Дитя трёх стихий. Замуж за чудовище (СИ)

Глава 6. О приличиях и о пожаре

Мира стояла посередине комнаты в платье из жёлтого шёлка, вокруг неё ползали на коленях помощницы швеи, с иголками в руках и нитками в зубах, подбирая подол. Даже с неприбранными волосами она выглядела ослепительно. Слишком красиво для того, чтобы отдавать её чудовищу. И я отвела глаза, чтобы она не прочла в них жалости и сочувствия. Мира этого не потерпит.

Сама швея заходила то с одной стороны, то с другой, оценивая свою работу. При виде меня засуетилась:

— Ваше высочество, ваше платье почти готово. Мы скоро закончим.

— Мы не торопимся, — ответила я за себя и за Миру, снова глядя в лицо сестре.

Мира уловила смысл, содержащийся в моей фразе, и понимающе улыбнулась.

Я хотела по привычке спросить, не приходила ли Алекса, но промолчала. Обида на последние слова нашей младшенькой всё ещё жгла где-то глубоко внутри.

Я судорожно вздохнула:

— Подожду на балконе.

Через открытую дверь донёсся знакомый шум. Гвардейцы начали свои ежевечерние тренировки. Мы частенько наблюдали за их схватками с одного из наших балконов. Они знали об этом, хоть и делали вид, что не замечают. Мы специально проверяли. Если мы незаметно выглядывали из-за штор, тренировки проходили более серьёзно и сосредоточенно, но стоило любой из нас выйти на балкон, бои становились ожесточёнными. Мы тоже увлекались действом, переживали за сражающихся, спорили, кто победит.

На балконе я оказалась не одна. Алекса уже стояла сбоку. Я остановилась в некоторой растерянности, но она сразу же шагнула ко мне, обхватив руками.

— Прости, я наговорила тебе глупостей и гадостей. Но я так расстроилась из-за Миры.

— Как будто я не расстроилась, — совсем вытравить обиду из своего голоса мне не удалось, но я одновременно погладила Алексу по волосам. Надеюсь, это смягчило мой тон.

— Кто там сегодня воюет? — спросила я, переводя разговор на другое.

— Вроде новеньких обкатывают.

— Давай посмотрим.

— А ты меня простила? Или как любит говорить мама: «Ожерелье нашлось, но графиню в гости больше никто не звал»?

Я невесело засмеялась:

— Мне нечего тебе прощать. Это всё от растерянности. Мы все трое не можем понять, что происходит и, почему это с нами случилось. Вот и дёргаемся, как необъезженные ящеры. Я сегодня напугала свою Алиту. Она решила, что я на неё рассердилась. Перебила посуду в своей комнате. Нет, не думай, я не из-за твоих слов разозлилась, а из-за своей беспомощности. Я никогда не была подвешенной на воздушной петле.

— Вот и у меня то же самое на душе. И даже тренировка не помогла сбросить.

— А как она могла помочь, если именно в конце произошло самое неприятное? — я понизила голос, чтобы не услышала Мира.

В этот момент шум внизу усилился. Видимо, гвардейцы заметили наше появление, и схватка стала жёстче.

— Ну вот, — засмеялась Алекса, — они там стараются, а мы даже не смотрим.

А внизу было интересно, против новичка, который достался сегодня мне в напарники, вышел Ранир.

Прежде всего он повернулся в сторону нашего балкона, поднял глаза и сделал извиняющийся жест. Это означало, что приличным леди лучше не смотреть. Он, видимо, не планировал изначально принимать участие в поединке, и удобной одежды под рукой не оказалось. В следующую секунду от стянул через голову свою плотную куртку и остался в одних штанах. Он мог не извиняться, мы с детства привыкли к обнаженным мужским торсам под нашими балконами. Это было пикантно, но ничего неприличного в этом мы уже давно не видели. Тем не менее, гвардейцы каждый раз считали необходимым извиниться. Вежливость, не более.

Новичок с удивлением перевел взгляд на нас, потом на Ранира, что-то спросил у него. А потом, повторив вежливый жест, скинул свою рубаху. У него это получилось не сразу. После предыдущих схваток, мокрая от пота одежда прилипла к телу и не сразу подчинилась хозяину.

— Ого, — заинтересованно наклонилась вперёд Алекса. — Да он красавчик. Интересно, из какого рода.

Я тоже разглядывала совершенную фигуру новичка. Ну да, очень даже неплох. Размах плеч, рельефные мышцы рук, живот в кубиках.

