Долина теней

Глава 12 Подготовка

Следующим похмельным утром дел не нашлось. Друзья бесцельно бродили по дому, пытаясь хоть на что-то отвлечься. Элис налила кофе, залезла с ногами в кресло, и погрузилось в чтение какой-то книги. Предложила почитать вслух, но Гай ответил, что уже прочитал в этой жизни две книги, а три роковое число и может призвать Сатану. Макс же согласился на предложение Элис и с большим наслаждением слушал её прекрасный голос.

Наконец Гай не вытерпел. Глянув на часы, он прекратил стучать ногой по полу, потянулся и как-бы неохотно протянул.

- Восемь вечера. Ну, пойду, покидаю картишки, пощупаю мисс Фортуну за неприличные места.

Он, кривляясь, отдал воинское приветствие, махнул рукой и ушел, чеканя шаг.

- Дурачок, - улыбнулась Элис.

- Можно вопрос? – спросил Макс, дождавшись, пока Гай выйдет.

- Конечно. Но если ты хочешь узнать, что я делаю сегодня вечером – так ты уже в курсе.

Она очаровательно улыбнулась, по-детски склонив голову.

- У меня вопрос другого рода. Ты говорила, что ваша команда, в которой ты состояла, занималась спасением животных.

- Ну да, - Элис в непонимании напряглась.

- А покойный Вольфхаузер, катись он в ад, назвал вас группой анархистов. Да ещё и настолько опасных, что за вами установили слежку. Что-то тут не вяжется?

Элис гордо выпрямила спину.

- Да. Мы занимались спасением животных. Помогали тем, кто не мог о себе позаботиться. О бродячих котах и собаках, мерзнущих и голодающих на улицах. Спасали тех, кому была одна дорога – на живодерню. Вырывали зверей из рук этих убийц и дарили им новые, любящие семьи. Да, мы не всегда действовали в рамках закона. Но если закон несправедлив. Если он угнетает тех, кто не может постоять за себя, тех, у кого нет голоса – такому закону я не подчиняюсь. И если Вольфхаузер это называл анархизмом, его право. Мнение такого человека как он, меня не интересует.

- Спасибо. Прости, я не хотел тебя задеть этим вопросом.

- Все в порядке, Макс. Давай тоже будем собираться. Опаздывать некрасиво.

Клуб «Пи-Лейс» находился в нескольких десятках кварталов от них нынешнего «штаба». Так что Максу снова пришлось пережить несколько неприятных минут внутри метро. Второй опыт поездки ничем не отличался от первого, и никакого привыкания к этому процессу он за собой не заметил.

Само задние клуба, которое Валенштайн заочно представлял себе, почему-то, как маленький, грязный, насквозь прокуренный дом, ставший пристанищем для асоциальных элементов города – напрочь разбил его воображение. Гигантская неоновая вывеска «P-LACE» растянулась на фасаде здания на добрых два десятка метров. Уже на подходе была слышна громко играющая музыка. Внутри оказалась такая же какофония цвета, звуков и запахов. Во всю мощь колонок долбили рваные биты, люди повсеместно танцевали, орали, визжали в такт. Толпа скорее напоминало непрестанно движущееся, флюоресцирующее море.

- Странное место, для информатора, нет? – чтобы сказать это Элис на ухо, Максу пришлось почти орать.

- Наоборот, самое подходящее, - прокричала в ответ она и в свете мерцающих ультрафиолетовых ламп стали видны её белые зубки.

Она взяла его за руку, как ребенка, и потащила за собой сквозь людскую массу. Нужный человек был на третьем этаже.

- Подожди здесь, - прокричала она Максу на ухо. – Я должна предупредить его, что не одна, иначе он точно уйдет.

Макс кивнул. Когда она отпустила его руку, он почувствовал себя точно как маленький потерявшийся ребенок, в центре большого и страшного города. Элис быстрой походкой протиснулась сквозь танцующих и подсела за столик в углу. Было слишком темно и далеко, чтобы четко разглядеть её собеседника, поэтому Макса начало снедать беспокойство. Но не прошло и пяти минут, как он увидел, что она призывно машет ему рукой. Он двигался и вполовину не так умело как она, поэтому пришлось каждую секунду извиняться перед задетыми плечами танцующими, хотя вряд ли в таком шуме они слышали хоть что-то.

