Десять страниц из истории музыки

ВОЛЬФГАНГ АМАДЕЙ МОЦАРТ 1756–1791

В истории музыки есть немного композиторов, о которых так много написано: с момента смерти Моцарта — более 12000 наименований книг и статей о нем. И все же его жизнь и творчество трудно проследить исчерпывающе.

Прошло 200 с лишним лет, и мы так и не узнаем многие обстоятельства его жизни, загадкой останутся многие стороны его личности. Мы даже не можем поклониться его могиле, потому что у него, в отличие от всех великих композиторов, ее нет: есть только несколько памятных надгробий на разных кладбищах.

Но это, в сущности, не так уж и важно. Все, что Моцарт хотел поведать современникам и нам с вами, своим потомкам, он выразил в Музыке. И по сей день она поражает ясностью, простотой, чистой своей красотой. И каждый из нас, где и как бы мы ни жили, открывает для себя своего Моцарта, чем-то особенным только ему одному близкого и понятного.

Он не стремился улучшить мир. Видел его таким, каков он есть. Вспомним Бетховена, кумира XIX века: он был личностью с невероятной силой воли и высокими моральными требованиями и при этом был несчастным человеком. Музыка играла в его жизни исключительную роль, вероятно, он видел в ней высший мировой порядок. Конечно, не менее важна была музыка и для Моцарта. И все же в XIX веке рядом с титаном Бетховеном он выглядел несколько поверхностным, что совершенно не соответствовало действительности.

Судьба подарила композитору всего лишь 35 лет жизни, но за этот срок его искусство достигло той зрелости, какая обычно связана с долгим опытом жизни. Эти годы были поразительны по творческой интенсивности. Наследие Моцарта насчитывает более шестисот названий, охватывая практически все существовавшие в то время жанры. Когда на родине композитора в Австрии решили издать полное собрание его сочинений, для этого понадобилось 70 толстых томов[1]. Учитывая то, что он прожил всего 35 лет, получается интересная картина: если бы он начал сочинять музыку в день своего рождения, на каждый год пришлось бы по два тома! И на всем, к чему прикасалась рука Мастера, видны следы его уникального дарования. Завершив достижения музыкальной культуры XVIII века, его творчество открывало пути для художников следующих поколений.

Удивительно многогранен гений Моцарта. Это и автор зингшпилей, «Свадьбы Фигаро», симфонии «Юпитер», тот Моцарт, о котором Рубинштейн сказал: «Вечный солнечный свет в музыке — имя тебе!» И автор «Дон Жуана» и «Реквиема», художник, потрясенный драматизмом человеческого бытия. А между этими полями — огромный разнообразный мир его образов, целая «энциклопедия жизни».

Однажды Моцарта спросили, как ему удается писать столь совершенную музыку. «Я по-другому не умею», — ответил он. Да, каждая нота, написанная им, прекрасна. Моцарт считал: если музыка не прекрасна, это не музыка. Этой красотой он мог выразить любые эмоции и настроения, в том числе трагические и даже ужасные. В музыке Моцарта есть все. И все, к чему прикасалась его рука, превращалось в музыкальное золото. Музыка Моцарта словно дар природы, и без этого дара трудно представить нашу жизнь.

Сегодня весь мир называет его Вольфганг Амадей Моцарт. Но при рождении родители дали мальчику длинное и громкое имя — Иоганнес Хризостомус Вольфгангус Теофилус Моцарт. Первые два слова — имя святого Иоанна Златоуста, не использующиеся в повседневной жизни. Четвертое греческое имя Теофилус («Возлюбленный Богом») Моцарт со временем поменял на латинское Амадео с тем же значением. Дома его ласково называли Вольферль. В зрелом возрасте Моцарт предпочитал, чтобы его называли Вольфганг.

В 1756 году, в год рождения Вольфганга, его отец написал пособие по игре на скрипке. Книга была так хороша, что издается до сих пор. Правда, сегодня мы читаем ее не для того, чтобы научиться играть на скрипке, а чтобы узнать, как играли на этом инструменте в то время.

Моцарт научился понимать музыку так же легко, как речь. Для него это был всего лишь другой язык. Музыка была частью его самого. Малышу было около двух лет, и однажды случилось такое, что удивило его маму и чему она нашла объяснение только через несколько лет.

Отец малыша был скрипачом в придворной капелле архиепископа Зальцбургского, а в свободное от службы время давал уроки музыки детям богатых горожан. Чтобы собственные дети не мешали этим занятиям, их отправляли гулять. Однажды, играя в песочке, маленький Вольфганг услышал из окна папиного кабинета музыку. Он стал тянуть сестру домой. А войдя в квартиру, тут же побежал в кабинет. Папа рассердился и бесцеремонно выставил малыша за дверь. Тогда мальчик разразился плачем. Рыдал он так горько, что мама вынуждена была снова вынести его из дома. Но, как только он вновь услышал прекрасную музыку, слезы мигом высохли на его лице.

Старшей сестре Вольфганга Наннерль исполнилось семь лет, когда отец начал заниматься с ней музыкой. Маленький брат часто сидел рядом и слушал. Однажды родители ушли в гости, и Наннерль разрешила брату посидеть за клавесином. А сама побежала играть в куклы. Когда она вернулась, мальчик пробовал извлекать из клавиш звуки. Если созвучия получались некрасивыми, он сердился и начинал нажимать клавиши снова. Сестра никак не могла оттащить его от инструмента.

В 4 года отец начал учить мальчика игре на клавесине. Способности Вольфганга потрясали. Он разучивал новые пьесы с быстротой, которая была доступна не каждому взрослому. Скоро весь Зальцбург говорил о Моцарте как о «чудо-ребенке».

