Догонялки. В постель к незнакомцу

Глава 23

Волк стоял возле стола, крутя в руках баночку с витаминами. Хмыкнул, поставив её на место.

— Ты ничего не хочешь мне сказать, Лисичка. — я оробела, отошла к окну, намертво вцепившись в подоконник. Глубокий вдох, как перед прыжком.

— Я беременна Дима, двенадцать недель. — смогла, произнесла, дрожу от страха и неизвестности. Спохватившись, добавляю самое главное. — От тебя, ты отец.

Молчание, я его понимаю, нужно время такое переварить, но можно же хоть что-то сказать. Смотрит прямо на меня, как статую, ни один мускул не дрогнет на его лице. Я не прошу вселенской радости, хотя бы приободряющая улыбка, сейчас не помешала. Но мужчина не шевелится, лишь щурит глаза, снова опускает их сначала на мою грудь, потом на живот. Ну же, дай мне хоть, что-нибудь, за что я смогу зацепиться. Шок, неверие, непонимание, изумление, ошеломлённость, пусть не радость, пусть не счастье, но не тотально безразличие же.

Силясь не разревется, сильно прикусываю губу, пока во рту не чувствую привкус крови. Но это не помогает, одно моргание и по щекам вовсю льются бессильные слёзы.

— Эй, ты чего маленькая. — Подходит, желая обнять, но я одеревенела, срослась с этим чёртовым подоконником и только сильней сжимаю руки. — Ты только не плачь. Я не знаю, нам надо наверно это обсудить… — ха, наверное, обсудить.

— Уходи, я не хочу с тобой разговаривать, — не до разговоров мне сейчас. — Просто уйди, уйди от сюда немедленно, пошёл вон! — кричу, вырываюсь из его объятий и выбрасываю, его вещи из своей комнаты в прихожую.

Но мужчина, даже не пытается выполнить просьбу, перехватывает мои руки и крепче прижимает к себе.

— Всё, моя Лисичка, всё. — шепчет, зажав в тески своих рук. — Успокойся, пожалуйста. Я где-то налажал, да. — короткий смешок, мне в ухо. — Тебе ведь нельзя волноваться, нервничать. — чуть ослабляет хватку, и ласково, почти невесомо гладит по спинке. — Маленькая моя, хорошая девочка, такая красивая и такая хрупкая. — реву с удвоенной силой, теперь от переполняющей меня нежности. Ну что это такое. Руки сами по себе смыкаются за спиной Димы, утыкаюсь носом в его твердую грудь. Вдыхаю уже полюбившийся запах и кайфую от его близости.

Устаю так стоять, но не желаю сдвигаться с места. Почувствовав это, Волк берёт меня на ручки и относит, обратно, на кровать.

— Думаю, спрашивать, как это у нас получилось, глупо. — я приподымаюсь и насупившись смотрю на него. — Бл*… черт, Лисичка… чтоб тебя… — хмурюсь, сдвигаю брови сильней. — не тебя, не то… только не плачь, опять.

Похоже, сформировать свои мысли в предложения, ему по-прежнему не просто.

— За полтора суток, что мы вместе, ты всё время кончал в меня, не задумывался над этим, не знаешь, чем это могло грозить, не в курсе, откуда дети берутся, к каким последствиям приводит такая безответственность.

— Я не понял, ты меня отчитываешь сейчас. — заулыбался этот невыносимый гад.

— А тебе, я смотрю, стало весело.

— Честно, ни капли не задумался. Рядом с тобой мозг отключается, где-то там в подсознании, может и мелькала подобная мысль, но… — он смешно поджимает губы, я улыбаюсь в ответ. — и что теперь будем делать.

— Ты не зная, а я рожать. — напрягаюсь, это на что он сейчас намекает. Приподымаюсь и наморщиваю лоб. Готовлюсь к бою. Если что-то не устраивает, может катиться ко всем чертям.

