Дикий и Зверь

6

Последнюю неделю киевский Валера занимался только Антикваром и, что удивительно, почти ничего не выяснил. Такое с Валерой еще никогда не случалось. Нет, про личную жизнь хмыря узнали многое, но Дикого интересовала не личная жизнь Антиквара, а схема работы со стратегическими, блин, материалами! Конечно же, не Антиквар сырье производил. Скорее всего, им воспользовались. Воспользовались его каналами на польской границе. Но сырье и курьеры пропали. За Антикваром следили день и ночь, использовали все способы электронного слежения, какие имелись у Валеры. По логике вещей, после такого пролета Антиквар должен был задергаться, его обязаны были потрясти и т. п. Но — ничего. С дельцом ничего не случилось — его никто не прихватывал. Да и выглядел он вполне процветающим пятидесятилетним мужчиной с подвижным морщинистым лицом и дряблым, но ухоженным телом…

— Надо бы обработать мужика вслепую, — предложил Валера и стыдливо опустил глаза.

— Ты предлагаешь наехать внагляк? — спросил Дикий. — Думаешь, что-то выскочит по ходу дела?

— Другого выхода нет. Я уже ничего нового не узнаю. Или просто закрываем тему.

— Нет, не закрываем! Рано закрывать! И решили так…

Посоветовавшись с Андреем, вызвали из Харькова одного из его бойцов по прозвищу Тайсон. У Тайсона дедушка был делегатом Всемирного форума молодежи, проходившего в Москве в середине пятидесятых; делегатом от какой-то африканской страны. Бабушка представляла харьковскую прядильную фабрику. Поэтому кожа у парня имела цвет кофе со сливками, а мышцы он накачал в армии, где из него пытались сделать диверсанта. И сделали, в конце концов. Тайсон должен был заявиться в офис к Антиквару и в ненавязчивой манере, не упоминая о перехваченных контейнерах, попросить Антиквара перевести на счет одного из берлинских банков полмиллиона долларов. Все должно было быть похоже на обычный бандитский наезд, но с намеком. Для серьезного разговора, конечно, нужны не мышцы, а мозги. Но в данном случае Дикому хотелось спровоцировать Антиквара на активные действия, посмотреть, куда потянется веревочка…

Все получилось, как и планировали. Парень из Харькова приехал, прошел в офис к Антиквару, поговорил, вышел, сообщил, что приказание выполнил, сел в тачку и погнал обратно в Харьков. Но! Всего в нескольких десятках километров от Киева его машину расстреляли в упор. Одним негром, как говорятся, на Украине стало меньше.

Дикий и Валера, естественно, ожидали реакции Антиквара, для того они Тайсона и вызывали. Но реакция оказалась моментальной и предельно жестокой.

— У Тайсона документы были фальшивые, на тачке левые номера. У ментов его «пальчиков» тоже нет. Парень был чистый, — сказал Дикий и вопросительно посмотрел на Валеру.

— Надо организовать звонок Антиквару, — произнес тот после минуты молчания.

— О чем звонок?

— Не знаю. Мрачный такой звонок надо сделать.

Так и поступили. Нашли надежного человека на Западной Украине и тот позвонил в офис Антиквару с переговорного пункта, а после перезвонил Валере в Киев; сообщил, что на его, как и договаривались мрачные реплики, прозвучал не менее мрачный ответ: «Каждый, кто сунется, будет уничтожен».

Такие заявления норманнов, идущих на викинг, только подзадоривали, а Дикий, начитавшись исторических книжек между боев, ощущал себя норманнов, варягом, аскеманом, мадхусом…

Одним словом, ночью офис Антиквара, расположенный в уютном здании неподалеку от Крещатика, обстреляли из гранатомета, чем, похоже, нарушили уютную идиллию конторы. То же сделали и с квартирой зама. Зам жил холостяком и лишние жертвы исключались. Сам Антиквар, как стало известно, скрылся с семьей и мощной охраной из города, но для устрашения его хату в Киеве также отделали под орех. Как стало известно утром, зама разорвало в клочья. С ним в квартире находилась и какая-то центровая телка, но той повезло — она вышла подмываться и уцелела. Несколько мобильных групп Дикий отправил за город и те блокировали дачу-замок Антиквара.

