Джим Райан - рекордсмен из Уичито

Глава I. Гадкий утенок

История Джима Райана похожа на сказку о гадком утенке. В пятнадцать лет Джим был подростком хрупкого сложения, долговязым, неловким как жеребенок. У него было лицо ребенка, плечи округлены, спина слегка сутулая. На коленях, около локтей и на лодыжках у него были какие-то белые пятна. Да, он совсем не походил на спортсмена, но... хотел им быть.

Он пытался играть в бейсбол. По пятницам играл в кегли. Для футбола он был слишком нежным - это было очевидно, для баскетбола - слишком неуклюжим, вот и получилось, что 7 сентября 1962 года он попытался попробовать себя в беге на милю.

За несколько дней до этого события он впервые посетил собрание в средней школе Ист Хай в Уичито, штат Канзас, и услышал там от небольшого круглолицего человека с веселыми глазами рассказ о том, что парням, которые не занимаются спортом, самое подходящее дело записаться в команду кроссменов. Джим записался тут же, однако не был в состоянии выполнить тренировочную работу целиком и в первую неделю пробежал только милю.

Это вряд ли можно было назвать бегом. Он тащился по дорожке, и его голова дергалась с каждым усилием. Первый круг он, в сущности, не бежал, а шел за 86 секунд, слабовато даже для новичка в марафоне. Год назад он пробовал пробежать 440 ярдов, но показал всего лишь 58,5 секунды и в юношескую команду школы не попал. Теперь казалось, что он дает маху и на миле, потому что второй круг он прошел еще хуже - за 89 секунд... Полмили - 2:55,0. Это не было похоже на спорт. Ему нужно было преодолеть себя. Внезапно в нем что-то зажглось, и он начал догонять своих товарищей. Третий круг был пройден за 69 секунд, и, возможно, на какое-то время людям показалось, что на дорожку вышел вовсе не гадкий утенок. Однако после этого дурацкого взрыва Джим почувствовал утомление, и пламя, вспыхнувшее в нем, угасло. Последний круг он покрыл лишь за 94 секунды. В итоге - 5:38,0 и 13 мальчишек из Ист Хай впереди. Может быть, попробовать теперь шахматы?..

Спустя шесть месяцев, 29 марта 1963 года, на той же дорожке бежал милю тот же подросток. Ему еще не исполнилось и шестнадцати, и он по-прежнему был хрупкий и неловкий. Но это был уже все-таки другой человек. Оказалось, что тренер с веселыми глазами не всегда смеется и дружелюбно подмигивает. Он вел себя так, будто бы происходил от надсмотрщиков над рабами, и заставлял своих учеников работать, как невольников. Однако на паренька такая работа, казалось, действовала неплохо. Он каждый раз приходил на тренировки, и тренер нередко ловил себя на том, что смотрит на него с каким-то слегка непонятным изумлением.

Парень прошел первый круг за 64,8, второй за 64,7, третий за 69,6. Насколько он вырос с сентября, стало ясно на последнем круге - его он пробежал за 63,3. Миля была пройдена за 4:26,4.

Тренер взглянул на секундомер и не поверил своим глазам: Джим пробежал милю быстрее, чем Арчи Сан Романи-младший в конце второго года средней школы, а ведь Арчи установил рекорд страны для учащихся старших классов (сениоров)! Тренер смотрел на дорожку, по которой, шатаясь от усталости, брел его ученик. Неважно, что именно думалось тогда ему. Вполне возможно, размышления тренера сводились к мысли: «Это не гадкий утенок, он уже становится прекрасным лебедем».

Когда Джим Райан отдохнул от бега, тренер Боб Тиммонс подошел к нему. Улыбаясь, он сказал с волнением: «Джим, у тебя есть шансы пробежать милю быстрее чем за 4 минуты еще в средней школе».

Такое утверждение нельзя было сделать между прочим. Рекорд средних школ был равен 4:08,7, далековато от 4:00, хотя, правда, один девятнадцатилетний школьник показал 4:03,5 в открытых соревнованиях. Несколько милевиков пробежали еще лучше в 20 лет. Но сейчас маленький человек с веселым взглядом говорил Джиму о том, что тот «выбежит» милю из 4 минут в средней школе.

Джим говорил мало. Ему еще не было 16 лет, он был несмел и скромен, он просто не был подготовлен к тому, что его ожидают такие важные дела. «Шеф,- сказал он изумленно,- этого не может быть».

