Дикий и Зверь

18

Сегодня должны были приехать посланники от Отара, и Михаил готовился к встрече с самого утра. Уже почти два года Михаил работал с таджикским героином. Это Дикий ему помог завязать контакты, рассчитывая в будущем через него, Михаила, выйти на тех, кто стоит за производителями. Иногда они спорили, и Михаил всегда говорил Дикому приблизительно следующее:

— Ну и что? Проследишь ты всю цепочку. Узнаешь серьезных людей! А дальше? Половина из них, во-первых, где-нибудь за Кремлевскими стенами отсиживается… Но не в этом дело. Можно и за Кремлевскими стенами достать. Уничтожишь ты их! Завтра пять таких цепочек образуется. Начнут между собой воевать.

В этом Михаил, конечно же, был прав, но Дикий ставил перед собой несколько другую цель. Да, на его совести хватало неправедных дел. Но наркотики — это другое дело. Это не честная борьба, война. Это убийство из-за спины. Убийство слабых. Детей и подростков. Убийство русских людей. Михаила он просил наркоту в России не продавать, а отправлять ее транзитом в Турцию и Болгарию, хотя бы. Иногда турки предлагали менять героин на свой кокаин, но Михаил по просьбе Дикого отказывался.

План же у Дикого был вот какой.

Если до «головы» пока не добраться, то и пусть живет «голова» покамест. Можно убирать крупных распространителей. Теряя каналы сбыта, «голова» станет искать новые пути обогащения. Интересы «головы» пересекутся с интересами других наркодельцов. А подобные пересечения всегда приводят к полномасштабной войне за рынки сбыта. Вот тогда голову и можно будет вычислить по высокопоставленным покойникам. Везде власти борются с наркоманией только на бумаге, имея от наркорынка лакомый кусок. Вот пусть и повоюют, поубивают друг друга, пускай засветятся перед средствами массовой информации, перед народом. А жадность им не даст возможности договориться…

Вечер не принес прохлады и солнца, хотя от него и осталось только малиновое свечение, казалось, продолжало поджаривать землю. Встреча должна была состояться в одном кабачке, принадлежащем Михаилу через подставных людей. Тихое и удобное место. Отлично охраняемое. Михаил уже собрался уходить. Он не любил опаздывать, а от загородного конспиративного дома, куда Михаил обычно скрывался, не желая светиться в городе, предстояло еще ехать и ехать. Только Михаил вышел на крыльцо, как увидел, что на территорию въезжает тачка.

«Константин? — удивился Михаил. — Чего это вдруг? Он ведь должен меня в городе встретить!»

Костя со своей группой представлял что-то вроде службы безопасности, являясь кроме всего прочего еще и близким другом Михаила.

Белобрысый, спортивно сложенный, с легким характером — Михаил всегда был рад встрече.

— Проблемы? — спросил Михаил.

— Зайдем в дом, — ответил Костя.

Они прошли в гостиную и уселись в глубокие кресла возле низенького столика с большой вазой посредине. В вазе стояли красные, желтые и белые гладиолусы.

— Тут такой расклад, — начал Костя, доставая сигареты. — Мы тут надыбали одну тачку, которая уже два дня пасет кого-то у твоего кабачка.

— Меня пасет?

— До этого мы засекли их в другом месте. Ты туда тоже ездил. А перед тем…

— Точно. Меня пасут.

— Тебя, Михаил. Или я не в Одессе родился! Позволь мне рассеять мои сомнения на сей грустный момент. Хочу пригласить этих пижонов в гости и поговорить за жизнь. И шо они имеют против? Если, конечно, имеют. А пусть даже и так — мы уже сейчас имеем их!

Михаил тоже потянулся за сигаретами, посмотрел сперва на букет, после на приятеля.

— Откуда ты знаешь, что это не опера из безопасности?

— Ну и шо?! — Костя только отмахнулся. — Шоб они так жили, падлы. Если это и красноперые — лиманы всех примут! Я тебе вот шо скажу, братишка, — у них на морде написано, прямо крупными буквами, как на пароходе, шо они не спят, но мечтают кого-нибудь грохнуть. И знаешь, мне кажется, что именно о тебе Мишель, они думают в первую очередь.

Холодная змейка пробежала по спине. Нет, Михаил не особенно боялся, зная чем занимается, но — все-таки. Все-таки неприятно, мягко говоря, знать, что по земле-матушке уже бродят такие же как ты руконогие существа, главной жизненной целью которых есть убийство. Не убийство вообще, а убийство тебя, Михаила…

— Хорошо, Костик, пощупай их.

Костя моментально поднялся из кресла и потянулся до хруста в суставах.

— Я не стал звонить по рации. Может и другие-какие есть, волну прослушивают.

