Дикий и Зверь

22

…Крутые ярлы всегда только на словах хранили верность конунгу, а скандинавские мужики, хотя и посылали своих сыновей на викинг с ярлами, хотели иметь над собой сильного конунга, который бы защитил их от ярлов, требовавших участия в подготовке очередного викинга. Когда попадался слабый или пьяный конунг, то ярлы распоясывались, творили беспредел.

А христианские миссионеры желали всех крестить.

Так и шла европейская жизнь-грабеж в конце первого тысячелетия…

ВП посмотрел на часы. «Ролекс» сверкнул золотом, и стрелки показали точное время — через десять минут на Петропавловке грянет пушка, обозначая полдень.

ВП находился не в офисе, а дома и ждал он Беленького.

Был такой человек и была у человека такая фамилия. Что на этот раз он привезет из Чечни?..

Дудаев накапливает военный потенциал. Он всерьез решил воевать с Москвой? А почему бы и нет?! Сейчас экс-советский генерал обладает реальной властью и его поддерживает чеченская диаспора и в Москве, и за кордоном. Что должен сделать генерал, чтобы стать национальным лидером? Воевать! Раздавая оружие всем мужчинам в республике, Дудаев тем укрепляет свои позиции: во-первых, морально — каждый чеченец обязан по традиции иметь оружие; во-вторых — физически — вооруженные чеченцы становятся серьезной и дисциплинированной армией…

Непосредственно с Москвой войны не будет, никаких там террористических актов в столице. Это в Чечне отлично понимают. Начнутся акции — начнутся репрессии по отношению к чеченской диаспоре. Да и сами чеченцы не позволят генералу ломать свой бизнес-рэкет в России. Халявные бабки можно сделать только у нас! Каждый лох это понимает! А тут война. Война войной, а торговля торговлей. Оружие хлынет в Чечню именно из России. Капитализм, блин, это бабки. Капитализм — это всегда война…

А новый полигон? Нужен стране новый полигон. Молодежи перебьют там немерено. Ничего, бабы новых родят…

Напряг давно чувствовался, а склады не вывозили. Почему? Не успели! Успели б — кто-то делал бабки…

Так-так, в позапрошлом году к боевикам без единого выстрела перешло более шестидесяти тысяч единиц стрелкового оружия. Перешло-то без выстрела, но скоро начнут стрелять…

ВП посмотрел на часы — без одной минуты полдень.

…В этом же, девяносто четвертом, Москва стала вооружать оппозицию. Оппозиция! Ну, ну… Кто, интересно, из чеченцев пойдет против своих тэйпов-родов. Да они все Дудаева поддерживают! Значит, потребуется все новое и новое оружие. Во время войны оно быстро выходит из строя…

Нужно сперва наладить канал через Азербайджан. Турки уже суетятся, чуют большой бизнес. Какая-то часть вернется из Абхазии, где чеченцы «вышивали». Из экс-ГДР потекут АКМы через Литву и Эстонию. Можно покупать АКМы в Польше и Египте…

Да, большой бизнес намечается…

Они сидели в роскошном ресторане на Литейном проспекте, в дверях которого стоял любезный швейцар с круглыми бицепсами под красной тужуркой. В обнищании населения имелся свой плюс — в полупустых теперь ресторанах можно было приятно посидеть и поговорить.

Но за обедом о делах не говорили, а говорили о женщинах. Без похабщины. Так, чтобы приятными воспоминаниями улучшить пищеварение.

После ВП захватил Беленького и вернулся домой. До дома было рукой подать, доехали молча. Поднялись на третий этаж пешком. Беленькому не хотелось, но ВП всегда пользовался случаем чтобы подкачать мышцы. Охранник-секретарь шел впереди.

Вошли в квартиру и прошли в огромный кабинет, посреди которого за круглым антикварным столом имелось восемь таких же старинных, восстановленных внушительных кресел.