Джим не много еще понимал в спорте. Когда несколько месяцев назад он записался в команду кроссменов, то даже не представлял себе, что это такое. Он не знал, что в Риме были Олимпийские игры. Но в последние несколько месяцевон изрядно потрудился, и этого было достаточно, чтобы понимать разницу между милей за 4:26,4 и милей из 4 минут.

«С этого дня,- сказал Боб Тиммонс,- ты больше не думай о себе как о спортсмене младшей возрастной группы, вместо этого рассуждай как милевик четырехминутного класса».

«Сначала,- вспоминает Джим,- мне показалось, что он хватил через край. Я считал большим делом, если кто-то в средней школе станет милевиком класса 4 минут. Но чтобы этим человеком стал я?..»

Джим не стал много размышлять насчет результата на милю из 4 минут. «Я был всего на втором году обучения в средней школе, такие требования к своему будущему предъявлять было страшно».

«Мне кажется,- вспоминает Тиммонс, возвращаясь к этому разговору,- Джим не понял смысла нашей беседы вообще». «Это было нереально,- в свою очередь, говорит Джим.- Я пробежал милю за 4:26 в тот период, когда в моей голове присутствовала только одна мысль - как бы дотянуть до финиша. Когда вы побегали по дорожке в общей сложности, скажем, не больше четырех недель и кто-то подходит к вам после мили за 4:26,0 и говорит, что вы можете пробежать милю из 4 минут, что вам остается сказать? ...Я подумал, что мой тренер шутит».

Но Боб Тиммонс знал, что говорил. Он работал с Арчи Сан Романи- младшим, когда тот был в средней школе и его выводы вытекали из сравнения результата Джима с таковыми Арчи Сан Романи. «Арчи имел лучший результат 4:26,5. Это был рекорд страны для младшей юношеской группы. Я согласен, что результат Арчи не мог быть теперь чем-то феноменальным для юноши младшей группы, но уж, во всяком случае, это было приличное время. Арчи показал 4:26,5 в конце своих выступлений в младшей группе, а Джим показал 4:26,4, лишь второй раз выступая в беге на милю. Логически из этого следовало, что Джим обладает колоссальными возможностями.

Выходя из младшей возрастной группы, Арчи показал 4:26,5, а в старшей добился результата 4:08,9. Было очевидно, что Джим сможет пробежать быстрее, потому что у него оставался в запасе еще сезон выступлений в младшей группе».

В действительности, конечно, все обстояло не так просто. Успех в спорте, как успех всюду, зависит от трех одинаково главных моментов: таланта, счастливого случая и напряженного труда.

Суждения Тиммонса, относящиеся к 29 марта 1963 года, базировались главным образом на первом: таланте Джима. Тиммонс верил, что Джим показал себя более способным, чем Сан Романи и он полагал, что у Джима хватит таланта улучшить рекорд Сан Романи в группе сениоров по крайней мере на 9 секунд.

Тиммонс был достаточно уверен в себе как тренер, чтобы сказать Джиму прямо, что тот должен делать для успеха. Это знание и было тем моментом удачи, единственно в котором нуждался Джим. Дайрол Берлесон, один из величайших милевиков всех времен, сказал по этому поводу: «Я убежден, что Боб - из числа по-настоящему больших тренеров в мире, если не самый лучший из них».

Подобно многим хорошим наставникам, Роберт Лерой Тиммонс не был большим спортсменом. Он родился в Джоплине, штат Миссури, в 1924 году, учился в средней школе в Питсбурге, штат Канзас. Он играл в футбол, теннис, занимался легкой атлетикой. Об этом вспоминает с иронией: «Я не стал выдающимся спортсменом ни в одном из перечисленных видов спорта, несмотря на то, что у меня были потрясающие физические преимущества. Мой рост - 5 футов 2 дюйма, а вес к моменту окончания средней школы был около 112 фунтов»

Во время второй мировой войны Тиммонс был моряком, в 1950 году закончил свое образование в Канзасе. Он был тренером по баскетболу, теннису, плаванию и легкой атлетике. Один раз журнал «Свиминг Уорлд» назвал его лучшим тренером месяца. Его ученики были чемпионами штатав в беговых видах на дорожке и в кроссе, а подготовленные Тиммонсом команды по плаванию выигрывали первенство штата семь раз.

Таким образом, две из трех составных частей успеха у Джима были на лицо: очевидный его собственный талант плюс голова Тиммонса, в которой было заложено знание дела. Оставалось еще под вопросом лишь одно: хватит ли у Джима желания и способности трудиться достаточно напряженно?