Он сам научился играть на скрипке и органе и стал блестящим органистом, великолепным скрипачом и способным певцом. Слегка дрожащим тоненьким голоском он пел дуэтом со своим отцом и очень сердился, если тот фальшивил.

В Вене кто-то подарил ему маленькую скрипку. Вскоре в доме у отца собрались его друзья — музыканты и решили поиграть трио. Маленький Вольфганг стал проситься сыграть партию скрипки. Отец был против этого, но друзья уговорили его разрешить мальчику попробовать, дублируя партию взрослого музыканта. А когда зазвучала музыка, скрипач посчитал себя лишним и отложил скрипку. По щекам отца текли слезы умиления и нежности. Вольфганг проиграл так все шесть трио.

Слава пришла к Моцарту очень рано. В шесть лет он уже начал давать концерты в Зальцбурге, затем в Мюнхене и Вене. О нем писали: «Семилетний мальчик — это чудо, превосходящее все, что когда-либо было раньше и существует в наше время».

Когда в 1762 году Леопольд привез детей в Вену, маленькие виртуозы предстали перед императорским двором. Император Франц между прочим сказал тогда Вольфгангу в шутку, что играть на клавире всеми пальцами — никакое не искусство. А вот играть одним пальцем и на прикрытой клавиатуре — достойно удивления. Тогда мальчик начал играть одним пальцем, а потом попросил прикрыть клавиатуру и заиграл с такой ловкостью, как будто много часов так репетировал.

Наконец, отец решил совершить с детьми длительную поездку по городам Европы. Он надеялся, что дети своими выступлениями принесут семье богатство и обеспечат себе будущее.

Мюнхен, Мангейм, Кельн, Брюссель, Париж, Лондон, Гаага, снова Париж, Швейцария — калейдоскоп городов. Везде восхищались «чудо-ребенком». Куда бы они ни приезжали, Моцарт-старший усиленно рекламировал своего сына как феномен природы. В одной из афиш в Англии говорилось: «Всем любителям наук: бесспорное величайшее дарование, которым надлежит гордиться всей Европе и даже всему человечеству, маленький мальчик из Австрии — Вольфганг Моцарт».

Это было трудное время — выступления перед публикой; чтобы быть в форме, нужно было много заниматься дома. Юный Моцарт демонстрировал аудитории чудеса импровизации, исполнения незнакомых трудных пьес с листа и игру вслепую, когда не мог видеть клавиатуру. Сестра Наннерль тоже помогала ему, заставляя публику ахать от ее виртуозной игры на клавесине. Выступления иногда длились по 4–5 часов. Кроме того, они посещали концерты, оперные спектакли, встречались с крупными музыкантами. Им довелось слушать самые лучшие музыкальные произведения в самом лучшем исполнении. Это, конечно же, способствовало творческому развитию юного музыканта.

Вольфганг быстро повзрослел. И появилось желание сочинять музыку самому. Отец начал заниматься с ним композицией. Моцарту было 8 лет, когда в Париже были изданы первые его сонаты для клавира и скрипки.

В Лондоне его наставником стал Иоганн Христиан Бах — знаменитый тогда композитор, сын великого Баха. И. Х. Баху было в то время около тридцати лет, и он пришел от мальчика в восторг. На одном приеме в присутствии короля и королевы Англии Бах усадил маленького музыканта к себе на колени перед клавесином, и они начали вдвоем сочинять пьесу. Они играли по очереди, подхватывая фразу в том месте, где останавливался другой.

Кстати, в Лондоне малолетний Моцарт был предметом научных исследований. А в Голландии, где во время постов запрещалась любая музыка, было сделано исключение для музыки Моцарта. Ведь высшее духовенство увидело в его необычайном даровании перст Божий.

Бах сразу увидел, что мальчик гениален, и чутко повел его к новым вершинам мастерства. В результате в Лондоне появились первые симфонии Моцарта. В них он показал удивительное знание инструментов оркестра. Кстати, эти симфонии мальчик написал, не притрагиваясь к клавесину. Его больной папа лежал в соседней комнате, и Вольфганг не хотел его тревожить. Из Лондона Вольфганг Амадей Моцарт уехал композитором.

Осенью 1766 года Моцарты вернулись в Зальцбург — отпуск отца давно закончился. Леопольд Моцарт был расстроен, мода на чудо-ребенка прошла. Но детям спокойная жизнь дома была куда полезнее кочевой. Трехлетние скитания, напряженная работа изнурили не очень-то крепкое здоровье детей. Несмотря на это, мальчик серьезно занялся композицией.

Когда Вольфгангу было 10 лет, архиепископ решил привлечь его к сочинению торжественной оратории. Надо сказать, он считал, что произведения чудо-ребенка сочиняет отец. Поэтому мальчика изолировали. Дверь в его комнату открывали только для того, чтобы принести ему еду. Все это продолжалось неделю. Так появилась его первая оратория. И юный гений сам дирижировал ее исполнением.

Леопольд Моцарт не оставлял мысли о дальнейших поездках сына. Начались упорные занятия. Вольфганг занимался композицией, готовил новые концертные программы. А параллельно изучал историю, географию, арифметику. Занимался рисованием, тщательно изучал иностранные языки — французский, английский, латинский. Итальянским языком он впоследствии владел в совершенстве.

В сентябре 1767 года началась их следующая гастрольная поездка. В Европе в это время свирепствовала оспа, и оба ребенка заболели. Пришлось остаться в Чехии до декабря. И только в начале 1768 года они добрались до Вены.

Вольфганг в это время написал свою первую оперу «Мнимая простушка». В ней было много ярких, интересных мелодий. Но первый опыт юного композитора в этом жанре нес на себе следы влияния итальянских комических опер, немало которых довелось услышать Моцарту во время путешествий.