— Садись, Беленький! — ВП сделал щедрый шест в сторону стола, будто предлагал забрать в подарок один из стульев.

Беленький, коренастый мужчина с темными, коротко подстриженными волосами и вовсе не беленьким лицом, аккуратно отодвинул один из стульев и сел на краешек. Он понимал, что приятельское обращение со стороны ВП ничего не значит — свое место в табели о рангах он знал четко.

Хозяин кабинета устроился в огромном кресле, похожем на царский трон, перестал улыбаться и спросил коротко и почти резко:

— Теперь по делу. Что у тебя сегодня?

Беленький был готов к вопросу.

— Мой человек разговаривал с Генералом, — начал он.

— Хорошо. И?

— У того обширный круг интересов.

— Точнее.

— Стрелковое оружие туда можно отправлять, как в прорву! Генерал согласен покупать любые объемы. И он делает заказ!

У Беленького в руках на коленках лежал небольшой кейс с наборными замками — с ним он и в ресторане не расставался. Сейчас Беленький открыл кейс, достал бумаги, почтительно протянул ВП. Тот взял, стал листать, чмокать довольно-озабоченно губами. Генерал-диктатор Ичкерии заказывал всякое возможное и невозможное оружие. Особенно интересовался заказчик переносными ракетно-зенитными комплексами «Игла-1», противотанковыми гранатометами РПГ-7, противотанковыми комплексами «Метис», «Конкурс», «Фагот», станковыми автоматическими гранатометами АГС-17 «Пламя». Просил Генерал и любое количество 40-миллиметровых гранат к подствольникам, желательно прыгающие ВОГ-25П. Такие гранаты при ударе о землю не взрываются сразу, а подпрыгивают на метр-полтора и разрываются уже в воздухе — поражающая сила у таких гранат выше…

— Заказ солидный, — произнес ВП после некоторой паузы и отложил бумаги чуть в сторону. — Какие действия?

Беленький стал ерзать в кресле и несколько раз довольно похлопал себя по тугим коленкам. «Как муха навозная», — брезгливо подумал хозяин, но виду не подал, ждал ответа. Ему был нужен этот жуликоватый типчик, а манерам его пускай где-нибудь в другом месте поучат. Типчик Беленький приворовывал слегка, меру знал. ВП не останавливал Беленького, веря в его преданность…

— Есть старые заделы, хозяин, — наконец сообщил типчик приятную информацию. — Из Грузии подтяну «Иглу». Там нам кое-что задолжали. Десяток или чуть больше. Еще — действует азиатский канал. Это будут ручные, многозарядные, такие же, как и наши, револьверного типа гранатометы «Армскор» и «Страйкер». Соберу хорошую партию! А «седьмых» РПГшек мы Генералу с Дальнего Востока подкинем. Оттуда это добро, как дрова, возить можно. Есть там складик. По ходу дела разберемся.

— Дрова… Дрова — это хорошо, — среагировал ВП.

Ему нравился Беленький. Ему не нравились его манеры, но бог с ними, с манерами — у Беленького в лексиконе не имелось фраз типа «надо подождать», у него всегда все оказывалось уже под рукой.

— Могу продолжить. — Беленький подобострастно улыбнулся, ждал приказаний.

— Нет. Хватит пока. Не будем путаться. Давай пока разберемся с тем, что ты назвал. Остальное — по мере поступления к Генералу. Докладывай регулярно.

ВП нажал кнопочку, вмонтированную прямо в кресло. Появился секретарь.

— Принеси кофе и пирожные, — приказал хозяин.

Секретарь исчез, а типчик Беленький благодарно улыбнулся. Сам хозяин старался сладкого есть поменьше, но помнил о вкусах подчиненных — это льстило.

— Перейдем к десерту, — произнес ВП довольно мрачно.

— Да, десерт. Спасибо. — Беленький радостно закивал.

