Дети Арахна

Глава 22

- Великий князь ожидает вас в своих покоях, – варт, что появился в комнате царевны на рассвете следующего дня, низко поклонился. Выглядел он чрезмерно торжественно, каким бывал всегда на приемах иноземных гостей. Корнуоты, которые сопровождали его, преподнесли дары от Луверика, чем удивили, но не тронули Немферис.

- Где мой спутник? – едва взглянув на отборный янтарь и каменья, наполнявшие огромный золотой сундук, спросила она. – Я не видела его со вчерашнего дня.

Мужчины переглянулись. В Варде, казалось, всех удивляли непростые отношения царевны Улхура и послушника из Карута. А то, что их отношения были необычными, не осталось не замеченным, о чем, конечно, узнал и великий князь, проявляющий повышенный интерес к арахниде.

Ответил ей варт, снова склонившись в глубоком поклоне:

- Господин вернулся поздней ночью, и покинул комнату с восходом солнца. Сейчас он ждет вас у терема князя.

- Хорошо. Я готова.

Немферис последовала за рогатыми, очень волнуясь перед встречей с Ларенаром и совершенно не думая о властелине Арбоша. Чем дольше она находилась рядом с наррморийцем, тем меньше вспоминала о том, зачем пришла в эти леса, и о том, что хотела делать дальше. Ничего, важнее того, чтобы снова увидеть его синий взгляд не существовало более для улхурской госпожи.

Послушник вежливо поприветствовал ее, не поднимая глаз. Она заметила, что он был бледен, чем-то расстроен и напряжен. Теперь, когда царевна понимала, что ее неудержимо тянет к нему, холодность Ларенара обижала до слез. Но Немферис надеялась, что все встанет на свои места, стоит им только поговорить достаточно откровенно, как это было по дороге в Вард.

Тем временем их провели в терем, который внутри был еще более наряден и блестящ. Полупрозрачные стены с дымчатым изображением сосен и множество темных колонн создавали впечатление окружающего леса. Невероятный голубой свет наполнял залы, что шли анфиладой до самой Престольной, где на высоком малахитовом помосте и престоле, украшенном хрусталем, восседал сам Луверик. Ветвистые рога его сверкали позолотой, а белоснежный плащ - каменьями. Завидев гостей, князь спустился к ним, тепло приветствуя царевну и крепко пожимая руку наррморийца.

- Рад снова видеть вас, - сказал он, приглашая пройти к удобным скамьям, выстланным красивыми шкурами. – Прошу вас, присаживайтесь.

- Благодарю вас за радушный прием и гостеприимство, князь, а так же за драгоценные дары, - в тон ему ответила царевна.

- Могу ли я надеяться, что вы остались довольны?

- Конечно, князь, – Немферис выразительно взглянула на послушника, не пожелавшего сесть и вставшего напротив Луверика. – Но позвольте вам напомнить, что на эту землю нас привели тяжкие обстоятельства.

- Напрасно вы вините себя, царевна. Пусть не омрачают вашу душу воспоминания о лишениях, постигших в пути. Теперь они позади. Я и мой народ сможем защитить вас от преследования серых сынов.

- Вы игнорируете тот факт, что войска, посланные Валаис, уже на самых подступах к Арбошу? – поинтересовался Ларенар у князя, настроенного, на его взгляд, слишком легкомысленно.

- Я жду послов от верховной жрицы Улхура, - отозвался Луверик спокойно, не отрывая взгляда от арахниды. – Мне не понятны причины нападения.

- Госпожа, - обратился послушник к царевне с некоторой долей сарказма в голосе. – Не желаете ли просветить князя на этот счет?

- Валаис хочет вернуть меня в храм, – ответила та, опустив ресницы.

- Да неужели?! Корнуоты не желают платить дани и признать окончательно власть Кхорха – не об этом ли говорили арахниды на свадебном пиру в Бэгенхелле? И не эта ли причина нападения марлогов?

- Что ж, - кивнул великий князь, - я согласен и власть принять, и золотом поделиться.

- Не узнаю потомка самого воинственного и гордого народа Апикона! – не веря услышанному, воскликнул обескураженный Ларенар. – Князь, что с вами?