Он подсел за столик, за которым уже сидела Элис и ещё один незнакомый тип. Даже в темноте клуба была видна его нездоровая бледность и непропорционально большие, как у совы, глаза. Он поминутно дергался, словно его било током и выглядел настолько подозрительно, насколько это вообще было возможно. Довершал композицию нелепости его странный наряд, состоявший из строгого старомодного пиджака и галстука, прямиком из двадцатого века. Он настолько контрастировал с окружающей действительностью клуба, что казался путешественником во времени, случайно выдернутым из своего офиса и попавшего в этот бедлам – полностью дезориентированный и напуганный.

- Привет, - Макс старался говорить как можно дружелюбнее. – Я Ма…

- Никаких имен, - тут же зашипел бледный. – Ни моих, ни твоих, ничьих.

- Эм, ладно. Как тогда к тебе можно обращаться?

- Никак, черт тебя подери, - казалось, он вот-вот лопнет от возмущения. Либо свернет себе шею от постоянного вращения во все стороны.

- Зачем ты притащила сюда этого дуболома? Он похож на легавого, - спросил он, обращаясь к Элис.

- Не на легавого, а на военного, - она невозмутимо вызвала на поверхность стола сенсорный экран, что-то выбрала и из скрытой внутри панели тут же выскочил замысловатый бокал с коктейлем.

- А привела я его потому, что он брат Кэтрин, - таким же ровным тоном закончила девшука и стала потягивать напиток через трубочку, будто этот разговор её и вовсе не интересовал.

- Это правда? – вертлявый повернулся к Максу. – А, впрочем, неважно, тебе верю на слово, Эл. Что конкретно вы хотите узнать, давайте, только быстрее.

- Кто виновен в убийстве Кэтрин? – быстро спросил Макс. Другие вопросы его на самом деле и не волновали.

- «Ляовэнь», кто ж ещё, - выпалил бледный, будто злясь на глупость очевидного вопроса.

- Она связалась с «черными ястребами». А эти ребята ни хрена не шутки шутят. Они очень, очень опасные. Тут вам не пару серваков в Сети положить, они и грохнуть в реале могут на раз-два. Ну, в общем, пошел слух, что в «Ляовэнь» есть какой-то мега-софт, что конкретно делает - не знаю. «Ястребы», вот те наверняка знали. Всполошились они из-за него будь здоров. Уже только та их движуха, что до нашего дна дошла была значительной, а значит она была на порядок активнее. Подняли в общем волну до небес – так им хотелось эту софтину к рукам прибрать, искали подвязки, кто на «Ляовэнь» завязан, кто сможет зашел-вынес и ушел, провернуть. Но что-то у них все не клеилось с этим. В «Ляэовэне» тоже не дураки сидят, через Сеть было ничего не достать. Вот «ястребы» и решились на физическое проникновение. Кэтрин пошла и с ней ещё двое. Дальше, думаю, сами знаете. Нашли наших ребят, кого с гарротой на шее, кого по десятку разных помоек только собирать, как паззл.

Макс при этих словах почувствовал раздирающую изнутри боль.

- Если это не дело рук службы безопасности «Ляовэня», тогда пффф, можете надеть на меня слюнявчик, значит, я вчера родился и ни черта не понимаю, - продолжал информатор. - Там сплошняком одни бандиты и военные преступники. И «Ляовэнь» дорого им платит, чтобы те хранили его тайны.

Макс посмотрел на Элис. Поняв суть этого молчаливого вопроса, она только кивнула в ответ.

- Спасибо, - она коротко чмокнула бледного в щеку. – Ты очень сильно помог нам.

- Не за что, - буркнул тот. – Я вас не видел, и вы меня – никогда. Сотрите этот вечер из памяти к черту.