Нежное летнее утро загорелось над Киевом. Совсем другого свойства оказалась последняя ночь. Уже в восемь утра Дикому поступила следующая информация: четыре экипажа, то есть восемь человек были расстреляны прямо в тачках. Эти люди осуществляли слежку за замком Антиквара. Еще несколько человек исчезло. Они находились не в машинах, но и их достали.

Нежное утро плавно перешло в знойный день. Днепр испарялся и было заметно, как над ним качается воздух. Днем убили еще троих Валериных бойцов. Киевская бригада оказалась наполовину уничтожена. Боком начинали выходить Антиквар и его «иконки». Кто-то из тех, кто пропал, стал, похоже, колоться. Дикий претензий не имел — сейчас столько способов получить информацию без мордобоя. Мордобой человек может выдержать, а после химического воздействия говорит…

Уцелевших бойцов бригады в течение дня разбросали по мелким городкам, отправили отдыхать к родственникам.

Теперь Антиквар и те, кто стоят за ним, должны расслабиться. Очевидная победа, после которой противоборствующей стороне положено зализывать раны.

— Мы их этой ночью достанем! — настаивал Дикий, а Валера только моргал глазами.

— Валить надо, — говорил он. — Нас перебьют элементарно.

— Нет, Валера, — продолжал Дикий. — Если мы их этой ночью не достанем, то нас достанут где угодно.

— Ну, ладно, ладно! — закивал Валера согласно, — попробуем. Что терять-то? Вот, блин, вляпались!

Фактически была разгромлена лишь одна бригада и к ночи прибыли бойцы из Харькова.

Халява, на которую понадеялись сутки назад, исключалась. Поэтому группа сосредоточилась в глубине леса, подальше от замка Антиквара. Валера позаботился и теперь каждый боец имел прибор ночного видения и американскую портативную рацию в виде наушников и микрофона на металлическом тонком держателе. Все были вооружены укороченными автоматами Калашникова, гранатами, имелись в группе и несколько гранатометов.

К одиннадцати часам совсем стемнело — здесь вам не Питер с белыми ночами — и в начале двенадцатого Дикий отдал приказ выступать.

Они прошли лесом с километр и остановились перед тем как выйти на опушку. Жаль, что давно умер Гоголь; он бы описал эту черную звездную ночь!..

Дом и участок Антиквара окружал высокий каменный забор с бойницами на углах, а когда за железные ворота въехала машина, Дикий успел разглядеть несколько человек охраны, точнее, лишь их силуэты с АКМами наперевес. Это была внешняя, не ближняя охрана Антиквара. Где-то за забором могла находиться и дальняя. Не было времени ее вычислять. К тому же операция имела условное название «Устрашение». А если устрашать, то устрашать, гасить всех к чертовой бабушке!

Парни выползли на опушку и Дикий скомандовал по рации:

— Давай!

Сперва парни дали из гранатометов — один снес ворота, а второй пульнул в дом и попал. Чинить теперь Антиквару дом не перечинить!

— О'кей, парни! — Дикий поднялся, побежал к воротам. — Вперед! За мной!..

…После этого дом подожгли. Огонь распространился быстро, потому что бревенчатые стены были сухие и просмоленные, а кровля покрыта берестой. Торольв велел своим людям сломать перегородку, которая отделяла горницу от сеней. Они это быстро сделали. А когда добрались до главной балки, то все, кто мог ее достать, схватились за нее, и они стали так сильно толкать балку другим концом в один из углов, что обломили концы бревен в стыке, и стены в этом углу разошлись. Получился большой пролом. Первым вышел через него Торольв, за ним Торгильс Крикун, и так все, один за другим.

Тогда началась битва, и некоторое время дом прикрывал Торольва и его людей с тыла. Но когда весь дом был охвачен пламенем, многие из них погибли в огне. Тогда ярл Торольв бросился вперед и рубил направо и налево, пробиваясь к знамени конунга. Тут был убит Торгильс Крикун. А Торольв пробился к заслону из воинов со щитами, окружавшему конунга, и пронзил мечом знаменосца. Тут Торольв сказал:

— Еще бы три шага!

Его поразили мечи и копья, а сам конунг нанес ему смертельную рану. Торольв упал у ног конунга. Тогда конунг велел прекратить битву и больше никого не убивать. Он сказал людям ярла:

— Возьмите Торольва и похороните его, как ярла. Позаботьтесь также о погребении других убитых. А тем, кто может выжить, велите перевязать раны. И не сметь здесь грабить, потому что все здесь — мое добро!..

