Disney. Mirrorverse. Вселенная расколотых

Глава восьмая

Белоснежка в страхе проснулась. Вокруг было темно, и все чувства обострены. Что вырвало её из сна? Шум? Запах? Дыма не было. В комнате ничего не шелохнулось. Кроме... Она прищурилась, выискивая что-то неожиданное. Её расчёска... светилась фиолетовым?

Прежде чем девушка успела крикнуть, расчёска пролетела через всю комнату и ударила её прямо в лоб. Перед глазами девушки мелькнула молния, ослепляя. Голову пронзила боль.

– Что... почему? – пробормотала Белоснежка. Её руки шарили по кровати в поисках атаковавшей расчёски и ничего не находили.

Бам! На этот раз расчёска ударила её прямо по щеке, сильно, будто человек – рукой.

– Тиана! – крикнула Белоснежка. – Салли! Рап...

Прежде чем она успела произнести имя Рапунцель, расчёска ударила её в нос. Всё лицо горело, девушка откинулась на подушку, натянула одеяло на голову и скатилась с кровати. Она приземлилась на пол, присела на корточки и потянулась за киркой.

– Помогите! – крикнула она, прежде чем расчёска смогла ударить её снова. На этот раз Белоснежка попыталась отмахнуться, но расчёска запуталась в её волосах и сильно их потянула. Девушка взвизгнула и схватилась за расчёску, но та дёрнулась в её руке, запутываясь сильнее. Белоснежка почувствовала, как кто-то словно выдергивает её волосы, выронила кирку и схватила расчёску обеими руками, удерживая её на месте. Та дрожала, пытаясь вырваться.

Тиана откликнулась:

– Белоснежка, что случилось?

– Тёмная магия! – взвизгнула она, когда расчёска попыталась вырвать все волосы у неё на голове.

– Где? – спросила Тиана, за чем последовало: – Ой! Это что, вилка?

– Ариэль называет их вихрочубчиками, – услужливо добавил Аид откуда-то из коридора. – Я называю их занозой в... Эй! Ай! Сколько вилок в этом доме? Я видел семь имён, похожих на прилагательные, плюс одно зимнее, итого... Ой!

– Эй, что происходит? – спросил Салли из груды одеял, но тут же завизжал и выпрыгнул из кровати, убегая от пары больших оживших щипцов.

Стич вонзил когти в потолок и метался, пытаясь спастись от агрессивного ковша, с визгом:

– Не люблю суп! Никакого супа!

Волосы Рапунцель образовали вокруг неё защитную клетку, когда она попыталась выскользнуть из комнаты, сопровождаемая роем разъярённых кастрюль, которые, казалось, обиделись на её чугунную сковородку.

Белоснежке наконец удалось выдернуть из волос расчёску, и та задёргалась в её руках, когда девушка встала и, пошатываясь, подошла к шкафу. Она открыла одной ногой ящик и швырнула расчёску внутрь поверх своего зимнего плаща, а затем захлопнула ящик, прежде чем расчёска смогла выскочить. Не зная, как удержать её в ловушке, она вытащила длинный шарф из верхнего ящика и использовала его, чтобы обмотать ящик. Он гремел и стучал, расчёска пыталась вырваться наружу, но девушка уже схватила кирку и побежала к лестнице. На лестничной площадке Тиана и Аид сражались с кухонными приборами – летающими вилками, которые светились знакомым фиолетовым светом.

– Эй, ребята? – прокричал снизу Салли. – Мне бы не помешала помощь.

– Что такое? – воскликнула Тиана, тщетно пытаясь поймать в воздухе злобную фиолетовую вилку.

– Я никогда раньше не сражался с расколотым домом! – крикнул Салли. – Котёл...

Оглушительный звон разнёсся по дому.

– ...совсем взбесился, – закончил Салли, его голос звучал ошеломлённо.