С этими словами, он вскочил, будто до этого сидел на привязи и резко сорвался, растворившись в толпе. Макс проследил за ним через плечо, потом повернулся к Элис.

- Ему можно доверять?

- Если информация подтверждается из двух независимых источников – значит, в большинстве случаев она правдива.

- Элис, ты со мной?

- Да, - она выглядела воинственно, как Жанна Д’Арк. – Избавим мир от этого негодяя.

Гай вернулся только глубокой ночью. Он был основательно пьян, воротник легкомысленно расстегнут. Новый дорогой пиджак, который он только вчера купил, был уже заляпан пятнами от алкоголя. Лис с размаху плюхнулся в кресло, по привычке завалив ногу на поручень.

- Ну, и как все у вас прошло? – спросил он растягивая согласные чуть дольше, чем следовало бы.

Макс сидел за столом и аккуратно разбирал свой «игольник» проверяя изношенность частей.

- Информатор подтвердил, что Сальваторе причастен к убийству, - сказал он, подумав, что с каждым разом все спокойнее говорит о смерти Кэтрин, и ему стало от этого неприятно.

- Пр-р-рекрасно.

Макс метнул на Гая испепеляющий взгляд.

- А как у тебя все прошло? - тут же вмешалась в разговор Элис, пытаясь замять начинающийся конфликт.

- Да, ерунда. Играть он совсем не умеют, видят стрит и сразу же…

- Я не про покер. Ты видел Сальваторе? Его охранников?

Гай активно закивал, отчего у него видимо мгновенно закружилась голова.

-Дааа. Здоровый чертяка, такого и палкой не перешибешь. В двери, наверное, только боком входит, плечищи такие, уххх. Пузо выпирает, как валун. Здоровенный мужик, точно тебе говорю.

- Оставим его внешность на другой раз. Во сколько он пришел? Он был один? Ты с ним говорил?

Гай наконец-то попытался сосредоточиться.

- Он пришел около десяти, с ним двое охранников все время пасутся, один тоже из бывших военный, рожа вся в шрамах, жуткая, как смерть. Второй какой-то несерезный, низкий, в очёчках, ходит себе, руки в брюки, как школьник первый день на новом месте… Ик. А, ну так вот, не, я с ним не общался, играл за другим столом, так, по мелочи, чисто руки размять, а он катал за столом для взрослых мальчиков. В десять, значит, пришел, в час ушел. Выиграл-проиграл, черт его знает, эмоций ноль, робот хренов.

Макс начал собирать игольник обратно.

- Хорошо работа, Гай. То, что надо, иди проспись, завтра все то же самое. Только не пей так много, печень отвалится.

Гай сполз с кресла, и побрел к себе в спальню.

- Будем считать её героическую гибель жертвой, принесенной на алтарь победы! И ты будешь обязан купить мне новую! Две! Сразу обе печени хочу себе!

Дверь за ним закрылась и судя по стуку он таки не дошел до кровати.

- Клоун, - буркнул Макс, сдерживая улыбку.

- Не сердись на него, он делает все, что может, - Элис присела рядом.

- Уже есть идеи, как мы выманим его из клуба?

- Ни одной конкретной, если честно.

- Ты же понимаешь, что я могу помочь с этим?

Макс внутренне весь напрягся, как сжатая пружина.

- Чем именно?

- Я выманю его из клуба, и заведу, куда нам надо. Недаром Ньюмэн дал информацию, что Сальваторе большой охотник до новых девушек. Адам сто процентов держал это в уме и предполагал, что я помогу. Так что, это будет моя часть работы.

Он неотрывно смотрел на её руки. На тонкие аккуратные пальцы, и представлял, как мягко они могли бы пройтись по его щеке.

- Элис… нет. Я не могу… Я не хочу так рисковать тобой. Прошу, не надо. Мы найдем другое решение.

Она взяла его за руку и у Макса словно электрические разряды побежали по венам.

- Не бойся, я буду аккуратной. Все пройдет гладко. Ты же и сам понимаешь, это самый простой и легкий способ. Не хочешь же ты, в самом деле, в противном случае устроить там жуткую бойню?