Разговор шел не о секундах и даже не о их долях. Инстинкт должен был срабатывать быстрее, чем автомат, и пока получалось. Дикий влетел во двор и выстрелил в первую же тень. Вид открывался очень красивый — черные тени уцелевших охранников на фоне горящего замка Антиквара. Тень дернулась и завалилась вперед с вытянутой рукой, зажимавшей пистолет «Макарова». Уже мертвый охранник успел выстрелить в землю. И это оказался единственный выстрел. Больше в сторону людей Дикого не стреляли.

Еще несколько очередей — и тишина.

— Все, Дик, все! — Это Геннадий кричит по рации.

— Есть кто живой? — спрашивает Дикий.

— Одного охранника взяли!

Дикий побежал к горящему дому, возле которого стоял Геннадий и еще двое парней из его команды. Остальные осматривали территорию.

— Где хозяин? — спрашивает Дикий у здорового мужика, сидящего прямо на земле и держащегося за кровоточащее плечо.

— Уехал вечером. — Тот нервно моргает и голос его заметно дребезжит. — Уехал с личной охраной. Еще светло было.

Получается, они штурмовали пустой дом. Где-то далеко на дороге завыли милицейские сирены.

— Уходим, — скомандовал Дикий.

— Парни, уходим! — прокричал Геннадий.

Дикий побежал в сторону взорванных ворот. Он знал, что сейчас Геннадий перережет охраннику горло. Все. Перерезал.

Группа перебежала опушку и, тараня заросли кустарника, углубилась в лес. Они бежали минут двадцать, после Дикий скомандовал остановиться и все попадали на землю, на траву, на валежник — кого где застал приказ. Дикий и сам устал до изнеможения — легкие с хрипом втягивали сыроватый лесной воздух. Слегка отдышавшись, Дикий подозвал бойцов, и все собрались на крохотной полянке возле огромного вяза. Светила луна и мир казался серебряным. Дикий вызвал по радии связного, которого организовал киевский Валера. Американские рации имели широкий радиус действия и через связного можно было сообщить о произошедшем Валере и через связного же получить свежую информацию.

— Можно пощупать несколько адресов в области, — раздалось в наушниках. — Если вы еще в состоянии.

— Говори адреса.

Связной назвал.

— Еще что? — спросил Дикий.

— Днем взяли одного из приближенных Антиквара. В другом городе. Покрутили его. Антиквар, похоже, собирается винтить из Киева.

— Спасибо. Отбой.

Это было плохо. Если Антиквар слиняет, то ниточка оборвется. Дикий посмотрел на парней, но ничего не прочел по их посеребренным лицам. Один из сообщенных адресов был недалеко, вообще-то… Дикий зажег фонарик и достал карту.

— Всего двенадцать километров, — проворчал он. — Гена!

Появился Геннадий.

— Придется еще немного побегать. Как народ?

— Народ выдержит.

Если Геннадий сказал — выдержит, значит так и будет.

— Десять минут отдыха! — скомандовал Дикий.

Через десять минут все поднялись и побежали. Иногда Дикий останавливался, пропускал группу вперед и сверялся с картой. К трем ночи они выбрались из леса к небольшому озеру, на противоположном берегу которого находился дачный поселок.

Дик объявил привал. Сам почти упал на землю. Пот противно щипал кожу. Но десяти минут почти хватило, чтобы восстановиться. Группа вошла в поселок бесшумно, направилась к коттеджу с черепичной крышей — такие примети дал связной по рации. Стали просыпаться собаки, затявкали.

Взяли коттедж в кольцо — наружной охраны нет. Два гаража во дворе закрыты на висячие замки. Просочились во двор и окружили здание. Дикий о тишине не заботился — высадил окно на первом этаже и ввалился в комнату. За ним еще несколько человек.

Силуэты стульев. Журнальный столик с пустой вазой посредине. Дикий выскочил в коридор — темно и пусто. Какая-та тень видна на фоне открытой двери. Думать поздно — надо бить. Дикий бьет тень стволом автомата и попадает тени куда-то в район солнечного сплетения.

— Ой, — только и слышится.

