Дионисов. За власть и богатство! – I

Глава 10 Спасти рядовую Штирц

— Да? — слегка опешил вояка от такой наглости и кивнул на официанта. — А мне сказали, что пустой. А чего тут пусто?

— Чтобы водить женщин, — сказал я, и практически не соврал. — Тебе не понять.

Надо будет потом для проформу с Омелией разок и на этой койке… А тактика наезда оказалась рабочей. Шанс схлопотать стальным кулаком в череп был ненулевым, но солдатик, привыкший, что с ним на борту все сюсюкаются, тут же присмирел. Видать, подумал, что человек перед ним действительно настолько важный и крутой, что может дерзить самому солдату армии Болотниковых.

— Чё? А этот чего здесь?

— Тарелка, — продемонстрировал официант пустую посуду, которую забрал у Омелии.

Тот зачем-то приподнял её, едва не раздавив усиленной перчаткой, грохнул обратно на столик.

— А. Вали давай скорее, — сказал и грубовато толкнул тележку.

Я подумал, как бы его уронить. Куда именно приложить удар, в какое сочленение. Экзоскелет даёт преимущества в нанесении ударов, поднятии тяжестей, ходьбе на длинные расстояния, но зато добавляет вес, и при должной сноровке повалить его не составит труда. Причём коридор узкий, можно повалить так, что подняться он не успеет — за это время, например, переехать горло колесом от тележки…

Нет. Слишком много рисков. И ладно бы рисков для меня — для Светланы.

Если надо будет — разберусь с ним позже. Сильно позже.

Дверь в полулюкс открылась, из комнаты вышла Ангелина со шваброй наперевес.

— Ой, — сказала она и отшатнулась к стенке.

А хорошо сыграла, надо сказать!

— Вали тоже! — приказал воин, заламываясь в следующую комнатку. — Я же сказал — освободить коридор!

Ангелина успешно свалила — протиснулась, пошла дальше. В коридор вышли порознь — я, официант и Ангелина. Погода портилась, началось небольшое волнение на море, моросил дождь. Я приказал официанту бросить тележку.

— А как же?..

— А вот так. Свободен. Рассчитаюсь позже. А ты пока шмотки не снимай, потом снимешь, — обратился к Ангелине. — Где-то здесь второй.

— Ш…шмотки? Потом снимешь? Александр, где ваши манеры. Ну и как мы будем добираться до этой конюшни?

— Она вон там. Второй ряд контейнеров.

Мы посмотрели далеко вперёд. В полутьме вдалеке, в грузовом отсеке лайнера светились лампы ограждения. А над ними плыла луна, проглядывающая через чёрные тучи.

И не только через тучи. Какая-то ещё мелкая слабо светящаяся дымка плыла между луной и облаками.

И тут прямо мурашки пробежали по спине. Не, я прекрасно помнил, «почему люди не летают, как птицы». Точнее, почему вообще здесь не летает ничего, кроме птиц и насекомых. Почему в этом мире слово «самолёт» — примерно как «звездолёт» из прошлой жизни, полу-фантастическое приспособление.

Просто потому что на уровне облаков издавна живут Исполины — гигантские элементали воздуха и воды. Полупрозрачные, едва заметные твари размером в пару километров, настолько привычные, что воспринимаются вполне нормальным явлением природы. Они атакуют все возможные летательные средства ещё на подлёте к их владениям, поэтому всё, до чего додумалось местное человечество — это судна на воздушных крыльях и экранопланы, имеющиеся в весьма небольшом количестве.

Но насколько это было диким для меня-прошлого!

— Чего стоишь? — толкнула меня Ангелина.

И мы поспешили дальше. Спустились на лифте, поехали по палубе, вокруг бассейна и столиков летнего кафе. Матросы, надо отдать должное, на нас не среагировали никак. Подъехав к зоне спасательных шлюпок, мы припарковали тележку.

