Дикий и Зверь

21

Русский князь викинг Олег совершил удачный наезд на Царьград в 907 году, вывезя оттуда массу добра, подписал всякие выгодные договоры и прибил на прощанье на воротах столицы Византии свой щит. Щит, по тем временам, предмет не дешевый, но Олег поступил правильно. Прибил чтоб помнили! Византийцы помнили про «крышу» русскую. Но — не долго. Когда стал княжить и викинговствовать Игорь, племяш Олега, то похерили византийцы договоры и отбили наезд Игоря. Обозлившийся Игорь пошел собирать дань с древлян и пощипал тех изрядно. Все равно показалось ему мало. С малой дружиной поехал снова трясти славянское племя. Лидер древлян Мал пленил Игоря и его викингов, разорвал в клочья. Жена же Ольга вознамерилась отомстить Малу и приняла его послов, приехавших в Киев и предложивших идти замуж за древлянского «папу». Хотел Мал таким образом стать «папой» и Киеву. Принять-то Ольга послов приняла, но поубивала их. Поехала после в Искоростень, столицу древлян, убила и Мала и боевиков его, и просто людей побила без счета, а сам город сожгла.

Была Ольга женщина крутая, но у нее после всей этой резни стало на душе нехорошо. Крестилась она в Константинополе, стала доброй христианкой, а внук ее, Владимир Святой, и всю Русь крести…

…Живет себе неприметный вроде человек в Воронеже. Выделяться из толпы ему ни к чему, поскольку работа у него довольно редкая — работает он с профессиональными киллерами. Киллеры эти работают парами, и одной из пар было заказано убийство Михаила. Всю эту нехитрую премудрость выпотрошил из захваченных киллеров Константин в одном из загородных домом, куда их сразу и привезли после захвата. Михаил также присутствовал при допросе, но в действия Кости не вмешивался. В общем-то, обошелся Костя без особых зверств. С помощью уколов можно узнать любые тайны. А когда киллеры отрубились, то их аккуратно пристрелили.

При расстреле Михаил не присутствовал, чтобы не засорять психику тяжелыми сценами. Вернувшись в имение, он выпил чашку крепчайшего кофе и стал пробиваться по телефону в Крым. Чтобы дозвониться до Джанкоя, потребовалось почти полчаса — в Нью-Йорк звонить и то проще.

Наконец связь состоялась. На проводе — связник.

— Вам звонил Андрей из Харькова? — спросил одессит.

— Да. Назовите себя.

— Меня зовут Михаил. Могу ли я связаться с Диким? И еще — как там дела у Алексея?

— Оставьте свой телефон. С вами свяжутся. Чуть позднее. — Связной не отвечал прямо, и его можно было понять.

Михаилу осталось только продиктовать свой код и номер телефона.

— Я постараюсь передать вашу информацию сразу, — сказал связной на прощанье. — То есть, прямо сейчас. Но когда вам перезвонят — сказать не могу. Если вам этот разговор необходим, то ждите. С вами свяжутся обязательно.

— Хорошо. Спасибо. Я стану ждать столько, сколько понадобится.

— До свиданья.

На том конце повесили трубку.

«Ждать. Теперь остается только ждать. Говорят же — хуже нет, чем ждать и догонять. Тем более, когда время ожидания не определено конкретно».

Михаил прилег на диван и зажег торшер, поднял с полу книгу, прочитал название. «Смерть в До мажоре». Автор — Владимир Рекшан. Что за автор — непонятно. Тут тебе не смерть в мажоре, а настоящая пуля в лоб светит. Хорошо, что тяжелые занавески на окнах! Пульнет снайпер с ближайшей березы… Нет, так мыслить нельзя! Так мыслить — точно покойником окажешься.

