Диверсанты Хроноса

Данг сидел на месте штурмана в кабине гигантского четырех моторного бомбардировщика В-17 "Летающая крепость".

На днях целое авиакрыло гигантских машин прибыло на авиабазу из-за океана. Они кружили над базой, ревя двигателями, по очереди садились на полосу, практически перекрывая ее размахом своих крыльев, и вскоре заняли все места, сколь либо пригодные для стоянки.

Дангу показали стоящий несколько обособленно от других самолетов флагманский бомбардировщик, в котором отныне будет его место. Место главного штурмана авиакрыла.

Фактически это теперь был его самолет. Молодой механик, принявший на попечение воздушный корабль отрапортовал, что самолет в полном порядке. А потом помялся и спросил.

— А как будет называться наш самолет? Надо же его как-то назвать. На удачу.

Данг сначала не понял. Раньше на базе не было принято давать самолетам собственные имена. Но тут он обратил внимание, что на бортах практически всех прибывших четырехмоторных гигантов красуются либо название, либо картинка в виде хищного животного или птицы. А то и картинка и название сразу. И только его самолет сверкал абсолютно чистыми серебристыми боками.

— Не беспокойтесь, сэр. Нарисую, все, что попросите, — сказал механик и за тем, совсем смутившись, добавил. — Я окончил художественную школу в Йоркшире.

Видно ему очень хотелось самому разрисовать бомбардировщик.

А почему бы и нет…

Данг вырвал из блокнота лист и аккуратно набросал эскиз. Указал цвета. И отдал механику, нетерпеливо вытягивающего шею и старающегося рассмотреть, чего там нарисовал этот молчаливый офицер.

На листке была изображена стилизованная звезда на фоне открытой ладони. А внизу красовался не то орнамент, не то надпись на неизвестном языке.

Паренек и не подозревал, что держит в руках эскиз нарисованный с эмблемы вооруженных сил не просто другого государства, а другой планеты. А орнамент под рисунком, это действительно надпись читающаяся, как "ЗВЕЗДА АРНУ" на языке самих арну.

— Красивый рисунок, — одобрил он, и Данг уловил в его эмоциях легкий след разочарования. Видимо паренек хотел, что бы на его самолете красовался атакующий ястреб, или, на худой конец, орел или тигр. А тут рука какая-то.

Но тем не менее побежал за краской с радостью, а Данг полез в кабину осваиваться.

Оборудование штурманской кабины служило для ориентирования в пространстве, прокладывания маршрута полета, а так же для расчета момента сброса бомб на цель.

И все это нагромождение было нужно здесь, как атмосфернику — противометеоритная защита. То есть, по понятиям арну, не нужно вовсе.

Кроме радиостанции, конечно. Передавать радио волны Данг еще не научился. Хотя кое-кто из его нынешних сослуживцев искренне верил, что он может и это, просто тщательно скрывает.

Но сам Данг был уверен, что не может, и именно по этой причине сидел сейчас в кабине бомбардировщика. Изучал руководство по эксплуатации бортовой радиостанции и никак не мог сосредоточиться на предмете изучения.

Его голова была занята другим.

А если признаться себе честно, то Данг впервые за всю свою жизнь был выбит из колеи. Причем так основательно, что уже несколько дней проводил время в одиночестве стараясь ни с кем не встречаться.

Полковник Торстон прямо спросил, арну, что произошло. Данг попытался объяснить и в результате запутался еще больше.

В тот вечер, когда он познакомился с Джессикой, молоденькой официанткой из бара, и та, сославшись на множество уважительных причин, осталась ночевать в его комнате, из Лондона вернулась Мари.

То, что произошло потом, не лезло ни в какие рамки его представлений о мироздании. Он даже в самых страшных домыслах не мог себе представить, что такое возможно.

Реакция Джессики на появление Мари была мгновенной, и похоже заранее обдуманной.