— Светлана, на выход, — тихо скомандовал я тумбочке. — Ангелина, раздевайся.

— Я не такая, — успела она сострить.

Под костюмом уборщицы, кстати, оказалась не то майка, не то спортивный топик, который мгновенно промок под дождём. Ещё и волосы мокрые… Но не время было разглядывать компаньонку в новом образе. Чемоданчик вручил Ангелине, планшет — Светлане. Можно и припрятать, но не рискнул. В крайнем случае, подумал я — можно будет и скинуть.

Дождь всё усиливался. Мы беспрепятственно прошли по прогулочной зоне второго класса до последней проходной в грузовую зону. Контейнеры уже возвышались над нами. Наконец, возникло последнее препятствие — будочка охранника-матроса. Уже седоватый такой дедок, я по одному виду понял, что простого разговора не будет.

Вахтёр. Типичный вахтёр.

— Туда нельзя, сударь, для доступа к грузам нужен запрос в службу суперкарго…

— Я тебе мозги вышибу, мудила, — сообщил я, даже немного удивляясь своей резкости.

— Да как… как вы смеете общаться в таком тоне с заслуженным работником коммерческого флота! — взвизгнул дедок, выбираясь из будки. — Я здесь тружусь со дня спуска на воду этого корабля! Всю жизнь здесь проработал, сорок лет! Я вдовец!..

— Да твою ж… — проворчала Ангелина.

Поставила чемоданчик на землю, смело схватилась за край топика и задрала наверх.

Не то, чтобы она мне нравилась, но в этот момент я, конечно, пожелал, что стою к ней спиной. Однако, какой же тупой приём! Явно позаимствованный из каких-то бульварных фильмов — но он неожиданно сработал. Несчастный престарелый вдовец успешно загипнотизировался на пару секунд, мы со Светланой за это время перемахнули через турникет. А на прощание Ангелина подхватила чемоданчик и со всей дури саданула им несчастному старичку по физиономии.

— Это ты зря, — прокомментировал я

— Да я слегка.

— Я не про это. Не стоило мещанке первой категории оголяться.

Нам оставалось всего каких-то сорок метров до нужного контейнера. Контейнеры стояли в чём-то в форме ступенчатой пирамиды, и он стоял во втором ряду, а с первого вела лестница. Мы уже шагнули на неё, но тут я увидел свет фонарей со второго яруса. И голоса.

А следом нас из темноты дёрнула чья-то рука.

Я инстинктивно саданул локтём в темноту, попав в живот, замахнулся снова, но услышал сдавленный голос Станислава.

— Тише… это я. Там этот… не надо туда. Я эту даму туда отвёл, а потом…

Я спрятал их всех, а сам всё-таки высунулся. Да, там был тот самый, второй воин. И ещё там был Антон Замойский, который тащил за волосы ту самую пьяную женщину с покера.

— Эта сучка должна мне денег! Ещё и спряталась у моего ненаглядного Джанни.

— Она что, пьяна? — услышал я голос воина. — А ну говори, сука, где выпивка? Где⁈

Сложно было разглядеть, но, возможно, всё это сопровождалось ударами. Я должен выйти и поговорить, решил я. Пусть она пьяная и немолодая, но это женщина в беде. Типичный случай. Никто не имеет права ударить женщину в моём присутствии. Никто.

— Я должен выйти и поговорить, — сообщил я своим и едва не шагнул вперёд, прежде чем меня едва ли не втроём не схватили и не затащили в тёмный угол обратно.

— Идиот!

— Куда нам теперь!

— О нас подумай!

Ладно, сказал я себе. Пожалуй, действительно — это будет меньшее из зол. Оставалось подумать, как потступить.

И пока я думал — обнаружил, что мой чемоданчик открыт, а Ангелина уверенным шагом направляется к ревизору.