- А я не понимаю вашего стремления к кровопролитию, - ответил тот.

- Я трезво смотрю на создавшуюся ситуацию. А ваши планы, князь, остаются для меня загадкой. Как намерены вы противостоять нашествию сынов Арахна? Они не в гости к вам жалуют.

Ядовитый тон его слов, наконец, достиг сознания очарованного Луверика. Но он не обиделся.

- Есть весьма мирный способ решения конфликта, - сказал он, улыбаясь. – Я готов сделать свои земли вотчиной Кхорха, если царь царей отдаст мне свою дочь.

Наррмориец перевел ошеломленный взгляд на царевну, едва не задохнувшись, как от тяжелого удара.

Она молчала.

- Госпожа, - охрипшим голосом произнес послушник и замолчал, не находя слов.

- Я не тороплю вас, царевна, - между тем продолжал князь и поклонился, давая понять, что аудиенция закончена. – Вы можете подумать до появления послов от Валаис.

Ларенар с открытой неприязнью встретил спокойный взор корнуота.

- Если вы дождетесь послов, князь, – он осторожно перевел дух, не в силах унять огненную боль в груди. – Я же, не стану ждать, и с вашего позволения отправлюсь в Кифру, чтобы поднять ее народ на защиту Антавии, что может подвергнуться нападению войск Арахна. Дэнгору нечего предложить Улхуру, кроме меча.

- Ты пойдешь в Кифру? – глядя перед собой остановившимся взглядом, тихо переспросила Немферис.

- Да, госпожа. Однажды я поклялся, что не оставлю вас, но под защитой великого властелина леса вы можете чувствовать себя в полнейшей безопасности. Тем более мне нечего делать рядом с вами, если вы пожелаете стать княгиней Арбоша.

- Я охотно дам и вооруженных проводников, и лошадей в дорогу, чтобы быстрее вам достигнуть Кифры, – подхватил весьма довольный исходом разговора Луверик и поклонился наррморийцу.

Тот холодно ответил на поклон, и покинул Престольную залу.

Лишившаяся вдруг сил царевна Улхура с трудом поднялась со скамьи.

Князь заботливо и нежно поддержал ее за руку.

- Что с тобой, дорогая моя Немферис? – ласково спросил он.

- Я не совсем здорова, князь, - ответила она. – Позволь мне сейчас уйти.

- Конечно, царевна.

- Благодарю.

Освободив руку, она поспешила на свежий воздух, чувствуя, как кружится от слабости, отчаянья и страха голова. Слуги князя бросились за ней следом.

- Где антигус, пришедший со мной? – спросила Немферис корнуота, что встретился ей возле терема.

- Тот молодой господин? – приветливо улыбаясь, переспросил он. – Я видел его возле конюшен, он…

- Где это?

- Там, госпожа…

От конюшен ее направили к оружейной, потом в лагерь дружинников. Ларенара нигде не было.

- Так молодцы уже покинули Арбош, - радостно сообщила румяная корнуотка, нянчившая младенца без рожек. – Наши воины скоры на подъем.

Чувствуя, как земля уходит из-под ног, и стремительно надвигается темнота, царевна закрыла глаза, падая в распахнувшуюся перед ней пропасть.

… - Ну и напугала же ты нас, красавица моя!

Немферис очнулась, с усилием поднимая налитые болью веки – малейшее движение причиняло страдание. В голове вспыхивали огненные шары даже от звуков голоса. Тот, кто говорил, конечно, не мог этого знать, но делал это так мягко и, казалось, бережно, что ей захотелось непременно увидеть его. Медленно и осторожно повернув голову, сквозь мутную, подрагивавшую пелену, она рассмотрела лицо незнакомца.

- Кто ты? – разомкнув слипшиеся губы, вымолвила Немферис. – Что со мной?

Жаркая лавина обрушилась на неё, выжигая все внутри. Несчастная застонала, закрывая глаза, пытаясь закрыться руками от испепеляющего потока.

- Тише, тише, голубка моя!