Макс хотел сказать, что ради неё он готов устроить бойню где угодно по первому её слову, но промолчал.

- Не упрямься, ну. Это, возможно единственный вариант, который у нас реально имеется, ты же понимаешь. Я просто пофлиртую с ним немного, завлеку в какое-нибудь тихое неприметное место. И оттуда он живым уже не выйдет. Никак иначе не получится. Устроить налет на клуб «Девятнадцать» и устроить там войну?

Она была права, и он действительно это понимал.

- Ты же доверяешь мне, Макс?

- Да. Полностью. Просто… просто я боюсь за тебя.

- Все будет хорошо, - она поцеловала его в щеку, улыбнулась и ушла спать.

Сердце его билось бешено, как сумасшедшее, но он все равно чувствовал себя скверно. У него были только исключительно паршивые предчувствия.

Следующим днем, пока Гай все ещё отсыпался в похмелье, Элис сходила и купила новую одежду.

- Посмотри, правда красивое? – она повертелась вокруг себя.

На ней было короткое красное платье, открывающее плечи и подчеркивающее фигуру. Макс засмотрелся, как белые волосы Элис мягко спадают на голые плечи, как красная ткань платья плотно облегает грудь и узкую талию, какие у неё красивые ножки, так заманчиво перетекающие в аккуратные механические изгибы имплантатов.

- Хей, прекрасно выглядишь, красотка, - в дверях показался все ещё помятый с похмельного сна Гай.

Макс почувствовал легкий укол ревности и, в который раз за эти дни - что он косноязычный болван, не способный выдать даже такой топорный комплимент.

- По какому случаю весь парад? Или ты просто решила порадовать старину Гая, с утра пораньше? - спросил Лис закуривая.

- Сегодня я иду в клуб с тобой, - ответила она, бросив взгляд на Макса.

Тот все так же молчал, упершись глазами в стол.

- Хех, джекпот, завидуй, здоровяк. Сегодня мой счастливый день, я так и знал. Несите мне лотерейный билет, я чувствую небывалую благосклонность Фортуны! Как насчет чашечки кофе прямо сейчас для своего спутника, красавица? – закончил Гай жалобно.

- Ты не хуже моего знаешь, где тут кофе делается, а я тебе не официантка, - она засмеялась и легонько щелкнула его носу.

- Ох, все это ваш проклятый алкоголь, проделки сатаны, - Гай демонстративно потер виски. - Я полностью дезориентировал в этом мире. И только твоя красота, прекрасная Элис, служит для меня путеводным маяком.

Она засмеялась.

- Ну ладно, эти слова, пожалуй, стоили чашки кофе.

Элис ушла, а Гай повернулся к Максу.

- А ты чего сидишь такой грустный, будто узнал, что Санта-Клауса не существует?

- Ничего.

- Ревнуешь? – Гай сочно затянулся сигаретой.

Макс не ответил.

- Да хватит дуться, солдат, ничего такого. Просто шутки шутим.

- Шутки твои, это все прекрасно. Но надо быть серьезнее. Сальваторе не дурак, и не простофиля. Одна ошибка и нам всем конец, - Макс чувствовал внутри закипающую злость и понимал, что она вовсе не связана с тем, насколько опасна их задача и насколько легкомысленно к ней относится Лис.

- Я отдаю себе отчет, насколько все опасно, - серьезно ответил Гай.

- Ещё раз прошу – будь бдительнее, будь сосредоточен. Не подведи. И.. и не подставь Элис.

- Да не парься, когда я тебя подводил? – ответил Гай, встречая взглядом девушку, которая принесла три чашки кофе.

Они ушли в клуб вдвоем, а Макс остался ждать. На душе у него было скверно, он не знал чем себя занять, поэтому час за часом то ходил из угла в угол, как тигр в клетке, то принимал упор лежа и отжимался до обессиления. Тревоги его, однако, были напрасны. Первый день прошел, можно сказать, впустую – Сальваторе не пришел. Элис, первый раз в жизни игравшая в покер весь вечер, захлебываясь эмоциями делилась впечатлениями об игре и они на два голоса с Гаем обсуждали посещение клуба.