— Извините, вы не это ищете? — сказала она, потрясывая бутылочкой игристого. — Я… у меня привычка, знаете, бегать по вечерам по палубе, полезно… а тут смотрю — кто-то то ли обронил, то ли припрятал.

Вот дура, куда попёрлась! В этот момент я едва не рассвирепел. Мало того, что это моя бутылка, которая стоит не так уж дешево. Так ещё и подвергает себя и нас риску.

— Это чего? Игристое⁈ — послышался голос солдата. — Ты кто? Откуда?

— А. Эт Ангелина, — послышался снисходительный голос Замойского. — Сенная девка этого… Сашки. Красивая жа, да? Скажи?

— Угу. Так может это она сама пьянствует, — буркнул солдат. — Ну-ка, дыхни вот сюда… ладно…

Значит, у них никакой не эликсир и элеменаль-ищейка. У них технологии, газоанализатор. Значит, вариант с лошадью изначально был проваленным.

Надо продумать «план Б».

Ангелина меж тем продолжала убалтывать.

— Да, кстати, я вот вчера пробежку делала, и показалось, что вот в одном контейнере что-то звенит… пойдёмте… вон там, я покажу.

Отвлекает, значит. Я воспользовался моментом, когда они завернули за ряд контейнеров, подхватил заветный чемоданчик, схватил в охапку Станислава и Светлану, и погнал их от укрытия к укрытию, обратно в будке.

А из будки уже вылезал ушибленный Ангелиной дед. С дробовиком наперевес.

— Да я вас щ-щас!

Он уже нацелился на нас, как вдруг Светлана посмотрела наверх, замычала, заголосила.

А затем упала в объятия брата, чуть не потеряв сознание.

Я тоже посмотрел.

Из холодной балтийской измороси, с низкий облаков спускался протуберанец. Здоровенный такой рукав, который я принял за сгусток тумана, но потом с замиранием сердца понял, что это вовсе не так.

Это был элементаль воздуха. Огромная, похожа на полупрозрачного дракона тварь, которая нависла над кораблём, буквально над самым верхним рядом контейнеров. Ширина морды всего раза в четыре была меньше поперечника корабля, а нос был в аккурат посередине между мной и ревизором. Чудовище уровняло свою скорость со скоростью корабля и смотрело на меня с высоты в десяток метров, а я на него. А дедка-вахтёра подкашивались ноги от страха, а ружьё уже готовилось выпасть из рук.

Где-то позади загудела сирена.

— В будку! — скомандовал я Станиславу, и он потащил еле живую сестру.

А сам же я попросту выхватил дробовик из рук дедка и саданул из обоих стволов куда-то вверх, почти неглядя. И ещё кто-то издалека поддал.

Не знаю, была ли угроза для жизни и корабля. Не знаю, что бы было, если бы я не сделал этого, возможно, сущность спокойно удалилась бы и без меня. Но возможно, что нас всех спас мой адреналин.

Морда поморщилась, даже как-то смешно, примерно как нашкодивший кот, в которого брызнули из пульверизатора. Повисела ещё пару мгновений над площадкой, а затем втянулась обратно в облако, оставив нас в покое.

— Вот же срань, что это было⁈ — послышался окрик ревизора, а вместе с ним я увидел фонарь, направленный в нашу сторону. — Я здоровяка такого размера только по телеку видел.

— Н-ничего, сударь, мы со всем разобрались! — сказал вахтёр. — Этот юноша нас всех спас!

— Похвально, — буркнул солдат, и свет фонаря ушёл куда-то в сторону.

Я вручил дробовик обратно вахтёру и шепнул:

— Услуга за услугу. Я никому не расскажу о том, как вы испугались исполина и не выстрелили в него, а мы забудете про досадное недоразумение с моей подругой и чемоданом, пропустите нас и ничего не расскажете о тех двух моих друзьях этому джентльмену в броне.

— Это неверно… Это… не по правилам, — заворчал дедок.

