Цветок и камень 3

Глава 1. Союзники

Всю ночь я ворочалась под тоненьким одеялом, коим мне служила простыня. Шум волн вместо привычных гудков машин и городского шума сну совершенно не помогал. Я вытянула правую ногу в сторону, затем резко перекинулась на спину, но смена позы все равно не помогала. Темное небо за окном пляжного домика окрасилось в сероватые тона, значит, рассвет приближался, а я опять не поспала.

Бессонница это мое недавнее приобретение в этом гигантском пустом отеле. Который кстати, когда еще работал, назывался «Залив счастья». Чего-чего, а счастья мне тут совсем не хватало. То ли потому, что почти в каждом пляжном домике в подполе была теплица с марихуаной…хотя нет, стоп, пожалуй, марихуана была единственным растением на ближайшие несколько километров которое еще как-то можно было связать со счастьем. В любом случае в этом выкупленном куске пляжа и старом отеле, под прикрытием росли наркотики, а я и мои товарищи прятались тут от охотников. Ну, просто поэзия криминала в чистом виде.

Зачем прятались, спросите вы? Кто почему. Я вот потому, что думала, что так поступят все, но в итоге мне вкололи снотворное, а когда я очнулась единственным выходом, был парашют. Которого, кстати, на борту не оказалось, как выяснилось мой бывший парень Джено Дей сплавил на последних десяти парашютах несколько пакетов с травой прямо в озеро Мичиган. Ладно, я отвлеклась, а нарушения техники безопасности не самое ужасное в моей жизни.

Три месяца назад мне и моему младшему брату Нику, который сейчас спал без задних ног в своей новой комнате в главном корпусе отеля, угрожала опасность. Мы думали, что от демона, оказалось, от охотников, на которых я в компании еще нескольких человек работала. Хотя, работала, громкое слово, я тренировалась с ними, выполняла смертельно-опасные задания, но как официальный член подразделения не считалась. Почему? О, история долгая и запутанная, так что, попытаюсь вкратце.

Чуть меньше года назад я прошла один путаный обряд, на котором моя душа связалась древними магическими узами с другой душой, Кристофера Стоуна. Вернее моя душа попала в зависимость к его душе. Я стала его прислугой, а он как раз был официальным охотником. Думаете все? Мне бы тоже так хотелось отчасти.

Я стала «шестеркой» он моим хозяином. Называть можно по-разному. Начальник и подчиненная, к примеру, все будет верным. Так нам тогда казалось.

В нашем мире, если ты «шестерка» ты мусор, никчемное и никому не нужное создание. Речи не могло идти об отношениях с хозяином, да только вот этот пункт меня не коснулся. Мы полюбили друг друга и ненароком замкнули нашу связь. Если раньше в зависимости была только я, слушала его мысли, переживала его чувства, то после этого это смог делать и он. Через какое-то количество времени мы расстались. Так было безопаснее, но проблемы никуда не ушли.

В Чикаго, по которому, лежа тут на этих ужасных простынях, я скучала, явился демон. Не по собственной воле. Аканта, так ее звали, с удовольствием бы путешествовала по миру и портила жизнь всем ныне живущим, а в Чикаго могла появиться проездом. Ее привез мой отец. Незаконно естественно. Оказалось, что яд бугимена входит в состав одной любопытной сыворотки превращающей людей в покорных слуг типа меня. За этим собственно ее и привезли. Но не учли, что разъяренный демон в железном ящике будет невероятно хитер. Аканта сбежала, но оставалась прикованной к городу из-за трости, в которой по идее хранился осколок ее человеческого начала.

Этой тростью владело некоторое количество людей, которые и пленили Аканту, включая моего отца. Аканта хотела меня убить, шантажировала, и поэтому мой хозяин заключил с ней сделку. Условия простые, возвращаем трость, расходимся по домам. Но все пошло не так, Крис убил одну важную шишку, а мой отец погиб. Нам нужно было бежать из города вместе со всеми, кто был замешан. Так я думала. Даже помирилась с Крисом, надеясь, что теперь мы просто уйдем в подполье, и все закончится.

На деле на аэропорт напали. Мы бились с охотниками и с церберами. Один из трехголовых псов, кстати, теперь мой, но это не суть. Я думала, что мы полетим все вместе, но Крис вырубил меня сонным зельем. Прямо перед долбаным трапом самолета, так я тут и оказалась.

