Джунгли

Глава 14

«Орегон» шел вперед, движимый встревоженным капитаном и замечательными двигателями. К счастью для них, море оставалось спокойным: скорость, которой они достигли, обернулась бы ужасающей скачкой, будь там беспорядочное волнение. Обычно «Орегон» отклонялся от прямого маршрута, чтобы на проплывающих судах не догадывались о его возможностях, но в этот раз – нет. Кабрильо не беспокоило, кто видит их рассекающими воду на скорости больше сорока узлов. Их несколько раз окликали, обычно скучающие радисты, пожелавшие узнать, кто они. По приказу председателя «Орегон» хранил радиомолчание.

Единственной попыткой выглядеть более-менее нормально был поддельный дым, шедший из единственной трубы. Большинство видевших их моряков считали, что старое трамповое грузовое судно снабжено газовыми турбинами.

Сидя с одной рукой на перевязи в оперативно-командном центре, Кабрильо наблюдал за ходом судна на большом мониторе. Взгляд вправо открывал ему репитер радара, испещренный множеством находящихся вблизи судов. Малаккский пролив, пожалуй, наиболее загруженный маршрут судоходства в мире, и эти условия вынуждали «Орегон» использовать лишь малую часть своих возможностей.

Для Хуана эта вахта не была обычной. Сейчас, в восемь часов вечера, судно вела третья смена. Позади них быстро заходило солнце, превращая море в колыхающуюся блестящую медную пелену. Когда солнце скрылось полностью, он понял, что ход вновь придется замедлить. У больших контейнеровозов и танкеров было современное навигационное оборудование, и они сохраняли скорость почти в любых условиях. Задержку могли вызвать десятки рыбацких суденышек и маленьких судов прибрежного плавания, которые приходилось огибать.

Утешало его только то, что они приближались к концу узкого пролива. Когда снова выйдут в открытое море, он сможет не сдерживать любимое судно и еще больше увеличить скорость.

– Добрый вечер всем. – Джулия Хаксли вошла в оперативно-командный центр через заднюю дверь.

В кресле-каталке, которое она толкала перед собой, сидел в больничной сорочке Макд Лоулесс.

– Устраиваю ознакомительный тур своему пациенту. Возможно, помнишь, Хуан, до сих пор он видел только коридор по ту сторону кают-компании.

– Вот это да, – широко раскрыл глаза Лоулесс. – Похож на мостик «Энтерпрайза». Вот здесь сидел Крис Пайн.

– Кто-кто? – спросил Кабрильо.

– Крис Пайн. Он играет Керка в кино.

Хуан пропустил это мимо ушей, чтобы не показывать свою отсталость.

– Как себя чувствуешь?

– Честно говоря, запсиховал, – протянул Лоулесс. – Разум хочет, но плоть слаба. Тяжело лежать на койке целыми днями. Скажи, где мы?

– В Малаккском проливе.

– Быстро идем, – заметил Лоулесс.

– У старика под капотом кое-что есть, но сейчас мы сбавили скорость до пятнадцати узлов из-за оживленного судоходства.

Лоулесс взглянул на монитор.

– Движение как дома на магистрали «Ай-10»[9].

– Я вырос в Калифорнии, – отозвался Хуан. – Ты не знаешь, что такое загруженность, если не видел Четыреста пятой. Что еще показала тебе Джулия?

– Вашу столовую. Должен признать, таких шикарных я мало видел. Замечательный бассейн, спортзал, несколько жилых помещений. Что еще? Шлюпочный гараж и ангар.

– Ты не видел и половины. Внизу у киля есть люк, открывающийся в море, где мы можем спускать и принимать подводные лодки, и у «Орегона» огневая мощь больше, чем почти у любого корабля.

– Не порть мой тур, – вмешалась Джулия.

– Когда почувствуешь себя лучше, – сказал Хуан, – поговорим о твоей каюте. Сейчас в ней ничего нет, но ты скажешь, как хочешь обставить ее, и мы это устроим.

– Я жил вместе с другими операторами в бывшей авторемонтной мастерской в Кабуле, предоставленной любезно дядей Сэмом, и понятия не имею о внутренней отделке.

– Тогда поговори с Линком. Он выбрал койку, металлический шкафчик, а остальные деньги потратил на мотоцикл «Харли-Дэвидсон», который держит в трюме.