Наконец отец решился на еще одно турне. На этот раз их путь лежал в Италию, настоящую музыкальную Мекку, куда стремились все музыканты. Италия встретила юного гения с восторгом. Бурные овации требовательных итальянских слушателей, возгласы «Браво, маэстрино!». Вся поездка превратилась в цепь сплошных триумфов.

В Ватикане отец и сын побывали на богослужении в Сикстинской капелле, во время которого обычно исполняется одно произведение, написанное специально для Папы Римского, — «Мизерере» композитора Аллегри. Оно считается настолько священным, что существует в единственном экземпляре, чтобы нигде не прозвучало, кроме знаменитой капеллы во время папского богослужения. С него запрещается делать копии под страхом отлучения от церкви, его нельзя выносить из капеллы. Придя домой, Вольфганг записал его по памяти, не изменив ни одной ноты, хотя это сложное полифоническое произведение. Служители церкви долго не могли решить, нужно ли наказывать юного музыканта, ведь ноты он не выносил и копию не «списывал». И были восхищены его гениальной музыкальной памятью. Со временем Папа Климент XIV пожаловал Моцарту орден Золотой шпоры.

Из Рима Моцарты отправились в Болонью. Здесь Вольфганг брал уроки контрапункта у знаменитого падре Мартини. Члены знаменитой Болонской филармонической академии были поражены талантом и мастерством мальчика и решили наравне со взрослыми композиторами допустить его до испытания. Всем претендентам нужно было по строгим правилам развить одноголосную пьесу в сложное четырехголосное произведение. Для этого каждого из участников состязания запирали в отдельной комнате. Когда через полчаса Моцарт стал стучаться в дверь, некоторые из членов жюри заулыбались. Они подумали, что он не смог выполнить задание. Но оказалось, что четырнадцатилетний музыкант блестяще с ним справился. По правилам, в члены Болонской академии избирались только самые крупные композиторы не моложе 20 лет. Но ради юного гения сделали исключение — его единогласно избрали академиком.

В Неаполе в консерватории «Пьета» у слушателей во время концерта возникло подозрение, что кольцо на пальце мальчика заколдовано и только поэтому он так виртуозно играет. Он снял кольцо и продолжил играть. И тут же всех охватило настоящее изумление.

Там же в Италии по заказу Миланского оперного театра им была написана опера «Митридат — царь Понтийский». Моцарт с увлечением репетировал с певцами, а потом сам дирижировал на премьере. Опера имела большой успех, и театр сделал ему еще один заказ.

Три года Моцарт провел в переездах между Миланом и Зальцбургом. И вот возникла проблема. Официально Леопольд Моцарт состоял на службе архиепископа Зальцбургского, который благосклонно относился к Леопольду и не возражал против длительных отлучек Моцартов. Но старый архиепископ умер и на его место пришел новый — более строгий. Он считал, раз музыкант числится на службе и жалованье ему выплачивается даже тогда, когда он бывает в отъезде, пусть он осядет в Зальцбурге и зарабатывает себе на хлеб насущный. Вольфганг был нанят на службу за символическую плату, которая была даже ниже, чем у отца. Поначалу он радовался: у него появилось много новых заказов. Но молодой человек, привыкший во время своих путешествий к интересной яркой жизни, с трудом переносил скуку маленького городка.

Вернувшись в Зальцбург, Моцарт с головой окунулся в работу. Он писал оперы, симфонии, квартеты, сонаты. Он набирался опыта и постепенно уходил от тех образцов итальянской музыки, которые владели им в юности.

В 1772 году в Зальцбург приехал И. Гайдн. Моцарту давно нравилась музыка Гайдна, похожая на народные австрийские мелодии, да и сам Гайдн, добрый и приветливый, как и его музыка. Моцарту было 16 лет, а Гайдну 40. Они сразу же почувствовали симпатию друг к другу. Родившаяся в эти дни дружба продолжалась до самой смерти Моцарта. Молодой музыкант видел в Гайдне своего главного учителя. Тот же с большим уважением отнесся к юному Вольфгангу и говорил, что «может быть, раз в столетие появляется такой талант».

Для Моцарта очень важна была эта поддержка. Ведь большинство музыкантов, с которыми приходилось общаться, завидовали ему. И чем старше и самостоятельнее он становился, тем больше и сильнее.

Вскоре служба у архиепископа стала невыносимой. Бесконечные заказы на самую разную музыку: для развлечения, пищеварения, духовных церемоний. А самое страшное — постоянные унижения. Моцарту было запрещено выезжать из города. Каждое утро вместе со слугами он должен был ждать распоряжений хозяина на день. Ему нельзя было брать заказы из других городов. Даже если кто-то просто хвалил молодого музыканта, хозяин ужасно злился. Но уйти со службы Вольфганг не мог — отец очень держался за это место, и юноша боялся ему навредить.

В 1777 году Леопольд Моцарт все-таки выпросил еще одну поездку для сына. Из-за ограниченности в средствах решено было, что с ним поедет только мама. Они отправились в Париж. Путь лежал через крупные города Германии. К сожалению, музыканта везде ожидал холодный прием. «Чудо-ребенок» вырос, а сочинения юного композитора сильно отличались от модной тогда итальянской музыки. Концерты не приносили больших сборов, за произведения платили мало, приходилось давать уроки, чтобы содержать себя и маму. В Мюнхене курфюрст отказался от его услуг. По дороге они остановились в Мангейме. Здесь его дружески встретили музыканты оркестра и певцы. Хотя Моцарт не получил места при дворе Карла Теодора, он все же задержался в этом городе. Причиной этого стала пылкая влюбленность в певицу Алоизию Вебер. Но пришлось двигаться дальше.

В одном из писем в ноябре 1877 года Моцарт написал: «Я не могу писать поэтические произведения; я не поэт. Я не могу располагать речевые фразы столь искусно, чтобы они создавали тени и свет; я не художник. Я не мог бы даже выразить свои настроения и мысли при помощи жестов и пантомимы; я не танцор. Но я могу сделать это при помощи звуков; я — музыкант». Он действительно был Музыкантом.

