Дионисов. За власть и богатство! – I

Глава 4 Мещанка первой категории

Тем временем наша новая спутница медленно пятилась в кусты. И мне почему-то в тот момент показалось куда страшнее потерять её из виду, чем-то, что она может в меня пальнуть.

Главное, не делать резких движений и успокоить. Не спугнуть.

— Тише, тише. Вижу, у тебя ствол — это хорошо, хорошо. Пригодится! Я даже отбирать его не буду. А у меня видишь, нет ничего. И нам надо спешить. Но я всё равно поеду с тобой в одном салоне. Просто потому, что не хочу оставлять тебя наедине со своим имуществом. Смотри, я чист.

Я продемонстрировал пояс и подкладки пиджака. Похлопал себя по брюкам, продемонстрировав, что чист.

Сесть, будучи безоружным, в один салон с незнакомкой, у которой оружие — выглядело полным безумием. Но на это и был расчёт. Девушка подумала с десяток секунд и успокоилась. Кивнула, ствол убрала. Я галантным жестом пригласил в салон. Расспросы начал, когда мы поехали.

— Итак, как зовут? Раз уж нам в одном направлении.

— Ангелина, — буркнула она. — Ангелина… Петрова я. Мещанка первой категории. Неодарённая. С… Ирбита.

Обычно в такой форме не представляются. Прозвучало это как зазубренный текст.

— Не ври, — сказал я, подумав, что вышло слишком резко. — Ты либо дворянка безземельная, как я. Либо эта…

Я хотел сказать «купчиха», но звучало это грубовато. Она снова схватилась за пистолет.

— Я. Мещанка. Первой категории. С Ирбита. Ангелина Петрова. Двадцать девять лет мне, если интересует.

— Да тише ты, тише. Верю. Хорошо зазубрила, вижу. Потом расскажешь свои тайны. Меня зовут Александр.

Протянул руку, она с некоторой опаской, но пожала.

— А фамилия?

Я подумал, стоит ли раскрывать настоящую фамилию, но все ж сказал.

— Дионисов. Александр Петрович.

— Хм… знакомая какая-то.

— Ну, род древний. С причерноморского побережья. А ты куда плывëшь?

— За океан, — коротко ответила она.

— И я тоже за океан. В Югопольск, континент Мю. Он же — Океания.

Ангелина на миг округлила глаза от удивления, а потом снова уткнулась в окно. Потом сказала, поджав губы.

— Тоже в Югопольск.

А интуиция меня не подводит, снова понял я. Какая-то уж слишком серьёзная череда совпадений.

Значит, я на верном пути!

— О, подскажи, что там по билетам? На какой пароход?

Ангелина снова округлила глаза. А через миг расхохоталась.

— Так вы… тоже беглецы, ага? Даже билеты не купили! Вы хоть знаете, сколько это стоит сейчас, в день отплытия?

— Не знаю. Много, ага?

— Да вообще! — она сразу оживилась, села в более расслабленную позу и стала выглядеть куда более уверенной. — Чë, от сухого закона бежите? Кто-то преследует, да?

— Ага, — соврал я. — Ну, если очень грубо. Назовём это «отступлением в безопасные регионы». Преследует ли кто — пока сказать не могу.

— Я тоже бегу, — кивнула она. — И чего… денег много прихватили? Там всё недешёвое.

— А мы сейчас проверим.

В любых других условиях это был весьма опрометчивый шаг, но почему-то мне показалось, что это позволит мне закрепить доверие. Я выудил из-под сиденья чемоданчик, разобрался с замками, открыл крышку, и…

Помнится, в каком-то фильме из прошлой жизни был эпизод, когда главные герои открывают крышку чемодана, а оттуда идёт яркий свет. Вот примерно такое же случилось и сейчас.

Размером чемоданчик был небольшой, с три моих ладони по длине. Но набит оказался плотно, и весил прилично. Три четверти чемоданчика занимала наличность. В основном — имперки, немного китайской, арабской и мексиканской. Нулей на последних, кстати, было сильно больше, чем на имперках. Ещё в углу лежал свеженький паспорт. Его я отложил на потом, сначала заглянул на то, что он скрывал под собой.

