Девять смертных грехов. Часть третья

Глава 5 Барон

Стою, слушаю, как загонщики рассказывают Мартине все, что выяснили у слуг… И с каждой новой историей проявляется все больше связей с баронством Бехар.

— Что известно о самом бароне? — Мартина посмотрела на Оливу, которая моментально выложила расклад по соседям.

Сначала по самому баронству: оборот товаров, что производят, что покупают, размер дружины и ее чистота, сколько деревень и людей в них. Потом очередь дошла и до Боливара Бехара. Рано женился, рано потерял жену, которая так и не принесла ему наследника. После этого около десяти лет жил один, а потом снова начал искать невест, спуская на молодых красоток все доходы баронства. За последние годы он женился еще четыре раза, но вот семья в итоге так и не сложилась.

— И сколько ему лет? — подняла бровь Мартина.

— Сорок четыре, — ответила Олива, и я чуть не хмыкнул. Представлял глубокого старика, а тут мужчина, считай, в самом расцвете сил.

— Я так поняла, он остался в баронстве и не пошел в армию? Почему не откликнулся на призыв короля? — Мартина продолжала уточнять факты.

— У него нет рук. Обеих, — на мгновение, словно что-то вспоминая, задумалась Олива. — Святая церковь предлагала установить ему протезы, но он отказался. Сказал, что ему не нужны руки, которые не смогут держать меч. А взять еду или в туалет сходить ему и слуги помогут.

— Как он потерял руки? — я не выдержал и вмешался в разговор.

— Нападение твари скверны или просто дикого зверя из леса Човар, — Олива повернулась ко мне. — Именно тогда он потерял жену.

— Ну что, ученик? — Мартина тоже посмотрела на меня. — Ты ходил за моими людьми, кстати, хорошо ходил… Ты слышал их доклады, так что знаешь даже то, что не успел подслушать. Теперь скажи: кто, по-твоему, виноват в потере армейских обозов?

Я задумался, а потом медленно заговорил:

— Вы допросили слуг, но почти не спрашивали их про тварей скверны, — поначалу я говорил медленно, но потом постепенно ускорился. — Все вопросы были про людей, словно вы заранее не сомневались, что именно обычные люди будут во всем виноваты. Твари, нежить — это антураж, который должен был отвести подозрения от убийцы. Вы же искали, кто был заинтересован в атаке на баронство, и вроде бы на ум сразу приходит Боливар Бехар, на него указывает чуть ли не каждый второй рассказ, но… Мы так и не узнали, а зачем бы ему все это начинать?

— Тебе мало, что он поехавший от смерти семьи псих? — Хайя смерила меня взглядом.

— От протезов он отказался как воин, — я пожал плечами.

— Вот и хорошо, — Мартина радостно потерла руки. — Мы тогда продолжим собирать информацию, а вы вдвоем, раз так по-разному смотрите на нашего соседа, съездите к Боливару Бехару. При малейших подозрениях вяжите и везите сюда.

— Есть, — Хайя быстро поклонилась и не задерживаясь, двинулась к выходу.

— Есть, — кивнул я вслед за ней. Кажется, в замке заночевать у меня так и не получится.

Снова в дорогу, снова свежий воздух. Впрочем, жаловаться я не буду. Мне и самому хочется раскрыть эту тайну, причем гораздо сильнее, чем всем остальным.

Бегу, наслаждаюсь видами. Сегодня полная Ночная сестра, которая подсвечивает кромку леса вдоль дороги, превращая ее в силуэты различных тварей. Передо мной бежит Хайя, я пробовал было ее догнать, но она каждый раз отрывалась на пару корпусов вперед. Ну, хочет быть первой, и пусть. Ее фигура в свете Ночной сестры тоже хорошо смотрится.

— Что думаешь? — сердце нежити решило составить мне компанию.

— О расследовании загонщиков? — уточнил я. — Хорошо работают. Четко, быстро. Мы у себя с ними ни разу не сталкивались, а вот Амелия Альборнос точно знала, что будет, и сразу отошла в сторону.

— Подозреваешь ее?

