», полученный в венгерской военной разведке, когда он был приглашен в их офис: «В дипломатических кругах циркулируют ложные слухи о подготовке Германии, Венгрии и Румынии к нападению на СССР, о мобилизации в Венгрии и о посылке больших контингентов войск к Советско-Венгерской границе. Это английская пропаганда». Ляхтерову предложили посетить Карпатскую Украину и самому убедиться, что эти слухи являются лживыми. Когда это сообщение было получено в Москве, Голиков приказал Информационному отделу сообщить в резидентуру, что их донесение было доложено руководству. Сообщение в резидентуру, что одно из их сообщений направлено «руководству», было необычным. Большинство докладов проводилось в соответствии со стандартными списками по конкретным адресам. Можно предположить, что Голиков действовал таким образом, потому что знал, что доклад, заклеймивший подготовку немецкого нападения на СССР, как «английскую пропаганду», подтвердит точку зрения Сталина. [140]

Сообщение от 15 марта главным образом посвящено передислокации немецких войск на Балканах. 24 апреля Ляхтеров выдал раскладку немецкой армии по дивизиям; информация была получена от «коллег» из числа военных атташе. В нем было несколько ошибок, как часто бывает, когда слухи поступают в общество атташе. Например, в докладе говорится о «пяти парашютных дивизиях ‹…›, четыре из которых базируются в Норвегии», тогда как у немцев была всего одна дивизия. [141]

30 апреля резидентура сообщила о возвращении в Венгрию немецких дивизий, которые сражались в Югославии. Солдаты говорили, что после короткого отпуска они будут посланы в Польшу. В Будапеште и Бухаресте продолжали циркулировать слухи о предстоящей войне Германии с СССР. В рапорте также была информация о подразделениях венгерской армии, теперь находящихся в восточной Венгрии. Хотя источники данной информации указаны не были, Голиков приказал включить его в особый рапорт от 5 мая, указав, что очень важно определить конечные пункты направления германских войск, покидающих Югославию. В сообщении от 1 мая отмечено передвижение немецких войск из Белграда в Польшу, в то время как находящиеся в Румынии части двигались к советской границе. Во второй части рапорта была следующая фраза: «Среди германский войск усиливаются слухи, что через двадцать дней Англия больше не будет считаться военным фактором, а война с СССР станет неминуемой в ближайшее время». В комментарии Информационного отдела указывалось, что первая часть рапорта о движении войск к советской границе будет использована в специальных обзорах, но не вторая часть, в которой говорилось о неизбежности войны с Советским Союзом. Это показывает, как Голиков и его подчиненные тенденциозно готовили материалы, чтобы ублажить Сталина, и пропускали в них мнения, которые противоречили взглядам Сталина. [142]

Последнее сообщение, полученное из будапештской резидентуры, датировано 15 июня 1941 года, его источником указан агент «Словак». В первом абзаце указывается, что немецкие войска из Белграда направляются в Польшу, в то время как находящиеся в центральной Румынии двигаются к советской границе. Во втором абзаце «Словак» прямо указывает: «Немцы закончат стратегическое расположение войск к 15 июня. Возможно, что они не сразу начнут нападение на СССР, но готовятся к нему. Офицеры открыто говорят об этом». Письменная реакция Голикова: «Давайте обсудим это». Из комментариев Информационного отдела видно, что только первый абзац был направлен Сталину, Молотову, Ворошилову, Тимошенко и Жукову. [143]

Прага

После германской оккупации Праги в марте 1939 года и превращении чешских земель в германский протекторат (Словакия получила «независимость» как германский сателлит), Советское посольство в Праге стало Генеральным консульством. Легальным резидентом РУ с 1939-го по 1941 год был Л.Е. Михайлов («Рудольф»), который работал заведующим канцелярии Генерального консульства под именем Мохова. Резидентура была чрезвычайно активной в работе с различными агентурными сетями и поддерживании контактов с чешским сопротивлением. [144] Два ее сообщения прямо указывали на грозящее германское нападение. 15 апреля 1941 года пражская резидентура сообщила, что «от источника, входящего в круг лиц близких к германскому министру иностранных дел, стало известно, что руководство Германии решало вопрос о вторжении в СССР. Предварительная дата установлена на 15 мая. Подготовка к агрессии будет маскироваться широкомасштабной подготовкой к решающему удару по Англии». [145]