Тиана швырнула вилку на пол и бросилась вниз по лестнице. Аид последовал за ней, сжимая в кулаке искорёженную и обожжённую железку, бывшую прежде прибором. Белоснежка скатилась с верхних ступенек. Вдруг ковёр на лестнице, который теперь светился фиолетовым, дёрнулся. Девушка споткнулась и чуть не упала, выронив кирку, но, к своему собственному удивлению, успела сделать сальто и приземлиться на ноги на кухне, аккуратно поймав оружие. Зрелище, представшее её глазам, было бы забавным, если бы она не знала о тёмной магии, которая освещала комнату злобным фиолетовым свечением. Салли был весь в коричневой подливке, сражаясь с котлом для рагу, который был намного проворнее, чем казался. Тиана пригнулась, когда тарелки, испещрённые фиолетовыми трещинами, полетели с сушилки прямо ей в голову. Аид грозил скатерти кулаками, полыхающая огнём, некогда аккуратно сложенная ткань развевалась перед ним, как плащ, зазывающий быка на бой.

Белоснежка услышала вой позади себя и пригнулась. Над её головой пронёсся Стич. Рапунцель последовала за ним вниз по лестнице, скользя по туго натянутому ковру, как будто катилась на санках с горки. Белоснежка и Стражи перегруппировались в центре кухни, стиснув оружие и готовясь к следующей атаке тёмной магии. Вилки и ложки, стулья и тарелки – всё замерло в воздухе, их фиолетовые трещинки пульсировали в ритме сердцебиения.

– Мы будем драться или как? – спросил Аид таким тоном, словно в ином случае был бы горько разочарован.

В ответ дверь с грохотом распахнулась, ударившись о стену. Появившийся расколотый громила – огромный аллигатор с посохом – протиснулся в дверь, его массивные плечи еле пролезли в проём. Ещё четверо головорезов последовали за ним внутрь и встали в ряд, их потрескивающая энергия наполнила комнату электричеством, от чего волосы на затылке Белоснежки встали дыбом. Она заметила стервятника с алебардой, кабана с мечом, орла с луком и стрелами и похожую на гоблина летучую мышь с топором. Все их морды были искажены жестокостью, глаза горели решимостью. Свечи погасли, а очаг остыл, и единственным источником света стало их зловещее фиолетовое сияние. Белоснежка держала кирку, жалея, что у неё не было больше времени попрактиковаться с ней или хотя бы попросить у других совета.

– Что нам делать? – спросила она.

– А тебя есть варианты? – пожала плечами Тиана. – Уничтожить расколотых!

Белоснежку беспокоил недостаток света, и она подумала о том, чтобы попросить Аида использовать его голубое пламя, чтобы зажечь свечи... Но потом она вспомнила, что предметы домашнего обихода в настоящее время не на их стороне и что огонь может причинить Стражам ещё больше вреда, чем расколотым.

– Начинаем прямо сейчас? – спросил Аид. – Или мы чего-то ждем? Официального приглашения? Нет? Хорошо.

Он бросился вперёд и метнул огненный шар в аллигатора, отбросив его назад вспышкой света. Этот удар словно дал разрешение начинать бой, тут же завязалась драка. Тиана и Аид объединились, чтобы сразиться с большим аллигатором, в то время как Салли, Рапунцель и Стич нацелились на трёх головорезов поменьше. Мгновение Белоснежка просто смотрела на последнего громилу, существо, похожее на летучую мышь, но затем оно ухмыльнулось и побежало на неё, размахивая топором, а она подняла кирку и прыгнула вперёд. В голове мелькнула мысль: «Что я делаю? Я не умею драться!» – но затем её тело ответило на эту мысль уверенным ударом, который отбросил противника на стул. Стул тут же будто ожил; он запульсировал фиолетовым светом, выпрямился и, как паук, пополз к Белоснежке.

– Прости! – взвизгнула она, рубанув по нему киркой. Это был стул Весельчака, и в тот момент, когда её кирка ударила по нему, его осколки разлетелись по всей комнате.