— Правильно. Ты всегда все правильно делаешь.

— С кем ты о встрече договаривался — я привезу. А ты уж, Михаил, не выходи отсюда никуда. Обещаешь?

— Обещаю. Я себе не враг.

— Тогда я пошел.

— Пока.

Михаил остался один. Он да гладиолусы в вазе, как живые. Михаил мысленно поблагодарил Костю за работу и за дружбу, которой не повредили ни бабки, ни время, ни разногласия, которые иногда случались. Додумав про Костю, Михаил стал думать дальше, и чем дальше думал, тем хуже становилось на душе. Он уже несколько раз звонил Валерию, Николаю и Алексею. Никто не отвечал. И если те, кого взял Костя, и правду наемные киллеры, то… Нет, не хотелось думать о том, что всех их кто-то заказал, а друзья не отвечают на звонки потому, что и к ним были посланы наемники, но возле них не оказалось таких преданных и умелых, как Костя…

Имелся еще один способ связаться с парнями, и Михаил решил им воспользоваться. Открыл дверцу тумбочки, на которой стоял японский телевизор, и достал оттуда хитроумный телефонный аппарат. Эти телефоны с полгода назад приволок Дикий откуда-то и раздал всем из их компании. Михаил почти не пользовался им, не доверял, думал — и его можно прослушать, если кому-то очень захочется. Но Дикий говорил, что аппараты стоят бешенных денег и все базары, мол, шифруются, дилетанты с шифровкой никогда не разберутся, комитетчикам понадобятся сутки.

«Что ж, — подумал Михаил, набирая харьковский номер Андрея, — проверим, что за фирменная штучка». Буквально через несколько секунд трубку поднял сам Андрей.

— Я слушаю.

— Андрей? Привет, Андрюха! Это Михаил из Одессы. Как дела?

— Привет, братишка. — Даже по телефону чувствовалось, что Андрей не особенно-то весел. — Все настолько хреново, что я даже не знаю.

— В чем дело? — «Я так и думал, я так и думал», — замелькала в голове фраза. — Говори в чем дело!

— Валеру и Николая уже похоронили. Алексей в реанимации. Ранен тяжело. Жена его тоже тяжело ранена. — Андрей, до того говоривший печальным шепотом вдруг сорвался на крик: — Нас просто отстреливают! Ты понимаешь, Миша? От-стре-ли-ва-ют!

— Подожди, братишка. Успокойся. А Дик? Что с Диким?

— Его нет тут. Он, как ты знаешь, «отдыхает» в другом регионе. Уехал на «семинар». Даже не знаю — как у него там? Связь односторонняя. Может…

— Это ты завязывай! Такие мысли! Всех-то не отпевай!

— Да мне просто страшно стало. — Андрей перестал кричать и заговорил прежним полушепотом. — И что делать — не знаю. Сидеть и ждать? Чего ждать? Когда приедут и кончат?

— Не суетись! Приезжай ко мне. Помогу тебе зарыться.

— Спасибо. У меня есть местечко. Ты сам будь поаккуратней. Раз такое началось… — Андрей замялся, сделал паузу, спросил: — Как ты думаешь — что там с Диким?

— А ты можешь с ним связаться?

— Вряд ли. Но он со мной может, а мне только через кого-нибудь. Я звонил в Крым. Они целую бригаду отправили охранять Леху в больнице. В Крыму есть связной. Записывай его телефон.

Михаил достал из пиджака ручку и записал номер.

— Я туда позвоню, Миша. Скажу что будешь звонить, узнавать. Назовешься… назовись Степаном!

— Договорились — Степан. Хотя как Дикий поймет?

— О'кей! Не будем мудрить — оставайся со своим именем. Я в Крым и фотографию твою перешлю, чтобы ты мог, если понадобится, сам туда съездить. Тогда — удачи тебе!

— Удачи тебе, братишка.

Михаил повесил трубку. Вот так вот, дядя! Всего несколько минут разговора — и картина мира изменилась полностью. «Что-то произошло, — сверлила мысль, — где-то прокололись, а возможно это отголоски прежних рейдов Дикого. Надо повыспрашивать людей Отара. Они скоро подъедут. Их Костя обещал подвезти. Может, знают что? Все равно не скажут. Восток — дело тонкое! Люди скрытные и говорить не любят. Нет, с прошлыми историями тут связи нет. Это уже новые истории. Вот тебе и истории — Валеру и Николая уже похоронили… Но есть люди, которых Костя взял. Если это не опера, то скорее всего — та же история, что и с Николаем и Валерой… Небольшой шанс их раскрутить есть. Небольшой. Они мало знают, поди. Но должны же знать посредника!..»