Мужчина быстро смочил ей губы, лоб и щеки куском влажной материи, пропитанной настоями из трав.

- Вот так, вот так. Не говори. Побереги себя.

Царевна успокоилась немного. Спасительная чернота заполнила собой все, что только что жгло огнем, давая видимость облегчения. Пустота не причиняла боли. Пустота казалась спасением, ограждая от мыслей и воспоминаний, окрашенных хоть каким-нибудь чувством. Ничего. Только благостная темнота и пустота.

- Выпей, - вновь раздался голос, огненным шаром скатившийся в эту пустоту и эту темноту. – Спи, спи. Спи…

Она снова падала в бездну, наполненную огненными потоками. Все глубже, глубже, глубже. Туда, где кончалась боль. Где не было ничего уже…

Из забытья ее выхватил печальный женский голос.

- Госпожа, госпожа, не дай ввергнуть себя в объятья вечной ночи. Вернись к жизни. Как бы ни казалась она тебе бесполезной и безрадостной…

Слова оборвались тоскливым и жалобным плачем.

А душа улхурки вновь устремилась в мрачную пустоту.

Окончательно сознание вернулось к Немферис тревожной, грозовой ночью. Она открыла глаза, повернув голову на свет свечи возле ложа.

На скамье рядом с кроватью сидел корнуот, показавшийся смутно знакомым. Его продолговатое лицо с узким разрезом глаз и широкие рога, идущие от самого лба к затылку – образ этот являлся ей в огненном бреду.

- Дай мне воды, - попросила царевна, насмотревшись на то, как неровный свет играет на лице незнакомца, придавая ему таинственный и завораживающий вид.

Корнуот бросил книгу, которую внимательно читал, шевеля тонко вырезанными губами, и с готовностью поднес глиняную чашу с ароматным и теплым напитком.

- Что это? – поинтересовалась она, напившись.

- Отвар из трав, очищающий страдающую душу.

- Разве душа моя страдает?

- Самое страшное уже позади.

- Я ничего не помню.

- Это благо для тебя. Память молчит, оберегая твою истерзанную душу.

- О чем говоришь ты, корнуот?

- Я Ильвиг, - представился тот, симпатично улыбнувшись так, что веселые стрелочки показались в уголках голубых глаз.

- А я Немферис, жрица Арахна, – ей не хотелось улыбаться. Просто было интересно видеть странного корнуота в сером плаще и массивной золотой цепью на груди. Как интересно и приятно было смотреть на мельканье огонька в лампе; на большой букет цветов, оставленных кем-то у изголовья кровати; на размытые в темноте очертания шкур убитых лесных зверей, и на комоды и столы, тускло поблескивавшие крохотными огоньками свечей, любимыми корнуотами.

- Вот и отлично. А теперь постарайся снова заснуть, Немферис.

Она послушно закрыла глаза, старательно воскрешая образ матери, которая раньше так же, как и этот чужой человек, оберегала сон маленькой царевны, когда та болела…

Утром к ней пришла Рута, и радости ее не было предела. Живая и импульсивная корнуотка бросилась целовать Немферис, которая, смеясь, охотно принимала ласки.

Немного угомонившись, лесная дева справилась о самочувствии царевны, добавив, что великий князь очень тревожится, и с нетерпением ждет момента, чтобы посетить невесту.

- Невесту? – удивилась Немферис, но, подумав, не стала возражать.

- Он ежедневно передавал цветы, и взял с Ильвига страшную клятву, что тот поставит тебя на ноги, если же нет – ведун поплатится собственной головой.

- Очень мило, - царевна пожала плечиком. – Пусть князь придет, если хочет.

Рута изумленно посмотрела, но послушно кивнула, соглашаясь.

- Жаль, что тебе нельзя вставать, госпожа! – сказала корнуотка. – Я бы показала много замечательных мест. Вот, - она развязала объемный и видимо тяжелый узел. – В поселении все беспокоятся о здоровье будущей княгини, и передают тебе подарки. Прими. Рогатые будут благодарны тебе.

Легкая тень мелькнула по лицу Немферис.

- Может, я чего-то не помню, но, кажется, князь не получил еще моего согласия на брак с ним.