Он все-таки выключил торшер и стал думать по-деловому. Что-то следовало предпринять. Сперва добраться до воронежского координатора. Хорошая у человека работенка — киллеров рассылать, как почтальонов! «Кто стучится в дом ко мне с толстой сумкой на ремне?» Кто, кто! Наш российский автоматчик с гранатой явился по чью-то душу…

Пока в Воронеж не поступила информация о том, что группа провалилась, координатор вряд ли сменит адрес, а адрес теперь есть, есть и телефон. Странно, что киллеры знали адрес. Обычно в таких случаях связываются по телефону. Иногда у группировок есть свои штатные киллеры — это если группировка организована по принципу «семьи», в «семье» любой готов взяться за оружие… Но здесь заказ поступил не «семейной» организации…

Зазвонил телефон. Михаил вздрогнул, понимая что заснул, схватился за трубку.

— Михаил? — в трубке раздался густой бас «Горы».

— Да. С кем я говорю?

— Меня зовут Николаем. Замещаю Алексея в данный момент. Что вы, Михаил, хотели?

— У меня нет связи с Диким. Я узнал, что чуть ли не в один день убили двух наших друзей, а один, Алексей, тяжело ранен. И моя служба безопасности взяла пару «гастролеров», приехавших по мою душу. Пока сам заказчик неизвестен, но есть посредник, который, судя по всему, курирует несколько групп исполнителей. Находится в Воронеже. Пока все.

— Ясно. Я теперь понимаю. Это все одна цепь. У нас тут тоже проблемы. Мы тоже взяли парочку исполнителей, просочившихся к Алексею в больницу. Их прислали зачистить концы! Заказчик тоже из Воронежа. Знаем адрес…

— Назовите улицу. «Гора» назвал улицу, а Михаил — номер дома. Да, заказчик, точнее, посредник заказчика оказался один и тот же.

— Михаил, — сказал Коля, — завтра у меня появится ваша фотография. Думаю, что нам необходимо скоординировать наши действия.

— Я согласен.

— От Дикого пока вестей нет. Но я уверен, что он скоро появится. Если б с ним что-то случилось, то мы б знали.

— Согласен с вами. Созвонимся завтра. Назначайте время.

Они договорились о времени разговора и Михаил повесил трубку. На душе стало намного легче.

…Утро еще только занималось, когда на двух тачках прикатил полковник с уцелевшими после ночного сражения людьми. Машины въехали во двор, подальше от любопытных глаз садоводов; Дикий не выдержал и побежал встречать. Первым вышел из машины полковник. Дикий пожал протянутую руку молча. Да и полковник ничего не сказал. Выбрались и четверо уцелевших. За ними появились три человека из команды полковника. Жизнь отучила Дикого плакать, и он не плакал, просто обнял своих парней, сказал какие-то слова. Подошел Сергей.

— Сейчас перекусите и — спать, — сказал мрачно. — Надо хорошенько отдохнуть. Пойдемте в дом.

Солнце уже показалось над кромкой деревьев, и веселые лучи запрыгали на стеклах коттеджа, на стеклах машин. Сергей отвел парней в дом, а полковник, по просьбе Дикого, приказал своим людям сменить охрану пленников на втором этаже. После полковник и Дикий уединились в гостиной на первом этаже захваченного дома.

— Нас тут не того? — устало спросил полковник, а Дикий быстро ответил:

— Нет. Не должны.

— …Такие пироги.

— Что там у вас произошло?

— Произошло… — Полковник сидел в кресле с полузакрытыми глазами, теребя пустую сигаретную пачку. — Я этого, в каком-то смысле, и ожидал. — Полковник достал из заднего кармана брюк коробочку, вынул из нее таблетку и проглотил.

— Зря ты таблетки ешь. Лучше выспаться.

— Отдыхать будем в ином, лучшем из миров… У меня впереди разговор с начальством. Хорошо что еще начальство — старый друг. Хоть и генерал…

— Бог с ним, с генералом! Рассказывай.

— Ладно… У них оказались эрпэгэшки. Ударили они из гранатометов хорошо… Наших сразу где-то половину побило… Потом атака и схватка по всем правилам штурмового боя… Короче, из них осталось только двое. Осталось твоих несколько и — я.