— И чем он лучше других? — не выдержала я. — У нас все гвардейцы как на подбор.

— Ты просто пришла поздно и не видела, как он двигается. Этот парень уже многих загонял. Почти без отдыха. Я со своего балкона сначала смотрела, пока ты там посуду била.

— Он тебе понравился?

— Как всё новое.

— Тебе нравится всё новое?

Алекса перевела на меня виноватый взгляд:

— Нет конечно. Только то, что не разрушает нашу жизнь.

Поединок начался. Я много раз видела, как Ранир, правая рука Сайла гоняет молодёжь. Опыт бывалого воина его ни разу не подвёл, но кажется сейчас впервые ему достался достойный соперник. Новичок сделал первый шаг, и я как-то сразу поняла, что Раниру придётся нелегко.

— Лисса, твоя очередь, — на балконе появилась Мира.

Вот ведь не вовремя.

— Расскажешь, чем закончилось.

Во время примерки я снова думала о том, что не появись у чампов этот хангов свиток, я могла бы встретить кого-нибудь вроде этого парня, если, конечно, его ранг достаточно высок. Не то, чтобы он произвел на меня впечатление, но парень не был чампом, а я бы, наверное, сейчас дала согласие на любой брак, лишь бы не уезжать.

Моя память подкинула мне эпизод на берегу. Этот Роутег, он так властно и нагло смотрел на меня, и этот его хозяйский жест, когда он положил руку мне на бедро. Меня охватило запоздалое чувство негодования. А ещё я почувствовала тепло в том месте, где прошлась его рука.

— Что с вами, ваше высочество? — ворвался в мои мысли встревоженный голос швеи. — Эта негодница вас уколола иголкой?

— А? Что? Нет, всё в порядке, никто меня не уколол.

— Но вы неожиданно так выгнулись, что я подумала…

— Нет, устала стоять, — солгала я, чувствуя, как жар приливает к моим щекам. — И душно тут.

— Осталось совсем немного, надеюсь вам нравится платье.

Пришлось переключиться и наконец-то посмотреть в зеркало на то, ради чего я сюда пришла. Платье было моё, по цвету, по фасону. Мой любимый оттенок цвета перьев флао.

И, ну как же иначе, снова мысли вернулись на берег, и я вспомнила слова чампа о ценности птичьих перьев для шаманских ритуалов. Шутил он или всерьёз? Неужели у них убивают этих прекрасных птиц. Я вздохнула.

— Вам не нравится, ваше высочество, — в голосе швеи звучала тревога.

Сегодня все понимают меня неправильно.

— Что вы, оно великолепно.

Жаль только сшито это роскошное одеяние не к самому светлому в моей жизни событию.

Я снова надела тунику, а помощницы швеи уже разглаживали складки на платье небесно-голубого цвета. Настала очередь Алексы примерять наряд для завтрашнего вечера. Как я поняла это будет помолвка. И сразу же через день свадьба. Всё так быстро. Чампы не хотят задерживаться здесь, и это неудивительно. Они не могут не чувствовать напряженности и не видеть враждебных взглядов.

— Лисса, — окликнула меня Алекса с балкона.

— Ну как там? Ранир показал новичку его место?

— Ну да, они почти на равных.

— Да нет, — перебила Мира. Я впервые слышу её голос после сегодняшнего происшествия на площадке. — Новенький сама деликатность. Он не стал давить на Ранира.

— Ну да, — согласилась Алекса. — Они просто поискали слабые места в защите. Но тут эти появились. Сейчас что-то будет, — в её голосе сквозило предвкушение.

Ещё до выхода на балкон я поняла о чём она, точнее о ком:

— Тебе пора на примерку, воительница.

— Да погоди. Интересно же. Вот бы этот новенький надрал задницу хоть кому-нибудь из них.

Чампов внизу было двое — те же что и на берегу, и они о чём-то говорили с Раниром. А потом темноволосый неожиданно поднял голову и, хотя нас на балконе было трое, я почувствовала его взгляд на себе. И, ханг побери, не понимаю почему, но знакомая волна тепла прокатилась по телу. Мне показалось, что я даже искорки вижу в его глазах несмотря на расстояние. Хотя бред, конечно, слишком далеко. А вот самодовольная ухмылка на его лице мне точно не померещилась. Он, конечно же, уверен, что я появилась на балконе только ради него. Стоило бы развернуться с равнодушным видом и уйти, но мои ноги, словно приросли к мраморной плитке, которой был выложен балкон.