– Мне его стиль нравится.

– Общество байкеров можешь организовать позже, – вмешалась Джулия. – Сейчас я отвезу тебя обратно в лазарет.

– Да, мэм, – недовольно произнес Лоулесс, будто капризный ребенок, и подмигнул Кабрильо.

Тут в помещение ворвались Эрик Стоун и Марк Мерфи.

– Председатель, мы узнали! – в голос воскликнули они.

Видно было, что парни последние тридцать часов почти не спали.

– Что узнали?

– Доброй ночи всем, – попрощался Макд.

– Там была нефтяная платформа, – сказал Эрик.

В руках у него был раскрытый ноутбук, он положил его на свободный стол. Через несколько секунд на экране появилось снятое сверху изображение нефтедобывающей платформы. Детали были нечеткими, потому что снимок мелкий, но Хуан разглядел вертолетную площадку сбоку и тень высокой буровой вышки, падающую на настил. На его взгляд, площадь платформы слегка превышала квадратный акр.

– Она называется «Джей-61», ее не использовали два года.

– Кому она принадлежит?

– Подставным компаниям. Мы с Марком пытаемся пробить корпоративную защиту.

– Она самодвижущаяся?

– Нет. Полупогружная, никаких двигателей. Если ее перемещали, то буксировкой.

– Мы прекрасно знаем, что ее перемещали, – сказал Кабрильо, неотрывно глядя на экран, словно спутниковое изображение могло дать ему ответы. – Вопрос только – когда?

Марк налил себе кофе из электрического кофейника.

– Платформе такой величины потребуются минимум два буксира. Мы проверяем все крупные фирмы, выясняем, где их самые большие суда. За последнее время в том районе не было ничего.

– Есть у Круассара какая-то связь с выходящими в океан нефтяниками?

– Не думаю, – ответил Макс. – У него нет дел с нефте– и газоразведкой.

– Проверь еще раз, – велел Хуан.

Он думал обо всем, что может повлечь за собой передвижение такой большой платформы. Если Линда была на ней всего пару дней назад, а теперь платформа передвинута, то Круассар действует быстро. Сколько времени займет найти координаты множества судов в ограниченном месте, а потом развить достаточную скорость с полной неподвижности? Четыре дня? Пять? Это если все идет гладко, а часто ли так бывает?

«Если бы этой операцией руководил я, мне бы потребовалось что-то более эффективное, чем буксиры. Как бы я это сделал? Как бы транспортировал двадцать тысяч тонн стали быстро и тихо с якорной стоянки, где платформа стояла несколько лет?»

– Постой, – произнес он вслух, словно его внезапно осенило. – Не буксир. Судно для перевозки тяжеловесных грузов.

– Тяжеловесных… Черт возьми, ты прав, – хлопнул себя по лбу Марк.

Он взял ноутбук Эрика и запустил поисковую программу.

На экране появилось изображение судна, не похожего ни на одно другое в мире: надстройка слишком выдвинута вперед, две приземистых дымовых трубы и крылья мостика возвышались над поручнями. Остальная часть судна длиной почти двести пятьдесят метров представляла собой открытую палубу, едва поднятую над ватерлинией. Это был «Голубой марлин», переправляющий выведенный из строя военный корабль «Коул» в Штаты на ремонт.

У этого необычного судна имелись балластные цистерны, способные погрузить его на заданную глубину. Потом оно подплывало под свой груз, будь то поврежденный ракетный эсминец или нефтяная платформа. Тут цистерны опорожнялись, и судно поднималось снова с грузом на палубе площадью больше тысячи квадратных метров. Когда груз закреплялся цепями или даже приваривался к палубе, судно могло спокойно двигаться со скоростью около пятнадцати узлов, гораздо быстрее традиционного буксира, который с таким грузом, как нефтяная платформа, редко развивал скорость больше пяти.

Эрик снова взял свой ноутбук, и пальцы его заплясали по клавиатуре. Он обыскивал базы данных и документацию компании. Через четыре минуты, пока в оперативном центре слышалось только негромкое мурлыканье двигателей и свист воздуха в вентиляционных отверстиях, он оторвался от монитора.