17 апреля легальный резидент РУ в Праге направил донесение источника, работающего в фирме «Шкода», который, как было сообщено, сотрудничает с РУ из патриотических чувств в связи с оккупацией его страны: «Высшее командование Германии приказало немедленно прекратить изготовление советского вооружения на заводах „Шкода“. Старшие немецкие офицеры, расквартированные в Чехословакии, говорили своим друзьям, что германские дивизии концентрируются на западных границах СССР. Полагают, что Гитлер осуществит нападение на СССР во второй половине июня». Источником этого донесения, вероятно, был агент резидентуры Владимир Врана, который работал в экспортном отделе «Шкоды» вскоре после немецкой оккупации. Через три дня после того, как донесение было направлено Сталину, Голиков получил его обратно с резолюцией Сталина, написанной красными чернилами: «Английская провокация! Расследуйте!» [146]

София

По объему и уровню агентурных сетей резидентура РУ в Болгарии многим обязана традиционным связям по языку и религии между Россией и Болгарией. Описание этих сетей в недавно вышедшей литературе по ГРУ занимает внушительное перечисление количества агентов и их источников среди болгарских официальных лиц и в военных кругах. Когда-то София служила главным центром РУ на Балканах. Одним их лучших источников был инспектор артиллерии Владимир Займов («Азорский»), который ушел в отставку в 1936 году в звании генерал-майора. У Заимова была обширная сеть контактов в болгарских вооруженных силах, которые сотрудничали с ним из-за его прорусских и антигерманских взглядов. В начале апреля 1941 года Займов доложил Я.С. Савченко, офицеру легальной резидентуры, который был его главным куратором, что немцы планируют нападение на СССР в июне. При наличии такого источника и других (о некоторых будет написано ниже), становится удивительным, что только небольшое количество донесений изсофийской резидентуры появилось в книге А.Н. Яковлева «1941 год». [147]

Резидентом и военным атташе в Софии с октября 1939-го по март 1941 года был полковник Иван Дергачев. Его заместителем был Леонид Середа («Зевс»), который прибыл в декабре 1940-го и являлся исполняющий обязанности резидента с марта по июнь 1941 года. [148]Самым ранним сообщением от него из Софии было заявление 27 апреля 1941 года немецкого генерала болгарскому прелату, что «немцы готовят удар по СССР ‹…›. Всем офицерам, владеющим русским языком, приказано прибыть в Берлин для прохождения специальной подготовки, после которой они направляются в районы советской границы. Им будут помогать белоэмигранты, которые знают украинский язык»[149].

Одной из самых удивительных сторон дальнейших сообщений резидентуры является настойчивое сообщение о наличии немецких войск в Турции. 9 мая агент «Маргарит» сообщил, что «германские войска из западной Македонии двигаются через Турцию официально разрешенными колоннами в Ирак!» Затем донесение возвращается на советско-германские отношения: «Германия готовится начать военные действия против СССР летом 1941 года до сбора урожая. Через два месяца столкновения начнутся вдоль советско-немецкой границы. Удар будет нанесен с польской территории, морем на Одессу и из Турции на Баку». Резидент добавил, что информация о присутствии германских войск в Турции поступила от агента «Боевого», одним из источников которого был «Журин», начальник Военно-судебной части Военного министерства Болгарии, член Высшего военного совета. Голиков прибавил нижеследующий комментарий на поле: «София дважды сообщала, что германские войска официально движутся через Турцию в Ирак. Это действительно так?» [150]