Наверное потому, что против новичка встал именно он, Роутег. И мои мысли опять смешались. Вот интересно, чего я хочу больше, чтобы чампу, как резко выразилась сестра, надрали его самоуверенную задницу? Или же я должна желать победы, тому, кто скоро станет моим мужем, даже, при том, что этот факт меня совершенно не радует?

Тем временем, Роутег выбрал тренировочный меч по руке и, передав его брату, скинул рубашку, оставшись в штанах, слишком низко сидящих на его бёдрах.

— Ого, — снова вырвалось у Алексы.

А мне впервые это показалось неприличным.

Неприличным мне показалось всё, от громадности его тела до этих самых штанов, которые казалось вот-вот соскользнут вниз. Сейчас, когда рядом с ним не было Вихо, Роутег казался очень большим. Новичок, с которым он должен был схлестнуться в тренировочном бою, был примерно такого же роста и в плечах не уже, но если полчаса назад он показался нам с Алексой мощным, то сейчас рядом с чампом выглядел нескладным подростком.

Я невольно сглотнула, пройдясь взглядом по рельефным грудным мышцам Роутега, по поджарому животу, и темной дорожке волос, уходящей вниз от пупка. И хотя, едва ли кто-нибудь мог определить, куда именно направлен мой нескромный взгляд, я кажется, покраснела. Всё же один человек заметил. Когда я с усилием оторвалась от неприличного созерцания и посмотрела выше, обнаружила, что Роутег смотрит прямо мне в глаза, а уголки его губ изогнуты в самоуверенной улыбке.

В ушах зашумело, и мне сразу же перестало хватать воздуха, как тогда в сумраке лестницы во время его дерзкого поцелуя.

Роутег не стал устраивать танцы с мечом, как делают люди с незнакомым противником, он сразу же взял на себя инициативу: шаг, уклон, провокация. Новичок дёрнулся навстречу, блокируя клинок. Но тот непредсказуемым образом уже изменил направление движения, и оказался у самого горла юноши. А чамп, обозначив касание, разорвал дистанцию. Ошарашенный таким быстрым проигрышем гвардеец замер только на мгновение. Уже в следующую секунду он с яростным рычанием бросился на стоящего с опущенным мечом чампа. За шаг до цели он крутанулся с бешеной скоростью, нанося рубящий удар мечом, превратившимся в размытое пятно и… упал, причём, его меч отлетел метра на два. А чамп уже снова опускал свой меч, стоя в расслабленной позе.

Ранир остановил новичка прежде, чем тот перекатом добравшись до своего оружия вскочил и снова бросился на противника.

После коротких переговоров, против Роутега выставили другого гвардейца. Потом ещё одного и ещё.

— Какой позор, — простонала Мира. — Неужели никто не способен дать ему отпор.

Ей даже в голову не пришло, что её недавнее поражение именно в этот момент превращается в незначительный эпизод. Мира болела за честь дома, который её вырастил, позабыв о том, что он же сегодня утром и предал её.

А я? Я просто смотрела, не пытаясь больше разобраться, чего именно хочу я. Перед моими глазами хищник играл с котятами, легко и вальяжно, я бы даже сказала нежно. И из-за его плавных перемещений, гибкости и силы стихия воздуха в моем хранилище начала новый танец.

Алекса осталась примерять платье, а я быстро ушла к себе, избегая встречаться взглядом с сестрами. Мира вряд ли, а вот Алекса, с её уровнем магии, могла считать моё состояние. Надеюсь, до сих пор ей было не до этого.

*****

Ужинать я не пошла, попросила Алиту принести что-нибудь прямо в комнату. В конце концов, Мира часть дня просидела одна, и даже, когда мы приходили, отказалась с нами видеться. Могу и я побыть затворницей? Я может тоже переживаю.

Если, конечно, Алекса или Мира решат ко мне прийти, я впущу, не смогу отказать, но надеюсь, что сегодня мне больше не нужно будет ни перед кем притворяться.

Уже ложась спать, вспомнила, что так и не выполнила просьбу отца поговорить с Мирой о причинах замужества и безвыходности ситуации. И долго вертелась в постели, пытаясь представить, как и с чего начать такой разговор.

В конце концов, почему именно я? Есть еще и Алекса. Она осталась у Миры, когда я уходила, пусть она и объясняет. Мысленно переложив ответственность на чужие плечи, я успокоилась и уснула.

— Ваше высочество, ваше высочество, — Алита трясла меня за плечо. — Проснитесь.

Я что проспала? В комнате было очень светло, но не так как днём. Стены были окрашены в золотые и розовые оттенки, как бывает рано утром, когда солнце только выглядывает из-за горизонта или вечером на закате.