— А твои люди?

— Всех уложили. У меня в группе Володя такой был. Замечательный парень. Так он грудью на гранату. Меня прикрывал, спас, получается… Из тех двоих, что мы взяли, одного, Дикий, просто на части разорвали. Даже мне страшно было смотреть! Но вмешаться совести не хватило…

— А те трое, что с тобой…

— Это я уже после вызвал. Замечательные и надежные мужики.

— Горько удивляюсь я! Битва за Берлин какая-та, а не Подмосковье. Была такая песня — «Подмосковные вечера». Это не про нас.

— Не про нас.

Хотя полковник и проглотил таблетку стимулятора, лицо его оставалось осунувшимся, каким-то серым.

— Поспишь, может?

— Ничего. Это еще ничего. Возраст немного дает о себе знать. Но я свои ресурсы знаю… А у тебя что?

— На удивление гладко захват прошел. Взяли троих орлов. Профи! Лучше послушай. — Дикий достал из внутреннего кармана летней куртки диктофон с микрокассетой и нажал на клавишу.

Полковник прослушал разговоры молча, никак не реагируя. На одну кассету уместились допросы и тех, кому делали уколы, и разговор с майором.

Пленка кончилась, и полковник, помолчав с минуту, проговорил чуть слышно:

— Зверь.

— Кто? Что? — не понял Дикий.

— Ты, Дикий, взял Зверя, — повторил полковник и посмотрел на собеседника с уважением. — Или ты счастливчик, или вы друг друга стоите, или… Или Зверь постарел. Этот майор — Зверь. Это его позывной. Я его знаю, как себя.

— Ну вы даете! — Дикому оставалось только усмехнуться. — У нас — кликухи-погонялова, а у вас — позывной!

— Не смешно. — Полковник скупо улыбнулся. Лицо его несколько порозовело, стимулятор начал действовать.

— Хорошо. Согласен — не смешно. — Дикий вспомнил о погибших друзьях и стал серьезным. — И что этот Зверь?

— Долго объяснять. Одно скажу — это ас! Ас террора! Понимаешь? Есть у нас группы, которые работают по ту сторону границы. Теперь, правда, все границы перепутались. «Красные бригады», «тигры» разные, ирландские придурки — сопляки по сравнению с людьми Зверя… Теперь понятно, понятно откуда такая ловкость. — Стимулятор уже действовал вовсю, полковник выглядел бодрым и деятельным, а речь его стала быстрой и какой-то упругой. — Но несколько лет назад у Зверя прокол получился. Прикатил Зверя с группой отзывать человек из Центра. Чей-то племянник. Какой-то правительственной шишки. А у Зверя в группе потери — двое ребят погибли. Зверь требует разрешения завершить задание, шишка начинает угрожать, требовать. Короче, сцепились они, и Зверь… Не рассчитал. Случайно получилось. Шею свернул шишке. Такие события — нонсенс! Шишка-то правил не знал. Сам виноват. А что со Зверем делать? Его приговорили заочно. Ну, он задание выполнил и исчез. И теперь вот выплыл… Такие пироги…

— Зачем он ввязался? Из-за денег?

— Зверь из-за денег против России?! Никогда. Держат его на чем-то.

— Откуда ты знаешь? Такая уверенность в наше время!

— Я его знаю.

— У него семьи нет? Он утверждает — нет.

— Насколько я знаю… Не было. Не думаю, что успел завести. Не такой характер. Специфика работы, возраст… Даже не представляю, на чем его могут держать.

— Он сказал, что Украине не присягал.

— Никогда бы не стал Зверь присягать какому-либо другому государству, кроме России. Скорее бы умер! Поэтому я и считаю — его на чем-то держат… Где он? Давай я с ним поговорю.

— Нет проблем!