— Уж слишком явно все ниточки тянутся к соседям, — ответил я. — Разве подобное бывает просто так?

— Если ты так веришь в барона Бехара, то чего не отказался от этой проверки?

— А меня бы послушали? — я представил, как Мартина отреагировала бы на мою просьбу. Ну, ее бы она точно повеселила. — Да и в любом случае надо проверить и барона, и лес…

— Кстати, я думал о той служанке, с которой ты говорил, — сердце неожиданно сменило тон. — В ней не было ни чистоты, ни скверны, ни силы нежити. Я однажды видел что-то подобное… У вас в мире бывают духи гор, лесов и полей? Не дикие звери, а следующая ступень… У нас вот гуляли такие когда-то, пока мы не сожгли их всех в огне очередной войны.

— Духи? — я задумался. — Кажется, в старых легендах я читал о ксанах. Это женщины, которые не принадлежат нашему миру, и их жизнь является отражением источника леса или реки… Точно! Именно так и было написано в книге, и я еще подумал: как такое создание может существовать? Без силы — мир же сотрет его первыми лучами солнца.

— Духи источников, — сердце все еще парило в воспоминаниях. — В них есть сила, но она чужая. Что им даешь, тем они и становятся, понимаешь?

— То есть, если рядом будут бродить твари скверны, ксана станет их королевой?

— Точно. А если тебе подобные поставят рядом церковь, то в соседних лесах никогда не потеряется и не пропадет ни один ребенок.

— Дети пропадают и рядом с церквями, — задумался я. — Хочешь сказать, что не все священники так чисты?

— Хотел бы я так сказать, — хмыкнуло сердце. — Но все проще… Такие духи не могут жить везде. Даже у нас они оставались только в самых древних и заповедных местах. Стоит им раз проявиться, как их жизнь становится конечна и рано или поздно приходит к своему завершению. Сама или кто-то поможет… У нас когда-то была легенда: как только последний такой дух погибнет — погибнет и мир. Только это все чушь. Они исчезли за сотни лет до меня, а я и наш мир жили дальше.

Я промолчал, задумавшись о возрасте короля-лича. Сколько же он повидал, сколько потерял…

— Ты что, жалеешь меня? — возмутилось сердце.

— Давай к делу, — я сменил тему. — Если Лина — ксана, причем еще не открывшая свою силу, то что она делает в замке людей? Как там оказалась и почему до сих пор остается старой собой?

Словно ее специально спрятали от кого-то или даже от своей собственной судьбы… Последнюю мысль я не стал говорить даже сердцу. Почему-то казалось, что это, как и след меча смертных грехов, на самом деле очень важно.

Я почувствовал, как чистота Хайи передо мной ускорилась, и напрягся.

— Эй! Новенький! — девушка резко остановилась. — Пожалуй, на сегодня хватит, завтра нам могут потребоваться все силы.

— Будем спать? — понял я и потянулся.

Хайя действительно выбрала хорошее место: высокие толстые деревья, на них легко будет обустроить лежанку. Мы заскочили на соседние гиганты, растянули веревки, чтобы опираться на них во сне или оттолкнуться, если прямо спросонья придется начинать бой. Хайя поставила какой-то дозорный артефакт, я окутался плащом ревенанта. В нем и теплее, и чувствительность выше. Если кто-то появится, то сразу проснусь.

Так и случилось. Примерно через пару часов я почувствовал движение, и глаза открылись сами собой. Духовное зрение, чистота в стороны — я пытался найти врага, но его не было. Только Хайя опять вздрогнула под дуновением усилившегося ветра. Она что, мерзнет? Я прикрыл глаза и еще раз оглядел окрестности, теперь стараясь не просто заметить врага, а как алхимик увидеть весь рисунок чистоты вокруг.

— Вот же глупая девчонка! — выругался я через пару секунд.

Несмотря на свое неприветливое поведение, сейчас Хайя выпустила наружу всю доступную ей чистоту, чтобы прикрыть меня. Себе оставила только один грааль, а все остальные ловушки были именно с моей стороны. Защитить пытается? Я попытался снова нахмуриться, но на лице против воли появилась улыбка. Приятно.