История сумасшедшая, знаю. Сама в ней до конца не разобралась, но мои ужасы переезда были ничтожеством по сравнению с переживаниями другого члена нашей компании.

На рассвете, как и все последние месяцы, я теряла желание спать окончательно. Эту забавную закономерность я заметила несколько недель тому назад. Если мне не удалось отключиться до этого момента, то не стоило дальше и пытаться.

Глубоко вздохнув, я спустила ноги на деревянный пол, который в отличие от полов в Чикаго всегда был теплым, несмотря на прохладные ночи. И в песке. О да.

Песок — это то, что я успела возненавидеть за время пребывания тут сильнее, чем бессонницу, бессилие и неизвестность. Он был везде. Пол был покрыт песчинками, они оказывались на простынях, забивались в волосы, даже на зубах скрипели, что казалось мне просто невероятно мерзким фактом.

Вот и сейчас к ступням прилип песок. Я приподняла руку и телекинезом попыталась сбить его с ног, но перестаралась и разбила вазу, стоящую на столе.

Глаза зажмурились, а в голове стрельнула боль. Черт. Это все от недосыпа. Трудно контролировать способности, когда общее физическое состояние оставляет желать лучшего. Да и моя телепатическая связь с Крисом на расстоянии подарков преподносила мало. Она была отрывочной и очень слабой, от этого я часто впадала в странное апатичное состояние. Беспричинная грусть, усталость. В общем, иногда чувства Криса, который находился черти где, перекрывали мои. Редко, но метко. Он мог спать, мог быть голоден, взбешен или расстроен, а я изредка и вспышками переживала это вместе с ним. Представьте, сидите вы с друзьями весело общаетесь, и тут вам резко приходит в голову, что вам срочно нужно разбить об чью-нибудь голову бутылку. В эти моменты я чувствовала себя как никогда сумасшедшей.

Последний раз я говорила с ним полторы недели назад, но наш разговор продлился примерно минут пять, а потом он попросил Брана к телефону. Хренов урод. Я скучала по нему, но из-за таких звонков выходила из себя на раз.

Я подняла голову и окинула взглядом комнату. Все, как и всегда. Мой домик, как одноклеточное существо, совмещал в себе все возможные функции. Три двери: ванна, туалет и выход. Большая кровать, что, в общем-то, мне нравилось, столик, на котором теперь покоились голубоватые осколки с причудливыми треугольниками, что-то, что по задумке именовалось кухней. Две конфорки, электрический чайник и раковина. Ах, ну да, еще я притащила себе кофейник. Кроме кофе, я тут ничего и не готовила.

Почистив зубы, я подошла к большому, во весь рост, овальному зеркалу на причудливой извитой ножке. И даже обрадовалась: единственное, что выдавало недосып, были уставшие глаза, в которых читалась не то ненависть ко всем окружающим, не то вселенское желание сдохнуть. Одета я была в джинсовые шорты, которые когда-то были неплохими джинсами, и свободную белую рубашку. Длинные темно-русые волосы спускались до пояса лохматыми неаккуратными прядями. Я судорожно попыталась их расчесать, но все попытки пошли прахом, я все еще напоминала пугало. Зовите меня Робинзон Крузо, я хоть и все еще на материке чувствую, что меня засунули на остров похлеще, чем Тома Хэнкса в «Изгое».

Я заварила две кружки кофе и, подхватив их, вышла на пляж еще не сильно залитый рассветными лучами. Вот в этот момент мы и возвращаемся к человеку, которому в миллиарды раз хуже меня.

Ноги завязали в песке, а порывы слабенького ветерка развевали подол рубашки. Бескрайний океан впереди выглядел спокойным, хоть и шумел, периодически накатывая волнами на берег. Мощная спина замаячила в нескольких метрах ближе к кромке воды. Я сделала еще несколько шагов и протянула мужчине кружку кофе. Устроившись, по-турецки, на песке рядом с ним, я шумно отхлебнула напитка и повернула голову.

— С добрым утром, Бран.

Раньше этот великан, которого впору называть Хагридом, светился изнутри добротой. Знаете, как будто, там внутри его черепушки находился сияющий источник счастья и радости. Но не сейчас.