Тут же появился секретарь с подносом. Поставил на стол и удалился. Беленький тут же ухватил двумя пальцами эклер и засунул в рот, стал жевать, почти замурлыкал. ВП подождал пока сладкоежка слопает пирожные. Тот слопал. ВП спросил: — Что там у нас еще?

— С остальным проблем почти нет, — весело заговорил Беленький. — Один непробиваемый нашелся — зам. Московского округа по вооружению. Как бы с ним решить побыстрее.

— Решим. — ВП достал блокнот и черкнул туда несколько слов.

Беленький сделал несколько чмокающих глотков из кофейной чашки.

— Сейчас на тульском новые разработки ведутся, — произнес неопределенно. — Я видел пока только фотографии испытываемых образцов. Есть интересные вещи.

— Что именно?

— Хорошие штучки делают под импортный «вальтеровский» патрон. Не позже, чем через месяц, привезу вам образцы.

— Фотографии не догадался привезти?

— Они не особо хорошо получились, босс, — заторопился Беленький с ответом. — Посчитал, что вы ими не заинтересуетесь. Не хотел вас затруднять. А вот образцы будут все.

— Считай, что убедил.

ВП более ни о чем не спрашивал, и Беленький посчитал, что приличным будет удалиться. Он поднялся, мило улыбнулся и стал прощаться:

— Я побегу, Валерий Петрович! Спасибо за угощение. Мне сегодня еще в Польшу лететь.

ВП согласно кивнул и нажатием кнопки вызвал секретаря.

— Проводите, — приказал, когда тот появился в дверях.

— До свиданья, босс!

— Желаю удачи…

Побродил по кабинету, посидел за письменным столом, поколдовал над страницами блокнота, испещренными кодированными записями, посидел, потер виски, достал трубку сотового телефона и набрал номер.

— Необходимо встретиться, — произнес в трубку.

Его узнали по голосу. Последовал быстрый ответ:

— У меня послезавтра утром три часа свободны. Надо уложиться до двенадцати.

— Отлично. Я приеду утром.

Отключил трубку. Итак — послезавтра он встретится со своим человеком в Кремле, которого сам президент зовет по имени. И тогда вопрос с замом решится быстро. Тоже мне шишка! Зам по вооружению! Нет преград, когда кругом свои люди…

В динамике раздался голос секретаря:

— Босс, к вам по четвертой линии Скобелев.

— Передай ему — пусть приедет.

— Хорошо, босс!

…Двадцать минут Валерий Петрович внимательно изучал бумаги, оставленные Беленьким, и запоминал названия ракетных комплексов и стрелкового оружия. А через двадцать минут секретарь доложил о том, что Скобелев приехал.

— Приведи его! — приказал ВП.

Через некоторое время дверь открылась и в кабинет почти вбежал высокий, стройный мужчина лет тридцати пяти, в отлично сидящем на могучем теле, тонком летнем костюме. Стремительность и легкость движений, сквозящая в каждом повороте плеч, скрытая сила должна была говорить многое тем, кто профессионально занимался спортом. Да и любой другой понимал, пусть неосознанно, — перед ним человек серьезный. Лицо Скобелева отличалось жесткими и правильными чертами, волосы были собраны на затылке в короткий хвост, делая его похожим на голливудского боевика. Такие мужчины нравятся многим женщинам, как неукротимые животные. Но глаза… Глаза были какие-то бесцветные, без выражения, под ними каждый чувствовал себя неуютно. Многих этот взгляд просто гипнотизировал, подавлял своей пронизывающей пустотой…

Но только не Валерия Петровича!

Хозяин кабинета с удовольствием разглядел свою «правую руку». Скобелев был тем, пожалуй, единственным человеком, с которым ВП мог разговаривать откровенно и называть вещи своими именами.

Скобелев был сыном преждевременно ушедшего из жизни человека, которого Валерий Петрович считал своим другом, и которому он был многим обязан. Очень многим… ВП приблизил сына к себе и относился почти как к родному.