«Вот тебе и ой», — успевает подумать Дикий, пробегая на цыпочках по коридору в сторону лестницы. Перед лестницей он присел, как учили. Это и спасло. Тихие игры закончились — началась стрельба. Длинная автоматная очередь прошила пол как раз в том месте, где за секунду до этого стоял Дикий. Щепки полетели в разные стороны и в глубине коридора раздался короткий крик. Попало в кого-то из парней. Дикий поднял ствол и ударил очередью вверх. Его поддержали огнем подбежавшие бойцы. Дикий рванул по ступенькам наверх, добежал до лестничной площадки второго этажа, стал поливать очередями. Пули летели веером смачно вонзались в деревянные стены…

Тут же валяется бывший человек, а теперь кусок окровавленного мяса — охранник в камуфляжной форме.

— Кого ранило? — спросил Дикий в микрофон.

— Да меня, бля, сука цепанул. Хорошо не по яйцам, — раздался голос Геннадия. — Не сильно. На самом деле. Плечо…

Дикий сорвал чеку и катнул гранату в коридор. Присел в угол и подождал, когда взорвется. Бабахнуло будь здоров, вырывая двери и вышибая стекла на втором этаже. Парни побежали за взрывом, расстреливая что-то в дальних комнатах, а Дикий свернул в ближайшую комнату, которую они пропустили. Дал короткую очередь в угол, в другой. Тишина в ответ. В комнате кровати, за кроватями кто-то кажется есть.

— Подъем! Вставать очень медленно! — приказал Дикий, увидев какие-то тела под одеялом возле кровати.

Сперва из-под одеяла показалась женщина. На фиг им женщина нужна! Следом за ней выполз мужчина. Мужчина хоть куда! Хоть и не первой свежести, но тот, кого искали. Антиквар, мать его!..

За спиной возник Геннадий, а за ним и другие парни.

— Его и искали, — сказал Дикий.

— Очень хорошо. — Геннадий держался за плечо; из-под ладони текла кровь.

— Как ты?

— Нормально. Продержусь. Перевязать только.

— Парни, перевяжите! — Приказал Дикий. — А этих — вниз. И проверьте гаражи!

В поселке огни не зажглись, но понятно, что все проснулись. А вот телефонную линию не отрубили. Ошибка. Не смертельная, конечно, но валить пора.

В гараже нашли «Мерседес», а ключи выдал Антиквар. Баба у него довольно-таки страшная, зато молчаливая. Затолкали пленных в тачку, посадили раненного Геннадия и одного бойца из его группы. Дикий сел за руль, а тем, кто не влез, велел уходить лесом. Еще минута, две — и на месте боя остался лишь развороченный дом. Да собаки лаяли, как ненормальные. Да менты, наверное, летели по дороге к поселку, вызванные по телефону.

Немецкие мастера строили «Мерседес-500» не для того, чтобы его увечить по лесным дорогам, но другого выхода не было. На дороге их могли взять, а в лес менты не сунутся.

Геннадий стонал держась за плечо.

— Потерпи еще.

— Терплю.

Вот и полянка, скрытая высокими деревьями. Дикий заглушил двигатель и занялся плечом товарища. Пленных из тачки выгнал и те сидели под здоровенным вязом под охраной.

— Рана ерунда, — сказал Дикий, разглядев плечо Геннадия. — Но крови потерял. Это — да.

Дикий сделал противостолбнячный укол и обезболивающую блокаду раны. Противошоковый укол Геннадий сделал себе сам еще в поселке.

Закончив с раной, вызвал по рации парней. Те были еще далеко, но не слишком отстали, поскольку «Мерседес» еле тащился по ухабистой дороге, петлял к тому же, а парни бежали напрямик. Скоро они по одному стали появляться на полянке.

Дикий выбрал четверых бойцов и велел им нести Геннадия. Те подхватили командира и исчезли в чаще.

Тогда Дикий занялся Антикваром, велел ему вернуться в машину и сесть на заднее сиденье. Захлопнув за собой дверь. Дикий спросил:

— Ну?

— Э-э-э, — стал заикаться Антиквар в ответ.

— Везет же людям — остался жить!

— Это странно… Спасибо, — было видно, что Антиквар еще не в себе.

Чтобы привести его в чувство, Дикий стал ему объяснять ситуацию. Придется, мол, его оставить — в поселок вернется сам. И скажет ментам то-то и то-то, чтобы выглядел рассказ правдоподобней. Дикий объяснял, что с Антикваром свяжутся и сказал — как. В разговоре Дикий намекнул на то, что его группа — это часть российских спецслужб, а те бандиты, что бросались гранатами и разбомбили офис — это тоже часть плана, прикрытие. И, вообще, сказал Дикий Антиквару — тот попал в переплет, стал Джеймсом Бондом, щепкой в большой игре и т. д. и т. п…

— Только валить никуда не надо, — сказал Дикий и посмотрел Антиквару в глаза.