— О, нет, нет, нет. — Дима поднимает руки, в позицию сдаюсь. — Что там твои тараканы опять надумали. — Усаживается лицом ко мне и тяжело вздыхает. — Не скрою, новость из разряда «Ух, твою ж мать». Но это не значит, что я против ребёнка или собираюсь тащить тебя на аборт. — собираюсь, что-то возразить и даже открываю рот, но мужчина не даёт и продолжает. — Я мечтал найти тебя, не для мимолетного секса, строил планы, как отведу тебя на наше первое настоящее свидание, как увезу тебя на новогодние каникулы туда, где тепло, погреться на солнышке и насладиться желанным телом. Как мы будем узнавать друг друга, притираться, влюбляться. Мне нравится, каким я чувствую себя рядом с тобой, и я… не хочу терять тебя.

Волк замолкает, а я опять реву, кидаясь в его объятья. Он так сказал, он так хотел, меня хотел. Он хотел быть со мной, так стоп. А сейчас что?

Дмитрий

Умеет Лисичка преподносить сюрпризы. Не так я себе представлял наше воссоединение, о чём ей рассказал. Чёрт, у меня будет ребёнок, наш с ней ребёнок. На удивлении эта мысль не вызывала, отрешения, а теплотой ложилась в душу. Резонный вопрос, чем я думал, когда кончал в неё, вызывает улыбку, поскольку я об этом вообще не думал. Думал, конечно, лишь о том, как бы заклеймить и присвоить свою невыносимую женщину-девочку. А оказывается, собственнический инстинкт сработал ещё тогда, когда думал, что это возможно будет наша последняя ночь. Уж присвоил, так присвоил, теперь не отвертится.

Может сейчас, говорю или делаю что-то не так, но в одном точно уверен, я хочу быть с этой женщиной. Это по-прежнему моя маленькая, хрупкая женщина-девочка, покорившая своей непосредственностью и откровенностью, робость и застенчивостью, то хитрая Лисичка, то пугливая Мышка. Она всё та же, но теперь с плюс один.

Что ж, ускорим мои планы узнать друг друга, на счёт притереться, вон Никитос со своей Олесей столько вместе, а всё притираются. Влюбиться, Ромка прав, я уже погряз в ней.

— Ускоряем планы, — говорю, в очередной раз встречая её настороженный взгляд. — сегодня вечером я приглашаю тебя на свидание. — сладкие губки разъезжаются в улыбки, и только глазки по-прежнему блестят. — Только не реветь, обещай мне.

— Я очень, сильно постараюсь, — шмыгает носом, — но ничего обещать не могу. Это дурацкие гормоны.

— Как не странно я заметил, ты переключаешься, как от тумблера, а где он неизвестно. — Алиска заливисто хохочет. Вот такой девочка мне больше нравиться.

— Мам, ты дома, — раздается громкий вопрос, — это чё вообще…

— Женька, чёрт. — Лиса вскакивает с кровати и резко захлопывает дверь. Походу мне сегодня судьба познакомиться со всей семьёй, с матерью как-то наладилось.

Встаю, пытаясь отыскать свою футболку, на худой конец кофту. Вспоминаю, как это мелкая фурия выбрасывала, мои вещи в коридор, смотрю с укоризной. Хитрюшка делает виноватый вид, я дофантазировал, как её невидимые лисьи ушки прижимаются.

— Димочка, — надо же, как мы заговорили. — Они там, я сейчас принесу.

Алиска скрывается за дверью, я напряженно жду. По ту сторону слышится шёпот и возня, хлопок двери. Наконец она показывается с моей кофтой и футболкой наперевес.

— Одевайся, умывайся, и пойдём завтракать. Сейчас Женька переоденется и присоединиться к нам.

Без разговоров натягиваю на себя принесённую вещи и направляюсь в ванную комнату. Небольшой триммер сказывается, поскольку я провожу там немного дольше, чем необходимо. Лиса вовсю суетится на кухни, оттуда исходят вкусные запахи яичницы и тостов, мне кажется, что они из вчерашних булочек, что мы купили в пекарни неподалёку.