Я снова лег на свое место, а потом попросил плащ прикрыть не только меня. Способность, подсмотренная у ревенанта, сначала никак не отреагировала, но потом… Я почувствовал легкое движение ветра, и у ног Хайи появилось вороново перо. Я добавил чистоты — перьев стало больше, уже скоро они разрослись в еще один плащ, который прикрыл девушку, и уже через минуту она сонно засопела.

Вот и хорошо.

Хайя стала загонщиком три года назад… Одна из лучших офицеров первого тяжелого полка, она отличилась в битве при зачистке старых руин у столпов Мелькарта, и ей предложили перейти в новый элитный отряд под командованием лейтенанта из семьи Седонья. Всего лишь лейтенанта… Впрочем, звания загонщиков были гораздо выше обычных армейских. Хайя не сомневалась, что так и должно быть, потому что однажды видела в бою семерку с красными розами на плащах в бою, и это поразило тогда еще обычную девушку… Могла ли она даже подумать, что когда-нибудь сама станет загонщиком?

Естественно, Хайя согласилась на предложение, озвученное неприятным адъютантом с крысиным носом. Девушке было плевать на формальности: она сказала «да», и ей выдали специальное зелье, которое помогло резко увеличить силы, а еще открыло возможность управлять артефактами загонщиков. Девушка навсегда запомнила тот тяжелый, словно железный вкус, который изменил ее жизнь. С тех пор она постоянно была в движении. Даже когда в лагере армии все загонщики сдерживали себя, чтобы не показывать раньше времени свою мощь.

Можно было подумать, что загонщиков с их необычной силой будут использовать только в бою, но король не хотел, чтобы они были бездумным оружием. Как говорила Мартина, даже будь у них такое желание, Габсбургам просто не хватит времени отдать приказы каждому своему подданному. Поэтому чем больше людей смогут сами принимать правильные решения, тем сильнее в итоге будет королевство. Хайя гордилась той силой, что приносила другим, а потому в каждом задании выкладывалась на полную.

И тем обиднее был для нее странный приказ генерала Ордоньо — засунуть к ним обычного идальго. Без зелья загонщика! Без опыта! Да он должен только сдерживать их, была уверена девушка, но этого не случилось. Счастливчик выдержал забег до замка Альборнос, не потерялся во время допросов, даже сумел при этом от нее спрятаться! И все равно! Он был слаб сам, он не знал силу загонщиков, а значит, был вдвойне бесполезен. И самое отвратительное — он отказался верить в вину барона Бехара только из-за пары громких фраз. Мальчишество!

Хайя всю дорогу старалась не смотреть на своего спутника, но ночью все равно прикрыла его от возможных атак. Ей доверили человека, и она выполнит свой долг, чего бы это ни стоило. Правда, чистоты ушло много, но… Слабый идальго даже без грааля — что он сможет, если сюда выйдет саблезубый тигр или одна из матерей скверны?

Девушка закрыла глаза, и ей приснился прекрасный сон. Ее спутник после армейских игр думал, что их силы не сильно и отличаются. Новичок, который совсем не знает сути загонщиков… Но как же он удивился, как стоял с открытым ртом, когда им попался избранный скверны, и Хайя сразила его. Даже во сне девушка чувствовала движения чистоты рядом с собой, но они не несли зла и словно были ее частью, так что инстинкты не сработали, и она не проснулась.

Избранный был повержен, новичок смотрел на нее с открытым ртом и выпученными глазами, а на душе стало так… тепло. Хайя купалась в силе, в восхищении, и ее чистота восстанавливалась с огромной скоростью. Даже было жалко просыпаться, когда пришло время. Девушка открыла глаза и лишь в последний момент успела заметить похожую на вороновы перья тень, которая ее укрывала и теперь рассеялась без следа.

Кожи сразу коснулся холодный ветер, и девушка все поняла. Плащ Счастливчика, перья, тепло во сне… Этот паршивец решил, что может заботиться о ней, укрывать и… Хайя остановила саму себя. В его действиях не было зла или похоти, иначе бы она проснулась, а значит — пусть будет. Девушка потянулась, улыбнулась, а потом резко, словно пантера, прыгнула на соседнее дерево.