Раньше он был гладко выбрит, аккуратно подстрижен, а в одежде, хоть и приветствовал свободный стиль, был даже очень изящен. Сейчас в свои двадцать пять лет, он выглядел намного старше. Глаза потускнели и стали темными, хотя раньше были такими…проклятое косноязычие, никак не могу подобрать сравнение. В общем, будто два карих океана. Такие прозрачные, бескрайние.

— С добрым утром — тихо ответил он и сделал большой глоток.

Эти изменения с ним произошли три месяца назад. Как только он потерял брата. Никогда не забуду этого. До боли пробивающее зрелище. Огромный накаченный мужчина, рыдал. Навзрыд, будто вся боль мира скопилась внутри его могучего тела. Слезы рекой стекали по его щекам, а я… рыдала вместе с ним. Его брат-близнец Морт погиб там в аэропорту. Его застрелили в голову со спины. Никто не видел, как это произошло, но человека, да именно человека, Крис разорвал, как лев свою добычу. Мой хозяин всегда был, мягко говоря, несдержанным. Иногда его несдержанность переходила границы, и он становился настолько сильным, что мог сломать чужую шею, как зубочистку. Фрея, еще одна участница сего коллектива, хотела пытать того мужчину, но Крис не позволил. Насколько я знаю, он привязал его головой к бамперу машины и проехался по взлетной полосе. В вопросах мести за друзей, он был весьма изощренным.

Хотя не мне его судить, случись, что с моими лучшими друзьями, я тоже очень навряд-ли стала бы гуманной.

— Крис вчера вечером звонил — проговорил Морт глядя на горизонт, солнце начинало печь нам спины.

Кстати, что поразительно я так и не загорела, хотя все остальные, включая моего брата, были похожи на шоколадки. Бран сидевший вот уже три месяца по утрам тут на пляже, выглядел темнее всех, не считая и без того смуглых Карлы и Колина. Сейчас, на нем были только гавайские шорты до колен, могучая спина с выдающимися мускулами была отдана на растерзание палящих лучей солнца.

— Что сказал? — так же спокойно произнесла я, хотя в голове роилась тьма вопросов.

Все равно на них ответа я не получаю.

— Он, вместе с Рикки и Нинет, в Токио.

Я слегка улыбнулась.

— Почти кругосветное путешествие.

Бран приподнял уголок губ.

— Именно.

Это путешествие нужно было как отвлекающий маневр для того, чтобы сбить охотников со следа. Те, кто не полетел с нами сюда, ездил по миру и светился на всех возможных камерах, чтобы охотники бросались туда как на приманку. Пару раз за последние три месяца они чуть не попались. Например, Ган и Ронда, два больших любителя повеселиться, решили устроить себе развлекательную программу в Лас-Вегасе. Их маршрут целиком состоял из подобных мест. Монте-Карло, Амстердам, Лас-Вегас. Суть в том, что они просчитались со временем, и им пришлось биться с целым отрядом охотников в люксе отеля. Ронда была гибридом огненного фея и ведьмы, поэтому, насколько мне известно, она спалила парочку охотников прямо на дорогущем эксклюзивном ковре, облив их предварительно самой дорогой самбукой в городе. Ган же был гипнотизером, он заставил одного охотника сунуть голову в ванну с шампанским и не вынимать ее оттуда пока не захлебнется. В извращенном понимании — это довольно изящная смерть, учитывая, что шампанское было самым дорогим, из тех, что там подавались. На мистера и миссис доброта года они явно не тянули. Думаю, не стоит говорить, что после инцидента и им пришлось спешно выписаться и уехать из отеля.

Такие рассказы, позволяющие отрывочно воссоздать маршрут или знать, что с нашими друзьями все в порядке, позволяли мне хотя бы на секунду чувствовать себя в деле. В реальности же, я и еще несколько людей сидели по своим комнатам и не делали ничего. Омерзительно.

— Я с ума схожу сидя здесь — пробормотала я.

Бран немного улыбнулся, что было хорошим знаком.

— Хочешь, можем погулять по пляжу?

Так заканчивалось каждое наше утро, под любым предлогом мы прогуливались по выкупленной территории. Ни мне, ни ему тут не нравилось, а подобный маршрут хотя бы давал какой-то простор.

Он помог мне встать, мы занесли кружки в мой домик и медленно пошли по пляжу.