- Неужели госпожа откажет ему? – Рута снова пристально посмотрела на царевну, но та только улыбнулась, не поднимая глаз. - А ты изменилась, - добавила она, и едва заметное сожаление мелькнуло в ее голосе. – Все меняются, побывав за гранью.

- Где?

- Ты умирала, Немферис. И все звала какую-то Хефнет.

- Это моя мать. Ее уже нет среди живых.

- Послушай меня, госпожа, – тихо заговорила корнуотка, с опаской оглядевшись. – Так уж получилось, что я полюбила тебя. И моя семья, особенно – малышка Тала, очень благодарна «самой красивой девушке леса». Мы не хотим, чтобы тебе причинили вред. Болезнь подкосила твои силы, госпожа, и в таком состоянии ты стала беззащитной, – она перешла на шепот. - Бойся Ильвига. Он коварен, и не считается даже с князем. В Арбоше нет девы, которая не побывала бы на его ложе. А я видела, как этот сластолюбец смотрел на тебя, даже больную.

- Ты тоже была с ним?

- Я тоже, – бедная Рута содрогнулась от отвращения. – Он гадкий. Хотя на вид симпатичный и добрый, но с женщинами такой … распутный.

- Не боится князя, говоришь?

- Совсем никого. Он сильный и могущественный чародей.

Она вздрогнула, заслышав, как кто-то вошел в шатер царевны.

- Это Ильвиг, - бледнея, шепнула корнуотка.

Тот вошел к ним с радостной улыбкой на губах.

- Приветствую тебя, Немферис, - поздоровался он. – Рад видеть голубку мою, в добром здравии. Принеси госпоже что-нибудь поесть, Рута. Пора возвращаться к полноценной жизни.

Корнуотка немедленно повиновалась, поднеся царевне большое блюдо со всякой всячиной.

- Теперь иди, - распорядился ведун. – Я сам поухаживаю за нашей драгоценной гостьей.

- До скорой встречи, госпожа, – Рута поклонилась и вышла.

- Вижу, тебе стало намного лучше, - ласково заговорил корнуот, оставшись наедине с улхурской наследницей. – Что беспокоит мою красавицу?

Царевна улыбнулась, скромно опустив пушистые ресницы.

- Я чувствую себя прекрасно, если не считать легкого головокружения и слабости.

- Это очень скоро пройдет, – он взял руку Немферис, нащупывая пульс, и поглаживая одновременно. – Я ставил на ноги и не таких больных. – Взгляд его затуманился. – Но никогда прежде не было у меня такой прелестной пациентки.

Она вскинула на него обжигающе черные глаза и проговорила томно:

- Корнуотки такие красивые.

Сладко улыбаясь, Ильвиг вознамерился уже поднести ручку царевны к своим пылавшим губам, но до него вдруг донеслись звуки, помешавшие его намерениям. Он вскочил с ложа, замерев в поклоне, в то время как в комнату входил великий князь.

- Приветствую тебя, моя прекрасная госпожа! - владыка леса выглядел сегодня как никогда величественно. Волнение придавало его лицу еще больше привлекательности.

- Рада видеть тебя, князь. Прости, что не могу припасть к твоим ногам в благодарность за все милости, что были оказаны мне в твоем гостеприимном доме.

- Это я готов преклонить колени, и благодарить судьбу за то, что привела такую деву под мой кров, – нетерпеливым жестом он выпроводил вон молча негодующего ведуна, у которого все было написано на лице. – Могу ли я надеяться, что страшный недуг отступил от тебя? – присаживаясь на кровать, заботливо поинтересовался Луверик.

- Да. Ваш лекарь очень хорош.

- Вот и прекрасно, – корнуот настойчиво искал взгляда царевны, но она, нежно улыбаясь, не поднимала глаз. – Надеюсь, он не слишком досаждает?

- Как может досадить такой милый и заботливый человек?

Луверик немного смутился.

- Все так, только прошу тебя – будь с ним осторожнее.

Немферис невинно взглянула на собеседника. И даже в глубине ее безмятежных глаз он не смог увидеть холодного пренебрежения, таившегося в душе дочери Арахна ко всем, кто сейчас окружал ее.