Обычно она будила так только своих, но пусть Счастливчик сегодня порадуется. Заслужил! Девушка сжала парня до того, как тот успел что-то понять, и вот так в обнимку они и рухнули вниз. Хайя была готова прикрыть их чистотой, но парень успел сам. Несмотря на ошарашенный взгляд — успел. Может быть, он и не так плох, как она изначально думала.

Моя напарница не оценила заботы и утром напала, скинув меня с дерева. Еще и довольная потом всю дорогу была, даже перестала убегать вперед, а вместо этого принялась расспрашивать про меня и мою жизнь. Сначала с неохотой, а потом все с большим интересом я рассказал про замок Кемма, первого иелчу, принцессу и пиратов. Ничего особо секретного не выдал, но даже без этого я, как оказалось, успел немало всего повидать. Хайя оценила и даже поделилась едой, словно забыв об утреннем нападении.

— Не понимаю я девушек, — пожаловался я сердцу.

Король-лич почему-то расхохотался. Иногда я и его не понимаю.

Вышли мы засветло, до границ баронства Альборнос добежали к полудню, и через пару часов должен был показаться замок Бехар. Обычно семейные резиденции старались строить подальше от границы, но в баронстве было совсем немного обжитых земель, а большую его часть занимал лес Човар. Древний, мрачный, полный диких зверей — в таком действительно могли бы жить ксаны.

На пути начали показываться деревни. В них кипела жизнь, деловитые крестьяне работали на полях, их жены разбиралась с домашней живностью — выглядели все спокойно и сыто. Совсем не похоже на земли, где сидит барон-бандит. Мимо нас без единого скрипа проехала телега, на которой деловитый мужик перевозил колоду для улья. Видимо, старую медведь разобрал или еще что приключилось, вот и едет чинить свою лесную пасеку.

— Как называется эта деревня? — я отбежал в сторону и запрыгнул на телегу к мужику.

Тот на мгновение напрягся, но ответил так же степенно:

— Артана это.

— Видели мы в замке Альборнос девушку из вашей деревни. Просила передавать вам привет, — выдал я то, ради чего и начал этот разговор.

Мужик разом побледнел.

— Не знаю я никого в замке Альборнос. Все наши живут тут и никуда не уходят.

Моя чистота окутала крестьянина. Причем не простая, а пропущенная через цветок красной розы, медленно начавший сливаться с моим сердцем. Такой сложно отказать.

— Значит, Лина не ваша? — спросил я прямо.

— Наша, — выдохнул мужик и растерянно закрутил головой, сам не веря, что сказал это вслух.

— Так почему же вы от нее отказались? — продолжил давить я.

— Мы… Барон Бехар приехал к нам ночью три года назад, он сказал, что забирает Лину и чтобы мы молчали, словно этого и не было. Не говорите ему! Не говорите, что я вам что-то рассказал! Не знаю, что на меня нашло! — мужик отпустил поводья и явно задумался о том, чтобы рухнуть на колени.

— Он не узнает об этом, если ты и дальше будешь молчать, — тихо сказал я, и мой тон, а еще сменившийся цветок в чистоте успокоили крестьянина.

Вот и поговорили. Я спрыгнул с телеги и побежал за чуть замедлившейся Хайей. В голове крутились мысли, что же тут происходит. Зачем один барон забирает девушку, похожую на ксану, и как она после этого оказывается в замке совсем другого барона. Причем живет там уже три года, и все делают вид, что ничего странного в этом нет.

— О чем говорили? — Хайя встретила меня задумчивым взглядом.

— Это Артана, — ответил я. — Деревня Лины, служанки, которую ты допрашивала. Решил проверить, что тут говорят о том, как она попала к соседям.

— И что говорят?