— Можно, Петрович?

— Так ты уже вошел! Проходи, Женя, садись.

Женя увидел чуть отодвинутое от стола золоченое кресло, в котором перед ним сидел Беленький, и с разгона плюхнулся на его парчовую плоскость.

«Не ходит, а летает», — с одобрением и легкой завистью подумал ВП.

— Что-нибудь хочешь, Женя?

— Не знаю… Чаю бы вашего попил с удовольствием!

Желание Евгения обрадовало Валерия Петровича, поскольку одним из миролюбивых увлечений того была заварка всевозможных фиточаев. Имелись даже собственные рецепты.

ВП вызвал секретаря и приказал:

— Приготовь «легкий».

Секретарь понял и удалился, а хозяин поднялся из-за письменного стола, сделал несколько степенных шагов и уселся напротив Евгения. Не успели они и нескольких фраз произнести, как секретарь появился с подносом.

— Уже! — удивился ВП.

Секретарь не ответил.

Иногда Валерию Петровичу казалось, что его секретарь-охранник просто читает мысли. Но тот просто знал все привычки хозяина, а в данном случае, знал отношение ВП к Евгению, знал, что тот любил угощать фаворита чаем… Секретарь работал у ВП давно. Еще в начале подъема его рекомендовал один высокий московский чин, сказав, что рекомендуемый прошел выучку и долго работал в ГРУ. Сейчас бы такую «темную лошадку» ВП на работу не принял, опасаясь, что «лошадка» продолжает пахать на «контору», но за несколько лет секретарь проявил себя с лучшей стороны. И сделался, в определенном смысле, незаменимым человеком. Несколько раз ВП видел, как секретарь шел на ствол, защищая его, ВП, жизнь. Несколько раз такое случалось, но случалось давно — когда Империя только принимала современные очертания. Теперь в службу охраны входило несколько подразделений, всех ВП даже в лицо не знал — поди запомни батальон солдат! Только одно ВП помнил хорошо — на оплату батальона охраны каждый месяц уходило до четырех миллионов долларов. ВП мог смело заявить: «Я создаю рабочие места!»

Валерий Петрович плеснул Евгению чаю в пиалу, и по кабинету растекся ароматный запах.

— Как говорят на Востоке, — произнес хозяин улыбаясь, — если гостю наливают чай на донышко, значит он желанен и беседа будет долгой. Если наливают полную чашку, то — пей и уходи. У нас, Женя, будет долгий разговор.

Евгений улыбнулся в ответ и поднял пиалу, втянул воздух носом и лишь после этого сделал глоток.

— Вы действительно, Петрович, скоро станете непревзойденным мастером по заварке чая! Если уже не стали! — Сказанное прозвучало как лесть, но Евгений так думал и на самом деле.

ВП с удовольствием выслушал Скобелева.

— Пей, Женя, пей. Это удивительно полезный сбор. Я подбирал этот букет больше года.

— Нет, правда, здорово, Петрович! Целый год!

— Может быть, перекусить хочешь?

— Нет, Петрович, спасибо. Я еще в бассейн сегодня собираюсь.

В том же духе они разговаривали минут десять. После приятной беседы перешли к деловой.

— У меня, Петрович, есть новости по «континенту». — «Континентом» они называли Южную Америку, где в дебрях сельвы завершалось строительство лаборатории.

— Хорошо, Женя, давай новости.