Вольфганг очень надеялся на Париж. Но и здесь его ждал равнодушный прием. Юноша пережил еще одно потрясение: измученная поездкой, в Париже тяжело заболела и умерла мама. Моцарт был убит горем и решил вернуться в Зальцбург. На обратном пути он вновь остановился в Мангейме. И понял, что Алоизия равнодушна к нему. Это был страшный удар. Но отец настаивал на возвращении, и Моцарт уехал из Германии.

Снова потянулись томительные дни службы у архиепископа. У Моцарта была одна радость — творчество. Из-под его пера каждый день выходили новые и новые творения. Совершенствовалось его мастерство. Новые симфонии и серенады поставили Моцарта выше всех австрийских композиторов, разве что за исключением Гайдна.

Служба у архиепископа приносила ему годовое жалованье в 500 гульденов. Церковная музыка, которую он должен был писать для воскресных служб, оказалась гораздо выше того, что он раньше написал в этом жанре. Особенно надо выделить Коронационную мессу.

Но чем тверже Моцарт становился на ноги, тем сильнее росло в нем чувство протеста. Надо помнить, что время, в которое жил Моцарт, называли «эпохой бури и натиска». Современниками Моцарта были Гете и Шиллер. И в это время рос и мужал героический гений Бетховена. Ощутив себя сыном этой эпохи, Моцарт понял, что не может творить только для того, чтобы угождать вкусам аристократов, принимавших великого музыканта лишь для того, чтобы он доставил им легкое удовольствие. Моцарт решительно попытался разрушить эту унизительную зависимость. Его покровитель, вернее хозяин, несмотря на то, что знатоки считали Моцарта первым композитором мира, решил, что он ничего не умеет. И посоветовал ему поехать в Италию, чтобы поучиться у тамошних музыкантов.

И это переполнило чашу терпения. Не выдержав унижений, Моцарт подал хозяину прошение об отставке. Своему отцу он писал из Вены, где находился архиепископский двор: «Я еще полон желчи! И вы, мой самый лучший и любящий отец, конечно, сочувствуете мне. Мое терпение испытывали так долго, что оно, наконец, лопнуло. Я больше не настолько несчастен, чтобы быть на зальцбургской службе. Сегодня счастливейший день для меня». Моцарт рассказал отцу о возмутительном отношении к нему графа Арко, бывшего посредником между ним и архиепископом, и признался отцу: «Сердце облагораживает человека, и если я все же не граф, то мое нутро, вероятно, более честно, чем графское; пусть он дворовый слуга или граф, но если он меня оскорбляет — он сволочь». Никогда никто до него не решался добровольно отказаться от службы. Неслыханная дерзость привела хозяина в бешенство. Один из его приближенных вместо ответа спустил Моцарта с лестницы, осыпая его бранью.

Вольфгангу пришлось порвать и с собственным отцом. Старый Леопольд, к сожалению, не мог понять новых устремлений сына. Он только видел, что эти устремления все дальше уводят сына от привычных норм благодушного искусства, доставлявшего удовольствие посетителям аристократических салонов. Отец дошел до того, что стал прятать от посторонних новые произведения сына. Он писал Вольфгангу, что делает это для его же блага, что ему самому со временем будет стыдно за эти сочинения, которые нарушают все «правила музыкального приличия».

Но Моцарт видел смысл своей жизни совсем в другом: не угождать вкусам «сильных мира сего», сочиняя музыку по всем «правилам музыкального приличия», а выражать в музыке радости и печали простых людей, таких же, как он сам.

Так закончилась эта страница его жизни. И началась новая.

Моцарт поселился в Вене. Он с воодушевлением принялся за работу. Писал, давал уроки, выступал перед публикой.

По заказу императора Иосифа II в первый венский год была написана опера «Похищение из сераля». Работа над ней совпала с женитьбой на Констанце Вебер, сестре Алоизии. Констанца пришла ему на помощь в самый трудный момент его жизни — и он был полон любви и благодарности к ней. Она вдохновляла его при создании музыки этой оперы. Ведь и главная героиня оперы, нежная, бесстрашная девушка, носила имя его невесты. И хотя она была столь же беспомощна в денежных делах, как и ее муж, они были счастливы. Констанца стала для Моцарта прекрасной спутницей жизни и часто давала ему дельные советы.

Быть супругой Моцарта было достаточно сложно. Он был натурой крайне эмоциональной. Постоянно находился в движении, лицо его меняло выражение ежеминутно. Он так и не научился управлять собой. В увлечениях тоже не знал меры. Поэтому ему всегда нужен был опекун. Сначала им был отец, а потом — жена, прощавшая ему все, даже постоянные романы.

«Похищение из сераля» теперь считается одной из лучших опер в мировом искусстве. Но многие современники Моцарта приняли ее враждебно. Она была слишком не похожа на оперы, шедшие на венской сцене, больше напоминавшие сборник арий и ансамблей, а не единое музыкальное произведение. Один музыкальный критик, хорошо относившийся к Моцарту, писал: «В его музыке слишком много богатства и красоты для того, чтобы их можно было воспринять».

Представляете, слишком много красоты!!! Конечно, это было недоступно тем, кто в музыке искал лишь легкого развлечения. Понятно, что они не понимали музыку Моцарта.