— Твой кофе, — моя женщина, а она теперь официально моя, ставит передо мной дымящуюся чашку и тарелку. Накрыв на стол ещё для пары человек, садится рядом.

Пробую первый кусочек и понимая, какой голодный. У Алисы блаженная улыбка и светящиеся глаза, она смотрит на меня, счастливо. Не выдерживаю этой красоты, протягиваю руку, глажу бархатную кожу и невесомо касаюсь перепачканными, в беконе, губами её губ. Она причмокивает, мило щурясь.

— Кхм, кхм. — Покашливание заставляет нас оторваться друг от друга, Лисичка густо краснеет. — Евгения. — решительно протягивает мне руку девушка. Высокая и худощавая как мать. С пронзительными, как у неё же, синими глазами. Лишь волосы, темным хвостом, собраны на макушке, в отца, подмечаю я.

— Дмитрий, — привстав, отвечаю на рукопожатие. Твердое и уверенное, не под стать такому хрупкому ребёнку. Присаживаемся вместе, она не сводит с меня глаз, изучает, как только утром делала её бабка.

— Так вы и есть, наш будущей папа. — давлюсь только что отпитым кофе, Лиса громко цокает. — Нам бы хотелось знать, какие ваши намеренья, относительно нашей матери и будущего ребёнка. — девочка прёт на пролом.

— Женька, прекрати немедленно. — восклицает Алиса. — И вообще, кому это ВАМ.

— Мне и Александре. — как ни в чём не бывало, поясняет матери, дочь. Александра, так понимаю старшая, что сейчас в Питере. Значит, уже доложила сестре, что «Блудный папаша» нашёлся. Да Лиса, характер у дочери, явно не твой. Ну что ж, собрав всю уверенность, чтобы показать девочке, что отношусь к ней со всей серьёзностью и не заржать, ответил.

— Самые серьёзные. От отцовства я не отказываюсь, ребёнка признаю. — достойный ответ получился, очень на это надеюсь. Евгения, всё ещё пристально на меня смотрит.

— Значит, вы на ней женитесь. — твою ж… я давлюсь второй раз.

— Женя, хватит. — вмешивается Лиса. — Позволь нам самим в этом разобрать.

Пора ретироваться. Благодарю за завтрак, и, оставляю Лисичку, разбираться с дочерью наедине.

— В семь вечера, у нас свидание. — выдыхаю ей в губы, прощаясь у порога. — предупреди Евгению, что ночевать не приедешь.

— Неет, — тянет она, — не могу. Давай лучше ты к нам.

Бл* вот этого не хочется, у меня на тебя большие планы, а как их осуществить с твоей дочерью в соседней комнате, не представляю. Но уступаю, смотря в её бездонно-синие глаза и сдаюсь.

Тарабаню в дверь друга, и начинаю потихоньку беспокоиться. Ник не выходит никуда, Олеся всегда с ним. Куда они запропастились вдвоём.

— Да, бл* иду я, иду. — слышу, рычащий бас за дверью. Которая открывается через полминуты, явя мне Ника, на костылях, со свободной от гипса, правой ногой.

— Красава брат, — прохожу в квартиру, хлопая друга по плечу. — а, Олеска где.

— К мамке уехала, своей.

Плюхаюсь на диван, Ник хоть медленно, но ковыляет за мной, светясь как начищенный самовар.

— Я чёт, не понял, ты вернулся уже. — присаживаясь в кресло напротив, спрашивал меня.

— Я не поехал. Она сама нашлась. Не там искали. — хмыкнул, вспоминая, что все это время, пока я мучился, моя Лисичка сидела двумя этажами выше. Никита, в удивлении вскинул брови.

— Твой Карпов, плохо работает. — на его лице, ещё больше изумление. Ну, ничего друг, сейчас я тебя добью. — Алиса Стрельцова, работала у нас помощником главного бухгалтера, чуть ли не с середины сентября. Карпов сам искал по ней информацию, как так получилось, что он упустил, её при приёме на работу.

Развожу руками, Никитос смачно выпугивается.