Следующий вечер оказался для них удачнее.

- Угадай, кого мы сегодня увидели? – гордо спросил Гай, будто это была его персональная заслуга. – Даю подсказку, это был не Папа Римский и зомби Элвиса Пресли. Круг подозреваемых предельно сузился, так что угадай с первой попытки.

- Как все прошло?- спросил Макс, отмахиваясь от словоблудия Гая.

Элис села в кресло, скинув туфли, и с довольной улыбкой потянулась.

- Он пришел в «Девятнадцать» около десяти вечера. Как и говорил Гай – с двумя охранниками. Играл в покер за другим столом, но весь вечер меня мозолил глазами не приставая. Подходить и пытаться поговорить не стал, но я уверена, это вопрос времени. Он только что не облизывался на меня.

- Все так и было, - поддакнул Гай. – Дыру на ней взглядом проел и слюна на пол капала. Запал наш дружочек сразу и крепко.

- Прекрасно, - сказал Макс, хотя его настроение имело не такой радужный окрас. С каждым днем он становился все мрачнее и все больше корил себя за то, что позволил Элис ввязаться в это дело, пусть даже ещё ничего конкретно опасного не произошло.

- Мы с Гаем разыгрываем парочку. Держу его за руку, убираю пылинки с одежды. Думаю, что Сальваторе из тех людей, которых раззадоривает сложность и недоступность, так что это только подогреет его аппетит, - закончила Элис.

«Для них обоих это все, словно какая-то игра в шпионов», - подумал Макс.

Он снова чувствовал себя загнанным в угол. Он не может отказаться от убийства Сальваторе, он не может придумать план, как реализовать все без помощи Гая и Элис, он не может убедить их, что все это не понарошку и опасность слишком велика и в каждую секунду провал может обернуться их собственной смертью. Он понял, что тоскует по армии, когда все было просто и кристально ясно. Здесь свои, а там чужие. Свои тоже не всегда были идеальными существами, без страха и упрека – но все же свои. Армия работала как хорошо отлаженный механизм, и для него, как для маленького винтика внутри этого гигантского автоматона не было задач, на которые он не рассчитан. Сейчас же все было совсем иначе, и он непрестанно чувствовал себя не своей тарелке.

Ночью ему не спалось. Не зная, чем заняться, он открыл окно, сел в темноте общей комнаты и курил, глядя как ветер уносит дым. Неожиданно открылась дверь спальни Элис. Она прошлепала к нему, завернутая в одеяло.

- Не помешаю?

- Нет, конечно.

Она села рядом, забравшись с ногами в кресло и плотнее кутаясь в одеяло. Весь её вид напоминал скорее сонного растревоженного котенка, и глупая улыбка умиления растянулась на лице Макса.

- Что такое? – спросил он.

- Плохой сон приснился, - сказала она, шмыгая носом.

- Расскажешь?

Элис молчала несколько минут, и Макс уже успел решить, что ответ отрицательный, но она сказала.

- Мне снилось большое помещение. Наверное, железнодорожный вагон. Или что-то такое. А в нем, внутри, клетки. Много-много клеток. И в них сидят животных. Котята и щенки. Наверное, этот вагон попал в аварию, потому что многие клетки сломаны, помяты, а звери внутри мертвы. Многие ранены из них. Дай мне сигарету, пожалуйста.

Макс угостил её и дал прикурить. Она выпустила тонкую струйку дыма, молчала. Наконец, продолжила.

- И вот я смотрю на все это – и не могу понять, что мне делать? За что хвататься? Как их спасать? Чем же помочь? А они плачут, сидят в клетках. Я не могу открыть клетки, не могу вынести их, и, чувствую, что скоро будет только хуже. Нужно торопиться. А я не знаю, что делать. Как им помочь? На этом я и проснулась.

Она крепко затянулась, выпустила дым в пол.