— Сперва только чего-нибудь горяченького. Чайку бы. Пару бутербродов. И я готов еще сутки работать!

— Ты, полковник, железный какой-то.

— Не железный я. Работать, понимаешь ли, люблю. — Полковник попытался пошутить, но шутка не удалась.

Дикий позвал Сергея и попросил приготовить поесть, поискать чего-нибудь в доме, тот ответил, мол — нет проблем, в доме всякой жрачки хватает, и он приготовит все быстро. Сергей не обманул — в гостиной появился электрический самовар и гора бутербродов. Дикий поднял бутерброд почти с отвращением, но сделав первый глоток, вдруг почувствовал как проголодался, умял в итоге с десяток бутербродов с сыром и колбасой, а выпив крепкого чаю, почувствовал бодрость, словно от стимулятора.

— Я готов, — сказал полковник.

— Ну пойдем, поглядим на этого Зверя, — согласился Дикий.

В одной из комнат второго этажа на разобранном диване спали после допроса с «лекарством» двое пленных, а двое мужчин, приехавших с полковником, сидели в креслах напротив и смотрели телевизор. Майор же находился в той комнате, где его и брали — безмятежно спал на диванчике. Напротив него с журналом в руках сидел третий человек полковника. Зверь спал по собственной воле — никаких лекарств ему не вводили. «Ну и выдержка!» — с уважением подумал Дикий, сел на краешек дивана и стал толкать Зверя в плечо, будить.

Тот проснулся не сразу — только на пятый толчок. Открыл глаза и поднял голову, спросил:

— Что случилось?

Майора приковали перед сном к дивану. Дикий спросил его:

— Если вы дадите слово офицера, что вы не попытаетесь причинить вреда кому-нибудь из нас, я сниму наручники.

— Если необходимо, — ответил Зверь, — даю такое слово. Слово офицера!

— На себя тоже не станете покушаться.

— Слово офицера!

— Хорошо. — Дикий достал ключик и отстегнул наручники. Майор спустил ноги с дивана и стал машинально растирать запястье.

— Пойдемте, Зверь.

Майор продолжал растирать запястья. Он поднял голову, посмотрел на Дикого и спросил почти безразлично.

— Откуда вам это известно?

— Да вот известно.

— Конечно… Слишком много ошибок за последние часы.

— Это не ваши ошибки, майор. Просто вы делаете не то, что хотели бы.

Майор что-то хотел ответить, но сдержался. Он поднялся с дивана, готовый идти туда, куда прикажут.

— Вы можете отдыхать, — сказал Дикий охраннику, а майору приказал: — Идите за мной.

Вышли из комнаты и спустились вниз.

— Сюда, майор, — Дикий указал на дверь, ведущую в гостиную.

Отворил дверь и пропустил майора вперед. Тот сделал несколько шагов в центр комнаты — и вдруг увидел полковника, сидящего в кресле, который тут же поднялся навстречу вошедшему. Дикий встал чуть в стороне, чтобы было удобнее наблюдать.

Секунда, другая… Полковник и майор заключили друг друга в крепкие объятия и встреча, таким образом, состоялась.

— Толик!

— Валя!

Никаких слюней и соплей. Люди дружили, рисковали жизнями, теперь встретились после долгой разлуки. А то что встреча состоялась фактически на горе трупов, так это иной, профессиональный сугубо базар. То есть, разговор… Полковника и майора жизнь мяла и била в прямом и в переносном смыслах. Они представляли Государственное разведывательное управление, единственную, пожалуй, силовую структуру, которая не воевала со своим народом.

Майор и полковник так и стояли посреди комнаты, разглядывали друг друга.

— Я пойду сделаю несколько звонков. — Дикий не хотел им мешать. О делах они после поговорят. — Вы тут пока беседуйте.

— Да, да. Дик. — Полковник даже не посмотрел в его сторону.