А под ним обнаружилось восемь золотых слитков по фунту или по полкилограмму штука. Две маленьких, по сотне миллилитров бутылки с алкоголем. В одной плескалось игристое, в другой — какой-то крепкий полупрозрачный напиток, то ли коньяк, то ли бренди.

Мне на миг показалось это странным — класть такую мелочь в чемодан, набитый золотом и наличностью. Но потом я прикинул стоимость бутылки вина и понял, что она в этом мире может быть сопоставима с пачкой купюр, лежащих рядом.

Затем открыл паспорт и обнаружил, что фамилия и отчество у меня поменялись, да и повзрослел я на год.

'Александр Платонович де Онисов.

Род. 13.12.1976, место рождения — город Новый Дербент, Колониальное княжество Лимпопо.'

И стоял герб со слоном. С трудом не рассмеялся от дядиной фантазии. И фамилию не забыл, и концы не найти. Пролистал дальше. Страниц было много.

'Место жительства — Столичное княжество, Тверской дистрикт, Покровский микрорайон, ул. Грузинская, д. 27, кв. 6.

Дворянин, статус землевладельца: отсутствует.

Допущен к выезду в колонии и зарубеж.'

Дальше следовало пять пустых страниц с заголовком «землевладения». И в конце:

'Записи о браке — отсутствуют.

Записи о детях — отсутствуют.

Сведения об алхимическом уровне:

Одарённый, уровень — абитуриент.

А вот это было грустным. Я же совсем недавно стал по настоящему паспорту «отличником», то есть на две ступени выше. То есть — мне предстоит снова подтверждать ранг. С другой стороны — сейчас с помутнённым рассудком и частично потерянной памятью я не умел практически ничего. Да и меньше подозрения вызовет «абитуриент». Так что всё это, пожалуй, было единственным из минусов, обнаруженных в чемоданчике.

— В общем, на билеты и на пару недель тут хватит, — резюмировал я и добавил. — Это просто… подарок. От друга.

— Так, а документы? — осведомилась Ангелина. — Только не говори, что под реальными поедешь.

— С документами всë… в ажуре. А чего, прям нельзя под реальными?

— Почему, можно, — усмехнулась она. — Только на таких пароходах едет обычно всякая шваль и искатели приключений, вот так вот.

— Вроде нас с тобой, ага?

— Ты кого швалью обозвал, ты! — ощерилась Ангелина, но тут же успокоилась. — А. Ты про искателей приключений. Да. Вроде нас.

Точно дворянка, понял я. Со скелетами в шкафу и достаточно боевая — то, что мне надо. Конечно, не преминул я и оценить прелести фигуры. Спортивная, даже крепкая, с красивой грудью, не выглядящая потасканной, но наверняка повидавшая в жизни некоторое… Но она даже в таких условиях точно не вела себя как «девушка в беде», понял я, а меня, в основном, цеплял именно такой типаж.

Тем лучше для неё и для меня. Я сохраню трезвость рассудка. Поговорю-ка я лучше про бизнес.

— Ты кто по специализации? У тебя есть какой-то внятный бизнес-план, или просто план, чтобы было чем там заняться?

— Есть, — кивнула она. — План называется — «не сдохнуть». А мужик твой — он чего?

— В каком смысле «мой мужик»? А-а, ты про это. Не, он не крепостной. В нашем княжестве крепов нет. Он мещанин, насколько понимаю.

Судя по всему, так она деликатно проверила, не из княжества ли я Болотниковых.

— Третьей категории?

— Похоже на то. Документов поддельных на него нет.

Ангелина вздернула бровь.

— Я правильно понимаю — ты удираешь от кого-то, выкрал мещанина третьей категории, скорее всего, на чужой тачке, принудил его довезти до порта…

— Не. Всë не так. Не удираю. Хотя тачка — чужая. Он поедет с нами. У него задание меня сопроводить.

— К кто задание дал?