Там уже, кроме страха, зашевелись первые мыслишки.

— Что вы! Если уж у нас такие договоренности…

— Да, теперь есть обязательства. И теперь вы не побежите к своей недвижимости в Англии или на виллу в Португалии. И не станете без нашего ведома пользоваться спецсчетами в ЮАР или в Антверпене. Я уж и не говорю о национальном банке Австралии в Дарвине. — Всю эту информацию надыбал Валерий, информация была убийственная. Морально Антиквара уделали будь здоров.

Киевский богатей бессвязно бормотал и пускал слюни. Теперь его можно отпускать.

— Пошли! — Дикий сделал отмашку и вместе со своими людьми углубился в чащу.

Прошло какое-то время; вместе с утром начинала обволакивать апатия и ощущение тщетности усилий, даже тщетности этой тупой, кровожадной жизни. Но Дикий вспомнил про нормандских берсерков, которые в состояние безумия могли одолеть целый отряд врага, а после битвы падали изнеможденные. Такова была плата за военно-безумный припадок. «Ну и чокнутый берсерк я, — думал Дикий. — И хрен со мной, с берсерком…»

Прохладный утренний ветерок освежал разгоряченные лица. Утренние птахи и стрекозы ожили в лесу. Почти полная идиллия. Идиллия идиллией, но пришлось идти еще день, и еще ночь. По очереди несли раненного Геннадия, хоронились в чаще от случайных лесных прохожих. Умные люди говорили — главное грамотно уйти. Дикий старался быть прилежным учеником. Поэтому и живой еще.

Ночью они отлежались в лесу, а рано утром вышли к заброшенному хутору, который на самом-то деле был не хутором, а базой Дикого в Киевской области со складом оружия и прочими специальными техническими средствами. Там уже ждали Валера киевский, Леха, прилетевший из Краснодара, и Николай из Ростова, который привез двух врачей для Геннадия. Михаила пока не стали дергать, посчитав, что он не засвечен и ему ничто не угрожает.

Бойцы, кое-как умывшись, завалились спать на чердачном этаже, а Дикий, выпив с литр крепчайшего кофе, несколько ожил. Врачи занялось раненым, а остальные уселись на завалинке, стали думать о будущем.

— Ты, Леха, пока не высовывайся, — посоветовал Дикий приятелю.

— Я и так не высовываюсь без дела, — согласился тот. — У меня в Елизаветинской станице новый дом. Я туда на всякий случай Свету с ребенком перевезу. Никто не узнает.

— Конечно, — кивнул Дикий, вспоминая о любимой женщине и о сыне, как о чем-то далеком, из другой жизни. — Спасибо тебе.

— Тогда я поехал. Кто мало знает, тот живет дольше.

— Езжай, Леха. Будь внимателен!

Алексей уехал. Остались втроем. Стали думать.

— Если верить Антиквару, — начал Дикий, — то мы нарвались на какую-то спецслужбу Украины. Развелось, блин, спецслужб. Ворье сраное! Они за бугор продают оружие всякое и стратегическое сырье.

— Е-мое, — только и сказал Николай.

— Капитализм, — хмыкнул Валера.

— Капитализм это или феодализм — я не знаю. Только мы вляпались. Как станем выляпываться? Или, может, повоюем с этой бандой? — кофе помог ненадолго, и Дикий еле шевелил языком, но даже в таком состояние он думал не только о том, как отбиться, но и о том как победить.

— Антиквару-то можно верить? — поинтересовался Николай.

Он жевал травинку и смотрел исподлобья.

— Антиквар уверен, что и мы спецслужба. Российская. — Дикий достал сигарету, закурил и с удовольствием затянулся. Он почти сутки не курил, и после первой затяжки даже закружилась голова. — Если информация от него пойдет правильная, то шанс есть.

— Я всегда говорил, что информация — это главное, — согласился Валера.

— Антиквара могут пристрелить после всех этих событий. Он хохлам может показаться опасным персонажем.

— Если убьют Антиквара, нам придется забыть про всю эту историю.