– В мире всего пять судов, способных перевозить такую платформу, как «Джей-61». Два по договору с военным флотом США перевозят боевые корабли, чтобы те не расходовали ресурс двигателей и не тратили время на обслуживание во время транспортировки. Еще одно подходит к Северному морю, везет платформу от строителей в Корее, еще одно доставляет нефтяную платформу в Анголу. Пятое переправляет роскошные яхты из Средиземного моря в Карибское. Похоже, сезон отдыха меняется. Извини, Хуан, твоя идея не отпадает.

Кабрильо ощутил горькое разочарование. Он-то был уверен, что нашел верный ответ.

– Постой-постой, – встрял Марк Мерфи. Пока Стоун вел поиск на своем ноутбуке, он работал на интернет-планшете, тоже имеющем беспроводную связь с суперкомпьютером судна. – Круассар содержит ряд подставных компаний, зарегистрированных на Нормандских островах. Действовать они начали только неделю назад. Поскольку это явно далекоидущий план, я лишь бегло просмотрел файл. Компания именуется «Вантидж партнерс», финансируется офшорным банком на Каймановых островах. Ее единственная цель – продаться одной бразильской компании. Я перестал искать, поняв, что это законная деловая сделка, не имеющая отношения к планам Круассара в Мьянме.

– Насколько понимаю, ты копнул немного глубже, – сказал Хуан.

– Да. У бразильской компании есть отделение в Индонезии, управляющее местом разборки судов на слом. Финансовая деятельность закрыта, но думаю, Круассар хотел продать «Вантидж партнерс» по значительно меньшей цене, чем потратил на нее, чтобы купить это место и все суда, которые по контракту они должны демонтировать.

– Есть среди них тяжеловоз?

– Подожди чуть-чуть, мое проникновение в их систему компьютеров почти завершилось. – Он заулыбался, глядя на планшет. – Вот оно. Сейчас они разбирают три судна. Два коммерческих рыболовных и балкер. Следующим на очереди стоит «Геркулес», судно для перевозки тяжеловесных грузов, которое разбирают из-за банкротства владельца. Оно пришло своим ходом, значит, все еще в рабочем состоянии.

– Да! – торжествующе закричал Кабрильо. – Вот как они переместили платформу. Круассар купил себе тяжеловоз.

– Это приводит к очередному вопросу, – сказал Эрик. – Зачем? Для чего вообще передвигать платформу?

– Не потому что там Линда, – ответил Хуан. – Значит, там есть что-то такое, что Круассар прячет.

– Оно должно быть большим, – указал Мерф. – Иначе бы это просто сняли с платформы и увезли.

Кабрильо молча думал. Его не интересовало зачем. Он хотел знать, где Круассар взял платформу. Постучал по клавиатуре, встроенной в подлокотник кресла, и вывел карту Южно-Китайского моря. Большие индонезийские острова, Ява, Суматра, Борнео, на котором расположен Бруней, и тысячи других, большей частью необитаемых. Любой из них был бы превосходным местом для укрытия. Проблема заключалась в объеме судоходства в этом районе. Такое необычное судно, как «Геркулес», груженное нефтяной платформой, наверняка должны были заметить и сообщить о нем.

Как при первой встрече с Круассаром в Сингапуре, Хуану казалось: он что-то упускает. Может, вопрос Эрика был все-таки уместным. Зачем идти на риск, передвигая платформу? Мерф сказал, на ней находится что-то такое, что швейцарский финансист прячет. Но целую платформу спрятать нельзя. Во всяком случае, трудно.

И тут Кабрильо понял. Снова заработал на клавиатуре, и воды Южно-Китайского моря словно испарились с карты, выведенной на большой экран. Менее чем в ста милях от Брунея континентальный шельф резко опускался в Палаванскую впадину, расселину глубиной четыре с половиной километра, рассекающую морское дно словно удар топора.

– Вот куда они направляются, – сказал он. – Хотят затопить платформу с Линдой на борту. Штурман, проложи курс к точке у края впадины, ближайшей к последнему известному местонахождению платформы.

Эрик Стоун, главный штурман «Орегона», сел за штурманский стол и сам произвел расчеты. Северо-западный курс пришлось сместить на несколько градусов к северу. Они срежут угол на загруженных морских коммуникациях, но чтобы избежать столкновений, Стоун рассчитывал скорости и относительные положения других судов на их радаре дальнего радиуса действия.