И потому путь композитора был несправедливо труден. Он жил в постоянной нужде, он должен был каждый день преодолевать сопротивление завистников, которые омрачали радость и счастье творчества. Ему приходилось много выступать. Для этих выступлений Моцарт сочинил серию блестящих фортепианных концертов. В одном из писем отцу Моцарт писал: «Именно концерты являются чем-то средним между слишком трудным и слишком легким, в них много блеска, они приятны для слуха, но, конечно, не впадают в пустоту; кое-где сатисфакцию могут получить одни только знатоки — впрочем, и незнатоки безотчетно должны быть довольны ими». В 1784 году в течение шести недель он дал 22 концерта. Это «нечто среднее» всегда привлекало слушателей. И сегодня, слушая его клавирные концерты, мы понимаем, каким великим композитором и каким удивительным исполнителем он был. И как ему, вероятно, нравилось поражать слушателей своей виртуозной техникой. Если Моцарт видел, что его искренне ценят, он мог играть для публики часами.

И все же на этом тяжелом пути родились бессмертные творения Моцарта: оперы «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан» и «Волшебная флейта». На этом пути появились его гениальные концерты, фантазии, квинтеты. В эти годы были написаны 6 знаменитых струнных квартетов, которые Моцарт посвятил Иозефу Гайдну, мастеру этого жанра, и которые тот принял с величайшим почтением.

«Свадьба Фигаро» создавалась Моцартом в условиях мучительных забот и травли. Накануне премьеры семью выгнали из дома за неуплату долгов. Жена была больна, и Моцарт вынес ее на руках.

Обращение Моцарта к комедии Бомарше было смелым шагом. Все знали, что французский король Людовик XVI запретил ее. Он говорил: «Этот человек смеется над всем, что священно в государстве», и австрийский император разделял это мнение.

Либреттист Лоренцо да Понте предупредил Моцарта, что придется исключить из текста наиболее обличительные эпизоды, чтобы обмануть цензуру. Моцарт мучительно переживал каждое сокращение. Единственным утешением было то, что Фигаро оставался главным героем и каждым своим поступком доказывал превосходство слуги над господином.

Да Понте пустил в ход все свои дипломатические способности и сумел доказать императору, что либретто «Свадьбы Фигаро» не имеет ничего общего с опасными идеями Бомарше. Но тут возникла еще одна трудность — Иосиф II выразил сомнение по поводу Моцарта. Он считал, что молодой композитор не имеет должного опыта, ведь им написана только одна опера. Все же да Понте удалось убедить императора и получить разрешение на постановку.

На одной из последних репетиций исполнители устроили Моцарту настоящую овацию. Стены театра дрожали от криков: «Да здравствует великий Моцарт!» Но на премьере было много недовольных. Вскоре опера была снята с репертуара.

Совсем другой прием ждал оперу в Праге. В этом городе уже знали Моцарта по его опере «Похищение из сераля». С восторгом приняли и «Свадьбу Фигаро». В одном из писем в Вену композитор писал: «Здесь ни о чем, кроме «Фигаро», не говорят, ничего, кроме «Фигаро», не играют, не трубят, не поют, не насвистывают. Вечно один лишь «Фигаро». Разумеется, для меня это большая честь». С тех пор Моцарт полюбил Прагу, ее публику, которую называл «мои пражане».

Здесь же был подписан договор на новую оперу композитора — «Дон Жуан», премьера которой состоялась в октябре 1787 года в Праге. Дирижировал сам автор. Театр был полон и встретил оперу с огромным энтузиазмом. Моцарт определил ее жанр как «веселую драму», и это произведение стало новаторским, одним из лучших в мировом оперном репертуаре.

После постановки оперы в Праге Моцарт вернулся домой. И вновь его ждало разочарование. Его зачислили на придворную службу, но за мизерное жалованье. «Слишком много за то, что я делаю, и слишком мало за то, что мог бы делать». Эта должность была предоставлена ему после смерти Глюка. Но Моцарт тяготился работой: композитору, создавшему уже величайшие творения, приходилось писать музыку для придворных балов и другие малозначительные произведения.

Конечно, он писал и другую музыку. Вообще, работа была для него настоящим увлечением. Он сочинял с шести до десяти часов утра. Остальную часть дня он не писал, если только работа не захватывала его так, что он терял счет времени. Он был неусидчивым и потому часто срывал заказы или выполнял работу в последнюю минуту. Так было, например, с увертюрой к опере «Дон Жуан», которую он написал уже после генеральной репетиции в день премьеры. С присущей гению щедрой растерянностью часто забывал изложить на нотной бумаге партию фортепиано в концертах, а потом, исполняя эту партию, творил такие чудеса импровизации, что простым смертным было не под силу запечатлеть их на нотном стане.

В одном из писем Моцарт написал: «Когда я чувствую себя хорошо и нахожусь в хорошем расположении духа, или же путешествую в экипаже или прогуливаюсь после хорошего завтрака, или ночью, когда не могу заснуть, — мысли приходят ко мне толпой и с необыкновенной легкостью. Откуда и как они приходят? Я ничего об этом не знаю. Те, которые мне нравятся, я держу в памяти, напеваю; по крайней мере, так мне говорят другие. После того, как я выбрал одну мелодию, к ней вскоре присоединяется, в соответствии с требованиями общей композиции, контрапункта и оркестровки, вторая, и все эти куски образуют «сырое тесто». Моя душа тогда воспламеняется, во всяком случае если что-нибудь мне не мешает. Произведение растет, я слышу его все более и более отчетливо, и сочинение завершается в моей голове, каким бы оно ни было длинным. Затем я охватываю его единым взором, как хорошую картину или красивого мальчика, я слышу его в своем воображении не последовательно, с деталями всех партий, как это должно звучать позже, но все целиком в ансамбле».

В 1788 году появились три его последние симфонии, которые венчали моцартовский симфонизм, и, вместе с симфониями Гайдна, открывали пути для Бетховена и даже Шуберта.

Они появились в удивительно короткий срок буквально одна за другой. 39-я симфония была закончена в июне, 40-я — в июле, а 41-я — в августе 1788 года. По ним видно, какой напряженной творческой жизнью жил композитор, насколько он был полон музыкой!