- Это всего лишь сон, - сказал Макс. – Просто дурной сон. Забудь его.

Она покивала рассеяно.

- Да. Но сны – всегда отражение наших мыслей, пусть и неосознанных. Они как картина, на которую смотришь сквозь грязное кривое стекло. Все размыто, искривлено, изуродовано. Но если суметь понять, что было нарисовано на самом деле – поймешь, что беспокоит твое подсознание.

- А что беспокоит твое сознание? – спросил Макс.

В отличие от него, выбросившего окурок прямо в окно, она аккуратно затушила свой в пепельнице.

- Мои друзья мертвы. Их больше нет. И не вернуть. Все завертелось так быстро, что у меня и не было времени осознать это в полной мере, оплакать их. А сейчас уже болит душа по-другому, не до слез. Просто, словно куска меня в этом мире больше нет. Это меня беспокоит. Не стала ли я слишком черствой?

- Нет, - Макс покачал головой. ­– Не стала, я уверен. У всех нас свои методы борьбы с горем. То, как мы принимаем утраты и удары. Тут нет способов лучше или хуже.

Она вздохнула.

- Наверное.

- Прости, не хотел заставлять тебя грустить. Только надеялся отвлечь от дурного сна.

- Ничего, Макс. Все хорошо. Можно я ещё с тобой посижу?

- Я был бы рад.

Она придвинулась ближе, закуталась в одеяло по самый нос и положила голову ему на плечо.

- Всё ведь будет хорошо, да?

- Конечно. Я обещаю.

- Я тебе верю.

Вскоре заснула и спала тихо и безмятежно.

На третий день Элис сказала, что неприлично ходить в одном и том же, и купила себе белое платье, не менее открытое и обтягивающее все, что следовало бы подчеркнуть в стройной женской фигуре.

- Он заговорил со мной! – девушка казалась возбужденной до крайней степени, она говорила быстро, захлебываясь словами.

- Как все было? – спросил Макс.

- Сегодня он приехал раньше, чем обычно, - чтобы унять рвущиеся наружу эмоции Элис ходила взад вперед, постоянно то беря что-то в руки, то ставя на место.

- Опять весь вечер пялился на меня без остановки. На этот раз уже совсем не прикрыто. Буквально между лопаток даже его взгляд чувствовала! Через пару часов я шепнула Гаю на ухо, чтобы он отошел на пять минут.

Гай покивал, сидел в кресле и свесив ноги с поручня, с таким довольным лицом, словно он объевшийся кот.

- И как только он отошел, - продолжала Элис, – Сальваторе сразу же подошел ко мне. Спросил одна ли я здесь. Ага, как будто не видел всю ночь, что мы здесь с Гаем. Я сделала вид, что мне совсем не интересно с ним разговаривать, продолжила играть партию, и только ответила через плечо, что я здесь со своим мужем. Он спросил, как меня зовут, и почему он раньше не видел меня здесь. Я так же с безразличным тоном назвалась вымышленным именем и сказала, что мы только недавно купили квартиру в этом квартале города. В этот момент вернулся Гай и Сальваторе ушел.

- Он клюнул, Макс, понимаешь?! Клюнул гад, - Лис чуть не хлопал в ладоши от радости.

- Хорошая работа, ребята. Элис, ты молодец. Продолжаем в том же духе, скоро он крепко сядет на крючок.

В один из казавшихся бесконечными вечеров, пока Элис и Гай были в клубе, Макс закончил в сотый раз собирать-разбирать пистолет. Кинул его на стул, покрутил. Приложил к виску и нажал спуск. Незаряженное оружие глухо щелкнуло. Он сунул пистолет в карман и вышел из дома.