Дикий поднялся на второй этаж и прошел в комнату, в которой стерегли майора. Охранник уже куда-то умотал, и Дикий устроился в кресле, достал сотовый телефон. Появилось наконец время связаться со своими парнями.

Позвонил сперва Валерию в Киев. Набрал сперва один номер — нет ответа, набрал другой — то же самое. Решил позвонить Николаю в Ростов. Николай тоже не ответил. Тогда Дикий решил позвонить в Крым связному, чей телефон парни знали, и которым всегда могли воспользоваться в экстренных случаях, чтобы передать информацию…

Посредник ответил.

— Дик, поставь трубку на Портсигар!

Так называлась махонькая коробочка, которую Дикий всегда носил с собой и на которую всегда ставил трубочку, если приходилось созваниваться с теми, у кого в телефонном аппарате имелся дешифратор.

Совершив эту нехитрую манипуляцию. Дикий снова поднял трубку и сказал:

— Да. Это я. Все нормально. В чем дело?

— Все, Дик, очень плохо, — ответили из Крыма. — Валерий и Николай убиты.

— Как?! Когда?! — Нервы не выдержали.

— Не кричи. Дик. Это еще не все. Алексея тоже расстреливали. Но он выжил. Сейчас находится в больнице. Успел киллеров сам убить. С этой перестрелкой еще будут проблемы. Оружие у него без лицензии. Его жена, Инна, тоже ранена. У нее ранение серьезное…

Дикий слушал, понимал о чем речь, и одновременно не мог понять — вот, утро за окнами, почти день; вот птица пролетела и колышется ветка, вот встретился полковник со своим другом майором… А ему с друзьями уже не встретиться никогда. И это после того, как ночью погибли одиннадцать человек из его команды. Тимуру со своей командой было проще. Но Тимура придумал Аркадий Гайдар. А нас — его пухлый внук. Вот бы внука сюда, вот бы поговорить с ним…

— Дик, Дик! Ты где? Слышишь меня?

Он слышал. Он думал. Горе у него, всю глубину которого еще не осознать…

— Здесь я. Слушаю внимательно. Что-то еще?

— Тут звонил какой-то Михаил из Одессы. Спрашивал тебя. Ты его знаешь?

— Знаю. Это друг. У него… Что у него стряслось?

На него также готовилось покушение, но его охрана перехватила киллеров. Кстати, Алексея хотели добить в больнице, но Коля-«Гора» так организовал охрану, что киллеров тут же взяли. Они и стволы достать не успели! Их затем раскрутили. И Михаил пленных раскрутил. Один и тот же заказчик. Точнее сказать, посредник между заказчиком и группой киллеров. Где находится посредник теперь известно. Собираются решать проблему вместе.

— Я все понял. Михаилу позвоню. А «Горе» скажи — с Михаилом может работать, как со мной.

— Передам, Дик.

— Как там Леха?

— Мне отзванивают каждые четыре, шесть часов. Он уже в сознании. Только говорить с ним пока нельзя. А менты-идиоты приезжали и пытались допрашивать! Дело на него уже завели.

— А как… Ребят уже похоронили?

— Похоронили, Дик. Все сделали как надо. За Николая ты знаешь кто остался. Тебе приветы передавали. А вместо Валеры пока «Инженер». Я его не знаю. Но он сказал, что ты в курсе.

— «Инженера» знаю. Свяжусь с ним попозже. Скажи «Горе» — за Леху и Инну он отвечает.

— Я передам. Ты когда к нам?

— Кое-что тут надо закончить. Пока.