Громила снова поднялся, и Белоснежка сосредоточилась на том, чтобы уклоняться от его ударов и использовать для защиты всё, что было под рукой. Что-то в ней не хотело использовать всю свою силу, призывало быть осторожной и сдерживаться. Но другая её часть, новая, храбро рвалась вперёд, уверенно сжав кирку и уворачиваясь от ударов врага, как будто она тренировалась всю жизнь. Девушка набралась уверенности, наконец разобравшись, как лучше всего размахивать киркой, когда громила метнулся вперёд и ударил её топором прямо в бедро. Боль была ошеломляющей, оглушительной и жгучей, и Белоснежке захотелось расплакаться и убежать и в то же время хотелось завопить от ярости и дать отпор, и эта часть одержала верх.

С могучим рёвом она сделала изумительный прыжок, её кирка опустилась на голову громилы, уничтожая его. Монстр взорвался каскадом фиолетовых искр. Белоснежка отошла и прислонилась к стене, боясь взглянуть на своё бедро.

– Белоснежка ранена! – крикнул Аид.

Тиана кивнула и вышла из боя, оставив его одного лицом к лицу с самым большим головорезом, пока битва бушевала по всей кухне. Кружки разлетелись по комнате и стали биться о спину Тианы, когда она подбежала и наклонилась к Белоснежке.

– Что случилось? – спросила она, и когда Белоснежка показала ей, Тиана ахнула. – Да, тебя сильно задело. Подожди. У меня есть готовое зелье.

Она протянула ей стеклянный флакон, наполненный алой жидкостью, и Белоснежка на мгновение задумалась, вспомнив кое-что, о чём она почти забыла: не стоит есть и пить подозрительные угощения.

– Это целебное зелье, – успокоила её Тиана. – Я должна вернуться в бой. Стражам нужна помощь.

Когда Тиана снова бросилась в драку, Белоснежка вытащила пробку из флакона и выпила зелье, отметив, что на вкус оно напоминает свежую клубнику и солнечный свет. Дальше произошло нечто, очень похожее на то, что делал Микки. Рана просто исчезла, по телу распространилось тепло, которое заставило её почувствовать себя сильнее и готовой снова сражаться. Девушка не знала, что делать с пустым флаконом, но, пока она думала об этом, рядом с ней поднялась в воздух метла, потрескивая фиолетовой энергией, и замахнулась на неё.

– Как грубо! Неудивительно, что Микки тебе не доверял, – сказала Белоснежка, отбрасывая флакон в сторону и берясь за кирку.

Это было не лучшее оружие для борьбы с метлой. Проклятая деревяшка колотила девушку по костяшкам пальцев, пока та пыталась отбиться от неё. Половое ведро присоединилось к своей партнёрше и взлетело в воздух, приземлившись Белоснежке на голову, – теперь она ничего не видела.

– Может быть, прежде я и любила уборку, но с меня хватит!

Она протянула руку, сдёрнула ведро с головы, взялась за ручку и с размаху шваркнула им по метле. Та отлетела в сторону. Швырнув ведро через всю комнату, Белоснежка нырнула под стол, надеясь, что, возможно, станет менее заметна, если не будет мешать.

Ещё двое расколотых головорезов исчезли, и прямо у неё на глазах Рапунцель прикончила своего врага с помощью сгустка пламени, охватившего её сковородку.

– Это мой любимый рецепт, – сказала Рапунцель, ловко вращая сковородой.

Остался только самый большой расколотый, и хотя Тиана и Аид били и колотили его, он не хотел сдаваться так легко, как товарищи. Рапунцель, Салли и Стич окружили противника, поймав в ловушку. Белоснежка размышляла, не стоит ли ей вылезти из-под стола, чтобы помочь, но, в конце концов, кухня была небольшой, а её новые друзья хорошо справлялись и привыкли работать в команде. Если она вступит в бой, то, вероятно, просто помешает им.

Вилки, ложки и чашки всё ещё летали в воздухе, нанося удары её друзьям, пока те сосредоточили своё внимание на последнем оставшемся головорезе. Заколдованная посуда напоминала рой мух, но с её огромной неповоротливой киркой Белоснежка мало что могла сделать на этом фронте.

Её друзья наносили удар за ударом, но тут...

Бах!

В грудь Салли врезался котёл, сбив его с ног и прижав к полу.

Бум!

Сковорода Белоснежки ударила Рапунцель сзади, а сковорода Рапунцель вылетела у неё из рук, когда та упала на пол.