По улицам все так же текли нескончаемые потоки людей. Неуклюже лавируя среди них, Макс чувствовал свою полную чужеродность, как одного из многомиллионных элементов этого города. Он шел вперед, не разбирая дороги и не зная, куда конкретно хочет прийти. Остановился, когда увидел перед собой здание церкви, на ступеньках которой сидела толпа подростков и пила пиво прямо из бутылок, гогоча во все горло. Протиснувшись между ними, Макс вошел в здание. Внутри было пусто. Он сел на край скамейки и осмотрелся. Пахло ладаном и воском. Ряды сидений из гладкого отполированного годами дерева. Свет пробивается сквозь мозаичные витражи. Он понял, что из-за темноты на улицах Города это может быть только искусственным эффектом, но впечатление производило неподдельное. Макс просидел не меньше часа, просто глядя перед собой, положив голову на скрещенные руки.

- Могу я чем-то помочь тебе, сын мой?

Незаметно к нему подошел священник. Валенштайн вздрогнул от неожиданности.

- Нет, извините. Я просто так зашел. Хотел посмотреть.

Священнику было на вид все семьдесят лет. Глаза белые, словно залиты туманом. Слепой? Он подумал, что это первый незрячий человек, которого он встречает. Макс обратил внимание, что у него также не было правой руки. Совсем. Даже без имплантата. В современном мире тяжело было найти человека, который не захотел бы заменить утерянную конечность протезом, настолько это стало дешево и доступно, и вот один их таких сидел рядом с ним.

- Я рад, что ты зашел. Но все же – могу ли я помочь тебе чем-то? Не всегда мы можем осознать, что нам нужна помощь. Или, что наши близкие нуждаются в этом. Но пусть даже простым советом, или только выслушав другого – мы можем принести облегчение в душу человека.

Макс никогда не любил душеспасительных речей и всегда избегал общения с армейскими священнослужителями, но сейчас, чувствуя себя кораблем без штурвала, который несет на камни, понял, что нуждается хоть в каком-то совете.

- Пусто здесь у вас, - сказал он, чтобы начать хоть с чего-то.

Слепой кивнул.

- В наши дни все меньше людей заходят сюда. Сегодня у них другие методы найти душевное спокойствие.У них свои божества, свои идолы, которым они поклоняются. Не могу сказать, будто я их осуждаю. Я вообще не в праве судить кого-либо. Но иногда мне все же хочется, что здесь было больше людей. Ведь это значило бы, что кто-то из них сумел понять разницу между бренным и вечным, моральным и аморальным. Сумели оторваться от себялюбия и возлюбить ближнего своего.

Он вздохнул, сцепил пальцы.

- Прости мне моё старое ворчанье, сын мой. Так могу ли я помочь тебе? Что тебя беспокоит?

Макс вдохнул полной грудью, потер шею.

- Я не знаю, что мне делать отец. Я как маленький мальчик, заблудившийся в лесу – не знаю стоять мне, или бежать? Надеяться, что меня найдут, или спасаться самому? Я не знаю где я, и не знаю, куда мне идти. И хуже того, я чувствую, что влеку за собой в бездну своих близких, которые этого не заслуживают. Не могу понять – цепляюсь ли я за них, чтобы вытолкнуть, или чтобы не упасть самому? Меня гложут сомнения и нерешительность.

Священник протянул руку и мягко похлопал по ладони Макса.

- Не печалься, сын мой. Не ты первый, кому кажется, что утерял он свет во тьме долины. Я могу понять, будто тебе кажется, что путеводный маяк никогда не загорится для тебя вновь. Но это не так. Этот свет всегда есть у нас. В нас самих. Вот здесь.

Он положил Максу палец на левую сторону груди.

- Он всегда там. Нужно только позволить себе его увидеть. Он укажет тебе путь. И какой он ни был – длинный ли, короткий, прямой или извилистый, этот путь твой. И надо пройти его до конца, как бы ни было тяжко или страшно. Наши близкие, семья, друзья, любимые – они всегда помогут нам держаться верной дороги. Не думай, будто ты утянешь их во мрак, когда они протянут тебе руку. Разве, ты не поступил бы для них точно так же, нуждайся они в помощи? Разве не отдал последние силы для тех, кого любишь?

Макс крепко сжал спинку скамейки перед ним, так что дерево затрещало.

- Спасибо, отец.

- Всегда рад, сын мой.

Слепой улыбнулся на прощание.