14 марта 1941 года источник «Бельведер» дал ценную информацию о встрече царя Бориса и фельдмаршала Вальтера фон Браухича, и о применении танков с огнеметами во время кампании в Югославии. «В Турции находятся по меньшей мере три или четыре дивизии, которые движутся в Сирию», — добавил он. Резидент, отвечая на московский запрос, указал, что он «не настаивает на достоверности этих сообщений», но считает «необходимым сообщить, что я получил эти данные о движении немецких войск через Турцию от третьего источника. „Соседи“ ‹так резидент называет резидентуру НКГБ — обычная практика между сотрудниками ГРУ и СВР до сих пор›, работающие по этой же проблеме имеют аналогичную информацию». Этот спорный вопрос вероятно был разрешен, потому что он больше не встречался в доступных материалах. Как он вообще был поднят, сказать трудно. Турция не являлась частью немецкой дезинформационной программы 15 февраля 1941 года, но Москва была очень озабочена германским влиянием на Турцию. Таким образом, просьбы Москвы информировать о немецкой активности, затрагивающую Турцию, ранее переданные по цепочке в софийскую резидентуру, могли вызвать желание получить требуемые ответы, какими бы они ни были — истинными или нет. Во всяком случае, источники «Боевой» и «Журин», позднее оба сообщили, что «главное командование Германии не имеет намерений нападать на Турцию». [151]

В донесении от 15 мая от другой агентурной сети резидентуры «Коста», говорится о возвращении отрядов германской армии воевавших в Греции. «Пехота, моторизованные части 12-й армии возвращаются из Греции через Софию в Румынию ‹…›. С 20 мая болгарские воинские части будут посланы в Грецию в качестве оккупационных войск». [152] 27 мая «Боевой» сообщил, что «немецкие войска двигаются из Болгарии в Румынию ‹…›, а затем к Германско-советской границе». В резолюции к донесению Голиков приказал резиденту РУ в Бухаресте «поставить людей вдоль линии марша немецких колонн для наблюдения и доклада о них. „Ещенко“ отстает от событий». Здесь опять Голиков демонстрирует отсутствие знаний об источниках резидентуры. Лучшим источником «Боевого» являлся «Журин», начальник Военно-судебной части Военного министерства Болгарии, член Высшего военного совета страны. Казалось бы, что Голиков или его Информационный отдел могли разработать более важные задачи для «Боевого» и сотрудников резидентуры, чем стоять у края дороги и следить за проходящими мимо немецкими войсками. [153]

13 июня «Боевой» сообщил, что «по информации от „Журина“, фюрер принял решение напасть на СССР в до конца месяца. Немцы сосредоточили более 170 дивизий на Советской границе». Из Центра поступил запрос: «Кто источник этой информации?» — Ответ: «Это заявление Министра обороны ‹Болгарии› Теодоси Даскалова на совещании Высшего военного совета». Ясно, что источником этого важного сообщения был «Журин». Как отреагировало советское руководство на эту информацию, неизвестно. [154]

Последнее известное сообщение изсофийской резидентуры до нападения 22 июня было передано сетью «Косты». 20 июня немецкий агент сообщил, что «военный конфликт начнется, как предполагается, 21 или 22 июня. В Польше находятся 100 германских дивизий, 40 — в Румынии, 6 — в Финляндии, 10 — в Венгрии и 7 — в Словакии. Всего в наличии 60 моторизованных дивизий». Курьер из Бухареста сообщил, что «мобилизация в Румынии закончена и военные действия ожидаются с минуты на минуту». [155]

Так, по кусочку за кусочком, сложилась картина из донесений резидентур РУ в Восточной Европе о германских приготовлениях к нападению на Советский Союз. События в Греции и Югославии сдвинули первоначальное расписание, но сообщения сделали ясным, что прекращения в этой подготовке нет, а есть только отсрочка «Дня X.»

Загрузка...