Раньше Моцарт никогда не писал несколько симфоний подряд. Эти последние составляют как бы три главы одного колоссального произведения, раскрывающего разные состояния души их творца. Их по праву можно назвать трилогией, в которой автор предстает ищущим, неудовлетворенным, взволнованным, и при этом полным, несмотря на все трудности и страдания, несокрушимого оптимизма. Все три симфонии должны были быть исполнены в концерте по подписке в пользу автора. Но композитору не удалось собрать достаточное количество слушателей, и концерт не состоялся. Одна из этих симфоний через несколько месяцев была исполнена в Вене в благотворительном концерте под управлением А. Сальери. День премьеры 39-й симфонии до сих пор неизвестен.

40-я симфония соль минор, вероятно, исполнялась в одном из частных домов, но точных сведений об этом не сохранилось, поэтому дата ее мировой премьеры также неизвестна. Они очень отличаются. Светлая, радостная 39-я симфония в трилогии играет роль своеобразной интродукции. Соль-минорная симфония — трепетная, взволнованная, очень близкая по состоянию арии Керубино «Рассказать, объяснить не могу я», выражает живое юношеское чувство. И ее можно считать предвестницей многих романтических страниц музыки, начиная с Неоконченной симфонии Шуберта. Вся симфония, словно образ самого Моцарта, вырывающегося из тисков своего времени, устремленного в будущее.

О красоте этой музыки говорить невозможно, ее нужно слушать. Моцарт изложил ее так ясно и прозрачно, что не услышать ее нельзя. Недаром Шуман сказал о ней: «Каждая нота в ней — чистое золото, каждая часть ее — это клад…»

В последней до-мажорной симфонии «Юпитер» Моцарт вновь стремится отойти от личного, субъективного. Своим горделиво-торжественным, героическим характером, новизной композиции она предвосхищает симфонии Бетховена. В ее основе лежат торжество и героика. Есть сведения, что название «Юпитер» ей дали величественный масштаб и стройность воплощения. Чайковский, который любил все творчество Моцарта, называл эту симфонию «одним из чудес симфонической музыки».

В Вене узнали о триумфе «Дон Жуана». Нельзя же было не откликнуться на это событие. Тем более что автор — австрийский придворный композитор. Решено было поставить оперу в Вене с условием, что Моцарт внесет некоторые изменения. Так появился финальный ансамбль, утверждающий победу справедливого возмездия. Подобные поправки стали для Моцарта формальной уступкой вкусам той публики, которая считала себя вправе диктовать свои условия.

Высокая публика не поняла творение Моцарта, но оперу повторили 14 раз за год. А после посещения спектакля императором его убрали из репертуара театра. Австрийский император не любил музыку Моцарта. Он говорил: «Этот кусочек не по зубам моим венцам». Когда после последнего спектакля кто-то из друзей напомнил Моцарту эту фразу, композитор не задумываясь ответил: «Дадим им время прожевать». Но именно после этой оперы И. Гайдн сказал: «Я знаю, что Моцарт является величайшим композитором, которого сейчас имеет мир».

Моцарт очень хотел занять высокое положение при дворе в Вене. Но это ему никак не удавалось. Одной из причин были интриги Сальери, итальянского композитора, который был старше Моцарта. Он имел хорошо оплачиваемую должность и не хотел ставить ее под угрозу.

В конце концов карьера Моцарта постепенно стала идти в гору. В 1791 году ему заказали две оперы. Первая из них — «Волшебная флейта» — была написана для народного театра в предместье Вены, где билеты стоили недорого. Моцарт каждого героя этой оперы сделал ярким и зримым: злую Царицу Ночи — неистовой, ее дочь Памину — чистой и невинной, птицелова Папагено — самодовольным и немного глуповатым. Моцарт понимал создаваемых им персонажей до последней ноты и всех, будь он хорошим или плохим, наделял красивыми и запоминающимися мелодиями. Поэтому опера сразу же приобрела популярность, и ее считали самой блестящей оперой композитора.

Вторую оперу, «Милосердие Тита», он сочинил для Праги, где его музыку просто обожали. На эту работу у Моцарта ушло всего 18 дней. Большинство музыкантов вдвое больше времени потратили бы только на переписывание этих нот!

Но ни придворная должность, ни заказы, ни постановки его опер не спасали Моцарта от нужды. Все последние годы он бился, чтобы обеспечить заработок для содержания семьи. Надеясь поправить свои дела, он в 1789 году отправляется в любимую Прагу, затем в Берлин, Дрезден, Лейпциг. Его концерты проходят с большим успехом, но, к сожалению, не приносят больших доходов. Он выступал в Потсдаме у прусского короля, который предложил ему остаться у него на службе, но Моцарт посчитал неудобным оставить службу в Вене.

В 1790 году, когда Гайдн в свои 58 лет был уже «стариком», а Моцарту было только 34, они однажды провели целые сутки вместе в приятном общении. День клонился к закату, и Моцарт с грустью сказал: «Может быть, мы желаем друг другу доброй ночи последний раз в жизни». Он оказался прав, это была их последняя встреча.

Трудный путь независимого музыканта оборвался трагически рано. Тяготы жизни, непомерные для детского организма нагрузки, нужда, болезни приблизили его конец. За две недели до смерти Моцарт слег. В это время он писал свое последнее творение — «Реквием», заупокойную мессу.

Надо сказать, в области духовной музыки Моцарт написал не так много — 15 месс, 5 масонских кантат, мотеты. И здесь его перу принадлежит шедевр — Реквием — величайшее создание гениального композитора и, наряду со «Страстями по Матфею» Баха, одна из потрясающих трагедий в музыкальном искусстве XVIII века.