— Ах, ты сучка! Пошла вон отсюда! — и Джессика указала пальчиком на дверь.

Мари побледнела, и вместо того, что бы выйти из комнаты, бросила зонтик, сделала шаг к кровати и резким движением сорвала с них одеяло.

— Сама проваливай, подстилка кабацкая!

Джессика дико завизжала, вскочила и, как была голая, бросилась на Мари и вцепилась ей в прическу. Соперница не осталась в долгу и пыталась достать длинными крашеными ногтями до лица Джессики.

Визг дерущихся женщин до краев наполненный ненавистью, стремлением защитить свое законное, и каким-то непонятным немым обращением к нему, к Дангу, настолько поразил и деморализовал инопланетянина, что он, ничего не способный понять, просто сидел на кровати голый и дрожал всем телом.

Никогда он еще не испытывал такого ужаса и отчаяния. Свирепые рукопашные схватки с беспощадным земным космодесантом, когда вокруг гибли друзья и враги, а смерть уже приглашала шагнуть за грань жизни, казались теперь не более чем легкой неприятностью с оттенком лирической печали.

Он легко и без раздумий поменялся бы сейчас местами с тем арну, который в бою на его глазах получил в горло лезвие десантного ножа.

Через завесу испытываемого шока по долетающим до него ругательствам Данг вдруг понял, что причиной взаимной ненависти этих двух женщин является он!

И вот тогда ему действительно стало плохо.

Он не понимал, что же он сделал не правильно! Но он это сделал! Сразу две женщины испытали негативный стресс, причиной которого стал он!

Да! Он стал причиной возникшей в их душах ненависти, самого страшного, что может случиться с душой разумного существа.

"Я не достоин жить, и не достоин возрождения" — эта мысль всплыла в воспаленном мозгу естественно и даже как-то запоздало. Данг вдруг почувствовал, что жизнь как бы заранее, но в соответствии с принятым решением, постепенно стала покидать его тело.

Он даже не стал мысленно обращаться к Великой Матери, что бы она приняла его в свое лоно. Теперь он не был достоин даже ее Имени.

Мысли путались, но даже сквозь эту путаницу осознание происходящего было невыносимо. Он уже не чувствовал своего тела, повалившегося в кровати на бок. Он пытался мысленно воспроизвести активирующий код, чтобы имплантант-убийца быстрее прекратил его страдания. С первого раза не получилось. Разум работал с перебоями.

Он нашел в себе силы и, внутренне собравшись, начал новую попытку.

Опять не получилось. Но на сей раз из-за того, что кто-то сильно ударил его по щеке. Потом еще. Кричали его имя. Его звали. Что-то влажное и горячее капало ему на лицо и стекало на грудь влажными дорожками.

Его продолжали звать. И это были женские голоса.

С трудом выбираясь из уже почти поглотившего его небытия, Данг открыл глаза на мертвенно бледном лице.

Обе девушки были рядом и тормошили его, обливаясь слезами. Одна совершенно голая, а вторая даже не снявшая дорожного плаща.

Он почувствовал овладевший ими испуг, растерянность и… безграничную любовь… к нему! От бушующей взаимной ненависти не осталось и следа.

" Так не бывает" — отстраненно подумал арну. Ненависть — это язва души. Она либо есть, либо ее нет.

Но всепоглощающего желания умереть уже не было. Захотелось разобраться.

Выслушав рассказ Данга, Торстон не задумался даже на секунду и выдал лишь одно слово:

— Бабы…

Когда Данг попросил пояснить, полковник попросту купил ему несколько дешевых бульварных романов.

Арну проглотил их за одну ночь. Поразился абсолютной нелогичности поступков героев книг и решил больше не встречаться с земными женщинами, кроме как по службе. По крайней мере, пока не разберется во всех тонкостях души прекрасных представительниц планеты Земля.

А через два дня объявили вылет всего авиакрыла "летающих крепостей".