Дикий отключил трубку, откинулся в кресле и закрыл глаза. «Пошла заваруха. Все и всех перемалывает в этой заварухе. Кто? Киевский Антиквар? Вряд ли. До такого он психологически не дорос Это люди серьезные. Настоящие викинги. Современные викинги. Были такие среди викингов — берсерки. Вид крови пьянил. В бою они шли первыми, поскольку любили кровь. Но после резни они выдыхались и их можно было брать голыми руками… А Светлана уехала к родителям вовремя. И сын с ней. Совсем забыл как он выглядит. Да он же и растет. Совсем другой теперь. Не знаю какой…»

Конечно, был повод грустить, печалиться, комплексовать, рефлексировать, проклинать такую жизнь. Утонуть в эмоциях, одним словом. Утонуть и пулю в лоб получить. Можно. Но не нужно. Дикий преодолел навалившуюся апатию и стал звонить в Одессу. Перебрал несколько номеров, трубку подняли, узнали его голос, Дикий тоже узнал Константина.

— Дик! Ты? Шоб я так жил! — раздался в трубке характерный и узнаваемый голос «контрразведчика» Михаила. — У нас тут такое кино, такой кипеж, как будто Дюка сперли! Приезжают какие-то грязные фраера и мечтают только о том, как укокошить наших лучших людей! Ни Одесса, а проходной двор, я скажу! Если так дальше пойдет, то придется подать заявку в мэрию на углубление лиманов! Привези, Дик, мне большой КАМАЗ — скоро не на чем станет возить жмуров заезжих!

Такие напор и юмор бодрили. Прежней апатии как не бывало.

— Товарняк проси, Костик! Чего мелочиться? — Дикий не выдержал и улыбнулся.

— Ты шо! — не согласился одессит. — Ты хочешь, шоб я и шпалы для паровоза таскал? Им и грузовика хватит! Дик, запиши номер в апартаментах. Умный «папа» там.

— Охраняешь его хоть?

— Обижаешь! Там столько войск — шо можно воевать по новой с турками. Я тут щас крутнусь и в момент назад.

— Спасибо, Костик! Удачи. Увидимся.

Дикий отключил трубку. Нет, их с наскоку не возьмешь! Они еще повоюют…

Снова набрал номер — тот, что дал ему только что Константин. Трубку взял Михаил и, узнав Дикого, закричал из Одессы, точнее, из одесского пригорода:

— Дик! Ты?! Ты где пропадаешь?!

— Я уже все знаю. Не могу поверить. Хотя — такая жизнь.

— Я ничего толком понять не могу. Ты что-нибудь можешь объяснить?

— Пока не могу. Мне сказали — ты с «Горой» собрались навестить Воронеж?

— Думаю, так нужно сделать. Что толку сидеть и ждать киллеров? Сколько их там еще? Кого-нибудь можем и не поймать — там не дураки, небось. Надо перехватывать инициативу.

— Согласен с тобой. Я могу и не успеть… Делайте сами. Но оперативно.

— Как только «Гора» позвонит, сразу и выеду. Забьем стрелку и встретимся где-нибудь на дороге.

— Давай, Миша. Только аккуратнее. Хватит нам помирать. С Костей только что говорил. Он надежный парень! Метеор!

— Точно. Успевает делать двадцать дел сразу.

— У тебя, Миша, сейчас одно дело. Все. Пока.

— Бывай здоров!..

…Звонки сделаны. Что теперь? Думай, Дик, думай! С одной стороны, друзей стали убивать — и это, судя по всему, только начало. Но Михаил и «Гора» не кролики, а заказчик — не удав. В Воронеже парни постараются шороху навести и что-нибудь да узнают. С другой стороны, майор признался, что его террористическая группа имела приказ расстрелять машины премьера и охраны на выезде из Москвы. Из гранатометов… Вяжется одно с другим в узел или не вяжется? Думай, Дик, думай!

Есть информатор в Кремле, который должен дать точную наводку на премьера — когда тот поедет. Когда и где.

Группу Зверя никто не дублирует — уже легче. Через ведомство полковника охрана премьера и сам премьер будут предупреждены. Предупредят, на всякий случай, по двум каналам…

Нет ли тут каких-нибудь параллелей с Чечней, где происходит какая-та возня и что-то готовится?