История его возникновения ведет нас в местечко Шлос Штуппах в Нижней Австрии. В конце XVIII века это были владения графа Вальзиг-Штуппаха. Он был страстным любителем музыки и сам играл на флейте и виолончели. Он также имел обыкновение давать заказы композиторам с репутацией, а потом выдавать их музыку за свою. Появлением Реквиема мир обязан именно этой «страсти к музыке».

Это было после смерти жены графа в феврале 1791 года, когда ему пришла в голову мысль заказать Моцарту сочинение Реквиема в ее память. Так как граф желал остаться неизвестным, его посланник не мог открыть своего лица и явился к композитору как мистический «серый посланник». Человек, спрятавший лицо под плащом, обставивший свое появление таинственностью, поразил воображение Моцарта, что, по мнению многих, ускорило его смерть. Мрачный тон и таинственность породили у мнительного Моцарта мысль, что это был посланец с того света, а Реквием он пишет для себя.

Заказ пришелся как нельзя кстати. Моцарту была близка идея создания крупного церковного произведения, так как он недавно принял на общественных началах пост заместителя капельмейстера в соборе Святого Стефана. Тот факт, что заказчик сразу же заплатил 50 дукатов как первую половину гонорара, также сыграл не последнюю роль для Моцарта с его более чем скромными доходами. Семья его была просто на краю нищеты. Уроки, за которые венская знать часто забывала заплатить, тяготили его.

Моцарт находился в угнетенном состоянии. Оно было вызвано быстро прогрессирующим смертельным заболеванием. Всем хорошо известна легенда об отравлении Моцарта двухлористой ртутью, которую нельзя считать доказанной. В настоящее время ее не пытаются доказать, а признали вымыслом с начала до конца. Но к числу симптомов отравления относится и состояние крайней подавленности.

Силой своего гения Моцарт преодолевал его. Музыка Реквиема отличается потрясающей эмоциональной напряженностью, захватывает слушателя с первых же тактов. И она во многом созвучна опере «Дон Жуан», которую сам Моцарт называл «радостной драмой».

Реквием был прощанием великого мастера с жизнью, но именно к ней были устремлены все его помыслы. По традиции Реквием был написан на рифмованный латинский текст, принятый католической церковью еще в Средние века. Но эту гениальную музыку никак нельзя назвать культовой. Да она и не была включена Ватиканом в церковный обиход[2]. В храмовый обиход не вошли ни Высокая месса Баха, ни Реквием Моцарта, ни Торжественная месса Бетховена, хотя во всех этих бессмертных творениях латинский текст полностью отвечает обрядовым правилам. Текст, но не музыка. Ведь так же, как художники эпохи Возрождения под видом мадонн, апостолов, святых изображали живых людей своего времени, великие композиторы, обращаясь к традиционным текстам, раскрывали в своих мессах живые чувства, далекие от застывших канонов обрядности.

Каждая из 12 частей Реквиема раскрывает большой и правдивый мир человеческих чувств и переживаний: драматизм душевных конфликтов, стихийную, грандиозную картину Страшного суда, великую скорбь и горе но утраченным близким, любовь и веру в человека. Одни страницы мессы посвящены прощанию с жизнью, которую бесконечно любил Моцарт. Другие воплощали картины неустанной борьбы, составляющей сущность человеческой жизни. Для Моцарта — автора «Волшебной флейты», где противостоят образы темных сил, подвластных Царице Ночи, и светлых сил царства мудреца Заратустры, это была борьба за торжество справедливости, разума. Вера в эти идеалы, о которых он не раз писал отцу, поддерживала его на протяжении всей недолгой жизни. Эту борьбу, эту веру в человека он воплотил в своей «погребальной песне». Перед угрозой смерти человек с особой силой ощущает красоту и величие жизни. Об этом с потрясающей силой повествует музыка Реквиема Моцарта.

К числу легенд о Моцарте относится и версия о том, что композитор создал лишь небольшую часть своего произведения, что оно якобы было дописано его учеником, весьма посредственным композитором Францем Зюсмайером. Действительно, при жизни Моцарта Реквием не существовал в полном и законченном виде. После смерти мужа главной заботой Констанцы было завершение этой работы. «Неизвестный патрон», сделавший предоплату, имел право получить законченную партитуру. Деньги возвращать не хотелось. По словам Констанцы, она обращалась к нескольким музыкантам, но получила отказ. Зюсмайер оказался последним, кто мог выполнить эту работу. Но гениальное сочинение создал Моцарт, поручивший своему ученику лишь запечатлеть на нотной бумаге то, что не успел он сам. Он, умиравший в страшных мучениях, вплоть до последней минуты давал Зюсмайеру указания даже о деталях инструментовки.

20 ноября Моцарт слег и через несколько дней принял причастие. В ночь с 4 на 5 декабря он начал бредить. Был почти час ночи, когда он отвернулся к стене и перестал дышать. Вне себя от горя Констанца легла рядом с покойным, надеясь подхватить заразную болезнь и умереть. К счастью, ей это не удалось. Она была сломлена горем и осталась без средств[3]. Смерть Моцарта настолько поразила современников, что по Вене поползли слухи, будто придворный композитор А. Сальери так завидовал гению, что решился отравить его. Людей всегда завораживало соперничество между богатым, но не великим Сальери и бедным гением Моцартом.

Драма жизни и творчества Моцарта, а также загадка его смерти стали плодотворной темой для художников разных видов искусств. Моцарт стал героем многочисленных произведений. В XIX веке А. С. Пушкин написал маленькую трагедию «Моцарт и Сальери». В XX веке эту идею подхватил драматург Питер Шеффер, создавший о взаимоотношениях этих двух людей пьесу «Амадеус», которая легла в основу одноименного фильма М. Формана[4]. И пьеса, и фильм очень далеки от реальности (взять хотя бы то, что Моцарт никогда не называл себя Амадеусом). Но они сделали музыку Моцарта очень популярной.