Штука этой территории была в том, что отель находился в иллюзии. Джено платил двум иллюзионистам и официально на картах отеля не существовало. Мы были втиснуты между двумя кусками побережья, но о нас никто не знал. Выйти за купол можно было свободно, но нам этого сделать никто не позволял.

Настала очередь еще одной вполне обычной части нашей утренней прогулки.

— Как ты? — спросила я, поворачивая голову в сторону виднеющейся крыши главного корпуса.

Бран опустил взгляд в песок.

— Как человек потерявший брата, а ты?

Я немного помолчала.

— Как идиотка, которой давно надо было научиться не задавать подобные вопросы.

Бран слегка улыбнулся.

— Все в порядке ты же помочь хочешь.

— Хочу, а толку?

Бран помолчал, а потому проговорил тихо, с небольшой хрипотцой.

— Тебе не обязательно помогать мне.

Я улыбнулась.

— А кому?

Великан не ответил. На этот вопрос он никогда не отвечал. Хотя я знала, что именно он хочет сказать.

Как-то вечером с месяц назад, он пришел ко мне в пляжный домик. Было уже поздно, и мы сидели на веранде, глядя на потрясающий закат с буйством всех ярких цветов. Шумел океан. У нас была бутылка виски и весь вечер.

В тот день я узнала о нем больше, чем когда-либо знала до этого. Напиток обжигал горло, а мы впервые за долгое время смеялись. Он рассказывал мне о брате, о том, как до пятнадцати лет их любимым развлечением было то, что никто был не в состоянии их различить. Потом вся забава осложнилась тем, что Морт решил стать панком и отрастил себе синий ирокез. Ну, а Бран завел девушку, ради которой он себе этот ирокез делать, в общем-то, и не стал. Тогда же он проговорился и о еще одной вещи, которая привлекла мое внимание.

Последние месяцы Бран ни с кем особенно и не общался, помимо меня. И по случайности, моего брата. Великан учил Ника отключать способности, так он заглушал боль о брате, а Ник был как можно дальше от теплиц с марихуаной. В любом случае, Бран был довольно незаметным, так что, как-то прогуливаясь по границам иллюзионного купола, он увидел, как Джено спорит с каким-то незнакомцем на счет поставок. Судя по тонам и выражениям лиц участников беседы, у моего бывшего парня наклевывались нешуточные проблемы, а следовательно и у нас, раз мы решили тут прятаться. Рассказывать всем Бран не стал, но так как великан привязался к Нику, решил поведать о надвигающейся угрозе мне. В конце концов, девятилетний мальчик, единственный на всю нашу разноперую компанию ребенок. А остальные, наверняка бы, сразу стали отговаривать меня в это лезть. Как всегда. Джено из всех нас был единственным, кто мог покидать территорию отеля, а значит, чтобы узнать, в чем дело мне каким-то образом нужно было покинуть его вместе с ним. Проследить. Реши я выйти за купол просто так, Джено бы тут же об этом узнал, следовательно, узнал бы и Крис, который дал бы втык всем, кто как-либо к этому причастен. Несмотря на их неприязнь друг к другу, заботились они о нас с одинаковой интенсивностью, поэтому, кто может покидать купол решал Джено.

Меня невероятно это бесило, но спорить было бесполезно. Купол был магически настроен на нас. Джено узнает о нелегальных беглецах раньше, чем я смогу сделать пару шагов.

— И как, ты себе представляешь, я получу разрешение выходить?

Бран заговорщически улыбнулся.

— Денни, а кто из нас всех, по-твоему, интересует Джено? Думаешь, он нас тут по доброте душевной решил приютить?

Я закусила губу.

— Мы давно расстались и я с Крисом.

Бран кивнул глядя на океан.

— Так-то оно так. Но Крис сам запер нас здесь.

Я улыбнулась ему в ответ.

— Тебе тоже надоело тут сидеть безвылазно?

Бран кивнул.

— Я бы все на свете отдал, чтобы за рулем машины хотя бы посидеть.

Мы снова глянули на виднеющуюся крышу отеля и одновременно зашагав, направились к ней. Союзник, в лице Брана, это самое потрясающее, что случалось со мной за последние три месяца. А если Крис вздумает поревновать, что же флаг в руки, раньше нужно было об этом думать.