- Я всегда осторожна с чужими людьми, князь.

Он задумался ненадолго или, скорее, не торопился прерывать очарования момента, отдавшись в полной мере созерцанию прелестной собеседницы.

- Не хочу торопить тебя, дорогая, ты еще не окрепла…

- Князь, - заливаясь румянцем, поспешно заговорила она, - я понимаю, о чем ты желаешь спросить меня, но прошу - дай мне еще немного времени. Не потому что мой ответ еще не готов. Вовсе нет. Просто, говорить о своем будущем я хочу в более здравом состоянии.

- Да-да, конечно. Прости, – он поднялся.

Продолжая трепетно улыбаться, Немферис протянула ему руку.

- Я навещу тебя завтра, - тихо сказал Луверик, легко целуя руку улхурской госпожи.

- Буду ждать.

Как только князь вышел, в комнату к больной вбежала Рута.

- Как ласкова ты была с ним! – засмеялась она. – Конечно, наш владыка – прекрасный мужчина. Ему всего около тридцати, но он мудр, как старец. А на ристалищах ему просто нет равных! И с чародейством князь знаком не понаслышке. Но неужели ты так просто забыла своего послушника?

Немферис прилегла на подушку, пахнувшую ароматными травами, и закрыла глаза.

- Этой ночью снова будет гроза, - сказала она. – И этой ночью ко мне придет Ильвиг. Я хочу, чтобы ты была неподалеку. Спрячься в соседней комнатке, и жди, когда я позову тебя.

- Конечно!

- Хорошо. Сейчас – иди. Мне нужно побыть одной и подумать о многом.

- Но, госпожа…

- Иди.

Медленно потянулось время.

Глядя в светлое пространство тихой комнаты, царевна читала все молитвы и заговоры, какие только могла вспомнить. К вечеру вокруг сгустился сумрак, наполненный свежестью и ароматами леса, так трогавших Немферис.

Над Арбошем поползли темные тучи, неся грозу. Надвигавшаяся стихия пугала, будоражила успокоенную душу. Когда стало совсем темно, царевна встала, и, сбросив с себя одежду, ополоснулась из чаши, куда заботливая Рута налила теплой воды.

Знаки на теле налились кровью и горели. Кожа, на которой уже появился загар – очистилась, и вновь став мраморно-холодной.

Юная жрица была готова.

Одевшись, и надежно спрятав рубиновый амулет, она снова вернулась на кровать, где расплела косы и приняла магический эликсир.

Слабость, вызвавшая сильный озноб, охватила не только тело, но и душу. Затишье, что наступило перед ночным ненастьем, угнетало царевну. Но когда разразилась, наконец, гроза, это принесло облегчение.

Спальная то погружалась во мрак, то озарялась голубым светом от ударявших совсем близко молний.

Вот снова чернота заволокла все вокруг, и новая вспышка высветила бесформенные тела, копошившиеся в комнате. Вновь стало темно. И во мраке засветились зеленые глаза – то тут, то там.

- Немферис,… Немферис,… - зашептали чьи-то неведомые уста.

Резко, с шумом поднялись шторы, из-под которых брызнул сноп искр, а в образовавшуюся прореху влетел черный ворон. Края штор широко разошлись, открывая черноту, из которой выступил Ильвиг. Пространство вокруг него высветилось бледно-зеленым мерцанием.

- Ты ждала меня? – пунцовые, будто окровавленные губы колдуна растянулись в улыбку, скорее похожую на оскал.

Царевна тихо рассмеялась.

- К чему эти демонстрации? Я видела много всего. Подобными трюками не удивить меня, ведун. Лучше присядь, поговорим. Положи свой посох, - мягко добавила она, и в новой вспышке молнии ярко блеснули ее глаза.

Ильвиг охотно принял предложение.

- Не могу спокойно чувствовать себя во время грозы, - признался он.

Немферис кивнула:

- Я понимаю.

- Царевна, - кашлянув, проговорил ведун, - я пришел к тебе с просьбой. И не отрицай, что ты знала, что так будет.