Я рассказал все, что узнал, кроме своих подозрений, напоследок добавив просьбу крестьянина не выдавать его. Хайя быстро кивнула в ответ, а потом легко нашла объяснение, которого я не заметил. Один барон просто продал другому красивую девушку — так бывает… И я был согласен, так бывает, но только вряд ли с духом леса все будет так просто.

— Если бы ее продали, в ее душе бы родилась скверна, — согласилось со мной сердце. — А та ксана была чиста.

— Что ж, доедем до барона Боливара, возможно, узнаем что-то еще, — ответил я.

Дорога, идущая между полей, свернула в лес Човар. Последний отрезок пути до замка Бехара шел сквозь древние дебри. Наверно, предку барона, выбиравшему место для родового гнезда, показалось хорошей мыслью отгородиться чащобой от возможных врагов… И я был с ним согласен. Мы бежали по краю узкой тропы, где две повозки могли бы разъехаться разве что с трудом, деревья нависали над нами.

Почти как ночью, только сейчас я не видел причудливые рисунки, а чувствовал дыхание хищных зверей, которые провожали каждый наш шаг. Провожали, но не нападали. Мы переглянулись с Хайей, она тоже это ощутила, и у нее тоже не было ответа, что это такое. Дикие звери редко сдерживаются…

Тем не менее, сегодня словно был особый день. Хищники остались в глубине чащи, а мы через час вышли на открытое пространство прямо перед стоящим на берегу реки замком. Наверно, местные чаще путешествуют по воде, чем добираются сюда по дикому лесу, но все равно место было неуютным. И это ощущалось не только в лесу. Над воротами замка стоял полный отряд стражи, все были при оружии, ни одного расслабленного взгляда, словно они не находятся в тылу армии на своей земле, а постоянно отражают набеги неизвестных врагов.

— Меня зовут Хайя, я загонщик второй армии, именем генерала де Наварра и короля приказываю открыть ворота и не чинить препятствий! — голос моей спутницы ударил во все стороны словно гром. Не ожидал, что она так может.

Я по-новому на нее взглянул. Вроде бы и тот же человек, но раньше она казалась живой, искренней, а сейчас рядом со мной стояла живая статуя. Словно оживший Красный брат, если бы он был девушкой…

— Мы следуем воле короля, — с надвратной башни ответил старший стражник, а потом махнул рукой, приказывая открыть ворота и опустить мост.

Подумав, я призвал плащ ревенанта. Так я лучше почувствую, если кто-то что-то задумает, а вот его умение скрывать пока использовать не буду. Пусть станет сюрпризом, если дойдет до серьезной заварушки.

— Проходите, — с той стороны ворот нас встретил шеф стражи, тот самый воин, изучавший нас сверху. — Барона уже предупредили о гостях, он ждет.

Со всех сторон к нам незаметно, словно просто так, подтянулось почти два десятка стражников в полной броне. Еще и артефактной — я изучил украшающие доспехи узоры. Кажется, провести допросы нахрапом здесь не получится. Я посмотрел на Хайю, но та лишь пожала плечами и спокойно двинулась за шефом стражи.

Внутри замка в глаза сразу бросились патрули. Мы прошли всего ничего, а встретили две тройки стражников. Все подозрительнее и подозрительнее. А если вспомнить, что мы до сих пор не видели ни одного простого человека, не воина… Обычно слуги постоянно мелькают где-то на фоне, а тут — пустота.

— Что думаешь? — сердце тоже следило за происходящим.

— Скверны в них нет, рубцов на душе от недавних убийств тоже, — тихо ответил я. — Но все равно очень странно.

Тем временем коридоры закончились, и мы вышли в обеденный зал, где на возвышении сидел Боливар Бехар. У него действительно не было обеих рук, но я чувствовал, что в этом человеке еще полно силы. Длинные черные волосы с седыми прядями были собраны в косу, на губе красовались короткие усы, а все остальное выбрито — он точно ухаживал за собой. А еще доспех, который он носил, как и все в этом замке. На безруком бойце он смотрелся не менее странно, чем огромный двуручный меч, замерший рядом с троном.

Пора было начинать разговор, но все молчали.