Шлёп!

Кувшин разбился о голову Аида, окатив его пылающие волосы водой. Повалили клубы дыма. Бог, казалось, обмяк и ощупал свою макушку, бормоча:

– Я слишком молод, чтобы лысеть. Честно. Я ещё даже не завёл колесницу с откидным верхом.

Теперь только Тиана и Стич сражались с последним головорезом, но тут все вилки и ножи полетели в Тиану и пригвоздили её одежду к стене. Остался один Стич. Секунду спустя ему на голову приземлилось корыто, пытаясь прижать к земле, как панцирь черепахи. И тогда он сделал странную вещь. Стич задрожал, всё его тело засветилось оранжевым, как будто он был в огне, а затем он стал расти. Сначала он вырос размером со стол, но скоро достиг роста Аида, а потом сравнялся с расколотым громилой перед собой. И вот его голова уперлась в потолок.

– Не вреди друзьям! – взвыл он, размахиваясь, чтобы ударить громилу кулаком, объятым пламенем. Враг отлетел назад, ударился о стену и сполз вниз... но не исчез.

Крутя посохом, громила тупо двинулся вперёд и столкнулся лицом к лицу с теперь уже более крупным инопланетянином. Антенны Стича задрожали, все четыре лапы сжались в кулаки, рот открылся, обнажив ряды острых зубов. Расколотый попытался взмахнуть своим оружием, но Стич продолжал расти. Теперь ему пришлось пригнуться, чтобы поместиться в комнате, а его кулак был размером с чудовищного аллигатора. Схватив громилу, Стич закричал на него, слюни инопланетянина разлетелись во все стороны. Громила не кричал, не умолял о пощаде и не пытался вырваться. Он просто бездумно размахивал оружием, как будто до него ещё не дошло, что он обречён.

По мере того как Стич становился всё больше и больше, столовому серебру, летавшему вокруг, некуда стало деваться, и оно осыпалось на пол. Стол, под которым пряталась Белоснежка, поехал в сторону, отодвигаемый огромной ногой, и ей пришлось отползти назад. Потолок заскрипел, доски пола прогнулись, и у Белоснежки появилось ужасно нехорошее предчувствие.

– Стич, ты должен перестать расти! – крикнула она. – Ты разрушишь дом!

Стич посмотрел на неё, громила всё ещё был зажат в одной из его гигантских лап.

– Да, разрушить! – согласился он, кивая головой, от чего с потолка посыпались куски дерева.

– Нет, не надо! – крикнула она в ответ. – Это мой дом. Мои друзья – это самое важное, что у меня есть, это моя семья. Если ты уничтожишь наш дом, нам негде будет жить!

Стич перестал расти, напряжённо размышляя.

– Семья, – пробормотал он. – Охана. «Охана» означает «семья». А семья – это...

– Не разрушай чей-то дом, если можешь его сохранить! – закричал Аид в знак согласия. – По крайней мере, так должно быть. В моей семье мы разрушаем всё, до чего можем дотянуться, но так только у нас. Таков Олимп и его обитатели. Мы вообще странные. Так что сосредоточься на этом расколотом в твоей лапе. Ты хочешь уничтожать? Уничтожь его.

– Да, уничтожить, – тихо сказал Стич самому себе. Он снова сосредоточился на враге и сжимал его до тех пор, пока тот не взорвался дождём искр.

В тот момент, когда громила рассыпался на осколки, фиолетовый свет в доме погас, и все ранее заколдованные предметы, у которых ещё оставалось пространство для манёвра, посыпались на пол с грохотом, заставившим Белоснежку поморщиться. Единственным источником света теперь было оранжевое свечение вокруг Стича, который занимал большую часть кухни. Он выдохнул, и его кожа снова приобрела обычный оттенок синего. Температура тела упала, и оно погасло, оставив их всех в темноте.

– Теперь всё в порядке, – сказала Белоснежка. – Ты можешь уменьшиться.

Но Стич смотрел на неё большими встревоженными глазами, которые мерцали в темноте.

– Не могу, – сказал он.