– Если увеличим скорость до тридцати пяти узлов, выйдем прямо на них, – объявил он.

– Увеличивай, и, когда опасность столкновения исчезнет, пойдем полным ходом.

Рассвет застал Кабрильо в рулевой рубке. Он пил очередную большую кружку черного кофе. Море оставалось спокойным и, к счастью, свободным от судов. Вода была темно-зеленой, как чистейший изумруд, а восходящее солнце, бросающее рассеянный свет сквозь далекие тучи, окрашивало горизонт в розоватый цвет. Где-то по пути – возможно, при более медленном ходе через Малаккский пролив – на правое крыло мостика села большая чайка. Она все еще сидела там, но при большой скорости судна пряталась за плиту от сильного ветра.

Кабрильо продолжал держать руку на перевязи. Из-за этого ему не удастся участвовать в налете на «Джей-61». Придется быть корректировщиком в вертолете, откуда велась предполетная подготовка в ангаре под пятым грузовым люком. Они смогут вылететь через полчаса.

Ему было неприятно отправлять людей на опасное задание, не возглавляя их. Пассивная роль в этой операции приводила в бешенство. Когда «Геркулес» появится в поле зрения, Гомес Адамс вернется на «Орегон» взять боевую группу, оставив Хуана наблюдать. Линк, Эдди и другие стрелки вполне могли перебить тех, кому Круассар поручил охранять Линду.

Двери центрального лифта с шелестом открылись за его спиной в задней части рубки. Команда знала, что, когда председатель там один, беспокоить его не следует, поэтому он ощутил легкое раздражение. Хуан обернулся, и упрек замер у него на устах. Из лифта выехал сам в кресле-каталке Макд Лоулесс. Было ясно, что ему трудно, но так же ясно, что он исполнен решимости передвигаться самостоятельно.

– Я забыл, как больно въезжать в лифт и выезжать оттуда в этой чертовой штуковине.

– Не нужно объяснять, – улыбнулся Кабрильо. – Когда китайцы оторвали мне ногу, я провел в такой три месяца, пока не научился ходить на протезе.

– Я думал, свежий воздух пойдет на пользу моему здоровью, но мне советовали не появляться на главной палубе.

– Если тебе не по душе обветренная кожа, совет хороший. Мы делаем больше сорока узлов.

Лоулесс не смог скрыть удивления. Сидя в кресле-каталке, он видел небо только через иллюминаторы мостика. Кабрильо поднялся из кресла и подошел к левой скользящей двери, открывать и закрывать которую можно было при любых условиях, и, как только он чуть отодвинул, ураганной силы ветер с воем ворвался в проем, зашелестел старыми картами, лежащими на столе с такими же устаревшими книгами по навигации. Несмотря на раннее утро, воздух был жарким и влажным, но при той скорости все же освежал.

Кабрильо открыл дверь полностью и отошел, чтобы Макд мог въехать на переходной мостик. Волосы трепал ветер, и ему пришлось повысить голос, чтобы Кабрильо услышал.

– Невероятно. Я представить не мог, что такое большое судно может так быстро двигаться.

– Таких больше нет в открытом море, – с гордостью признался Хуан.

Лоулесс с минуту молча смотрел на море, лицо его ничего не выражало, потом отъехал назад. Кабрильо закрыл дверь.

– Мне нужно возвращаться в лазарет, – с досадой произнес Лоулесс. – Доктор Хаксли не знает, что я в самоволке. Желаю удачи сегодня. – Он протянул руку.

– Извини, на этот счет у нас есть суеверие, – покачал головой Хуан. – Никогда никому не желаем удачи перед миссией.

– О, прошу прощения. Я не…

– Ничего. Теперь ты знаешь и не будешь пугать остальных.

– А что, если так? До встречи?

Кабрильо кивнул.

– Годится. До встречи.

По команде Хуана двигатели «Орегона» замедлили ход, когда они пришли в точку предельной дальности полета своего вертолета. Он хотел как можно быстрее обнаружить «Геркулес». Если ошибся и судно-тяжеловоз не шло к Палаванской впадине, заметить его с вертолета не было никакой возможности. Судно со своим грузом давным-давно скрылось.