— Уже не важно, — отмахнулся я. — Не волнуйся, ему стёрли память.

— То есть. Выкрал человека с материка… Не озаботился ничем… Стёр кому-то память, это, как я понимаю, применение эликсиров высшей категории вне присутствия органов правопорядка… Преследуют, надо полагать, государственные органы. Чемодан, наверное, тоже у кого-то украл. Хм… ты либо гениальный махинатор, либо идиот, либо очень наглый идиот. Ты алхимик?

— Возможно, — кивнул я, решив не уточнять, какой именно вариант я имею в виду. — Расскажи лучше подробнее про корабль и Югопольск.

Она сначала коротко и хрипловато рассмеялась. Видимо, потому что будь я гениальным махинатором — вопросы бы такие не задавал. А значит… Затем откинулась на сиденье, наконец-то расслабившись.

— Югопольск… Прекрасный город. Старый, с девятнадцатого века. То ли шотландцы основали, то ли сицилийцы, ещë до империи. Людей немного, полмиллиона во всей колонии. А до ближайших — полсотни вёрст. И дорога только строится. Средиземноморский климат… Персики, оливковые плантации. Рапс, конечно.

— Виноград? — предположил я.

Она сначала почему-то напряглась, а потом отшутилась, сказала театральным шёпотом.

— Тише! У нас же скоро будет сухой закон!

— Окей, — кивнул я. — А какие минусы?

— Ну… дикие нравы. Постоянные разборки молодежных банд. Местные задравшиеся князьки. Часто вторжения диких элементалей, аборигены-данайцы где-то в глубине материка. Эти ещë… големы бродячие.

— Бродячие? Как интересно. Они же дорого стоят? Если ловить и продавать?

— Дорого, — кивнула она, и в глазах мелькнул огонёк.

Ага! Вот это, я понимаю, бизнес-план. Ловец бродячих големов!

— Слушай, беглянка, а когда корабль?

Она посмотрела на часы — я заметил, что они в достаточной степени дорогие, чтобы их было прилично носить девице из высших слоев общества. Что ж, ещё одно подтверждение.

— Через пять с половиной часов. Поэтому надо спешить.

— Рустам! — я прокричал через перегородку. — А сколько нам до порта?

— Ещё минут сорок езды!

Я посмотрел в окно — и точно. Непрерывные леса уже начали сменяться аккуратными скандинавскими коттеджными посёлками.

В общем, успеваем. Если бы не одно «но». Следы мы замели не особо тщательно.

— Что-то мне подсказывает, что нам надо прогуляться.

— В каком смысле? — напряглась Ангелина.

— В том, что эта машина, как ты уже могла заметить, не вполне моя. И её могут начать искать. Нам надо её оставить где-нибудь тут. Может, где-нибудь на селе толкнуть?

— На селе? — усмехнулась Ангелина. — Для финского села «Корвет-45» ограниченной серии с гибридным двигателем изрядно жирноват будет. Да и как ты продашь не свою машину? Тут вариант только один.

— Какой?

— Утопить. С концами. Спустить с обрыва!

В общем, мы так и поступили. Из получаса, которые мы потратили на процесс, примерно десять минут заняли обсуждения и попытки убедить Рустама, минут пятнадцать — поиск подходящего полузаброшенного мостика на второстепенной дороге и пять минут — непосредственно утопление.

Глядеть, как прекрасный лимузин пускает пузыри в болотистом затоне местной речушки было весьма болезненно даже мне, далёкому от страсти к дорогим тачкам.

Я, если что, больше по мотоциклам. Из своего рокерского прошлого.

А Рустам не плакал, глядя на это. У него только слегка дрожало веко правого глаза. Железный мужик. Надёжный.

— Покойся с миром, «Корвет-45», — озвучил я. — Надеюсь, твоя жертва будет не напрасной. Рустам, я обещаю, что там, куда мы отправимся, у тебя обязательно будет такая же машина. Или даже лучше.

Ангелина снова расхохоталась.

— Туда не возят новые машины! Вообще. Очень редко, только самую рухлядь с обоих Америк! И машины продаются по ваучерам.