Еще Зверь имел приказ убрать начальника охраны президента. В то же время. В тот же день и тот же час. Чем им Коржаков насолил? Чем-нибудь да и насолил. Все друг другу чем-нибудь да и насолили. Но насолить — это одно, а убивать — это совсем другое. И какой прок от убийств кремлевских шишек? Устрашение? Кого этим испугаешь?

Думай, Дик, думай! Полковник тоже пусть думает и трясет своего дружка Зверя. Хорошая компания — Дикий и Зверь.

Какая-то тут связь есть. Они захватили под Новоукраинкой контейнер и теперь им платят по счетам. Контейнер, террористы, киллеры. Зверь и его зверята, премьер и Чечня, президент и его охрана… Одна паутина, один узел, одна цепь…

Дверь скрипнула, и в комнату заглянул Сергей.

— Спишь? — спросил, а Дикий ответил:

— Какое там! Проблемы?

— Нет, Дик, проблем нет. Есть одна — обед стынет. Я там тушенки с макаронами сварганил. Пойдем есть.

— Точно! Надо перекусить. Как там зубры?

— Терли что-то. — Сергей пожал плечами. — Мужики серьезные. Мне не докладывали.

— Все! Иду. Сейчас бы дремануть бы часиков дцать, а?

— Было б не плохо, — согласился Сергей.

— Разберемся здесь до конца. На обратной дороге поспим. Парням в город не звонил?

— Зачем двадцать раз названивать?

— Позвони. Пусть мотают домой. Здесь все.

Дикий поднялся и пошел к дверям. Вышел на лестничную площадку и стал спускаться.

— О'кей. Позвоню, скажу, — сказал Сергей.

Полковник и майор расположились на обширной кухне, обставленной, хоть и по-дачному, но всем необходимым, пили чай за столом, на котором стояла большая кастрюля с макаронами по-флотски, приготовленными Сергеем. Дикий подсел к столу, а Сергей стал накладывать пищу в тарелки.

— Сейчас бы по рюмке опрокинуть, — помечтал полковник вслух, но его не поддержали.

Стали есть молча; быстро, жадно. В кастрюле хватило и на добавку. Выпили чаю, достали сигареты. Сергей занялся изготовлением новой порции, чтобы покормить бойцов, а майор, полковник и Дикий перешли в гостиную, уселись кто в кресло, кто на диван. Дикий ждал, инстинктивно следя за каждым движением Зверя. Хотя тот и дал слово офицера, да бог его знает…

— Я тут поговорил с майором, — начал полковник, пуская табачные кольца в потолок. — Есть что тебе сообщить, Дик.

— Слушаю тебя, полковник, внимательно.

— Помнишь, я удивлялся — чем могут держать моего старого друга и товарища по работе?

— Помню.

— Все просто оказалось.

— Наверное, просто, полковник. Одиннадцать моих человек убито.

— Это другой разговор…

— Согласен — другой.

— Так вот… — Полковник коротко глянул на майора и тот чуть заметно кивнул. — Так вот… Много лет назад у майора — тогда он не майором был — случился роман с одной женщиной! От той женщины родилась дочь. Почти никто об этом не знал. Даже я… После той истории, о которой я тебе рассказывал, мой друг скрылся, хотел переждать, пока сменится руководство. В новой ситуации он бы мог легко вернуться. В нашей «конторе» не кисейные барышни, все понимают, всякое может случиться. Только предательства не прощают. Но его дочь… Сейчас она находится как бы в заложниках. И еще один человек — близкий друг, не бросивший в тяжелую минуту. Такие, вот, пироги.

Полковник сделал паузу, а Дикий покивал:

— Теперь кое-что становится понятным.

— Так вот — на территории Украины есть база. Адреса, которые ты получил с помощью «лекарства» — чушь! Пенки! Гуща гораздо ниже.

— У меня вопрос к майору Зверю.

— Я слушаю.

— Сколько у меня времени на поспать?

— Ну… Часов пять хватит?

— Легко! Что ж, господа офицеры, утро вечера мудренее…