— Всех уволю, сук* — громко вздыхает и добавляет уже спокойнее. — кофе мне сделай, Олеска не разрешает, а я жуть как хочу.

— Чего это она, — встаю и плетусь в кухню, Ник неспешна за мной.

— Боится, после остановки, да херня. — я скептически посмотрел на друга. — Да, я клянусь, нет такого противопоказания. Ну, загугли. Сливками разбавь посильней. — хмыкнув, покачал головой. — а чё, вот так выглядит семейная жизнь.

Задумался. Семейная жизнь. Олеся уже вовсю готовит детскую, скупает одежду, ещё что-то нужное. Помню, как просила меня посидеть с Ником, пока ездила забирать заказ, а потом хвасталась, детским барахлом, как я тогда думал. Теперь мне самому предстоит скупать такое же барахло.

У Лисички, я ничего подобного не видел. Даже намёка нет на будущее пополнение. И квартирка маленькая. Как она собиралась там растить моего ребёнка. Я даже не знаю когда ей рожать. Может рано ещё готовиться. Так Олеска давно таскает.

— Слышь, Ник, а какой у твоей срок. Ну, беременности, они же там по срокам каким-то.

— Ага, по неделям. — довольно щурясь отхлёбывает свой кофе. — Кайф. Двадцать недель.

— Не понял.

— Срок беременности двадцать недель. Остальное не спрашивай, не знаю как там и чё. Ты сам с ней в больницу ездишь. — точно езжу, и походу буду ездить уже не только с Олесей. А Лисичке когда в больницу. — Могу только фотку показать.

Он достаёт из кармана телефон, и такает в меня экраном. На нём, на черно-пёстром фоне можно разглядеть очертания маленького человечка. Видны и ручки, и ножки, и головка, деталей почти нет, но то, что это будущий человечек никаких сомнений.

— Это он ещё маленький, — гордо отвечает будущий папаша. — сейчас конечно больше, а здесь нам недель одиннадцать или тринадцать.

Одиннадцать, тринадцать, это примерно как моему, это сейчас в животе у Лисички вот такое же чудо. Примерно такого же размера. Я застыл, пытаясь разглядеть получше, снимок плохой, ну а что я хотел художественное фото. Тряхнул головой и протянул телефон обратно.

— Нам надо на следующее УЗИ идти. Одну не пускаю, на этом скажут пол. Леська уверена, что будет мальчик, говорит, от меня только мальчик может родиться. — трещит без умолку друг. Он всегда светится, когда говорит о ребёнке. — А я точно знаю, что там мальчик, я его видел, там в коме. — замираю, устремив взгляд на Ника. — Не знаю, что это было сон или… Только я видел как играю в мяч с маленьким пацаном, лет пяти. И там в это непонятном сне, я точно знал, что он мой. — замолкает, Никите неприятно об этом вспоминать и говорить, мы так и не добились от него признания, как случилась авария при абсолютно исправной машине. — Один гипс сняли, пытаюсь ходить, похр* я поползу, но я хочу увидеть его сам, услышать сердечко…

— Лисичка беременна. — повисает тишина, Ник отставляет чашку, кашлянув пару раз.

— Быстро она, тебя я так понимаю недожалась. — понимая, что имеет, в виду друг, поясняю.

— От меня беременна. Говорит про какие-то двенадцать недель.

— Вот умеешь, ты новости преподносить. Чёрт, даже выпить нельзя.

— Ты и так запрещёнку глушишь.

— Не знаю даже что сказать, поздравляю, наверное. Ты сам то как.

— Как в детстве, искал любимую женщину, а нашёл с сюрпризом внутри.

— Ну, хоть любимую, уже хорошо. — я понимал намёки друга без лишних слов.

— Как это? — он тоже понимает меня безо всего.

— Я счастлив, ты же знаешь, Олеска моя жизнь, а теперь их две, этих жизней. Ты женишься. — что за вопрос, уже второй раз мне его задают.

— А надо?

— Мне да, а тебе?

— А мне?