— Александр… Петрович, — начал Рустам, первым подхватив сумки и зашагав в порт.

— Платонович, — поправил его я. — Теперь я Александр Платонович де Онисов, с ударением на последний слог.

— C’est bon (Хорошо), — неожиданно отозвался на французское произношение Рустам. — Раз уж мы всё так решили, разрешите осведомиться, куда мы направляемся?

— Океания. Регион Новая Южная Аттика. Югопольская Колония.

— Ох, — вздохнул Рустам. — Это же… тридцать дней плыть!

Тут то и я остановился. Про это я не подумал. Я, конечно, плавал на круизных лайнерах, но в мире, где есть самолёты — быстро привыкаешь к быстрому передвижению между континентами.

— Если, конечно, успеем на пароход. Когда, кстати, следующий?

— Следующий⁈ — по тону Ангелины я понял, что спросил какую-то несусветную дичь. — Через четыре месяца следующий! Ну, из Анапы и Владивостока ещё вроде бы что-то плавает в ту сторону, но редко, очень редко. И государственное. Можно, говорят, на перекладных через Атлантиду и Панаму, но тут не подскажу. Ну, или яхту личную фрахтовать за десяток миллионов, у тебя есть с собой?

— А идти нам не меньше часа, — заметил Рустам.

— Тогда поспешим. Вот только жрать, в смысле откушать чего, уже невероятно хочется…

Есть хотелось всем, поэтому мы забежали в ближайшую столовую на площади небольшого посёлка-пригорода. Чемодан я держал всё время при себе, поэтому заблаговременно выудил и положил в карман пиджака тысячную купюру — быстро отобедали втроём за сотню, наевшись до отвала, а для сдачи нам выгребли всю кассу.

На миг я заметил сверкнувший огонёк в глазах Ангелины — да уж, с моим чемоданчиком следует держать ухо востро. Хотя она успокоилась, а мы в операции с утоплением машины зарекомендовали себя вполне спокойными и адекватными.

А ещё ухо востро следовало держать, потому что меня не покидало чувство, что хвост где-то рядом, и за нами кто-то следит. Нет, не Ангелина, и точно не Рустам. Определённо кто-то следит, и возможно, что тот самый господин в шляпе и пальто. Интуиция меня в таких вопросах не обманывала.

— Предлагаю отсюда же вызвать такси, — решил я, вернувшись обратно на трассу.

— Не опасно, Петро. Платоныч? — спросил Рустам. — Отследят же.

— Попутка.

— Чего⁈

— Просто «проголосуем» у дороги.

— Чего-чего сделаем?

Иногда, всё же, разница в диалектах двух миров вылезала наружу. Таких слов, как «попутка» и «проголосовать», мои спутники не знали, пришлось показывать. Жест с большим пальцем вверх их тоже почему-то рассмешил. А ещё, похоже, весь наш диалог повеселил милую девушку в карело-финском платье на велосипеде, проезжавшую рядом по дороге. Поймала мой взгляд и застенчиво так улыбнулась.

Но очень скоро улыбки на всех лицах мгновенно сменились гримасами неподдельной тревоги. Я взглянул наверх, туда, куда указывал мой палец.

И память реципиента объяснила, чего они так напряглись. Надо мной раскрывался цветок подпространственного прорыва, из которого лезла стая весьма хищных тварей.

Элементали — около десяти сущностей.

Выглядели они по-разному: два крупных напоминали коричневых горгулий и принялись кружить вокруг воронки, полдюжины мелких, красных, сиганули в кроны деревьев, а ещë три плюхнулись возле дороги в форме огромных полупрозрачных змей.

Девушка на велосипеде неудачно соскочила с него, ударившись ногой, спрыгнула, вскрикнула, прижалась к земле. А твари кружили прямо над ней.

— Слева, спрячься! — крикнул я девушке. Но она меня не услышала.

Вот же, зараза, подумалось мне, и опять всё решать самому. Но пройти я не могу. Это же типичная девушка в беде!

Что ж, придётся принять бой.