— Через пять дней закончат монтаж. Научно-техническая группа уже на месте. Они помогут в наладке и пуске оборудования. Через месяц выйдут на рабочий режим… Я несколько дней гостил у Голтареса. Передает вам всяческие наилучшие пожелания. А также желает, змей, чтоб вы посодействовали в Таджикистане. Голтарес хочет еще одну перерабатывающую лабораторию. Он вкладывает деньги и дает вам долю, но нужно ваше содействие и ваши люди… О погранцах. Пограничного режима сейчас практически нет. Погранцы не суются в серьезные дела. Их уже приучили — завязывают перестрелку у заставы и проводят караван в стороне. Пограничники сидят в окопах, как и положено при оборонительном бое, и шмаляют по горам. Никуда не рвутся, хотя и знают, что пальба — это прикрытие. Так есть шанс выжить. Начнут сопротивляться по-настоящему — поедут в цинковых гробах. Все… Такая канитель устраивает обе стороны. А перестрелка и для докладов хороша — отразили нападение и возможный прорыв моджахедов… Да вы, босс, и сами знаете!

— Да, знаю. От тебя и знаю. А ты своими глазами видел. Верю!.. Значит, Голтарес решил расширяться в эту сторону…

— Решил.

— Поддержим его! А как с нашим товаром?

— Я перекинул оборудование и людей к Уралу. Пусть они в горах сами решают свои проблемы. Мы же переходим на синтетику… Производство дешевле, а штука… штука сильнейшая получается. Зависимость — «глухая» зависимость! — наступает после двух-трех приемов. Главное — игла не нужна! Половина из тех, кто на игле сидит, после первых поставок на рынок станут нашими. При такой дешевизне мы легко выйдем на международный рынок. А бороться за рынок не будем. Просто отдадим в будущем готовый товар тому же Голтаресу. Самый большой рынок — это Штаты. А это рынок Голтареса. Пусть рубится.

ВП слушал внимательно и довольно кивал.

— Ты, Женя, молодец, — сказал хозяин. — Уже начинаешь мыслить глобально. Таким и твой отец был. Вижу тебя и вспоминаю его в молодости.

— Спасибо, Петрович.

— Вот что скажи… Как с переброской этого добра за океан?

— Я поговорил кое с кем от вашего имени, и проблемы отпали. Под каким соусом товар пойдет в Штаты — очень оригинально! Голтарас готов принимать.

Скобелев закончил излагать новости и безмятежно улыбнулся.

— Молодец! Отличная работа. — ВП не удержался и еще раз похвалил своего любимчика. — Дай-ка, я тебе еще чайку подолью.

ВП потянулся за заварным чайником, а Скобелев добавил к предыдущей речи:

— На Украине готовы к следующим перекидкам сырья.

— Кстати! На Украине. — ВП посерьезнел и даже перестал заниматься чайником. — Там сейчас решает вопросы с разными нехорошими людьми Коненков. У него остались две недели. Если не справится, то придется им самим заняться.

— Есть для меня конкретное задание?

— Пока не нужно, Женя. Есть у него еще две недели.

— Две недели так две недели. По Москве кое-что… Интересно, Петрович?

— Мне все интересно.

— Москва… Много заинтересованных людей. Ждут первых партий. Я договорился со всеми, кто в этом бизнесе. Был один… Сразу стал на дыбы. У него делали что-то похожее, но товар получался некачественный — много смертельных исходов. Его легко передозировать.

— Нужна помощь?

— Да нет, Петрович. Похороны были пышными!

— А что по Питеру?

— Здесь все путем. Немного насели на полицейских. Они провели рейды, но наш товар не трогали. «Аликов» пошерстили. Все, как всегда… Но одно звено дернули. В той группе попался новый мент, дурной. Сделали ему сразу же серьезную подставу. Его же РУОП и принял. Сказали кому надо. Мента раскрутили по всем правилам. Теперь посидит, подумает… Была заморочка с одним из наших. Команда работала под Славиком. Я со Славиком поговорил — дедушка же в большом авторитете! Ну и сказал Славик, что парень забыковал, не слушает старших. Разобрались. Сейчас все отлично. Без помех работаем.

— Молодец, Женя. Все ты делаешь отлично. Самый надежный человек. Молодец! Есть тут у меня одна мыслишка. Давай обсудим!

Такие, вот, чайные беседы. Так, вот, разговаривали папочка и сыночек. Лютая парочка…