Лопастные колеса в ходовых трубах завертелись в обратную сторону, и вода, летящая из-под кормы, внезапно забила из передних водозаборников. На миг показалось, что в судно ударили две торпеды. Пенящаяся вода взлетала над баком. Уменьшение скорости заставило всех согнуть колени. Как только скорость упала ниже десяти узлов, крышка заднего люка открылась и гидравлический подъемник поднял на дневной свет черный вертолет. Кабрильо был уже пристегнут к переднему пассажирскому сиденью, на ремешке через плечо висел бинокль. Макс Хенли сидел на заднем, как второй наблюдатель.

Техники примкнули пять лопастей винта, и, едва подъемник поднял вертолет над поручнем судна, Гомес запустил турбину. Затем, когда вертолет встал на палубу, включил передачу, и большой несущий винт захлопал в душном воздухе. Благодаря конфигурации вертолет без хвостового винта был значительно тише и устойчивее, когда лопасти достигали взлетной скорости. Адамс прибавил обороты в турбине, и посадочные лыжи оторвались от палубы. Он поднял вертолет, удаляясь от судна.

Они сделали большой заход на восток, чтобы приблизиться к району поисков позади «Геркулеса». Тому имелось две причины. Первая: зайти со стороны восходящего солнца, что делало их невидимыми для любых наблюдателей. Вторая: большая нефтяная платформа на грузовой палубе судна-тяжеловоза при расположенном впереди радаре будет создавать большое слепое пятно над его кормой. Приближения вертолета никто не увидит.

Полет был скучным, как всякий полет над водой. Разговаривать никому не хотелось. Обычно мужчины вели шутливую беседу, чтобы смягчить охватившее всех напряжение, но отпускать шутки, когда жизнь Линды в опасности, никому не хотелось. Поэтому они летели в молчании. Хуан время от времени осматривал море в бинокль, хотя они еще не долетели до квадрата поисков.

И лишь когда «Орегон» оказался милях в сорока от нужного квадрата, он и Макс стали разглядывать океан всерьез. Они работали в паре: Макс смотрел вперед и влево, Кабрильо вперед и вправо, не позволяя себе любоваться солнечными бликами на маленьких волнах. Они были в десяти милях от места, где, по расчетам Кабрильо, должно было находиться судно, и почти рядом с тем местом, где континентальный шельф уходил в Палаванскую впадину, когда Хуан заметил что-то впереди и справа. Он указал на это Адамсу, и летчик сделал небольшой вираж вправо, чтобы находиться спиной к солнцу.

Кабрильо внезапно забеспокоился. Они должны были найти судно по кильватерному следу и идти по нему. Но кильватерного следа не было. «Геркулес» был погружен в воду.

Это было фантастическое зрелище. На судне, почти вдвое длиннее «Орегона», стояла на открытой палубе высокая буровая платформа. Под ее четырьмя ногами, в диаметре как плавательные бассейны, находились понтоны, покрытые красной антикоррозийной краской. Они поднимались на добрых двадцать метров над поручнями «Геркулеса» и казались величиной с баржу. Сама платформа была площадью в несколько гектаров, гораздо больше, чем считал Кабрильо, и расстояние от палубы до верха буровой вышки превышало шестьдесят метров. Общий вес судна и платформы значительно превышал сто тысяч тонн.

– Что думаете? – спросил Адамс.

Они планировали найти платформу и немедленно вернуться на «Орегон», но поскольку их судно лежало в дрейфе, он сомневался.

У Кабрильо сомнений не было.

– Подлети поближе. Я хочу кое-что рассмотреть.

Адамс опустился так, что посадочные лыжи почти касались волн. Если на корме не было наблюдателя, они оставались незамеченными. Лишь когда расстояние между ними сократилось до полумили, Хуан понял, что «Геркулес» кренится на левый борт. Подумал, не ошиблись ли они в оценке груза, и стал делать поправки.

Но когда обогнули корму судна, Хуан увидел толстые стальные тросы, свисающие со шлюпочной палубы надстройки. Металлические шлюпбалки были вытянуты, спасательная шлюпка спущена на воду. У ватерлинии пенились пузыри, вызванные тем, что вода заполняла балластные цистерны и вытесняла воздух. Получается, хозяева не уравнивали груз, они покидали судно, потому что решили затопить его.