- Продолжай.

- Наверное, тебе известно, что говорят обо мне в Арбоше и может, за его пределами. Я сильный маг. Узнав все, что мог узнать от духов лесов, я должен двигаться дальше. Но лесные бесы слабы…

- Нельзя хулить тех, кто служит тебе.

- Я понимаю, царевна. Но пойми и ты меня. Мне стало тесно в лесах Арбоша – я жажду прикоснуться к знаниям Улхура.

- Вот как? Эта земля хранит в себе столько силы, что сила Арахна перед ней подобна дуновению ночного ветерка перед бурей.

- Да, госпожа. Только силы эти закрыты для меня. Душа моя стремится к ночи, и не в моей власти изменить это. Ты понимаешь, о чем я говорю. В нашем мире не может существовать что-то одно, и на смену дню всегда приходит сумрак. Каждый из нас выбирает то, что ближе душе. Мир света прекрасен – в нем столько жизни, красок и любви! – но мне спокойней в темноте и холоде.

- Ты же знаешь, ведун, что ни одна арахнида не посвятит чужого в религию иктуса просто так.

- Я готов, царевна. Покажи мне свою душу, чтобы я мог видеть твоего отца.

Та улыбнулась, покачав головой, и оценивающе оглядев его.

- Не спеши. Я совсем не знаю тебя. И ты ничем не заслужил доверия.

- Все, что захочешь, госпожа моего сердца, - забормотал ведун взволнованно, хватая руку арахниды и жадно припадая к ней губами. – Приказывай.

Немферис слабо оттолкнула его и тихо засмеялась. Но черные глаза внимательно и напряженно следили за каждым движением корнуота.

Но тот уже ничего не замечал. Тяжело дыша, он опустился на пол, обнимая колени царевны.

Прищурившись, она молча смотрела на него, не шевелясь и не мешая.

Ободренный ее молчаливым согласием, Ильвиг стал покрывать поцелуями обнаженные ступни, потом снова схватил за руки, целуя ладони. Распаляясь все больше, он потянулся к лицу Немферис, обхватывая его дрожавшими ладонями, и впиваясь губами в её губы.

И, вскрикнув, отпрянул. Кожа на его губах задымилась, чернея и лопаясь. Дико озираясь и вращая глазами, он закашлялся, хватаясь за горло, закрывая рот рукой, пачкая ее в крови.

Царевна продолжала все также неподвижно смотреть на него.

- Что?.. – захрипел ведун, отнимая руку от лица. Из окровавленного рта его, извиваясь, выполз большой черный червь и выпал на трясущиеся пальцы Ильвига.

Приступ рвоты и резкая боль скрутили корнуота. Черный поток из червей и крови хлынул на пол. Не удержавшись на ногах, ведун рухнул следом, завалившись набок, колотя ногами в сильном припадке.

- Сладки поцелуи арахнид? – тихо спросила Немферис. – Души их – бесплодные пустыни, где селятся демоны. Ты желал увидеть мою душу? Смотри. Там обитает мой Отец.

Она сошла с ложа, и, склоняясь к корнуоту, спросила:

- Хочешь посмотреть на танец служительниц Темного бога?

Тот замычал, испуганно глядя в бледное лица арахниды, но не мог пошевельнуться, парализованный ее волей.

- Смотри же!

Немферис поднялась, плавно возведя глаза и руки к своду комнатки, тесной для нее. Ровно и нежно полился молодой сильный голос, взывавший к древнему божеству. Вокруг скрещенных пальцев сгустилось темнота, обращаясь в колеблемое нечто, искрившееся зелеными огоньками. Царевна оборвала песнь. Но из разраставшейся над ней мглы зазвучала отдаленная мелодия. Вот она стала ближе, и послушная ее темпу, Немферис начала кружить по комнате. Странная темнота сгустилась еще сильнее, образуя вращавшуюся над обездвиженным Ильвигом сферу. Медленно, но неуклонно, она спускалась к нему, хотя он и не мог видеть этого.