Пауза затягивалась, однако и я не спешил. А потом свой ход сделала Хайя: выхватила из-за пояса кинжал и со всего размаху метнула его в барона. Лезвием вперед, в стали мелькнул огонек вложенного грааля — мелькнула мысль, что мне бы от такого было очень сложно уклониться. Барон даже не стал пытаться. В воздухе что-то сверкнуло, и сталь перехватила призрачная рука.

— Приятно знать, что ваша чистота помогла вам справиться с раной, — спокойно, словно ничего не случилось, заметила Хайя.

Она решила, что использованный бароном прием был техникой чистоты, вот только… Мне было знакомо то, что гораздо больше походило на призрачную конечность. Барон постарался ее размазать, спрятать детали, но я знал, что искать, и заметил шерсть, а еще когти на кончиках пальцев.

— Нападение на хозяина замка… Даже королю непростительно такое, не то что его шавкам, — голос Боливара Бехара начал набирать мощь, словно он убеждал в чем-то сам себя.

— Интересные у вас техники, — заметил я. Тихо, но барон замолчал и резко подхватил свой меч призрачной рукой.

Теперь это была полноценная лапища с длинной серебристой шерстью, а сталь отвела в сторону выпад лисьего хвоста, вонзившегося в спинку трона в сантиметрах от головы барона.

— Что ты делаешь? — зашипела Хайя.

— Я думал, что мы так ведем переговоры, — так же тихо ответил я.

— Что за меч ты использовал? — резко сменила тему девушка. — Красный, пушистый, никогда не видела ничего такого. А вот барон…

Она подняла взгляд на хозяина замка. Тот продолжал смотреть на мой лисий клинок, все еще висящий у него прямо перед глазами, слушал наш разговор, и, кажется, у меня получилось добиться нужного результата. Теперь еще и барон не имел ни малейшего представления, что же делать дальше.

— Кажется, у нас есть общие знакомые, — я коснулся руки Хайи, попросив уступить мне переговоры.

— Ты тоже предал королевство? — наконец, заговорил Боливар. — Но что тогда здесь делает загонщица? Они же верны своим хозяевам, словно шавки, получающие удовольствие от строго поводка.

— Осторожнее со словами, — остановил я барона.

— А что мне терять? — тот усмехнулся. — Что твои новые хозяева мне сделают? Я заключил с ними сделку, чтобы вернуть руки, но эта подделка, — он махнул лапой из чистоты, — ничем не лучше протезов, что предлагает чистая церковь. Все обман!

— Зачем тебе руки? Разве они не заменят их? — я указал на замерших стражников. После броска Хайи они ринулись вперед, но потом барон остановил их.

— Там, где они мне нужны, другие не помогут.

— Расскажи, — я смотрел в глаза безрукому барону.

— Ты не знаешь? — тот удивился. — Но зачем тогда пришел?

— Расскажи, — повторил я. — И если тебя смущает мой меч, то знай… Однажды я столкнулся с девушкой, что его использовала. Мы подрались, я довел ее до бешенства и сбежал, но вот прием, который она использовала, подсмотрел и взял на вооружение.

— Это невозможно. Сила крови, они говорили, хотя… — барон остановил сам себя. — Они про многое врали.

— Я алхимик, — добавил я объяснение, которое уже не раз меня выручало, и на этот раз его тоже оказалось достаточно. — Иногда я вижу рисунки чужих техник и могу их повторить. Та лисица явно не рассчитывала, что я уйду живым.

Боливар Бехар долго и внимательно буравил меня взглядом, а потом не выдержал и расхохотался. Почему-то моя история показалась ему чрезвычайно смешной. Вот только, несмотря на это, никто и не подумал опускать мечи. Ни стражники, ни сам барон, ни Хайя, ну и я тоже. Драке — быть, но теперь перед ней мы хотя бы сможем что-то узнать.

А то вопросов много, а у кого их потом выбивать, у трупов? Так не факт, что души в них застрянут, да и потом разговорить их непросто.

— Хочешь, научу? — неожиданно вмешалось сердце. И сейчас его голос звучал совсем не так, как обычно: холодно, зло, со странной и притягательной уверенностью.