— Что случилось, почему так рано?

— Пожар, горим!

Я подскочила. Только сейчас я обратила внимание, что языки света скачут по стене, словно бешеные. Так не бывает ни на рассвете, ни на закате. А ещё я почувствовала, как вползает через открытый балкон запах гари.

— Что это? Где?

Алита стянула с меня ночную рубашку и подала тунику.

— Крыло чампов горит, — возбуждённо тараторила она. — Что же будет? Ведь если вожди погибнут, начнётся настоящая война.

Недослушав, я бросилась на балкон. Пылал второй этаж левого крыла дворца, прямо напротив наших балконов. Там были гостевые комнаты. Я не интересовалась, куда поселили чампов, но Алита, несомненно, знала точно.

Перед глазами встал недавний поединок наших гвардейцев с ним, с Роутегом, красивым мужчиной, хищным, двигающимся стремительно и непредсказуемо, и поглядывающим на меня при каждом удобном случае. Он поддел меня с разговором о флао там на берегу. А потом подчинил мою Наю одним движением, сильно и уверенно. А там на лестнице он вёл себя как хищник, как хозяин, и он первым меня поцеловал по-настоящему. Но только сейчас я призналась себе, что мне понравилось. Сердце сжалось. Неужели он погиб?

Внизу бегали слуги. Гудело пламя. Чей-то крик: «Воды», донёсся до меня. Какая вода, автоматически удивилась я и ахнула. Интуитивно я уже поняла, что огонь магический. Такой может создать только маг огня. Неужели огневики узнали о том, что чампы решили разорвать договорённости с ними? Но мог ли маг огня проникнуть во дворец через все магические защиты? И что теперь делать?

На соседнем балконе я увидела тонкую фигурку Миры, она стояла неподвижно, глядя на огонь и не замечая ничего вокруг. Её губы шевелились. Отсветы пламени плясали на её лице, искажая черты. И я была готова поклясться, что она улыбается. Если Вихо погиб, да, ей повезло. А повезло ли Хорнии? А мне? Так быстро я влюбиться просто не могла. Значит ли это, что нам с Алексой тоже повезло? Наверное, да. Но почему я в этом не уверена? Откуда такая тоска?

Балкон Алексы пустовал, но едва я это отметила, она влетела ко мне.

— Идём к Мире!

— Зачем?

— Я была у неё, она словно не в себе. Стоит и что-то бормочет.

Я покосилась в сторону соседнего балкона. М-да, вид у сестры не очень. Я уже собралась последовать за Алексой, как вдруг во дворе загрохотало. Зашевелилась земля. Я посмотрела вниз. Освещенные пламенем пожара пласты земли начали двигаться. Деревья сначала закачались, а потом одно за другим начали падать, обнажая корневую систему. Мне показалось, что дворец сейчас рухнет, и я закрыла глаза. Удивительно, но качать перестало, хотя грохот не прекратился. И я снова их открыла, теперь уже понимая, что попала во власть иллюзии. Движутся только те пласты земли, которые во дворе, и только, если на них смотреть не отрываясь, то может показаться, что качается весь мир.

А затем в воздух взметнулись толстые длинные канаты. Их было много. Они рванули к горящему зданию и закрыли собой всё. Стало темно, как и положено ночью.

Они маги, маги земли, магов не так-то просто убить. Это я мысленно повторяла слова из учебника магии. Бездумным речитативом. Мага убить сложно. И в душе затеплилась робкая надежда. Я по-прежнему не хотела замуж за чампа. Но этот Роутег не заслуживал такой смерти. Он слишком живой. Такие не должны умирать вот так просто.

Тем временем во дворе снова стало светло. Не сразу я поняла в чём дело. Огненные канаты потянулись от места пожара вниз к земле. Огонь словно вытекал из здания по…

— Это же гурун-хара, — ахнула за моей спиной Алита.

Только теперь я поняла, что именно происходит. Передо мной были мифические земляные змеи чампов, способные впитывать чужую магию. И они уводили магический огонь в землю.

Как они оказались здесь? Или получается везде, где есть земля, в любой момент может появиться самое страшное оружие земляных магов, способное лишить сил всех остальных? Если так, то чампы непобедимы, и меня удивляет только то, что они до сих пор не захватили все земли нашего мира.

Застыв, я смотрела на ожившие кошмары из детских сказок. И ужас перед браком с одним из тех, кто способен управлять этими чудовищами, заглушил все остальные чувства.