Похороны Моцарта были очень скромными. В те времена только знать хоронили с помпой. Всех остальных опускали по три-четыре человека в одну могилу. Тело Моцарта забрали и положили в такую могилу. Никого из его родственников или друзей при этом не было. А когда через некоторое время Констанца решила навестить мужа на кладбище, никто не мог вспомнить, где в точности его похоронили. В общем, останки Моцарта потеряны для нас навсегда.

Почти через 40 лет после смерти Моцарта великий Г. Гете, следивший за его творчеством, сказал, что в произведениях композитора «есть сила созидания, которая действует от поколения к поколению, и эта сила долго не исчерпает себя и не исчезнет».

Эта сила — основа жизнелюбивого таланта Вольфганга Амадея Моцарта.

Так завершилась эта яркая, но трагическая жизнь. Сколько шедевров мог бы он еще подарить миру! А та музыка, что у нас есть, — истинное чудо, и мы должны быть благодарны за то, что этот музыкальный ангел жил среди нас, хотя и так недолго.

В 1871 году Моцарт создал оперу «Идоменей», о чем сразу же сообщил отцу в письме. Отец выразил опасение, не окажется ли опера слишком сложной для слушателей. На что Моцарт спокойно ответил:

— О так называемой доступности не беспокойтесь. Музыка моей оперы — для людей всех рангов, кроме тех, у кого длинные уши.

Моцарт приехал в Берлин на постановку своей оперы «Похищение из сераля». Придя в театр, он хотел незаметно послушать музыку и стал в проходе партера. То ли ему не понравилось исполнение, то ли темпами он остался недоволен, но он непроизвольно стал все ближе и ближе продвигаться к оркестру, что-то про себя бормотал. Когда началась ария Педрильо, вторая скрипка вдруг сыграла «ре-диез» вместо «ре».

Тут Моцарт уже не смог себя сдержать и на весь театр закричал:

— Гром и молния! Играйте «ре»!

По просьбе валторниста Зальцбургской капеллы И. Лейтгеба Моцарт написал Концерт для валторны с оркестром № 4 Ре мажор. Это был старательный, честолюбивый, но недалекий человек. Для того чтобы поправить свои денежные дела, он занялся торговлей сыром. Но при этом мечтал о славе виртуоза. Похоже, что Моцарт писал этот концерт в присутствии Лейтгеба. Валторнист, вероятно, пробовал играть то, что уже написано, но неудачно. Моцарт, глядя на его усилия, смеялся и ругался. В рукописной партитуре на полях, сверху, снизу, между нотных строк сохранились его остроты.

На одной странице Моцарт изобразил улитку, намекая на медлительность Лейтгеба. Одновременно она была похожа на домик, в котором валторнист торговал сыром. Несколько строк на другой странице зачеркнуты. На этом месте ремарка: «Лейтгеб взывает о помощи». Есть и другие пометки: «Соберись с духом… быстро… в путь… горе мне… браво… бедняжка! Караул… передохни немного! Вперед, вперед! Это потом выйдет лучше!»

Когда юный Моцарт в 7 лет давал концерты во Франкфурте-на-Майне, к нему подошел мальчик лет четырнадцати и воскликнул: «Как замечательно ты играешь! Мне никогда так не научиться!» Моцарт ответил: «Отчего же, ты ведь совсем большой. Попробуй, а если не получится, начни писать ноты».

«Да я уже пишу… стихи». Моцарт сказал: «Это ведь тоже интересно. Писать хорошие стихи, вероятно, еще труднее, чем писать музыку». Мальчик ответил: «Отчего же, совсем легко. Ты попробуй…»

Собеседником Вольфганга Моцарта был Вольфганг Гете.

Один юноша спросил Моцарта, как писать симфонии. «Вы еще слишком молоды, почему бы вам не начать с баллад?» Юноша возразил: «Но ведь вы начали писать симфонии, когда вам еще не исполнилось десяти лет!» — «Да, — ответил Моцарт, — но я никого не спрашивал, как их следует писать!»

В. А. Моцарт: «Сочинять — вот моя единственная радость, моя единственная страсть».

СОВЕТУЕМ ПОСЛУШАТЬ: У Моцарта нет плохой музыки. И трудно выбрать что-нибудь из произведений Моцарта, чтобы рекомендовать вам. Список его шедевров огромен. Вот несколько из них:

Концерт для фортепиано с оркестром № 22 ми-бемоль мажор

Концерт для фортепиано с оркестром № 24 до минор

Концертная симфония для скрипки и альта с оркестром ми-бемоль мажор

Маленькая ночная серенада для струнного оркестра соль мажор

Струнный квинтет соль минор

Симфония № 38 ре мажор «Пражская»

Симфония № 40 соль минор

Симфония № 41 до мажор «Юпитер»

Реквием

Было бы хорошо, если бы вы послушали оперы

Моцарта: «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан», «Волшебная флейта» или хотя бы фрагменты из них.

В наше приложение вошли два произведения из этого списка:

— Симфония № 40 соль минор в 4 частях (дирижер Саулюс Сондецкис)

— «Реквием» в 12 частях:

Requiem aeternam (Вечный покой)

Dies irae (День гнева)

Tuba mirum (Чудесная труба)

Rex Tremendae (Грозный повелитель)

Recordare (Помяни)

Confutatis (Отвергнув)

Lacrymosa (Слезная)

Domini Jesu (Царь Славы)

Hostias (Жертвы)

Sanctus (Свят)

Benedictus (Благословен)

Agnus Dei (Агнец Божий).

Дирижер Юрий Ткаченко.

Солисты: Мария Литке — сопрано

Олеся Петрова — меццо-сопрано

Дмитрий Карпов — тенор

Андрей Серов — бас