— Ну, ещё есть вариант, что я дождусь прихода ревизора и скажу, что вам всё привиделось, и вы употребляете алкоголь. Я не люблю оговаривать хороших людей, но если придётся…

— Ладно…

Я подхватил спрятавшуюся за будкой Светлану, помог вместе со Станиславом ей подняться — она уже кое-как могла идти.

— Что ж ты… так испугалась не вовремя, девица.

— Она не испугалась, — хмуро сказал Станислав. — Это она его призвала.

Тут я просто не нашёлся, что сказать. Вернее, я вспомнил и мог сказать очень многое. Например, спросить про её алхимический ранг, учитывая, что понятия не имел, может ли даже обычный магистр призывать Исполинов. Да ещё и безо всяких эликсиров. Было не до разговоров, поэтому я просто помолчал.

Ноги вели меня куда-то вниз по лестницам в глубины второго класса, мимо удивляющихся матросов и прохожих.

— Исполин, девочке стало плохо, — прокомментировал я, когда один из них попытался нас остановить.

На одной из лестниц нас нагнала Ангелина. Признаться, я до сих пор негодовал, поэтому мгновенно выдал «корректирующую обратную связь»:

— Ты же понимаешь, что будешь мне должна за ту выходку? Ты нас всех подвергла риску. И потратила моё имущество. Больше так никогда не делай, пожалуйста.

— Ага. Они сейчас упакуют ту несчастную женщину и спускаться будут. Их надо спрятать. Я знаю куда. Ещё ниже на уровень, и дальше в коммерческую зону…

Мы как-то совсем внезапно оказались под вывеской «Шашлычная у Али». Зал был небольшой, всего четыре столика, и, по счастью, пустой. А в окошке для выдачи заказов показалась голова Рустама, затем щёлкнула дверь, и он затащил нас внутрь, в тесную кухню, вкусно пахнущую готовящимся мясом и специями.

— Скорее. Сейчас Али вернётся.

— Их надо спрятать, — сказал я.

— Понимаю. Тут вариант один, Александр Платоныч.

Скрипнула дверь холодильника. Это было помещение два на два метра, плотно забитое бараньими, телячьими тушами и брикетами из филе. Рустам схватил коврик и протянул Станиславу.

Пахнуло холодом. Ледяным холодом. Светлана посмотрела жалобно, но упаковалась — понимала, что вариантов немного. Несчастные Штирцы обернулись ковром и спрятались за бараньими тушами.

Когда дверь закрылась — я спрятал чемодан с планшетом за мойкой. Затем я успел попросить Рустама налить нам с Ангелиной чая, отдышаться, прежде чем в зал ввалился ревизор в экзоскелете. Его сопровождал Али — «начальник» Рустама по кухне, бодрый старичок-азиат — и один из старших офицеров корабля.

— Так… кафе, значит. Восточной кухни. Значит, алкоголя точно не будет. Блин, а пахнет вкусно, — усмехнулся парень.

— Заказывайте, заказывайте, угостим бесплатно, — расплылся в улыбке Али.

Рустам нахмурился, ушёл на кухню. Солдат поймал дверь, шагнул за ним.

— А это ты того лементаля прогнал? — спросил меня через плечо солдат, осматривая кухню.

Лишь бы не заглянул в холодильник, подумал я. Лишь бы не заглянул…

— Я, — подтвердил я и инстинктивно привстал со стула. — Вас как зовут, служивый? Меня Александр.

И руку протянул. Этот был постарше. С ним я решил сначала на «вы». «Служивый» в этот момент как раз подошёл к двери холодильника.

— Фёдор, — кивнул он из-за плеча и отвлёкся от осмотра холодильника. — И чего? Ты чего здесь трёшься, а не в первом? Дворик же?

— Мой крепостной временно работает в этом кафе. Пришёл проведать. Ну, и просто вкусно кормят.