— Такие деньги забыть трудно…

— Антиквар еще человека назвал. Но тот, возможно, такой же посредник. Связной — брат Антиквара.

— Посредник, связной… Он может оказаться и серьезной фигурой. В таких делах все специально запутано.

— Ладно, дадим Антиквару отказаться от своих, а после посмотрим.

Решили, что Валерий пока поживет у Николая в Ростове, а Дикий останется в Киеве, где его, в отличие от Валеры, почти никто не знает.

В прошлой жизни, еще до ранения жила-была в Киеве красавица Анжелика. Ее мужа Дикий как-то убил, за что в итоге девушка Дикого и полюбила. Не то чтобы полюбила, но раскрыла объятия и раскрывала их всякий раз, когда Дикий появлялся в Киеве. И в этот раз объятия оказались открытыми. Может она их никогда и не закрывала, но по полученной информации Анжелика не являлась тотальной потаскухой — так, редкие эпизоды уикэндов…

В кабинете бывшего мужа за книжной полкой в стене таился сейф, и Дикий, по договоренности со вдовой, держал там часть своих денег. Так, на всякий случай. Вдову он несколько раз проверял и теперь верил ей…

Вот и теперь, объятия, так сказать, стоны и всхлипывания, как и положено по закону природы…

После они лежали и курили. Липкий пот похоти остывал.

— Как бы мне привязать тебя, Дик? Даже и не знаю.

— Зачем привязывать?

— Ты же убийца моего мужа! Такая страсть дорого стоит. Тут какой-то Фрейд или Хичкок.

— Что за Хичкок? Фрейд ни при чем.

— Хичкок тоже.

У Анжелики имелась склонность начинать в прихожей, после она заваливала Дикого в гостиной на толстый палас, затем кувыркалась из комнаты в комнату, волокла на кухню в район электрической мясорубки, а оргазмом любила разродиться в ванной комнате черт знает в какой позе, чуть ли не засунув голову в воду, когда остальные части мокрого тела оставались на поверхности. Дикий не хотел иметь утопленницу и почти дрался с Анжелой, вытаскивая ее из воды и бросая в кровать… Такая вот, блин, «дикая орхидея»!

Но, в общем-то, они ладили и радовались встречам. В этот раз, после лесных переходов и ночных атак, Анжелика отделала Дикого под орех.

Он заснул и спал долго, какие-то звуки доносились до него, где-то шло время, кто-то жил, умирал, рождался, обогащался, наушничал и становился героем…

— Просни-ись! Ди-ик!

Дикий проснулся разом, открыл глаза и попытался вскочить. Но Анжела уже сидела на нем, договорившись с независимой частью его тела. Пришлось подчиниться и насладиться.

— Не меньше двадцати минут.

— Двадцать пять, крошка!

Жизнь удалась на этот раз на целые полчаса. Скоро они сидели на кухне и поглощали обильный завтрак. Шутили и щекотали друг друга. Но мозг Дикого уже работал в обратном направлении.

Пожалуй, следует вернуть контейнер Антиквару. Пусть он подаст это так, будто сам нашел беглеца-курьера. Сложно, но можно устроить. А насчет недавней стрельбы… Все спишется на обычный наезд от рэкета. Антиквар выведет ментов на ложный след элементарно, а вот со спецурой будет посложнее, они, конечно же, наведут все возможные справки о задержке автобуса и тому подобное. Стоит, однако, попробовать… Двоих парней из группы Валеры захватили и ликвидировали. Даже если они что-нибудь и сказали перед смертью… Что они могли сказать? У Валеры все организованно классно — групп много, координируются их действия через связных, сами бойцы ничего толком не знают, а просто выполняют приказы. Конечно, всегда могут быть проколы. Поэтому и расслабляться не стоит ни на минуту, ну, на двадцать на двадцать пять минут иногда можно, да и то за плотно закрытыми дверями и с наганом в свободной руке…

Не так все и плохо, только погибших парней жалко. За них Антиквар еще рассчитается, да и все, кто стоит за ним! Если гад попытается свалить, то его «дырки» теперь известны, тогда вообще не будет проблем — кончим на месте…

Дикий поднял телефонную трубку и набрал номер. Он велел прислать связного, который отвезет Антиквару приготовленную информацию. Но все это случится завтра, а до завтра еще надо дожить.

— Детка! — позвал Дикий. — Детка, где ты?

— Я здесь, дорогой. Я здесь для тебя всегда…