Танец арахниды все убыстрялся, по мере того, как ускорялся ритм мелодии, лившейся из черной сферы. Расстояние между ней и корнуотом сокращалось. Сделав последний круг, царевна остановилась, протянув к ведуну руки.

- Встань, - приказала она. – Встань!

Вздрогнув, Ильвиг пошевелился, пытаясь подняться, но слабость не отпускала его.

Тогда Немферис повела ладонями вверх, и расслабленное тело Ильвига, потянулось за ними.

- Встань, – властно повторила она.

Корнуот выпрямился, пошатываясь. Невидимая сила удерживала его.

- Смотри на меня, – приказала царевна.

Страшная гримаса исказила лицо ведуна, и с усилием он разомкнул тяжелые веки.

- Смотри! – она резко развела руки, и черная сфера обрушилась на голову беспомощного Ильвига.

Издав истошный крик, вмиг очнувшийся корнуот упал на колени. Дрожа, он закрывался руками, как от ударов. Изогнувшись и закинув голову, ведун захлебнулся – черная мгла проникла в его раскрытый рот. И, широко распахнув глаза, он замер, скованный ужасом – на него взирали красные демонические глаза. В следующий миг Ильвиг рухнул бездыханным.

Обессиленная Немферис опустилась рядом с потерявшим сознание корнуотом.

Мрак над ними рассеялся.

- Рута, - позвала царевна. – Рута!

Крайне взволнованная, в комнате появилась корнуотка. Темными, расширенными от страха глазами, она взглянула на Ильвига, потом на улхурку.

- Я едва осталась жива, - невнятно выговорила рогатая. – Там, в темноте, вокруг меня вились тени. Еще немного, и они схватили бы меня!

- Тише, успокойся, – царевна с трудом поднялась. – Никто не тронул бы тебя.

- Что стало с Ильвигом? Он мертв?

- Нет. Жив. Я исполнила его просьбу, но увиденное оказалось слишком страшным для его сознания и слабой души. Помоги мне.

- Как?

- Нужно убрать его из моей комнаты, пока он не пришел в себя. Перестань дрожать и хватай его за ноги.

- О, духи лесов, помогите мне, - простонала Рута, поднимая тяжелые ноги ведуна. – Если он узнает о таком обращении – не видать мне света.

- Не бойся. Мы справимся с ним, – Немферис взялась за руки корнуота, отрывая его от пола.

Что-то с глухим стуком ударилось об пол. Тряпица, в которую завернут был предмет, размоталась, зацепившись одним концом о пояс Ильвига. Сверкнуло золото.

- Постой. Брось его, – царевна наклонилась, подбирая осколок. – Сигилла! – воскликнула она, жадно всматриваясь в надписи.

- Что это?

- Это пророчество об Антавии!

Глаза корнуотки расширились еще больше.

- О, госпожа! – вскрикнула она, хватаясь за голову. – Молю, простить меня! О, горе мне! Пусть злые духи леса покарают меня! Пусть разразит праведный гнев Духа Грозы!

- За что? Что ты кричишь? Успокойся и скажи, в чем дело?

- Точно такой же осколок оставил тебе твой послушник, когда покидал нас! О, госпожа, прости!

- Ты достойна хорошей трепки, но это самая лучшая новость за все дни моего пребывания в вашем Арбоше. Ты вернешь мне золотой осколок?

- Конечно! Он в моем доме! Я скоро.

Убежав, она быстро вернулась, запыхавшаяся и промокшая от дождя.

- Вот – принимай, – корнуотка, достав из-за пазухи сверток, и торжественно передала его Немферис.

Та быстро развернула материю, извлекая подарок Ларенара.

- … Черные силы Зверя двинутся тогда на страну лесов.

Падет на землю свободного народа гнев огненного демона.

И не будет исхода, пока сила чар дочери Бездны не принесет спасения,

Тогда сплотятся снова три великих народа. …

- Ва-Йерк знал, - задумчиво произнесла царевна. Потом выражение ее прелестного лица изменилось. В нем появилось жесткость, даже жестокость, и упрямая решимость. Она глубоко и свободно вздохнула. – Теперь в моих руках все три части, а это значит...

- Что, госпожа?

- Путь в Улхур открыт…