Слово «крепостной» как-то само вылетело. Показалось, что так будет лучше звучать — а перед Рустамом надо будет потом извниться. Фёдор вернулся. Я посмотрел на его нахмуренное лицо — он явно был за главного, но лицо не блистало интеллектом. Обычный солдафон из глубинки, причём необстрелянный, служивший недавно.

— А нафига к грузовому ходил? Какой-то ты мутный, Алексашка…

— Это он меня спать звал, ему некому кровать греть, — выручила Ангелина и нежно погладила по свежепобритому подбородку.

А потом повисла на плече. Даже приятно было. Но пора было брать разговор в свои руки. И поскорее его завершать — потому что в это самое время в холодильнике помирали от холода двое моих друзей.

Ревизор усмехнулся.

— Ну, раз такую кралю себе отхватил — значит, не промах. Значит, деньги есть, да?

— Допустим, есть. И как, Фёдор, богатый улов? — спросил я, покосившишь на пузырёк моего вина, торчащий из его подсумка.

— Да так… — он поморщился и приземлился на стул, едва его не проломив. — Трое алкашей и около четырёх литров суммарно. Нашли в контейнере, ага, твоя баба молодец, указала. Но не густо. Сейчас ночью будем допрашивать этих… — он отвлёкся и позвонил по рации. — Второй, я на минус втором уровне во втором классе, тут шашлычная какая-то. Приходи, поедим. А завтра продолжим.

Рустам вынес чайник чая и маленькую самсу, а старик Али тем временем откланялся и сбежал на кухню — от греха подальше.

«Завтра продолжим», значит. Нет, ситуация, чтобы они оставались на борту — никуда не годилась. К тому времени из несчастных Штирцев можно будет делать строганину, да и про нас с Ангелиной к тому времени может дойти информация.

Лучшая оборона — нападение. Поэтому я решил пойти в атаку и немного его припугнуть.

— Завтра? Заночевать планируешь? — усмехнулся я и всё же перешёл на «ты». — Не страшно?

— В каком смысле? — нахмурился солдат.

— Ну, например, что придушат в тёмном коридоре. Или в туалете. Или пока ты спишь. Ты же не в экзоскелете будешь спать? В первый раз на корабле такой размерности, я угадал?

Фёдор мигом едва не побагровел, привстал, схватился за пушку.

— Александр, что вы такое говорите! — возмутился испуганный офицер корабля. — Никто, никто на корабле не желает уважаемым ревизорам зла!

Я кивнул.

— Нет, ты зря подумал, служивый, что это я вам угрожаю. Я добропорядочный гражданин, который едет искать счастья в новых землях. Чего я бы не сказал о половине пассажиров. У нас тут, знаешь, не «философский пароход» с толпой интеллигентов. Люди есть отчаянные. Или ты предложишь посадить в карцер пару тысяч человек? Или перестрелять?

Про «философский пароход» я сам не понял, что загнул, но, как минимум, собеседника озадачил.

— Мне плевать, что тут про нас думают! — оскалился вояка. — Приказ. Сухой закон, слышал про такое? Князь сказал — надо выполнять!

— Погоди, а слово Великого князя теперь выше слова Императора? У тебя чьё распоряжение вообще? Что-то я не слышал, чтобы Император говорил устраивать чистки по признаку устойчивости к алкоголю. И вообще, как понимаю, Болотниковы — это не вполне Империя, так что…

— Ты мне тут не умничай! — рявкнул Фёдор. — А если знаешь — скажи чего. Кто на нас зуб точит? Или кто, может, алкоголя много везёт? Эта твоя Ангелина сейчас указала на контейнер, и там, действительно, было пойло. Но мало! Явно где-то есть чего более интересное.

Хм, а не загнал ли я себя в ловушку, подумалось мне? Может, стоило держать язык за зубами?

Я решил сыграть ва-банк.

— Фёдор, я тебе прямо скажу — не перестарайся.